****
Прошло всего пару дней с появления единственного мужчины на Поляне. Это событие стало главным праздником для двадцати с лишним девушек. Парень рассказал про аналогичное место, где он был, пока в Лабиринте на него не напал гривер. Девушки о них слышали только от Гарриет с Миоко, и то те старались в подробности не вдаваться, стараясь избежать женской паники. Ну нельзя выходить за стены Поляны и всё. Зачем дурацкие вопросы задавать? А Рейчел задавала, чем знатно бесила большую половину их женского племени. А в частности это раздражало Даниэль. С одной стороны, она старалась не влезать, выскочек не любят. А, с другой стороны, хотелось тоже помочь с поиском выхода. И возможно совсем немного хотелось получше рассмотреть парня. Она слышала за ужином, что он был куратором бегунов в своём Лабиринте. Слышала, как он рассказывал про свою Поляну, где были одни парни. Рассказывал, как попал сюда. Он несколько раз повторил имена своих друзей, надеясь что хоть кто-то из девушек что-то вспомнит. Но Даниэль заметила, как Рейчел напряглась услышав имя "Томас". И слушать его Даниэль была готова дни и ночи напролет. Странное приятное чувство растекалось за грудной клеткой, заставляя покрываться мурашками каждый божий раз, когда она слышала его имя. А слышала она его часто. Но была Гарриет. Ей всегда достается больше. С первого дня, что Данни находилась на Поляне, лидеру доставалось больше. Брюнетка и не спорила, Гарриет прекрасно держала всё в своих руках, умела контролировать ситуацию. А ещё она ходила за стены. Каждый день эта смуглая привлекательная девушка ходила в Лабиринт, давая надежду на прекрасное будущее. А теперь она ходила за стены с ним. Даниэль это бесило даже больше, чем длинный нос новенькой. Она старалась не высовываться, тихо наблюдая из маленького окошка её "медицинского кабинета", построенного неумелыми женскими руками. Теми, что Гарриет в порыве ярости называет "как из гривера". Смотрела и записывала свои мысли в блокнот. И сейчас, она стояла возле этого маленького отверстия в стене и смотрела на него. А он стремительно приближался к ней. - Я могу зайти? - Минхо заходить не спешил, ожидая разрешения войти. Воспитанный. Одно слово она успела дописать в блокнот, перед тем как спрятала его в ящик. - Да, конечно заходи, - свой голос Данни узнала не сразу. Тихий, с нотками дрожи. - Что-то случилось? - Неудачно зацепился в Лабиринте, - парень сел на кровать, протягивая девушке ладонь, перемотанную куском грязной, пропитанной кровью, ткани. - А тебя как зовут? Прости, я не всех тут ещё запомнить успел. Да и не замечал тебя раньше. Неприятно кольнула в районе сердца. Не замечал. А она была рядом, почти дышала ему в затылок, а он не замечал. - Даниэль, - ну и на что она только надеялась? - Может немного жечь. - Даниэль, - Минхо произнес её имя медленно, растягивая гласные. - Как этот, ангел? - Типа того, - брюнетка пожала плечами и постаралась сконцентрироваться на ране. Кровь уже остановилась, но порез выглядел неприятно. Отмыв рану спиртом, и намазав мазью, девушка перемотала руку чистым бинтом. - Я в общем-то всё. Завтра после ужина подойди, я посмотрю что там с раной будет и перевязку сделаю. - Как скажешь, адмирал Даниэль, - Минхо улыбнулся, демонстрируя девушке ямочки на щеках. Данни мысленно отметила, что это надо записать в блокнот. - Спасибо тебе, спасла от смерти. - Скажешь ещё, - щёки у девушки покраснели моментально, в тесном помещении стало слишком жарко. - Ты можешь уже идти, не обязательно сидеть тут. - Даниэль, - Минхо несильно сжал запястье девушки, заставляя ту посмотреть ему в глаза. И пусть время остановиться, ей нравилось ощущать его пальцы на её коже. Глаза у него карие, а кожа на ладонях жесткая, но такая теплая. - Не обесценивай свою помощь. Девушка покраснела ещё больше, отворачиваясь от бегуна. Было слишком неловко, будто это она только-только попала на Поляну. - Минхо, ты тут живой? - Гарриет входила сразу, не спрашивая разрешения. Это тоже очень бесило Даниэль. - Как рука? - Отлично, - Минхо улыбался уже не ей. И кипящее раздражение текло по венам вместо её собственной крови. - У вас прекрасный врач, вам с ней очень повезло. В сотый раз Данни залилась краской, дописывая в своём блокноте всё, что приметила о нем за те десять минут, которые она могла без стеснения касаться его. Мимолетное желание отправить его прямо в лапы гривера напугало девушку. Но как же она хотела обработать раны на всём его теле. Сначала касаться спины нежно, практически неощутимо. Затем надавливать кончиками пальцев, ощущая жар его подтянутого тела. То, как мышцы на его спине сперва напрягаются, а затем расслабляются от её прикосновений. Но Гарриет всё портит, зовя Минхо в картохранилище. Уходят, лишь кивнув Даниэль на прощание.****
