Bambola

Теплый воздух приятно щекотал нежную кожу, обдувая легкими порывами. Сонхва сидел на открытой террасе кафе, тонкими пальцами обхватив кружечку с эспрессо. Каждый раз, возвращаясь в Италию, он обязательно пил местный кофе, всё так же поражаясь его отличию от того, который готовили в Корее. Эту традицию он привил себе после первого же модного показа в Риме, который, по своему мнению, провалил. После стресса молодой модели потребовалось умерить пыл, а по пути, как назло, не было ни одного бара — лишь кафе. От безысходности Сонхва выпил около четырёх чашек эспрессо. Он бы выпил ещё, но эмоциональная итальянка-официант решила закатить туристу шумную лекцию про влияние кофе на сердце, особенно — после стресса. Оборачиваясь назад, Сонхва был рад, что в тот день он не нашел бара. Ведь он не смог бы проникнуться атмосферой, царившей в этом городе, и душевностью окружающих людей. Теперь он уже в пятый раз сидел в том же кафе и на том же месте, только лишь даты отличались. Сонхва не устраивали даты показов, но после раздумий он понял, что это лучшее развитие событий — празднование своего дня рождения в городе мечты. Намного лучше, чем в своей просторной, но закономерно пустоватой квартире в Корее. Отпивая кофе, Сонхва с печалью принял факт, что он закончился. Как-то сильно он замечтался. Не успел он подозвать официанта, как к нему тут же подлетел молодой человек. — Buon giorno, caro. Vuoi ordinare qualcosa? — лучезарно улыбаясь, громко, по итальянским обычаям, произнес официант. Сонхва смотрел с широко открытыми глазами на подошедшего. Он знал, что итальянские мужчины горячие, но чтобы настолько? Сверху вниз на него смотрел Аполлон во плоти: тёмные волосы небрежно уложены, а фартук, завязанный на чересчур узкой талии, идеально её подчеркивал, создавая контраст с широкими плечами. — Stai bene, bambola? — официант взволновано наклонился ниже, дабы убедиться, что посетителю точно не нужна помощь. Сонхва вышел из транса, еле успевая перейти на английский, и быстро затараторил: — Простите, я не говорю по-итальянски. — Esattamente! Вы бы хотели что-то заказать? — спохватился официант, переходя на чистый английский. — Д-да, можно ещё один эспрессо, пожалуйста, — запинаясь, произнёс Сонхва, рассматривая своего собеседника. Он в который раз поразился красоте этого мужчины, мысленно делая пометку попросить его номер перед отъездом. — Конечно, bambola! Что-то ещё? — энергично жестикулировал, не теряя своих итальянских манер даже при разговоре на иностранном языке. — Посоветуете какой-то итальянский десерт. Всё-таки надо как-то день рождения отпраздновать, — иронично улыбнулся Пак, невзначай засматриваясь на чужие ямочки. — Dio, bambola! — неожиданно вскрикнул официант, заставляя людей за соседними столиками дернуться. — Ты почему сразу не сказал? В Италии просто так дни рождения мы не празднуем! Будет тебе самый вкусный десерт, festeggiato, — удаляясь вглубь кафе, заявил официант. Сонхва невольно расплылся в улыбке после такой сцены. Он понимал, что, скорее всего, его лицо выглядело багровее спелого томата, но теперь это мало волновало, ведь он пообщался с самым милым и горячим мужчиной за всю его жизнь. За соседним столиком Пак заметил двух итальянок в возрасте, которые парой жестов пожелали удачи, умиленно улыбаясь. Что ж, она ему действительно понадобится. — Focaccia dolce, bambola! — послышался приближающийся голос. — Беатриче сделала самые свежие! Первый кусочек ухватил специально для моего festeggiato. — О, спасибо большое… — запнулся Сонхва. — Прости, но я не знаю, как тебя зовут, чтобы отблагодарить, — взгляд метался между принесенной выпечкой и симпатичным лицом. — Меня зовут Сан. А тебя, насколько я знаю, Сонхва? — тихо посмеиваясь, темноволосый заметил любопытный взгляд Пака. Сан всё-таки сжалился и поставил тарелку на стол, заодно располагаясь на соседнем стуле. — У меня смена скоро заканчивается. Не хочешь прогуляться, bambola? Надо как следует отпраздновать твой день рождения, по всем канонам итальянских традиций! В это время разум Сонхва на мгновение отключился. Он хотел было без задней мысли согласиться, но здравый смысл резко ударил в голову. Выглядел он мило, однако итальянцы бывают двуличными. Кто знает, может, он маньяк? Плюсом ко всему: Пак быстрорастущая модель — ему послезавтра ходить по дорожке Версаче! А если на него совершат покушение? Он один, не считая менеджера на другом конце города и друга-модели где-то там же. С другой стороны, в Корее, когда он ходил на свидания с незнакомцами, он сам мог случайно завести их в неблагополучный район… Но Сан, будто читая мысли, следом произнес: — Я знаю, что это звучит легкомысленно, но, caro, дай мне шанс. Хочешь, можем пойти только по оживленным местам, я не заведу тебя никуда, — жалобно предложил итальянец, ложась на сложенные руки на столе. — Ладно… Ладно, давай. Только в людных местах, и никакого алкоголя! Мне не нужны отёки, — с легким вздохом согласился Сонхва, заглядываясь на лицо собеседника, красиво освещенное теплыми лучами солнца. Сан, видимо, не ожидая согласия, застыл на месте после услышанных слов. По мере понимания его губы медленно растягивались в счастливой улыбке, показывая очаровательные ямочки и глаза полумесяцы. — Oh mio Dio, finalmente! Quante volte sono venuta qui, senza mai prestare attenzione, che bambola testarda! — радостно завизжал итальянец, импульсивно стягивая фартук и кидая его куда-то в руки другого официанта. — Можем идти! — Так сразу? — удивился Пак, испуганный чужой скоростью. — Ты же смену не закрыл! А начальство, а… — Боже, bambola, не волнуйся ты так! — Сан схватил Сонхва за руки, чем заставил его затаить дыхание. — Беатриче — моя тётя, она будет явно рада тому, что я уйду. Особенно — с тобой! Я столько раз пытался заговорить с тобой, bambola, а ты никак не обращал внимания! В это время у Сонхва задвигались шестерёнки в голове. В смысле пытался заговорить? Он точно уверен, что не смог бы забыть такого мужчину. Кто ещё в этом кафе с ним пытался завести диалог? Стоп… — Ах, Сан! — неверяще посмотрел на официанта. — Неужели той тросточкой был ты? Боже, ты за два года так изменился! Английский даже выучил! Ради кого? — сам того не замечая, парень крепче сжал чужие ладони, на что получил милейшую улыбку. — Тросточка! Так меня ещё никто не называл, caro, — засмеялся, складывая ручку Сонхва в замок. Сан испугался её хрупкости и легкости. Они там вообще моделей не кормят? — Но да, это был я. Подумал, что у тебя должны быть завышенные стандарты, вот и решил подкачаться. Хотя, на самом деле, мне тоже не нравилось свое отражение в зеркале. Поменял питание, начал в зал ходить, и спустя время это принесло свои плоды. «Дало, и ещё какие!» — подумал Сонхва.

