Мицелий

      Посреди леса, за толстыми стволами деревьев стоял высокий каменный забор. Сквозь листья падал лунный свет, ярко освещая протоптанную дорожку. Основание забора поросло мхом, создавая на больших булыжниках неповторимые узоры. Верхушка забора пряталась в массивных листьях, визуально увеличивая и без того, немаленькую высоту забора. В ночной тишине громкие шорохи, издаваемые изюбрами, резали привыкший к тишине слух, а низко летающие птицы, с целью поймать пробегающую мышку или хомяка, сбивали с ног и одновременно пугали двух путников.       Среднего роста мужчина шёл спереди, храбо раздвигая ветки и отгоняя ночных обителей. Со всех сторон на них смотрел множество светящихся глаз, заглядывающих в душу. Мужчина был достаточно крупного телосложения и имел хорошую спортивную форму. А узкие карие глаза, в свете луны казались практически чёрными, скрывая чувства своего владельца, утопая их в чёрной бездне.       За ним шла миниатюрная женщина. Плечи опущены, на самых краешках пальцев болталась небольшая корзина с двумя грибами, а во взгляде читалась печаль и страх. Тонкая кофта на молнии, на три размера больше, не давала особого тепла, а холодный ветер продувал не только кофту, но и летнюю рубашку с подсолнухами. Светлые волосы женщины, что были заплетены в растрепавшуюся от времени косу-колосок, становились медовыми при свете луны.       Медленно они подходили к забору, надеясь на то, что радушные хозяева пустят их на одну ночь. Чем ближе они подходили к забору, тем ярче выделялась полупрозрачные руны, отдающим красным оттенком, на камнях. Даже под толстым слоем мха виднелись розовато-красные очертания непонятных рун. Виднелись эти руны только при ночном свету и при близком расстоянии, но чем ближе к ним подходили животные или люди, тем ярче горели руны.       За забором послышался громкий, заливистый лай, переходящий в душераздирающий вой от которого кровь стынет в жилах. Женщина замерла на месте, испуганно переминаясь с ноги на ногу, безмолвно умоляя 'напарника' не подходить к дому. Не заметив тонких намёков, мужчина смело подошёл к железной калитке и постучал по ней кулаком. Массивный дверной молоток звонко ударился о прогнувшийся металл, усиливая звон от калитки. Собака заливалась истеричным лаем, но еле различимый звон цепи давал надежду на то, что собака сидит на цепи.       —Вы кто такие?! Чего надо?! — громкий, злой голос раздался прямо за калиткой. Собака испуганно замолчала, а непрошенные гости застыли в смятении. Калитка приоткрылась и пришедший мужчина вздрогнул от взгляда, которым на него посмотрел хозяин дома. Высокий, широкоплечий мужчина, держал в одной руке что-то длинное с характерным металлическим блеском и лёгким запахом пороха. В тени отбрасываемой забором практически не было видно хозяина дома, но белок глаз и идеально белые зубы, ярко выделялась на чёрном фоне.       –Прошу, впустите на одну ночь меня и мою жену. — взмолился гость, отходя в сторону и показывая на дрожашую от страха и холода женщину, —Мы приехали сюда на отпраздновать нашу годовщину и ушли за грибами, но заблудились и наш лагерь был разрушен… Прошу, дайте нам ночлег на одну ночь!       —В 4 милях от сюда есть поселение, почему бы вам не пойти туда? — с явным презрением спросил хозяин дома, перехватывает поудобнее оружие.       —Мы не дойдём, мы с женой ждём ребёнка и она очень устала. — жалобно объяснил гость.       В глазах хозяина дома что-то промелькнуло, взгляд стал сочувствующим, понимающие и мужчина погрузился в раздумья, будто это фраза пробудила очень важное и травмирующее воспоминание. Мужчина отошёл в сторону, открывая калитку пошире и вальяжно махнул рукой, мол заходите.       —Я Итиро. — представился гость, подхватывая жену на руки и очень аккуратно занося её на территорию участка. Женщина выронила корзинку, но положила руки на слегка округлый животик, успокаивающе поглаживая. На минуту, сидящей на руках любимого, женщине показалось, что из стен выросли шипы.       —Роланд. В доме ничего, кроме строго отделений вам комнаты, не трогать! — пригрозил Роланд, закрывая за ними калитку.       К пришедшим с бешеным лаем вылетел волк. Массивная цепь, что натянулась как струна, повисла в воздухе, сдерживая волка от смертоносного прыжка. Роланду было достаточно посмотреть на животное, чтобы последний, поджав хвост, убежал в будку.       Большое строение из камня и частично облицованное деревом было ужасающим. Большие окна выходили на сторону с калиткой и были практически панорамными, но плотно закрытые шторами. Большие дубовые ставни двери находились под резным навесом, а рядом с навесом шла лестница на балкон второго этажа. Только в одном окне на втором этаже горел слабый, еле различимый огонёк, а над домом клубился дым, выходящий сразу из нескольких труб.       Роланд с лёгкостью открыл одну из ставок, выпуская гостей в дом. Внутри дом казался больше, чем снаружи и напоминал собой музей. Прихожая была выполнена в стиле барокко: прямо за дверью стоял большой черный шкаф, украшенный золотыми вставками, на полу был большой квадратный ковёр с разнообразным узором, а из прихожей сразу выходил коридор лестница и несколько дверей. Одна из дверей, находящаяся под лестницей, была открыта настежь и из неё лился ярко-зеленый свет. Из той комнаты доносился противный запах протухшего мяса или закисшего молока, но мелкий блеск в зелёном свете гипнотизировал прихожие. По двум сторонам от лестницы стояли большие вазы с цветами, а на лестнице лежал мягкий красный ковёр. Массивные перила и такие же балясины слегка отсвечивали из-за лака.       