Гарриет. Она думала о ней, пока пересчитывала оставшиеся шприцы. Думала о том, что когда-нибудь она может не успеть вернуться из Лабиринта. Сядет батарейка в часах, или она отправиться туда сонная. И что тогда будет? Потеряют ли все надежду, или погорюют пару дней и забудут. Как забывали об остальных. Их местное кладбище было совсем небольшим. Спрятанное ото всех. Чтобы никто не впадал в депрессию при виде табличек с именами вроде как когда-то знакомых людей. Даниэль бывала там часто. Неспешно убирая сорняки и листву с небольших могил. Там было тихо. И иногда ей хотелось также лежать неподвижно, и чтобы кто-то раз в месяц просто проходил мимо. И она было достаточно слабой, чтобы хотеть этого. Но была и достаточно слабой, чтобы сделать это. А теперь, когда в её жизни появились новые краски, пробирающиеся в сознание с теплом кожи Минхо, мысли о вечном сне казались ей мыслями сумасшедшего. Проказами её внутреннего демона. Гарриет. Ей не нравилось её имя. Её смуглая кожа. Её волосы. Её глаза и голос. Ей всё не нравилось. Гарриет была прекрасным предводителем их женского коллектива, была прекрасным другом для такой невинной Сони. И скорее всего стала прекрасным компаньоном для него. Но для Даниэль она была лишь черным пятном в её воспоминаниях. Они не сошлись характерами. Вроде так о них говорили другие. Гарриет считала Данни их местной сумасшедшей. Отстраненной и даже пугающей. Такой, что днем встретить гривера было лучше, чем её в темноте ночи, сидящей возле тех паршивых цветов у Северных ворот. Но Даниэль строго запретила их трогать. Они опасны, но и в тоже время необходимы для каких-то мазей. Даниэль сидела в лесу до заката. Сегодня был очередной сумасшедший день. Третий новичок за пару дней. Опять парень. И Минхо утверждал, что его не знает. Он не из его Лабиринта. Арис был невысоким и худым. Приехал в отключке, позвал Рейчел и опять отключился. Лежал в маленькой хижине Даниэль, пока та лазила по всей Поляне, не находя себе место. Арис был обычным. Не привлекал слишком много внимания после появления Минхо. Он был не так красив. Возле Северных ворот стоял Минхо. Оглядывался по сторонам и копошился в цветах. Даниэль это не понравилось сразу. - Зачем тебе они? Гарриет попросила их уничтожить? - девушка сжимала лямку сумки. Огорченная. Она их выращивала сама. - Чёрт, - Минхо она напугала. Он чувствовал себя неудачным воришкой, которого поймали прям на месте преступления. - Это вообще-то на подарок. Тебе, кстати говоря. Он протянул охапку цветов, а у Данни все мысли куда-то уплыли. Он сорвал их для неё. Он хотел подарить ей цветы. Он черт возьми их ей подарил. А она вновь растаяла, будто у неё в руках не букет дельфиниумов, а его рука. Влюбилась.****
Он приходил к ней два дня. Утром и вечером. Желал доброго утра перед тем, как бежать в Лабиринт. И рассказывал про него после захода солнца. Гладил её по голове, когда она чихала. И хватал её за руку, когда тащил на ужин. А ночью они сидели, упираясь в Северные ворота, и обсуждали их неизвестное прошлое. Говорили про Лабиринт, про выход и друзей. Ей было интересно увидеть Томаса и Ньюта. Последний заинтересовал больше всего, ведь по мнению Минхо, тот был точной копией Сони. Ей было так легко рядом с ним. И было не страшно. Не страшно, когда он вел её на общий костер, когда одна из девушек проходила метаморфозу. Ей было не страшно, когда вечером ворота не закрылись, а из леса послышались вопли гриверов. Она была уверена, что с ней будет всё хорошо. Поцелуй в лоб - вот что она получила от него, когда они пробирались через повороты Лабиринта. Он был уверен, что нашел выход, а