Флирт из сугроба

      Снег беспрерывно падал уже несколько дней. Ветер стучал по окнам, время от времени всё же содрагая всё, подвывая из уголков, пугая детвору и морозя исподтишка. Зима в этом году выдалась на славу: на улице не пересчитать снеговиков и снежных ангелов, следы накладывались бесконечными слоями, так, что пёс даже с самым острым нюхом бы не разобрался, кто и где.       На Драконье хребте зима выдалась ещё тяжелее — даже монстров не было, хотя они тут плотно обосновались. Кэйа поначалу волновался, но потом плюнул. Это он скорее тут мо́лодец, а не Альбедо. Но даже самые большие митачурлы либо ушли ближе к Мондшдадту, либо ушли... Туда, где людям хода нет. Отслеживать их было бесполезно: всё маячки просто исчезали вместе с монстрами. Что-то звало их, что-то оберегало и это... Очень удручало.       Особенно, когда ты знаешь, кем эти монстры тебе приходятся.       Кэйа натянул капюшон получше, заправляя волосы побольше. В этот раз Альбедо был настолько порабощён экспериментами, что только что и смог, то прислать ему (только ему, что льстило) письмо с извинениями и кратким объяснением. Альберих чуть позже передал это Джинн и остальным, которые тут же бросились бы утешать бедного алхимика, если бы он сам уже заранее не решил сделать, в общем-то то же самое. Накупил еды, вина, захватил подарки, которые и заняли около двух третьих всего объёма в рюкзаке. Даже пучок завязал, хотя чего-то больше хвоста терпеть не мог.       И пошёл.       Зря пошёл. Хотя его принадлежность к крио и давала бо́льшую, чем у других людей, исключая носителей пиро, устойчивость к морозу, это не спасало от уже обмёрзлых пальцев и кончиков стоп. Альберих подправил шарф, натянув побольше. Плевать на обозреваемость, и так только он один в такую метель пойдёт в ещё более свирепую метель. Опасности нет. Зато ради кого!...       Дойдёт ли?       Сугробы были почти по пояс и Альберих с трудом передвигался. Наверное, за последние минут десять он прошёл... Метров пять? Ничего не видно. Наверное, на его рукзаке уже собрался небольшой сугроб. Альберих обернулся и улыбнулся, насколько позволяло уже подмёрзшее лицо. Даже сквозь такую завесу из снега город был ярче любых звёзд.       На самом деле, снежинкий всегда казались ему прелестнее звёзд. Он часто рассматривал их, хоть и не мог полностью увидеть вблизи, но по рассказам взрослых ни одна снежинка не была похожа на другую. Звёзды тоже, как ему говорили, но где звёзды, а где люди?.. Снежинке же вот, прямо на ладони таят.       Похоже, именно он и был звездой. — Альберих, с ума сошёл? — чужой голос раздавался по всему бесконечному снежному полю, — Тебя засекли мои маячки, не бойся, лавины не будет, вокруг всё моей сеткой скреплено. — С рождеством! — Кэйа рассмеялся, а после, незаметно для себя, вдруг упал в сугроб. — Придурок! — Альбедо тут же метнулся к нему, по пути накладывая на снег еле видимую плёнку из гео элемента, чтобы не проваливаться. Альберих к тому времени, как принц Мела подбежал к нему, смог лишь скинуть рюкзак, — Хватайся, — алхимик протянул руку и потянул чужую, вытаскивая на "плёнку". Рюкзак поднялся гео-цветком, несколько таких же через миг подхватили Кэйю, образуя что-то по типу носилки и нежно обхватили лепестками. — Альберих, скажи, ты совсем... Мозги потерял? — Альбедо пытался звучать достаточно безразлично, но Кэйа лишь умилился такому беспокойству. — Мой принц, я же ради тебя. — Дурак. Флиртуешь из гроба? Ну-ну, — "его принц" вдруг действительно двинул рукой и лепестки закрылись. — За что ты так жесток со мной, гений? — Кэйа рассмеялся. — Точно дурак, — алхимик фыркнул, — Ты так быстрее согреешься! Я не владею пиро, знаешь ли! — Альбедо махом руки открыл автоматизированных махнизм и таким же махом поместил Альбериха в кровать. Которую, кстати, притащил сюда он же, заметив, что Альбедо, если и спит, то на настолько... Кровати, что "Это кровать вообще?".       В целом вся лаборатория, — нет! — жилище (у Альбедо была квартира в Мондштадте, но он там почти не жил), была обставлена если не Кэйей, то Джинн: будто то действительно современныц, привезённый из Фонтейна "манифик", как сказал Кэйе продавец и как сам Альберих сказал Альбедо, или же шкаф, который принесла Ноэлль и заказала Джинн, перед этим выругавшись, словно мать всея и всех, Джин.       Альбедо поставил рюкзак на стол, аккуратно сместив всё оборудование. Стекло опасно загремело, но Альберих уже чувствовал, что открыть глаза он уже не сможет — любой попытке сопутствовала усталость, сравнимая по дикости только с Кли, когда она разработала новую бомбу. Всё тело ломило, а ноги неприятно, будто после затекания, снова наливались кровью. Таким же то ли покалыванием, то ли вибрацией наполнялись ладони.       На стол полетели подарки, и, — сюрприз! — еда! Подогретая разработкой же Альбедо. Маленький обогреватель, заряжаемый от любой эссенции пиро, которые легко найти. — С рождеством, Альбедо, — единственное, что произнёс Кэйа, прежде чем улететь в небытие.