Воспоминания на бумаге

Вечер быстро окутал землю своим оранжево-розовым светом, мягко укрывая леса и поля прозрачным покрывало в преддверии ночи. Среди леса возвышалось огромное здание, что носило поэтичное название – поместье Олетус. Находящиеся в нём люди, как и природа, во всю готовились ко сну, но в одном окошке можно было заметить тусклый, еле заметный свет от масляной лампы. За столом у окна сидел молодой мужчина, лет двадцать пять или около того. Каштановые волосы, немного взъерошенные трудным днём, волнами струились по его шее. Голубой глаз бегал по страницам книжонки для записей. Второй карий глаз был бледен и пересечён шрамом, полученный в далёком прошлом, в славном бою на судне. Аккуратно выбритые усы и бородка выигрышно смотрелись на светлом лице, обрамлённом выразительными скулами. Белая свободная рубашка была перетянута жёлтым лоскутом, плотно обмотанным вокруг талии, из которого выходили белые, поношенные брюки. На ногах блестели наполированные армейский сапоги, хотя на них всё же осталось пару потёртостей и царапин, впрочем, их оправдывал возраст, мужчина ходил в них уже не первый год, ведь сапоги были хорошо сделаны, из отличной кожи. Его руки, одна из которых являлась протезом, были измазаны в чернилах, а перо резко шаркало по бумаге, заглянув за сильное плечо можно было прочитать то, что писал мужчина. «Спустя время плаваний я, наконец очутился в месте, именуемым поместье Олетус. Не так давно я получил письмо, в котором некий барон ДеРосс утверждает, что здесь я смогу найти всё то, чего так жажду. Он обмолвился тем, что китайский антикварный зонт, та самая роковая вещь, что и посеяла хаос в моей жизни, сейчас здесь. Может именно тут я смогу наконец узнать, что случилось с отцом….» После последней строки следовала чернильная клякса, что свидетельствовало о небольшой неаккуратности писавшего, к счастью текст не был задет. Мужчина встал из-за стола, обводя взглядом убранство комнаты, и проходя по нему широкими шагами, задумчиво измеряя выделенные ему апартаменты. Не сказать, что тут было плохо, чем-то напоминало ему дом, в котором жила его семья до всех событий в его жизни, но тут ничего не могло заменить родной кач корабля. Он всегда приятно убаюкивал молодого человека. Хосе Баден – это имя было известно многим, не смотря на свою молодость и небольшую отвязность в связи с этим, он смог состряпать себе имя в высшем свете. Естественно не без помощи влияния своей семьи, которая также стала немаловажным фактором. Сейчас от того величия мало что осталось, ныне Хосе находился в этом чёртовом поместье, за душой теперь не было практически ни гроша, а его семью окрестили изменниками Родины. Офицер устало плюхнулся на свою кровать, тут было не так плохо, как могло казаться. Комната была очень аккуратной, хорошо обставленной и уютной, здешние «жители» ему также пришлись по нраву, особенно милая мисс Наир и добродушный мистер Валден, как он окрестил их для себя. Правда, с одним ковбоем отношения у него не очень заладились, но это не волновало его слишком сильно. Сейчас ему хотелось отдохнуть, первый помощник капитана ужасно устал от своих душевных скитаний. Приключения хоть и были частью его жизни, но от того, с какой частотой они происходили было уже тошно. Странствия и бои на саблях превратились в рутину, которая уже не приносила такого адреналина и огонька в глазах. Вдруг, мужчина резко вновь подскочил с кровати, вновь усаживаясь за письменный стол и обмакивая перьевую ручку в чернила. Хосе начал быстро что-то писать на бумаге, видимо, его голову резко заполонили какие-то мысли, которые не хотелось выпустить из памяти, оттого он и решил отпечатать их на бумаге. «В моей памяти всплыл один случай, тогда меня, кажется, только перевели в офицера. Я был ещё совсем юн, но очень целеустремлён. Тогда мне только приходилось знакомиться с командой, которой и командовал мой отец, оттого я частенько терпел насмешки и разного рода шутки над своей неумелостью в некоторых делах. Впрочем, речь сейчас не о том, а о моём бедном ухе. Помниться, это было так…»