она ему верила. Зеленая табличка с надписью "ВЫХОД" казалась бредом. И всё? Два года её мучений на Поляне заканчивались словом из пяти букв. - Может это ещё одно испытание? - Соня мягко нажала на дверную ручку, боясь открывать дверь. - Может там стоят люди с автоматами? - Не тормози. Столько пройти и сейчас сдаться, ну полнейшая глупость, - Минхо сам толкнул дверь, что та громко ударилась о бетонную стену. - А ты почти угадала, блондиночка, люди с автоматами и правда тут были. Данни смотрела на мужчину, лежащего в метре от двери. Белоснежный медицинский халат окрасился алой кровью. Это было на удивление завораживающие зрелище. Ей хотелось дотронуться до красных пятен на его груди. Они были похожи на розы в их саду.****
Рейчел. Она знала её не так хорошо, как хотелось, но она ей показалась неплохой. Лезла куда не просили, но это им помогло. Они смогли нормально поговорить, когда новенькая пришла к Данни на стажировку. А потом они привыкли вместе ходить на обед. Стоя возле той зеленной таблички, Данни держала Рейчел за руку. Они знали, что дороги назад уже нет. Есть только дверь и длинный коридор за ней, стены которого были обрызганы кровью. Рейчел. Её не было рядом. Она осталась в коридоре той лаборатории. Она осталась в их Лабиринте. Даниэль сидела в грузовике с Гарриет и Соней. Её руки были испачканы кровью новенькой. Ещё теплой. Она не понимала, что происходит. Всё произошло так быстро, что она даже толком запомнить всё не успела. Рейчел попали прямо в сердце. Очередная невинная жертва в этом дурацком эксперименте. А потом началась стрельба. Одни люди схватили Минхо и Ариса. Другие - её и двух её знакомых. Голова гудела от звуков выстрелов и вертолета. Куда их везут? Кто эти люди? Куда забрали Минхо и Ариса? Теперь ей было страшно. Она с каждым воспоминанием сжимала ремень сумки всё сильнее, в надежде таким образом остановить дрожь. Ей было страшно до боли в животе, до тошноты. Страх растекался по телу миллионами осколков, впивающихся ей в органы и вены изнутри. И не помогала ладонь Сони, лежащая у неё на спине. - Кто вы такие? - Гарриет была невозмутима. И это Даниэль казалось нереальным. Невозможно быть настолько безэмоциональной. Данни перевела взгляд на мужчину, снявшего маску. Взрослый. Первый взрослый, который останется в её памяти. - Мы - Правая рука, девочка. И отныне вы тоже, - мужчина по доброму улыбнулся. Протянул каждой по маленькой бутылке воды и продолжил, - пейте. Только экономьте, ехать нам достаточно долго. Можете звать меня Винс. - Они забрали наших друзей, - Соня несильно доверяла неизвестному мужчине. - Те два парня? Они точно из вашей компашки? Если повезет, через пару дней мы и их достанем. - Так вы знаете, где они? - её голос даже не дрогнул. - Мы можем как-то помочь их спасти? - Думаю с этим мы разберемся позже. Наш лагерь в горах. Мы спасаем таких как вы из лап чокнутых докторов из ПОРОКа. - Спасаете? Вы хоть представляете сколько нас было там? Сколько погибло ещё в стенах Поляны? - Данни не нравился этот мужчина. - Прекрати, Даниэль. Это не их вина в том, что уже произошло, - Гарриет была строга как никогда, да и Данни понимала, что зря выводит мужчину из себя. - Вы много не знаете, Даниэль, - Винсу она понравилась. Она была похоже на собаку. Промокшую псину во время урагана. Дрожит, но защищается. - Раз ехать нам ещё прилично, то я вам всё расскажу.****
Они были в лагере почти неделю. Она видела, как остальные радуются свободе. А ей было даже паршивее, чем средь бетонных стен. Там она чувствовала себя в безопасности. Она помогала доктору Купер осматривать новых спасенных детей. Их было много, гораздо больше, чем жило на Поляне. Мальчики и девочки, такие же как она. Им было страшно также как и ей. Но теперь они свободны, она - нет. Минхо. Она сидела на пригорке, смотря в даль, в надежде, что сейчас увидит машину одного из помощником Винса. Они же должны его найти. Но не было ни его, ни того мальчишки - Ариса. Их не нашли. Она боялась за себя. Что её будет ждать дальше? Винс говорил про безопасную зону, что там уже есть немного ребят, спасенных Правой рукой ранее. Сможет ли она найти там себе место? Она и на Поляне не была популярна. Сидела одна