___
15 марта 2024 г. в 13:52
— сожри меня.
голос проносится совсем рядом над ухом или же Сугуру кажется, что он звучит в его голове, что возможно на самый малый процент он просто сдерживает рефлекторное желание жевать проклятье. взгляд плывёт с ярких мелькающих огней вдали на ржавые балки перед собой, сфокусировать получается лишь от части.
заброшка – тихое место для таких как он больше нелюдей. голоса в голове не умолкают, задают вопросы, спорят между собой, Сугуру не помнит когда слышал свой собственный голос и ряд аналитических мыслей, когда спал в последний раз, наверное тогда ещё было тепло. сейчас от прямого солнечного света его кожа трескается словно штукатурка.
адски режущая боль расползается на ещё не заживших швах челюсти, его шатает и приходится вжаться спиной в холодную стену. ногти впиваются в щёку, оставляя мелкие вмятины-полумесяцы, лишь бы закрыть доступ наружу. кровь пачкает своей чернеющей смесью и оторванными кусками плоти рукав. Сугуру кажется, что он умирает. каждый грёбанный раз. он скулит, дышит, пытается дышать, пока его тело сотрясается судорогой, а проклятая энергия медленно стекает к горлу. эта коса рубит его тело, попадая в жизненно важные органы, но играется, оставляя отпечатки костлявых ладоней, кривую улыбку и его в живых.
— сожри.
сердце ускоренно бьётся, пульсацией выливая через потрескавшиеся артерии остатки. капли слёз стекают по шершавому носу, огибая небольшую горбинку и падают вниз, куда медленно свисает тонкая нить слюны. Сугуру всё ещё держится за горло, сипло дыша и вымотанно хмуря брови к взмокшей переносице.
— меня.
лёгкая полупрозрачная ткань свисает с одной стороны лица, пока на него смотрят кристально чистые шесть глаз. с того инцидента прошло много времени, Сугуру привык чувству слежки, пристальному взгляду, постоянному присутствию чего-то рядом. сглатывать больно, он и не пытается, лишь глубже вдыхая. оранжево-пластмассовые глаза рассматривают лицо напротив. Сатору стал проклятьем по его вине из-за передавшегося вируса. тело не выдержало собственной бесконечности, а мозг плохо усваивал всю информацию со всех шести глаз. его нашли в комнате с вырезанными глазницами, смерть наступила в результате потери крови, нижняя часть туловища отстутствует из-за дробления техникой. но теперь он здесь. рядом. как он всегда и говорил.
— ты голоден.
Сугуру уже научился выламывать суставы, рвать ткани, зубы легко крошат чьи-либо кости, и ему сейчас совершенно не важен вкус, если это только позволит утолить голод и не бросаться на всех. он привык сжирать проклятия. чавкая, жадно заглатывая плоть и кости, всего полностью, откусывая бледное подобие лица, с явным наслаждением оставляя смотрящие на него яблоки глаз напоследок, которые с влажной кислостью лопаются на зубах и от сдавливания в горле. дикая сущность голода проявляет всё больше агрессии, и лишь тихие рыдания, судорожные вздохи, поддрагивающие руки и льющиеся от душевной нестабильности слёзы выявляют остатки человечности.
«ты заслужил страдать.»
его рвёт, снова и снова. голова кружится от духоты и запаха вони его собственной крови, остатков духа и плесени.
Сугуру прислоняется горячим лбом к бетонному полу сквозь рассыпающееся кимино и впервые чувствует слабость во всём теле, будто давление изнутри разом уменьшилось.
— я присмотрю за тобой.
— всеми шестью? — голос звучит надломленно, шипиляво и нерешительно, будто это не он.
— верно.
его сердце бьётся так медленно, что остановится прямо сейчас. но Сатору же внутри заставит его биться снова.
верно?