У Фремине проблемы с общением!

Дом Шарлотты. Фремине определённо не должен здесь находиться, но вот он здесь. Обсыхает после того, как попал вместе с ней под сильный ливень. Было слишком неловко осознавать, что они находятся в одном доме. — Почему ты ещё здесь? Давай скорее, заходи. Шарлотта уже успела достать себе полотенце и покрыла им свою мокрую макушку. Вдруг, кто-то спихнул её вперёд в проход, отчего она чуть не упала. — Ах! Это должно быть Фремине! О, она очень много о тебе говорила за столом. — Колкое «мама!» эта женщина пропустила мимо ушей. — Проходи. Проходи же! У этой женщины были те же волосы, что у Шарлотты. Нет, должно быть это было в точности, да наоборот. У Шарлотты были те же волосы, что и у неё. Не успел Фремине и слова вставить, как Шарлотта старшая тут же обошла его и, укутав в полотенце, повела внутрь. А мокрые ботинки каким-то чудом остались у входа. *** — Итак, Фремине, думаю вот это на тебя налезет. Отец Шарлотты, представившийся как Галанопуло протянул ему сухую одежду. Рубашка и штаны были несколько великоваты для невысокого блондина. — Как переоденешься поднимайся — поедим вместе. — Он взял Фремине под свой локоть. — И не смей сбегать. Заболеешь, а я не кусаюсь, хе. — Есть… месье Галанопуло. Выйдя из-под локтя крепкого отца единственной дочери, Фремине остался наедине с собой. Комната в которой он остался была похожа на мастерскую. Инструменты, жидкость непонятного предназначения, масляная лампа и кучка запчастей от сломанных приборов и какого-то мека. Хоть он и не хотел оглядываться и тем более заставлять того мужчину ждать, но кое-что интересное всё же привлекло его внимание. Старый фотоаппарат. Такой, какой был ещё до эпохи пневма-уссии. Взяв его в руки, он понял, что тот не работает. «Эй, ты идёшь?» — Д-да! *** Фремине, спускаясь вниз по лестнице, дал пару сильных хлопков по задней части аппарата и ему в руку выпал кремень. Как только он вошёл в зал, света стало достаточно, чтобы вставить его в положенное место и понять, что застряла нить, потянув которую можно было создать достаточно искр, чтобы воспламенить вспышку. Совсем не обращая внимания на окружающих, Фремине начал оглядываться вокруг и ему под руку попалась вилка, которой он оттянул в сторону пружину зажима и поправил нить. После чего привязал её к кремню и вставил его в нужную, дорожку. Не успел он испытать гордость, за проделанную работу, как ощутил на себе взгляд шестерых глаз. «Вот бы под землю провалиться!» — такая мысль прошлась молнией по телу Фремине, который не нашёл лучшего решения, кроме как сесть и притвориться, что ничего не произошло. Его примеру последовали и остальные трое. Неловкая тишина за столом не давала и прикоснуться к еде на столе. — Так… ты его починил? Вдруг начал Галанопуло, наконец прерывая тихое застолье. — Да. Фремине не знал, что говорить. Вот если бы он умел обыгрывать такие ситуации как Лини или просто не попадать в них как Линетт. Что угодно и он бы не сидел здесь, как игральная карта на шахматной доске. — Я весь день повозился с этой вещью и не понял, как она вообще работает. — Э-это не так уж трудно… «Вот же… должно быть это прозвучало грубо. Как будто я пытаюсь показать своё превосходство, над…» — Я вообще не спец в такого поломках, но ты всё же объясни, что ты сделал? Повезло. Похоже, что Галанопуло не думает так, как ожидает от него Фремине. А вообще мало кто думает так, как о них думает Фремине. — Я… вытащил нить, которую заело в пружине. И теперь часть, которая должна зажигать вспышку работает. — Ух ты! — Мать Шарлотты вмешалась в разговор — А ты механик, Фремине? Ох, прямо как мой