в своей хижине, изредка помогала девочкам, да и всё. Только в самом конце она смогла почувствовать себя частью некой цивилизации, которую они строили. Но люди, которые взяли её за руки и вывели в свет, больше не рядом. Она боялась за него. Он звал её, когда их волокли по разным сторонам. Он звал её. Не Соню, и даже не Гарриет, а её. И сердце ускорялось, стоило вспомнить его голос. Винс. Она не могла определить, что думает о нём. Он пугал иногда. Иногда ей ужасно хотелось кинуть в него пару камней, и желательно прямо в голову. Каждый раз, стоило ему привезти новых ребят, но не его. А Винс в ней точно что-то нашёл. Он каждый вечер наблюдал за ней. Она сидела поодаль ото всех, смотрела вдаль и плакала. И себя он чувствовал полнейшим гадом, ведь не мог помочь этому ребенку. И совесть кричала ему сделать хоть что-то. Хоть из-под земли достать ей того парнишку. У неё нос был как у Макса, а глаза точь-в-точь Кейтлин. Имя это глупое - Даниэль, ей совершенно не шло. Но назови он её Райли - не поймут. И она уж точно не поймёт. - Восемь лет назад у меня умерли друзья, - он впервые подошел к ней. Он придумал с дюжину фраз, с которых мог бы начать разговор с ней. - Макс и Кейтлин. - Мне жаль, - Данни было неловко. Единственный раз, когда они говорили, был в грузовике. - Зачем вы рассказали мне о них? Если таким образом вы хотите меня поддержать после гибели моих друзей, то получается у вас, честно говоря, не очень. - У них была дочь - Райли. Милая девчушка, на тебя похожа, - Винс присел рядом с девушкой. - Им пришлось её отдать ПОРОКу. - И вы нашли её? - Не совсем, - он сидел и понимал, что не может и слова больше сказать. Было ещё не время. Да и кто знает, может это всего лишь его фантазии, что вот она - девочка, которую он так хотел спасти. - Послезавтра мы выдвигаемся. Больше нет времени. - Завтра отправиться последняя группа? -Даниэль стало плохо. Как же так? Как они могут так спокойно взять и уехать, когда ещё есть те, кому нужна их помощь? - Группа больше выезжать не будет, - Винс готов был прям там закапать себя вместе с его чувством вины. Но он понимал, что не может жертвовать всем, в том числе и ею, ради одного имунного. - Я не сдержал обещание, Даниэль, прости.****
Громко. С самого утра было слишком громко. Лагерь дружно и весело начал собирать вещи, складывать ящики в грузовик. Она смотреть на это не могла. Больно было дышать. Да и не хотелось. Зачем? Она так и не уснула, смотря куда-то вдаль. Ей казалось, что она горит. Вокруг неё пламя, и никто ей не поможет. Слёз уже не было, ничего уже не было. Только безмолвное существование, не более. Как же её угораздило так влипнуть? Почему это случилось с ней? Очень шумно. Она собирала препараты в рюкзак, когда за палаткой началась возня. Данни слышала, как на шум стали сходиться обитатели их лагеря. Не поделили что-то. Или не туда вещи положили. Ей было не интересно, что случилось. Ей было не до этого. До темноты надо было успеть собрать все вещи и отнести их одному из парней, отвечающих за погрузку. Её меленький блокнотик впервые за эту неделю пополнился новыми записями - списком вещей. Она аккуратно вычеркивала каждый предмет, стоило только его положить в рюкзак. Не спеша. Она никуда уже не спешит. - Извините, мне сказали сюда зайти, - дрожь. Знакомая дрожь и пузырек с реагентом выскользнул из рук. Упал и разбился в дребезги. - О, черт, простите, не хотел вас напугать. Мне сказали, что вы сможете обработать рану. И в меня недавно молния попала, вот. Она забыла как говорить. Забыла слова, которые знала даже со стертой памятью. Забыла всё, что было до этого момента. И как дышать тоже забыла. Хватило сил лишь рукой махнуть в сторону кушетки. - У вас тут поспокойнее. Снаружи все какие-то напряженные, - он смеялся. Так же легко и непринужденно, как на Поляне. Как вечером у Северных ворот. Как с букетом ядовитых цветов. Он так извинялся, когда узнал почему их не стоило срывать. А она семена сохранила. На всякий случай. - Я вас отвлек. Вещи собираете? Уже слышал, что завтра уезжаете. Я, кстати, Минхо. А к вам как обращаться? Вы мне сейчас вроде как жизнь спасать будете. Сделав вдох поглубже, она повернулась к нему. Грязный, растрепанный, уставший. С