Собирая кусочки разбитой души

Ее мир рушился. Она не помнит, когда в последний раз возвращалась домой со спокойной душой матери, знающей, что ее дети в полном безопасности и наверняка ждут ее возвращения. — Пожалуйста. Их уход был лишь вопросом времени, нам неподвластна смерть, как и то, что наше существование навеки заточена в этом бессмертном теле. Она знает. Ее душа разбивается заново. Эти осколки остаются несобранными. (Потому, что больше ничего не осталось. Она окончательно истязала свою душу до состояния "пыли", которая взлетела в высь по ветру и развеялась по всему Факспейс.)

Нет смысла ломать уже сломанное, можно лишь выбросить и оставить всё, как было.

***

Она сорвала свою куртку с плеч и отбросила в сторону. Едва ли вступив через порог съемной квартиры, как Сайтенебрум снова ощутила гнетущее опустошение и тьму, окутавшее ее после их ухода. Коллега-друг Коннор особенно упрямо настаивал на том, что бы она прошла прием у психотерапевта, когда будет готова. (ей не нужна помощь, она в состоянии позаботиться о себе. Обмотать кровоточащую рану бинтами от глубоких порезов, оставшееся от стекла которое она кулаком разбила мгновенье назад. Стекла впечатались внутри плоти и там же и остались. Ей всё равно на острую боль, глубоко отдающей пульсацией. Ей плевать на осколки, оставшейся в костяшках пальцев.) Он не знал всю проблему, с которой она ежедневно пыталась справляться. Бывшая Звезда настырно продолжало в том же душе, пока однажды терпению его коллеги не пришел конец, что в свою очередь привело к тому, что она сорвалась на него. Смесь ярости, ненависти, и всего, что осталось после ее разбитой души превратилось в гортанное дикое рычание. Она извинилась на следующий же день. С тех пор Коннор больше не беспокоил ее. ( Но продолжал время от времени умолять ее об этом.)

***

(Кит был первым и единственным, кто замечал ее гримасу каждый раз, когда она пыталась размять пальцы. Ее навыки Тенебриста, обучившие скрывать свои эмоции, сделали свое дело. К счастью эти умения обошло Кита, некогда живший с ней под одной крышей, итогом которого стало умение распознавать ложь, когда она пыталась скрыть что-то от других. Стекла не без протеста были аккуратно вытасканы из пальцев. Рука постепенно зажила.) — Прекрати причинять себе боль. — Я этого не делаю. — Ты хромаешь даже больше, чем обычно. — Тебе кажется. - она огрызается. — Я видел как ты позволила Тридцать Седьмому сломать свои ноги. Если бы Апо не вмешалась, они бы действительно были сломаны. Ты сделала это намеренно. — О, — впервые за годы она была застигнута врасплох. Ее голос остался ровным. — Это не довод, тебе могло показаться. — При всем моем уважении, ты делаешь это уже не раз. Твои руки дрожат, - Кит безжалостен в своих словах. — Какое тебе дело? Мы охладели друг к другу давным-давно, ты для меня больше ничего не значишь, - Она бросила на него свирепый взгляд. — Это не значит, что мне всё равно на тебя, - он пожимает плечами, затем серьезно добавляет. — У меня остались чувства к тебе, хочешь ты этого или нет. Пожалуйста, не убивай себя. Она помнит дни, когда могла без повода обнять его и делать это часами. Помнит, как нежно он целовал ее, дарил тепло, заботился о ней, когда у нее были одни из тех дней. Отчетливо помнит прикосновения и слова, полные любви и опрятности. Такие преданные, мягкие. Но после их ухода эти чувства иссякли. Теперь всего этого нет. Больше нет.

То что было — не вернуть, по крайне мере, не в том виде, которое было изначально.

— Я подумаю об этом. — Вот и все. — черное гуманоидное существо, казалось, вздохнуло с облегчением. Однако поза осталась все такой же напряженной. — Вот и все. Это не всё. Она знает.