Галанопуло. Наконец, завязался разговор, который застенчивый блондин мог поддержать. Более того, ему было очень легко разговаривать с господином Галанопуло и госпожой Ганьепти, пока Шарлотта будто оставалась вне темы. — Кстати, а как вы с Шарлоттой познакомились? — Это… она начала задавать сложные вопросы, после того, как я помог мелюзине. «Непонятно.» Фремине иногда именно так и изъяснялся. Это заставляет людей переспрашивать. Первой начала госпожа Ганьепти. — О, надеюсь она тогда не слишком докучала тебе, Фремине? Она иногда слишком приставучая — Эй! — Шарлотта возразила. — И вовсе я не приставучая! Скажи ей. Но в этом вопросе он не мог встать на сторону Шарлотты как бы он не хотел. Ответ был такой: «Вообще-то…» и этого было достаточно, чтобы рассмешить обоих родителей, хотя он лаже не понял, что сказал такого, чтобы заставить их вот так смеяться. Нет. Он не понял что вообще сказал. — Ха-ха! Ну ладно. — Галанопуло сменился в лице — Теперь серьёзно. Фремине тяжело всглотнул. Похоже он злоупотребил гостеприимством и повёл себя не подобающе! Он ожидал всего от месье Галанопуло, но подготовиться ко всему просто не мог. Злой рок повис над светлой головой Фремине. — В каких вы отношениях с моей единственной дочерью?! Он сказал это, карикатурно хлопнув по столу ладонью. «Мы… Я… А…» — Фремине не знал что и ответить, а потому ответил прямо: «Мы встречаемся иногда.» Вот только… — То есть как это встречаетесь?! Громогласный голос Галанопуло сотряс окна сильнее ливня. В то время как Лицо Шарлотты окаменело в юмористичной гримасе шока и отчаяния. А всё потому, что, он не успел сказать «иногда» в своём ответе. А потому теперь Фремине лишь пытался наверстать упущенное, повторяя это «иногда» снова и снова, пока отец Шарлотты тряс его, ухватив за ворот рубашки. — Ну и ну, прямо встречаетесь? — А мать Шарлотты вовсе не выглядела сколько-нибудь озабоченной этим вопросом. — Я-то думала, что у нас с ней будут проблемы, но похоже вы и вправду хорошо ладите. — Мама! Шарлотта тут же начала барабанить маму в плечо, пока она игриво уклонялась, продолжая говорить постыдные вещи, пока, наконец, все не угомонились. Отец услышал «иногда», дождался объяснений и извинился, от души обняв блондина, а мама перестала смущать свою дочь перед парнем, которой ей не парень. «Пока, что…» лишь добавила бы мать Шарлотты. *** — Ну и ну. Даже не останешься на ночь? — Извините, но мне и вправду пора. Меня, наверное, уже обыскались… не хотелось бы заставлять… брата ждать. — Ну и ладно. Но, ты заходи, если что. Вы с моим мужем имеете много чего общего. Ты один в один как он когда был моложе. Она многозначительно улыбнулась, но Фремине был слишком неиспорченным, чтобы воспринять это как либо, кроме как ободряющие слова прощания. А Шарлотта осталась дома. Было бы неловко пойти провожать Фремине после того, как он, технически, уже провёл её. - Спасибо, мама… - О, хо-хо… И вот опять. Он хотел сказать "мама Шарлотты", но это было бы грубо, по его мнению. А потому опять попал в ситуацию, в которой он жалел, что вообще родился. - Пока зови меня Ганьепти, а "мамой" начнёшь, если муж и Шарлотта тебе разрешат. Хорошо, сынок? Ничего, кроме "Д-да, мисс Ганьепти" в этот раз ответить нельзя. Из ямы позора путь только вперёд, и пройти его нужно с поднятой головой. Да и лучше не забивать её такими сложными вопросами как этот, "со светлой головой." *** На удивление Фремине не чувствовал себя истощённым, как это обычно бывает после долгих посиделок с незнакомыми людьми. Общение было даже несколько приятным, пока он, возвращаясь, весело давил лужи. Прямо как в детстве. Вот только… — Лини? — Нагулялся, брат?