***

Морской бриз разгонял белоснежные паруса корабля, судно тихонько покачивалось на спокойных волках морской пучины. Небо было особенно ясным, ярко-голубым, по нему словно сливки в кофе расплывались перистые, белоснежные облака. Шум был повсюду, матросы то и дело переговаривались друг с другом, ходя под зноем солнечного света, и вскоре было решено предпринять небольшую «сиесту». Хоть отдых и был приятен, можно было расслабить подуставшие плечи и хрустнуть затёкшей спиной. Все уселись на палубе вместе, бурно обсуждая погоду, недавние события, плаванье и всякую ерунду, о которой люди могут невзначай обмолвиться друг с другом от скуки. Дальше всех сидел человек, сильно отличавшийся от других моряков на судне. Новенький, красный мундир с золотистыми погонами тихонько развивался на лёгком ветерке. Два разного цвета глаз глядели вдаль. Юноша удобно устроился около носа корабля, немного длинноватые волосы трепал морской бриз. Но громкий свист заставил его обернуться на остальных людей, что находились на корабле. – Эге-гей! Малёк! Дуй-ка сюда! – прозвучал хрипловатый мужской бас, парень с недовольством обернулся, смотря на моряков с долей негодования, а после выдыхая и выпрямив спину подошёл ближе. – По-моему, я просил и не раз, обращаться ко мне соответственно званию и никак иначе. – произнёс раздражённый голос Бадена младшего, на что он получил лишь смешки, а после похлопывание по плечу. – Ладно, ладно, офицер. Так, вот, ты ж у нас получается, с нами экватор-то обогнул значиться. – начал один из мужчин, весело улыбаясь кривоватой улыбкой с одним золотым зубом. – Обогнул. – кратко отвечал Хосе, с недоверием, смотря на одного из подчинённых своего отца, который сейчас находился в своей каюте, заранее попросив сына и остальных не тревожить его, так как он займётся изучением карт, составленных его первым помощником. – Южную оконченность Америки значиться тоже с нами проплыл. – продолжил старый моряк, приобняв юного офицера за плечи, тот уже с недоверием смотрел на всех, уже понимая, что ничего хорошего его явно не ждёт, ведь, тон его собеседников был крайне хитрым и что-то замышляющим. – Может уже быстрее скажите, что вы от меня хотите?... – с недоверием поинтересовался юноша, немного сгорбившись от чужого напора. Ему стало крайне некомфортно среди собственной команды, ведь его явно хотели втянуть в какую-то авантюру. Старикам всегда лишь бы поразвлечься. – А по традиции, каждый моряк, сделавший это должен получить свою награду. – О чём ты? – Ну-ка, Хосейчик, глянь на меня. И тут же мужчина указал офицеру на своё ухо, в котором красовалась серебряная серьга. Брови юноши нахмурились в замешательстве, он ещё раз глянул на аксессуар, но всё ещё не совсем понимал, что от него хотят. – Ну, у меня не проколото ухо, куда мне. – немного со сконфуженным видом проговорил первый помощник капитана слегка поёжившись. Ему очень не нравилось происходящее, но тут же его пихнули в бок, заставив поднять свой задумчивый взгляд. – Вот об этом-то я тебе и говорю, дружок, пора бы и тебе уже разобраться с этим. – усмехнулся мужчина, усаживая молодого офицера на ящики. – Будь спокоен, мы такое сто раз делали, так, что не стесняйся. – Эй, нет! Я не хочу таким сейчас заниматься, я против! – начал было возмущаться Хосе, но смотря на команду он уже понимал, что выбора у него особо нет, один моряк, что был моложе остальных хотел попытаться вразумить остальных, но как говорится, один в поле не воин, как и единственный на море на авторитет. Не успел Баден что-либо точно сообразить, распутать комок мыслей и противоречий, как он уже сидел с иглой у собственного уха, которое было протёрто спиртом, который валялся где-то в трюмах. – Я всё ещё сомневаюсь, что это очень хорошая идея, может лучше останови- Не успел Хосе договорить, как его мочку пронзила боль, он невольно зажмурил глаза, на которых выступили мелкие слезинки от неприятных ощущений, а из-за сжатых зубов послышалось тихое шипение. – Терпи, ты ж мужик, не пищи, как девица какая, сын капитана как никак, твоему отцу также прокалывали в своё время и ничего, не ныл. – единственное упоминание отца заставило офицера притихнуть. Он был для него авторитетом и главным примером для подражания. И мысль о том, что его отец вёл себя иначе немного подкосила его возмущения, ведь не хотелось показаться трусом и бабой на его фоне. Боль длилась совсем недолго, пару секунд, хотя для Бадена они проходили словно минуты, долгие и крайне неприятные, но вот он почувствовал, как его мочку зажали тряпкой, ведь из места прокола начала медленно вытекать кровь. – Ну, вот, всё готово, щас, малец, кровь подостановим и будешь расхаживать гордый, как Тритон проплывает по Атлантике. – сравнил со сказкой Андерсена один моряк то, как Хосе будет выглядеть со своей «наградой», хоть первому помощнику капитана и казалось, что эта награда больше похожа на насмешку и издевательство. Кровь перестала течь довольно быстро, к тому времени один из моряков уже притащил блестящую круглую серьгу, которую не медля вставили в новый прокол на теле Бадена младшего. – Ну, вот, красавец! Теперь даже хвастать можешь, какой ты герой. – со смешком произнёс один старый моряк, похлопывая всё ещё не совсем довольного Хосе по плечу, но вскоре на лице юноши всё-таки появилась улыбка, в голове сразу всплыл отец, который хвалил его после самого первого плавания, когда они пересекли экватор, говоря, что его сын отлично постарался и держался молодцом. Рука аккуратно потянулась к серьге, ощупывая её, прокол всё ещё побаливал, но было вполне терпимо. Юношеское лицо расплылось в лёгкой и непринуждённой улыбке.

***

«Отец тогда, конечно, отчитывал всех за то, что со мной провернули такие манипуляции без его ведома. Я, кажется, был тогда даже немного обижен, ведь мне было уже целых двадцать лет отроду, и я явно мог сам принять решение. Но, могу отметить, что в целом эта история закончилась вполне хорошо, правда моё ухо побаливало ещё несколько дней после этого». На этих словах запись в дневнике обрывалась, а мужчина наконец положил ручку, закрыл чернильницу и быстро задул свечу в лампе, скинув сапоги офицер снова увалился на кровать, но уже с более приподнятым настроением, кажется, воспоминания придали ему немного хорошего настроения, в котором можно было спокойно ложится отдыхать. Не смотря на свои обычные страхи перед кошмарами, Хосе начал понемногу погружаться в царство Морфея. Баден уже совсем не знал, что готовит ему судьба, но сейчас ему казалось, что всё может ещё и наладиться, надежда, которую ему дали немного теплила израненную душу, уже хотелось отыскать этот чёртов зонт, отца, Хосе очень надеялся, что он жив, просто заблудился, просто пытается найти дорогу назад. Первый помощник был готов молиться, другие мысли вгоняли его в отчаянье, оттого ему и не хотелось в них верить. Накрывшись одеялом с головой Баден окончательно отключился от сильной усталости и выпитой недавно бутылки вина.