ямочками на щеках. - Даниэль. Как ангел, - она улыбнулась. Наверно впервые за последние семь дней. Стояла, улыбалась как дурочка, а шагу сделать так и не смогла. - Опять не заметил. Тебе идут распущенные волосы, ты так ещё красивее, - Минхо смотрел на неё и так спокойно ему стало. Ему с ней хорошо. Даниэль. Когда он увидел её впервые, он был смущен. Такая тихая и незаметная. А ещё он почувствовал стыд за то, что не познакомился раньше. И соврал же, что не замечал. Она была первая, кого он смог разглядеть. Она освещалась луной. И это было прекрасно. Он чувствовал легкость, когда сидел рядом с ней возле тех странных цветов. Но изумительно красивых. Одиноких и волшебных, как она. Она рассказывала ему про них. А он всё слушал её и слушал. И готов был слушать так до конца своей жизни. Она слушала его рассказы молча. Не перебивала на полуслове. Сначала дослушивала, а потом задавала вопросы. Ему нравилось в ней это. Воспитанная. Будь у него лишний клочок бумаги, обязательно написал это. - Спасибо, - она присела рядом с ним, не в силах стоять. - А я тебя узнала сразу. Они искали вас. И вчера сказали, что больше не будут. Я боялась, что не смогу узнать жив ли ты. - Видимо это судьба, - он не выдержал. Или она не выдержала. Кто стал инициатором объятий они так и не поняли. Его тепло было ей необходимо. Как лекарство. Как энергетик. Пустота внутри наполнялась с каждым его вдохом и выдохом.****
Опять. Опять она ничего не чувствует, только жгучую боль и злость. Нет, ярость. Опять она смотрит как его уводят и ничего не может сделать. Она ненавидит этих никчемных людей из ПОРОКа, ту девушку - Терезу и Ньюта. Он держал её. Не дал побежать к Минхо, попытаться спасти его. Они разговаривали до заката. Всего за неделю он успел столько пережить, несколько раз вися на волоске от смерти. Шутил, что не умирал, ведь она его ждала. А ей хотелось его убить. Чтобы теперь точно он не смог никуда деться. Он познакомил её со своими друзьями. Назвал её тем человеком, который уже дважды спасал ему жизнь. Он познакомил её с Ньютом, как и обещал когда-то на Поляне. И его схожесть с Соней не замечала наверно только сама блондинка. - Не надо, Даниэль, - Ньют держал её что есть силы. Его друг рассказывал о ней. Много рассказывал. Ему натерпелось увидеть ту, что заполнила голову бегуну. - Нам его не спасти. Она задыхалась от криков. От своих собственных криков. Смотрела, как взлетает вертолет и кричала. В ней впервые были силы. Ревность. Он сказал, что поговорит с Гарриет и Соней. А потом они смогут все вместе посидеть у костра. Он сказал, что придет за ней. Она ждала. Нервно кусала губы и ждала. Смотрела через маленькое окошко палатки как он улыбается опять не ей. Она так много вариантов перебрала в своей голове. Продумала до мелочей, что будет ему говорить, как будет вести себя рядом с ним. А потом передумала. Она открыла для себя новую эмоцию. Ревность. Она была впервые уверена в себе. Она впервые знала наверняка, что она скажет. Знала, что это один шанс на всю жизнь. И либо она будет самым счастливым человек, в лагере уж точно, либо на следующий день будет сидеть на своём излюбленном месте, провожая взглядом уезжающие грузовики. Она решила ему признаться. Три слова. Всего три слова ей надо было сказать ему. Четырнадцать букв решили бы её судьбу. Даже жизнь. Она тихо проговаривала их, когда выходила из палатки. Она говорила уже громче, когда шла к нему. Она набрала побольше воздуха в легкие, чтобы сказать это один раз и так громко, как сможет. И пусть все будут смотреть на неё. Завтра она либо станет смельчаком, либо останется умирать от голода и страха, в окружении зараженных. И её признание утонуло во взрывах. Он её не услышал. А может она и не сказала ничего в слух, лишь в своей голове. И было ей это уже не важно. Его забрали. - Ему мы сейчас уже ничем не поможем, - Нюьт был прав. И она это понимала. Он уже далеко за линией горизонта, а она здесь. Сидит на коленях, сжимает этот чертов ремешок от сумки и ничего не может сделать. - Я знаю. Даниэль нашла Гарриет в той же позе, что и сама была минуту назад. И она могла поклясться, что впервые видела слезы лидера. И, к своему удивлению, не