Невольная любовь

"Алтынушка, пусти меня погулять в поле!" - с мольбой в голосе просит русский. Худой и бледный мальчишка вцепляется в монгола, его длинные и тонкие пальцы сжимают волосы орды. Золотая орда без улыбки, его искренне волнует состояние русского. Он боится за своего маленького уруса, который того и гляди умрет от голода. Наконец, орда произносит: "Хорошо, урус, гуляй, исполню волю твою. Некуда тебе с поля деться, сбежать попробуешь, сразу голову отсеку". Монголы берет русского за подбородок, целует и отпускает из объятий. Русский, пошатываясь, выходит из юрты и падает на траву. Льняная рубашка прилипает к телу, слезинки катятся по щекам уруса. "Почему я люблю его, того, кто на меня этот угнетающий ошейник надел, того, кто захватил мой народ?" - голос русского срывается на крик, он стоит на коленях. Русский вынимает из-за пазухи украденный клинок и обрезает легким движением волосы, густые мягкие локоны падают на траву. Русский не замечает, как алтан подкрадывается к нему сзади. Золотая орда смотрит на свою Русь, он не хочет никого делить с ней. "Какая у тебя кожа мягкая... А глаза какие прекрасные. Жаль, я твоей улыбки давно не видел..." - монгол забирает из обмякших рук Вани свой кинжал. Ему нравится любой русский, подавленный, сломленный, сопротивляющийся. Нравится ему любой. Алтан утыкается носом в шею плачущего и пытающегося вырваться русского. Рубашка падает с плеча Вани, монгол легонько прикусывает оголенную кожу, улыбается и слизывает кровь. Русский стонет от боли и сжимается. Босые ноги еще не знают, как не стерлись об камни или что-то острое. "Я же люблю тебя, Урус" - ловкие пальцы Алтана забираются под рубашку Вани и оглаживают грудь, сердце Ванино бьется словно птичка, кратко, быстро, и после каждого удара кажется, что оно остановится. Ваня всхлипывает, шмыгает носом и хватает руку Алтана. Алтан осторожно подхватывает на руки уруса и несет его обратно в юрту, никто не смеет забрать у него Иванушку. "Урус, чего примолк?" - спрашивает Алтан. Ваня кусает губы, и слезы жгут его красное лицо. Он доверчиво уткнулся в шею Алтана. "Он так доверяет мне... словно в первый раз", - думает Алтан и аккуратно укладывает уруса на простыни. Карие глаза стынут при виде голой кожи русского, а от прикосновений к ней монгол вообще теряется. Монгол снял с Ивана штаны и нижнее белье. Алтан взял Ивана за руку и притянул к себе, после чего начал целовать его колено. Он боялся сделать больно или напугать Ивана. Урус дрогнул и сжался в комочек. Монгол сел рядом, глядя на дрожащего от истерики Ивана. Алтан лег на кровать, утягивая Русь за собой. Ванька посмотрел в янтарные глаза, всхлипывая и кусая губы. "Ну-ну, не придумывай. Не больнее ведь прежнего, я знаю", - сказал монгол, погладив Ивана по щеке. "Сердце! Оно так болит... Я его не понимаю...", - заплакал Ваня, словно по-девичьи. "Чего там бормочешь?" - спросил монгол. "Се-ердце! Оно так колотится, больно так, я вроде и люблю, а вроде и ненавижу!", - тянул Русь заунывно. Монгол берет Ивана за подбородок и притягивает его к себе. В Иване не осталось сил, и он покорно ложится на широкую грудь Алтана. Русь вздыхает. Монгол вслушивается в удары сердца уруса. Ваня же своими глазами печально и задумчиво смотрит в душу Алтану. Ордынец вздыхает. - Спи, Иван, - говорит он. Русь широко раскрывает глаза и подвинулся к нему ближе. В первый раз Орда назвал его по имени. Монгол на это гладит его по голове. Так и будет Ваня бояться. Так и будет любви сопротивляться, но рано или поздно смирится и спорить с судьбой не станет.