***

В силу собственного незнания Пак позволил Сану вести себя. Сначала они молчали, наслаждаясь компанией друг друга, но, спустя некоторое время, итальянец, вернувший себе былую громкость, принялся рассказывать о традициях празднования. Оказалось, что итальянцы, как истинные католики, не празднуют светских праздников, например, тот же день рождения. Но его семья отличалась пышностью празднования из-за наличия корейских родственников. Его мама была кореянкой, но позже переехала в Европу, а имя Сан они согласились взять из корейского происхождения. За время их разговора пара успела дойти до оживленной улочки с различными бутиками, пекарнями и ресторанами. — Bambola, ты так и не попробовал сладкую фокаччу! — радостно завизжал Сан, поворачивая в сторону пекарни. Из-за резкой смены курса Сонхва чуть не влетел в толпу туристов, но от столкновения его спасла рука официанта, схватившая за талию и притянувшая Пака к себе. В нос ударил запах свежей выпечки и ванилина, приятно дурманя голову. Сонхва как маленький ребенок разглядывал витрину, усыпанную разными конфетами, бисквитами и свежеиспечённым хлебом. Сан лишь наблюдал за этим, умиляясь столь детскому восторгу. — Signor Bocelli, che gioia! — донесся из-за прилавка звонкий голос мужчины. — O! Non sei solo? E' tuo amico? O è davvero un partner? — Steffano, calmati! Vorrei della focaccia dolce, — шуточно ругался Сан. Но стоило ему повернуть голову в сторону Пака, как на него уставилась хитрая пара глаз. — Signor Bocelli? Твоя фамилия Бочелли? — усмехнулся Сонхва. — Теперь не только ты будешь называть меня не по имени. Всё хотел спросить, что означает слово «bambola»? Сан слегка смутился, но, как только он захотел ответить, их прервал продавец. — Focaccia dolce per il festeggiato! E un altro piccolo regalo dalla nostra pasticceria, — радостный Стеффано протянул пакет удивленному Паку, который явно не знал о том, что его назвали именинником, когда делали заказ. Выйдя на улицу, пара потратила минут двадцать на поиск лавочки. Всё-таки Сан привел их в достаточно оживлённый район, как и обещал. Солнце уже начинало потихоньку садиться, вместе с тем приходил лёгкий ветерок, контрастно обдувая горячую кожу. Когда Сонхва развернул пакет и открыл коробочку, перед ним предстал ароматный кусочек выпечки, чуть отличающийся от тех, что представлены в кафе, где работал Сан: пышное тесто, пропитанное вишневым ликером, с джемовой и творожной прослойкой, сверху посыпано крупными кусочками цитрусовых. Пахло это действительно замечательно. Итальянец тихонько наблюдал исподтишка за горящими глазами Сонхва, когда тот развернул выпечку. Мысленно он сделал себе пометку, что в будущем будет покупать ему это пирожное каждый день. И что, что он модель на диетах! Вон какой весь хрупкий, словно хрусталь — не дай бог разбить! — Боже, я готов есть это вечно! Плевать на диеты! — с набитым ртом поделился мнением Сонхва. Он выглядел точно как ребенок: с блестящими от восторга глазами, набитыми щеками и размазанным джемом вокруг рта. — Rallenta, nessuno te lo potrà togliere, — добродушно заворчал Сан, вытирая салфетками размазанную начинку. У Пака от такого сердце пропустило удар — Сан наклонился слишком низко. Он мог рассмотреть каждую ресничку и рельеф кожи. Странно, что у него нет ни одной морщинки, с его-то эмоциональностью. — Если ты думал, что я забуду про свой вопрос, то нет, я не забыл. Из-за столь резкой смены темы Бочелли опешил. — Bambola — это кукла или куколка, если