почувствовала радости видя их. С ней был только Винс. Сидел возле пулемёта и матерился. Всех их переполняла злость. Многие погибли. Многих забрали. И Винс не углядел. Чувствовал же, что надо было раньше уходить. Что не надо было принимать тех детей днём. Надо было их застрелить прям там, у палаток. Но стоило ему услышать про Ариса и этого мальца Минхо, как внутри всё сжалось. Разве мог он поступить после этого иначе? Разве мог не отправить парня к Даниэль? Разве мог потерять возможность сделать её счастливой? А теперь сидел и рвал волосы на голове, ощущая себя самым никчемным человеком. Он всё потерял. И опять в глаза ей смотреть не сможет. Данни была уверена, что Соня и Арис были где-то недалеко от Гарриет в последний раз, когда она их видела. Но их не было сейчас. Только шарф блондинки, который Гарриет сжимала в руке. И ей не надо было спрашивать про них. Она знала наверняка, они с Минхо.****
Последние полгода она спала плохо. Не могла ни есть, ни пить. Только и делала, что сидела в палатке Винса и слушала идеи по спасению ребят. То, что они придумали, казалось ей бредом. Заманить людей из ПОРОКа в ловушку. Но Ньют сказал, что это единственный шанс спасти Минхо. А Ньюту она стала доверять больше, чем самой себе. Ньют. Он стал для неё опорой. Он был тем, кто силой заталкивал в неё ужин. По ночам сочинял для неё сказки, лишь бы она уснула и поспала хотя бы несколько часов. Он начинал день и заканчивал его лишь тем, что обещал найти его. Он прекрасно видел, как эта девушка иссыхала на глазах. Он слышал каждый раз, когда она плакала, прячась ото всех. И ему было грустно, так же как и ей. Он знал Минхо буквально всю жизнь, которую помнил. Она же знала его не больше месяца. Но это не было для него отговоркой. Причиной, по которой она должна жить также, как и остальные. Переживать, но жить. Ему было её так жаль, что хотелось забрать хотя бы часть её боли. Он уже сильный, он справится. Она опять сидела одна за утесом, прячась ото всех. Водила палкой по земле, рисуя какие-то незамысловатые узоры. Ей хотелось обратно на Поляну. До слёз как хотелось. Слушать истории Миоко про Лабиринт, есть свежую выпечку, и ухаживать за цветами. Дельфиниумы. Она хотела их посадить. Сидеть возле них днями и ночами в надежде, что из земли проклюнутся маленькие зеленые расточки. Снова увидеть эти прекрасные бутоны. Ощутить сладкий аромат. Данни носила семена с собой всё это время, храня в своей сумке. - Что это за семена? - Ньют всегда старался не вмешиваться в её пространство, когда она так сидела. Прекрасно понимал, что каждый хочет иногда быть один на один со своими мыслями. Но интерес его победил. - Это дельфиниумы. Обязательно их посажу. Увидишь, какие они красивые, - Данни любила говорить про эти цветы. Она улыбалась, когда сыпала немного семян на ладонь Ньюту. - Только не ешь их, они ядовитые. - Ты что, носишь с собой сумку, забитую ядом? - Ньют выбросил семена в ближайшие кусты, и потер ладонь о штанину. Отравиться ему не хватало. - А ты их ела? Радость улетучилась с порывом прохладного ветерка. Даниэль не любила эту часть своей жизни на Поляне. Так же как и горький вкус дельфиниума. - Совсем чуть-чуть, - Данни задрожала. Она не говорила об этом никому, кроме Гарриет, которая просто напросто была свидетелем. - Не знаю даже, было их слишком много для меня. Или же мало. Страшно. Она видела гривера. Гуляла ночью по лесу, когда средь лиан на Западной стене увидела небольшое окошко. Это показалось ей невероятным, ведь за ним виднелся Лабиринт. Тот самый, из рассказов Миоко. Длинный коридор, похожий на тот, что был за Восточными воротами. Только более узкий и раза в три длинный. А ещё там было что-то омерзительное до тошноты. Покрытое слизью, блестящей при свете луны. С огромной пастью, наполненной, наверно, сотней острых зубов. Та дрянь передвигалась на металлических лапах, что пугало ещё больше. Это было ужасающее нечто - плоть и железо. Её это сломало. Разве можно было найти выход, когда совсем рядом тебя поджидают эти чудовища? Она боялась умереть, растерзанной этим мутантом. Быть съединой. Кричать от боли и страха. Чувствовать как от тебя отрывают кусочек за кусочком. И что-то в ней щёлкнуло одним утром. Она уже и не помнила, как всё произошло. Помнила, как раскусывала каждое семечко. От горького привкуса немел язык. Хотелось выплюнуть и прополоскать рот. Но ей тогда казалось, что пути назад уже нет. А что было дальше она не помнила совсем. Только знала из уст Гарриет, что последняя нашла её у Северных ворот с пеной во рту и кое-как откачала. - Знаешь, а я ведь тоже хотел, - Ньют понимал её. Понимал как никто другой. - Даже попытался. Представляешь, забрался на стену в Лабиринте и спрыгнул. Теперь хромаю. А меня тогда Минхо спас. Я ему обязан. Хорошо, что рядом с нами были те, кто мог помочь. - Да, хорошо.