Только при странном зелёном свете пришедшие смогли рассмотреть своего спасителя: высокий мускулистый мужчина. Кожа мужчины была настолько тёмной, что казалась практически чёрной, а чёрные кудрявые волосы росли вверх. На запястьях мужчины были белые татуировки.       —Ваша комната на втором этаже. — Роланд пошёл на второй этаж, прислушиваясь к звукам царящим на втором этаже.       На всей лестнице лежал красный, мягкий ковёр. А на стене были развешаны фотографии. Рассмотреть, что было на них, было тяжело потому что стекло отсвечивало зелёным. Женщина вздрогнула, прижимаясь к мужу и тихо показывая на второй этаж. На втором этаже, прямо перед лестницей стояла женщина. Нежнейшая белая кожа контрастно выделялась на тёмном фоне, а чёрный сетчатый пеньюар слегка затемнял её кожу. Выражение лица женщины было отчётливо видно и нельзя было сказать, что выглядела она довольной. Нахмуренные брови и оскаленная ухмылка наводила ужас на пришедших.       —Зачем они здесь? — зло спросила женщина, кивая головой на парочку.       —Они заблудились и они ждут ребёнка. Ты же помнишь?.. — Роланд мельком взглянул на её живот и обратно на лицо. Женщина строго посмотрела на Роланда, но слабо кивнула.       —Если наша семья пострадает из-за них, ты понимаешь что я сделаю? — больше утвердила женщина и ушла. Роланд проводил ей взглядом, продолжая идти к нужной комнате.       Второй этаж не имел окон, но несмотря на это был достаточно светлым. Перед лестницей стоял небольшой столик, а на нем была вазочка с цветами. Между каждой комнатой был либо столик, либо комод. Пол был устелен ковром, а каждая дверь украшена золотыми врезками.       Роланд открыл одну из дверей, запуская во внутрь гостей, но сам развернулся и пошёл на первый этаж.       Итиро зашёл в комнату и ахнул от того, какой был дизайн комнаты. Всё комната была в розово-сером оттенке. Напротив двери были большое окно украшенные витражом, а посередине комнаты лежал большой серый ковёр. Стены комнаты были закрыты картинами, небольшими статуями, шкафами. У дальней стены, посередине стояла большая кровать застеленная толстым одеялом. По стене медленно поднималась ажурное изголовье кровати. Изголовье закручивалось в замысловатый узор, а выпуклые части изголовье были покрыты золотом. Над кроватью был балдахин, держащийся на массивных ножках. Перед кроватью, вплотную к задней стенке был продолговатый низкий пуфик. По обе стороны от кровати были небольшие, но очень аккуратные тумбочки. На каждой из тумбочек была лампа.       —Из комнаты не выходить без особой надобности. Как из комнаты вышли, налево повернули и уперлись в ванную. — грубо объяснил Роланд, поставив на одну из тумбочек 3 маленькие колбочки. Внутри колб велась активная жизнь, странного вещества внешне похожего на губку. Вещество менял форму, обтекая стенки сосуда, –Без этого не выходить. Одну оставить в комнате, а две другие вам.       —Что в них? — осмелев спросила женщина, робко подходя к кровати.       —Залог, на вашу сохранность. — со Звериные оскалом ответил мужчина, —Откроете их или покинет комнату без них — умрёте в страшных муках.       Роланд довольно ухмыльнулся, наблюдая за реакцией гостей и довольно кивнув, пошёл к выходу. Мужчина остановился в дверях и повернулся к присутствующих обратно.       —В доме есть дети. Если я узнаю, что вы их обидели — я вас убью. Тоже случиться с вами, если вы своруете что-то у нас или начнёте рассказывать о нас, когда уйдёте. — мужчина закрыл за собой дверь. Его шаги ещё долго раздавались, усиливаясь эхом в практически пустом коридоре.       —Я не думаю, что мы правильное сделали, остановились здесь. — женщина втерла выступившие слезы, садясь на край кровати.       —Нелли, успокойся. — ласково сказал Итиро, садясь перед женой на колени, —Мы не смогли бы дойти дальше. Хоть эти люди и злые, но они нас спасли. К тому же… Мы не знаем их и их ситуацию. Хотя, мне кажется, что все кто живут в глуши леса такие.       Итиро подбадривающе улыбнулся, нежно проводя рукой на бархатный щеке Нелли. Последний рассмеялась сквозь слезы, тихим смехом, похожим на трель какой-то неизвестной птицы.       —А как же Ронг? Наш мальчик остался совсем один. — Нелли снова заплакала, закрывая лицо руками.       —Успокойся. — Итиро обнял жену, положив одну руку на её живот, —Ронг взрослый мальчик и справиться один, хотя он не один, а с моими родителями. Мы оставили им деньги. Прошу тебя успокойся, подумай о нем!       Итиро положил руку на живот жены, чувствуя слабые толчки. У Нелли была только 17 неделя беременности, но ее малыш уже активно пинался.       Нелли слабо кивнула, положив свою руку на руку мужа, покусывая нижнюю губу. Она сняла обувь, ложась сверху на одеяло. На её голову упала одна подушка, все-таки их изобилие не было удобным решением. Поглаживая свой живот, она уснула, сжимая свободной рукой край футболки мужа.