Пересадка Императора

Это начинается как-то незаметно. Проходят Игры в Сочи и Женя ловит краш. Хотя, откровенно говоря, а кто бы не поймал? По загадочному японскому принцу тащатся все девчонки в их группе и даже (она спрашивала) некоторые из других штабов. Своё положение надо воспринимать серьёзно и Женя изо всех сил пытается выкинуть его из головы. Видано ли — чтобы целый олимпийский чемпион, мечта кучи девочек по всему миру (а с мощью его культа соперничать могут, пожалуй, разве что какие-нибудь свидетели Иеговы — поистине страшные люди, разве что по квартирам с неизменным «не желаете ли поговорить о боге?» не ходят) — и чтобы вдруг влюбиться в девочку, которая умудряется кататься исключительно на эндорфинах от успешно сделанных элементов и собственном ослином упрямстве? Нет, Женя разумная. Она может трезво себя оценивать и не готова ввязываться в игру, выиграть в которой невозможно. Про неё ещё ни разу не говорили «без царя в голове». Царь-то у неё как раз есть. Не просто царь — целый император. Жаждущий внимания, требующий постоянной похвалы и ненавидящий проигрывать. Так что она и не будет его разочаровывать. Выйдет во взрослые, будет делать, что должна и ни за что не станет навязывать свою компанию никому. Даже Ханю. Особенно Ханю. В конце концов, у неё самой в планах олимпийское чемпионство. Женя выходит во взрослые и понимает, что её планам относительно Ханю не суждено сбыться. Ему бы пересадить в голову её императора, чтобы не чудил сверх меры и не искал себе лучших друзей среди тех, кто клятвенно пообещал себе обходить его за километр. Императора Ханю и правда не хватает. Слишком уж он взбалмошный, нетерпеливый и необязательный. Женю раздражает каждое его действие, каждое слово и каждое решение. Но её несчастный детский краш от этого только крепнет, выбивая её из колеи окончательно. Он продолжает чуть ли не с ноги вламываться в её спокойную жизнь и портить её одним своим присутствием. К концу второго года их знакомства Жене хочется послать его подальше и никогда больше не разговаривать. Нервные клетки не восстанавливаются и их стоит поберечь перед Играми. Но заставить себя раз и навсегда прекратить то, что между ними происходит — выше её сил. Наверное, она просто не готова уже отказаться от своего главного раздражителя. К середине третьего года их знакомства Ханю уговаривает её переехать к нему. То есть, технически, она просто меняет штаб. Предыдущий обошёлся с ней как с расходным материалом (равно как и с ещё десятком детей, которые тоже мнили себя исключительными), бывший парень оказался самовлюблённой бесчувственной скотиной, олимпийское золото оказалось недостижимо дважды, поэтому она уезжает за переменами. Император хочет признания (и сто ветров в сраку для Тутберидзе), Женя хочет, чтобы от неё отстали, Ханю… тоже, наверное, чего-то хочет. Кто его знает, этого Ханю, что у него на душе и преследует ли он хоть какие-то цели кроме драгоценного квакселя. В любом случае, переезд Жени в Канаду магическим образом устраивает даже императора, которого наконец-то начали хвалить. Там, в Канаде, всё меняется. Женя начинает вязнуть в Ханю всё сильнее и в какой-то момент ловит себя на мысли, что его выкидоны уже не задевают и не вызывают желания ударить его чем-то тяжёлым, а затем проломить себе череп о любую твёрдую поверхность. Ханю же ведёт себя вежливо и отстранённо, будто даже не вспоминая про то, как раньше хвостиком за ней увивался и не давал прохода. И её это совершенно не устраивает. Истина оказывается на поверхности — Ханю привязан (помимо матери и сестры) только к тому, кого не может получить. — Его возбуждают трудности, mi alma, — сказал ей Хави, когда она пожаловалась ему на внезапные заморозки в их отношениях. — Хочешь, чтобы он снова был твоим полностью — дай ему понять, что охладела. А когда он сдастся тебе, не сдавайся ему в ответ. Он должен думать, что безразличен тебе. — Так вот почему вы до сих пор общаетесь? — ехидно заметила тогда Женя. — Ты ему не дал? — И не дам, — довольно ответил Хави. — И он об этом знает. И о тебе должен думать так же. Думаешь, почему он так одержим Ченом и чуть ли не дрочит на его светлый образ? Потому что к Чену бесполезно даже подходить — пошлёт нахуй сразу. Тогда и началась их игра в безразличных сук. Каким-то шестым чувством Ханю сумел распознать притворство, и теперь на каждый Женин выпад делал ответный: сильнее и больнее. Казалось, он ловил особенный садистский кайф, когда выбирал новые способы поддеть. Это превратилось в своего рода перестрелку. Только вместо пуль — конченные и не всегда обдуманные поступки. Выстрел — и Ханю опускает Женю ниже плинтуса, обесценивая все её достижения и говоря о невозможности называться настоящим чемпионом без олимпийского золота. Выстрел — и на банкете в Сайтаме Женя виснет почти на каждом мужчине и едва ли не целуется с Мориси. Выстрел — и Ханю отказывается приходить в Крикет, пока там есть Женя. Выстрел — и Женя демонстративно хвалит Нейтана в интервью. Выстрел — Ханю отказывается участвовать в шоу по Сейлор Мун. Выстрел — Женя возвращается в Россию и блокирует весь Крикет кроме тренеров и Джейсона во всех соцсетях. Выстрел — Ханю уезжает в Японию и растворяется там без следа, не подавая никаких признаков жизни почти год. Выстрел — Женя возвращается к Тутберидзе, игнорируя жалобы императора. Выстрел — Ханю уходит из Крикета и даже не вспоминает о теперь уже бывшем штабе. Выстрел — Женя снимается с Костовым, обнимается с Милохиным, целует в сториз Чигирёва. Выстрел — последний, добивающий — Ханю вдруг объявляет о женитьбе.