****
Гарриет. Она ненавидела её за то, что та спасла её возле Северных ворот. Не оставила умирать. Не закопала средь могил в лесу. Спасла. Вернула обратно к той жизни, наполненной страхом и одиночеством. А ещё она ненавидела её за то, что она продумывала план по спасению ребят вместе со всеми. Придумала, что будет делать. Наверно даже придумала, как их встретит. И его спасет она, а не Данни. Они практически не разговаривали. Гарриет первая заговорить не спешила. Хотя в голове у неё и мелькала мысль, что Даниэль была единственной, с кем она была хоть как-то близка. Может и не так, как те же Ньют и Фрайпан, но она знала её дольше всех остальных. И наверно стоило хоть раз её приобнять. Но Гарриет не была уверена, что Даниэль не оттолкнет её. Они же не сошлись характерами. И если честно, у неё времени не было искать Данни по всему утесу. Хотя и скрывала, что знала, где та прячется. И Ньюта сама отвела. Но вмешиваться так и не решилась. Она ведь смелая. Бесстрашная. И от гривера спаслась. И в перестрелках побывала. Кому расскажет, что страшно ей не было - не поверят. Но снова увидеть брюнетку, бьющуюся в конвульсиях, она боялась до слез. Они не общались с ней толком. Исключительно как лидер и единственный медик на Поляне. И тогда помочь никто Гарриет не смог бы. Ей хотелось вырвать с корнями те отвратительные цветы и сжечь где-то в стенах Лабиринта, подальше от остальных. Завтра. Даниэль не могла дождаться следующего утра. Солнце уже давно опустилось за горизонт, небо было усыпано тысячами ярких звезд. И костер уже потушили. Всем надо было набраться побольше сил. Уже завтра они спасут всех. Завтра они спасут его. И она ему признается. Ждать не будет. А что, если опять что-то случиться? Но уснуть она не смогла. Сидела возле потухшего костра и думала о том, как всё пройдет завтра. Рядом сидела Гарриет. Молча смотрела на неё, думала о своём. - Я могу тебе рассказать секрет? - Гарриет заговорила первая. Сама не понимая, зачем она это делает. Зачем рассказывать Даниэль что-то, что так тревожило её последнее время. - Давай, - а Даниэль не знала, зачем согласилась выслушать. - Когда мы доберемся до безопасной зоны, я хочу предложить Минхо стать моим парнем, - Даниэль смотрела прямо в глаза Гарриет. Не делала так раньше. - Представляешь, недавно поняла, что он мне понравится. Он отличный друг, да и ты сама знаешь. И красивый вроде. Вот. Решила, что ты должна знать. Вы же с ним друзья. - Вот как, - брюнетка встала со своего места, желая уйти куда угодно, лишь бы не рядом с лидером. Это было больно. - Удачи тебе. Гарриет. Данни ненавидела её за то, что та была сильной. И теперь она ненавидела её ещё больше.****
Надежда. Она перестала верить в чудо. Перестала надеяться. Ещё в тот день, когда из вагона вышли Арис и Соня. Но не Минхо. Она перестала верить в счастливый конец, когда его друзья отправились его спасать. А она опять была бессильна. Была не нужна. Ньют ей запретил. Говорил что-то о том, что Минхо будет рад увидеть её в безопасном месте. Живой. Она перестала верить в себя, когда корабль причалил у острова. Теперь они были все свободны. Больше никакого ПОРОКа. Никаких испытаний. Больше не нужно бояться. Она перестала ждать. Уже не сидела где-то у берега, ожидая, что сейчас из-за горизонта покажется берг с остальными ребятами. Что она всё же сможет хотя бы увидеть его. Узнать, что с ним всё нормально. Увидеть ямочки на щеках, которые уже даже не снятся. Он остался где-то в её подсознании. Покрытый болью и её слезами. Затопила всё внутри себя, лишь бы не чувствовать ту боль, то