***

— Из-за постоянного стресса, твоя магия в целях безопасности активировала некий блокатор, не позволяющий стабильно использовать его в масштабных целях. Оно для тебя "невидимо", а так же подавляет распространение. Ты по сути становишься обычной. Ты всё еще можешь управлять колдовством, но только в малых количествах, с большими перерывами. Остальная часть вернусь в резервуар, и останутся там же, пока блокатор не будет убран. О. Вот почему она последние месяцы чувствовала некое скованность, особенно когда гналась за преступником по оживленной улице, а потом, и по переулку. Паркур дался с трудом. (Она так и не обратила внимание на ноющее чувство в груди, требующее на воздействии магии против грабителя.) — Хорошо, — это всё, что она говорит. Аша бросает обеспокоенный взгляд: — Ты можешь использовать Телекинез с остатками Телепортации. Но только с небольшими предметами и расстоянием. В других случаях твоя магия будет игнорировать твои желания. — Хорошо, — Она бесстрастно повторяет. — Ты можешь.. — Спасибо, Аша. Я в порядке. — Сайтенебрум улыбается. Получается слишком натянуто, плоское по краям. — Хорошо, — теперь очередь Сье ровно отвечать. — Тогда ты можешь идти, я не буду тебя задерживать. — Спасибо. Прежде чем дверь с грохотом захлопывается у нее за спиной, она слышит мягкое: — Мистер Млекк хотел бы поговорить с тобой. Не избегай этого, ты лучше всех нас знаешь, каким настырным он может быть. Как бы ей не хотелось сбежать далеко и спрятаться за уголками Факспейс, она лишь хрипло выдает "ага" и уходит.

***

— Я до последнего не верил что ты придешь. Юмор был неуместен в данном контексте. Кит знал, но всё же попытался. — Я тоже. — И всё же ты здесь. — У меня не было выбора. — Я бы не стал отрицать, — он выдает сиплый смех, чтобы затем печально уставиться на нее. Молчание затягивается. — Я начну. — Хорошо. Кит тупит взгляд на несколько затянутых секунд, затем с решимостью, присущей руководителям, начинает. — Послушай, они бы не хотели этого для тебя. Что ж, начинать с достаточно кокетливой темы было не таким уж и гениальным решением. — Ты ничего не знаешь, — как и ожидалось, она взрывается, кипит от злобы. — Я? Не мели, я прекрасно это знаю, Лилит. Она не пытается поправить его, ей нравится оба варианта — Лилия, Лилит — без разницы. Но имя "Лилия" причиняет слишком много боли, слишком много воспоминаний, и Кит чудесно об этом осведомлен. — Ты не можешь знать чего бы они желали для меня. Их больше нет, Кит, их не стало, в следом за ними ушла и я, — ее голос срывается, ломается от горя. — И поэтому ты стала другой, Лилит, ты не та. — Я знаю, — она издает надломленный смех полного презрения. — Чего ты ждешь? От прошлой меня больше ничего не осталось, я снова стала новой оболочкой с воспоминаниями и чувствами прошлой себя. — Знаешь, что сказала мне Линтейл, а что другие? Они заставили меня сдержать обещание, что после их смерти я позабочусь о том, чтобы твоя память о них была стерта, потому что они знали, что ты будешь разбита. — И что же выходит? — Она усмехается, без энтузиазма. — Я сказал им нет. И тогда Эцио и Клария стали умолять меня сделать это, если зайдет слишком далеко. Ты развелась со мной через несколько недель после их ухода, и я тогда действительно собирался применить это заклинание на тебе, но понял, что это не сработает. Все твои важные связующие воспоминания были с ними, и если бы я убрал это звено, то разрушил причины следственных связей. Ты бы превратилась в "ничто". Кит замолчал, нервно сжимая руки. Затем, вдохнув полной грудью, продолжил: — Они бы не хотели, чтобы ты так опустошенно дальше плела свое существование. Я не хотел. Все мы. Помнишь, как Эцио однажды вскользь упомянул, что даже если их не станет, ты сможешь увидеть их в Пантеоне Аниспириус? Он сказал, что вместе с сестрами будет светиться в ночном небе как можно ярче, чтобы ты знала, что они любят тебя и продолжают любить, что бы ты не сделала. Молчание оказалось громче слов. — Они не знали, насколько сильно значили для тебя, и поэтому надеялись, что это поможет. — вполслуха добавил он в конце. — Спасибо. — Что? — Кит в замешательстве пискнул, склонив голову на бок. — Спасибо, что не сделал этого, — Лилит прохрипела повторно, оборачиваясь в его сторону. Впервые за долгие годы она без страха смогла поднять глаза на бывшего мужа. — Я бы не простила тебя за это. — А стоило бы, — он скромно улыбнулся. — Можешь ли ты..? — Конечно. Объятья оказались слишком неожиданным, но в тоже время востребованным. Ей не хватало этого — мягких прикосновений, искренних утешений и забота, которое она неосознанно искала. И к своему счастью, нашла. Сумела найти.

Сломанное можно починить, а после извлечь из этого урок. Всегда есть что-то новое, что сможет заменить и смягчить то, что было утеряно.