называть кого-то ласково, — Сан закончил вытирать рот Сонхва и уже выкидывал салфетки. — Не пойми неправильно! В Италии от незнакомца нормально услышать caro или cara, но, возможно, насчет bambola я переборщил… Прости, если как-то задел или что-то ещё... До ушей Сана донесся нежный смех. Он в шоке поднял глаза, ведь совсем не ожидал подобной реакции. Его взору предстала прекрасная картина: Сонхва сидел, смущенно прикрывая рот ладошкой, на его красноватые уши непослушно спали светлые волосы, освещённые заходящим солнцем. — Куколкой меня ещё никто не называл, но вы отличились, signor Bocelli, — наконец убрал руку, неосознанно засмотревшись на собеседника. — Так ты не против, что я тебя так называл? — наконец очнулся Сан, ловля себя на мысли, что хотел бы называть его так всегда, но в скором времени ему придётся уехать из Италии. — Совершенно нет, я буду совершенно не против, если ты продолжишь так меня называть. Это мило. — Но, bambola, тебе рано или поздно придётся уехать, — он взял холодные ладошки в свои, согревая. — Я знаю Сан-а, я знаю… Мы сможем видеться, когда мне будут давать показы в Европе, а пока можем переписываться. Мы точно что-то придумаем! Я такого мужчину не собираюсь отпускать, — посмеиваясь, Сонхва улыбался, смотря на их скреплённые руки. — В таком случае, bambola, ты ещё не получил свой подарок на день рождения. — Почему? Ты и есть подарок. Хотя я предпочёл бы поцелуй от своего новоиспечённого подарка, — Сонхва хитро улыбнулся, наклоняясь ближе к лицу Сана, а тому два раза повторять не нужно. Он притянул Сонхва за плечи, нежно сливаясь в поцелуе. Пак обнял за шею, а в ответ его прижали за талию еще сильнее. Когда воздуха перестало хватать, пара отстранилась друг от друга. — Вот теперь я получил свой законный regalo. Но я бы предпочёл таких побольше, — ухмыльнулся Пак. — Я бы с радостью, но у тебя скоро показ, тебе надо в отель и отдыхать, — напомнил Сан, нежно перебирая волосы Хва. — Могу не в отель, но боюсь, что твои родители не будут рады внезапному гостю, — Пак очередной раз улыбнулся и положил голову на плечо официанта. — В смысле, bambola? — Ну… Разве итальянцы не живут до старости лет со своими родителями? — А, ты об этом, — еле слышно усмехнулся Сан. — Вообще, да, но я съехал. Мне было невесело жить с двумя эксцентричными родителями. Я их люблю, но иногда болит голова от их громкости. — Так вот в кого ты пошел… — Ей! Bambola! Не будь таким жестоким, — Сан шутливо ударил парня в плечо, после целуя в макушку. — Рано говорить, что я тебя люблю? — Не знаю, но я определенно готов ответить взаимностью.

***

— То есть, ты мне хочешь сказать, что нашел себе мужика в Италии, пока ходил за кофе? — выпучил глаза Ёсан, на что получил недовольный взгляд от визажиста. — И ещё какого! Серьезно, я бы в жизни не поверил, что такие существуют. Это был мой лучший день рождения и лучший подарок! — Подожди, так вот почему менеджер спрашивал, почему ты не появился в отеле! Ты проворный жук! У него был, что ли? — Ёсан честно пытался понизить голос и не мешать визажисту, но по мере получения информации это становилось делать всё сложнее. — Ага, — самодовольно заулыбался Сонхва. — Высокая нынче у официантов зарплата, дом у него был огроменный. — Совет вам да любовь, голубки. Сонхва слушал его краем уха, отвечая на сообщения Сана про начало показа. Они не знали, к чему это приведёт в итоге, но оба уверены, что к счастью, ведь каждый из них оторвал для себя лакомый кусочек.