отчаяние. И лучше бы берг и вовсе не прилетел. Она поплачет немного и всё пройдёт. Так было на Поляне. Сначала было грустно. Но проходит время и жизнь продолжается. И она жила тоже. Но берг одним утром вернулся. Она не пошла на место посадки. Она не побежала, чтоб узнать, кто смог вернуться. Она не искала его взглядом и не расспрашивала остальных о нём. Он ведь сам найдёт её. И нашёл. Когда она была вся в земле. Сидела в грязи, но такая счастливая. Она разбрасывала вокруг себя семена дельфиниума, про себя молясь, чтобы они прижились. Бережно посыпала их землей, чтобы не навредить и уже тянулась к ведру с водой, когда в отражении увидела его. И всё забурлило с новой силой. Всё, что она старалась в себе закопать. Оно лезло наружу, заполняя глаза слезами. А сердце таким приятным теплом, что Даниэль была готова вырвать его из груди, чтобы показать всем вокруг. То, что она чувствует она не могла описать. - Ты наконец-то вернулся, - она сияла. Сияла ярче, чем солнце. Минхо был в этом уверен. Она его ждала. - Как ты? - Сойдёт, - он хотел обнять её. Прижать к себе как можно сильнее, почувствовать её запах. И запах дельфиниумов. Она пахла ими. То, что у них есть, что сказать, они произнесли одновременно. И Даниэль отступила, решив, что её запоздалое признание уже вряд ли куда-то денется. Он ведь теперь рядом. Он ведь больше не исчезнет. - Я уже успел пробежаться, пока тебя искал. И у меня есть новость. Я слышал, что ты живешь вместе с Гарриет, вы же вроде не сильно ладите? - девушка лишь кивнула, не желая перебивать Минхо. - Вот я и решил, точнее мы решили с Гарриет жить вместе. Она знала. Знала наверняка, что именно он скажет. Гарриет была быстрее неё. Сильнее неё. Лучше неё. - Решил, что ты захочешь узнать это первая. Мы же с тобой друзья? - да, они друзья. Они будут ими до конца их жизни. Друзья. Шесть букв против её четырнадцати.****
Обрыв. Она заприметила его ещё с корабля. Они неспешно покачивались на волнах, приближаясь к берегу. На холме виднелись небольшие деревянные хижины и люди. Десятка два или три. И обрыв. Она была уверена, что на нем было красиво. Особенно на закате. И она была совершенно права. Закат был невероятным. Самым красивым из тех, что она видела. Ярким, как её жизнь. Но он угасал с каждой минутой, освобождая место темноте. И звезд этой ночью видно не было. Три слова. Те три слова, которые согревали в холодные вечера, давали сил даже той, которая не знала, зачем вообще спаслась из Лабиринта, так и остались похоронены в глубине её сердца. Она ему не сказала. Промолчала, натянув улыбку. Поздравила его. Сказала, что рада за него. И даже не соврала. Ей просто не повезло. А он нашел того, кто смог заполнить его сердце. Зависть. Ей было так стыдно признаваться самой себе в этом. Стыдно от одной мысли, что она завидует им всем. Каждому, кто танцевал у костра. Каждому, кто пел песни. И ему она завидовала больше всех. При ней была лишь сумка с семенами. Блокнот она оставила в хижине Винса. Она знала, что он его сбережёт. А ещё подпишет его как Райли. Знала, что он расскажет её историю потомкам выживших. И ему тоже расскажет. Начнет с её любящих родителей, которых она вспомнила. Пережила ужасную боль, но вспомнила. Про маленьких детей, не играющих с ней в прятки между тестами. Про девочку Гарриет, получившую самые высокие баллы. Всегда была лучше. А потом расскажет про Поляну. Про выпечку и цветы. Наверно сожжёт их, но не рассказать не сможет. А может будет за ними ухаживать вместе с Минхо. Вспоминая её. Дальше рассказывать будет лишь от себя. До этого дня она не писала в блокноте ни слова. Она просила прощения у Гарриет. Совершенно искренне. И желала ей лишь счастья. Всего две фразы она написала для неё. Но это было больше, чем когда-либо. Сильнее чем когда-либо. А ему она не написала ни строчки. Он бы и так всё сам понял. Сидел бы у костра и перечитывал блокнот раз за разом. Пытаясь понять её. Понять её мысли и чувства. И ведь поймёт рано или поздно. Дельфиниумы. Она поняла, что её манило в них. Она знала точно - они были самыми красивыми. И опасными. Пересчитывая семена, отложенные на всякий случай, она уже знала, что в этот раз их ей хватит. Они ей пригодились.