***
«Отключили номера, бесполезно набирать Мы пришли на дискотеку, чтобы в танце умирать Молодой — значит злой, и мы делаем дестрой Я найду тебя на рейве и поеду головой». Лучики сентябрьского солнышка, ещё пока что похожего на летнее, ласково касаются спящего Коли, и ещё более ласково на Колю орёт его будильник с песней какого-то диджея-ноунейма. Сегодня долгожданный концерт. Коле невтерпëж поскорее переломать себе все конечности. Вероятно, именно поэтому он сейчас завтракает стоя. Пока может. Слэм — вещь красивая, завораживающая до чёртиков, но до того страшная и опасная… Есть в этом своя романтика. Коля только умылся, а уже крутится перед зеркалом, надев первые попавшиеся шмотки. Стоило бы вырядиться, как на праздник: удобно, но эффектно. Из двух зол Коля выбрал первое: да, выглядит удобно; а забытая эффективность в свою очередь посчитала бы, что стиль называется «удобный бомж». Хочется в слэм. Хочется хотя бы разок ощутить это на себе. Бояться этого смысла не имеет, это просто нужно попробовать. По крайней мере, так думал Коля, собираясь на свой первый в жизни концерт, на свой первый в жизни рейв. Спортивная повязка держит непослушные кудряшки. Коля отлучается-таки от зеркала и накидывает всё нужное в рюкзак: шорты, авиамарин, шоколадка. Хочется в слэм и в этом самом слэме увидеться с Русланом. Интересно на практике взглянуть, что из себя представляет работа центрового, и с кем же его так настойчиво сводят друзья. Куртка, ботинки, рюкзак — Коля, списавшись с Ильëй и Давидом, вылетает из дома так рано, дабы подольше помëрзнуть возле подъезда, ожидая машину. Ехать, на минуточку, в другой город. От их родного Шизовска до более крупного и популярного для разъезжающих по турам артистов Ебанска в общей сложности 150 километров и два часа езды. Илья и Давид давно привыкли преодолевать такой путь перед концертами. А Коля в свою очередь не любил длинных поездок: душно, укачивает, долго, муторно и скучно. Ромадов только сел в машину, поздоровался с друзьями и всё: ему надоело. Безоговорочно, Илье в радость было беспредельничать на пару Коле, а Давид лишь наблюдал за их попытками удариться в веселье, тихо улыбаясь. Конечно, ведь услуги водители сегодня, как и всегда, мальчишкам предоставляла мама Давида. Сам Деймур с гордостью и шутя говорил, что хочет быть, как мать — таксистом! Наверное, шутя. За окном сменяются городские пейзажи; Илья и Коля входят во вкус, обсмеивая разные мелочи, что позже, естественно, перейдёт в истерику у обоих и дикий угар над всем подряд. Подпевать попсовым песням по радио и пританцовывать руками — да, вот она настоящая красота, а не эти ваши голые бляди. Хотя голые бляди и то надоедают не так быстро, как этот сомнительный способ скрасить поездку. Единственным выходом оставалось только начать диалог. — Ну что, Колян, уже хочешь к Русланчику? — Коряков слегка толкает рядом сидящего друга в плечо. Илья так хотел сидеть у окна, но был вынужден уступить Коле; теперь Илью даже совесть мучить не будет, ибо он на правах обладателя самого стрëмного места в автосалоне может безнаказанно раздражать и Колю, и Давида. — Да, просто уссаться, как хочу. — Глаза при упоминании одного только имени этого центрового закатываются сами собой. — Вы мне объясните, кто этот ваш Руслан? — Не, ну, Руслан так-то такой пацан, что на твоём месте я бы даже не думал в центр идти, пока он круг держит, — Давид включается в беседу с неожиданным вердиктом для обоих собеседников. Илья смотрел на Руслана исключительно как на прикол и проводить психологический анализ его действий на концертах и высказываний в интернете даже в голову не приходило. — Центровые-то не должны драться с людьми на танцполе, это буквально противоположность их прямых задач. «Псевдоопасная перхоть, хорошо», — на секунду промелькнуло в голове у Коли. Не то что бы он испытывал страсть к «плохим» парням и девчонкам, но тут можно было встать и на сторону Ильи: это и вправду следует счесть за шутку; если Руслан вдруг начнёт вытворять обещанную дичь, то стоит не удивляться, а доставать попкорн и ржать. Коля даже в лицо Руслана не видел ни разу, но уже относится к нему с подозрением и иронией одновременно. Забавно. Хотя Руслана вполне можно понять: Коля и сам сильно расстроился, когда на его восторженные восклики о том, чтобы «всем в слэме бить в ебальник с ноги», Давид и Илья с презрением объясняли, что в слэме руки распускать ни в коем случае не нужно. Ромадов с горем пополам смирился с этим негласным правилом, однако с Русланом его, кажется, будет вполне законно нарушить. Руслан. Эта встреча уже настолько близко, что почему-то накатывает лëгкое волнение. Коля этого показывать не желает, но ухмылка на лице выдаëт всё за себя. — А что смешного? Про Тушенцова опять думаешь? Ха-ха! — Илья вновь заводит всё ту же шарманку. — Да. — Коля смотрит перед собой, не обращая насмешливого взгляда на Илью. — Про него.***
Играет музыка. Не шибко громкая, не шибко качёвая. Такая, что, наверное, по вкусу придётся только Вале, которая сама её подбирала специально, чтобы людям было не скучно ждать начала концерта. А людям и не скучно — развлекаются, как могут. Будто истинный фанат не Карнавал, а самого Руслана, Коряков выискивал того взглядом в толпе на танцполе. Тушенцов отлично сливался с общей массой огромных амбалов из аудитории Вальки. — Блять, как он выглядит? — Коля мог бы подражать Давиду, который вполне спокойно стоял с включенной камерой в руках и оглядывался по сторонам; но активно озирающийся и даже изредка подпрыгивающий, дабы на секунду стать выше и увеличить обзор, Илья оказался ему больше по душе. — У него кепка дурацкая, бандана на ебалище и джерси, где «01» на груди написано, — пояснил Илья, стоя на носочках и смотря куда-то вдаль. — Блять, вон он! — внезапно восклицает Давид, указывая пальцем на быстро движущуюся фигуру на другом конце танцпола. Илья и Коля резко оборачиваются и с досадой наблюдают, как их кумир — кумир, должно быть, даже побольше, чем Валя — сбегаем в сторону гримёрки, скрываясь за дверью, охраняемой каким-то разодетым в околоментовскую форму мужиком. — Ай-й, блять, не успели! — Коряков в раздражении складывает руки на груди. — Ебать он высоченный… — впечатлился Коля, не сводя глаз с только закрывшейся двери. — Бывало и выше, блять. — Пацаны, так, может, пошлите туда поближе? Выловить легче будет, — Давид вписывается в полный эмоций несвязный разговор одноклассников. Внёс нотку здравомыслия, так сказать, в диалог вышедшего на пассивную агрессию Ильи и чуть ли не пускающего слюни Коли. Не успел Руслан запылиться в гримёрке — трое уже оказались возле двери. Не успели трое запылиться возле двери — Руслан вылетел из гримёрки так же быстро, как и заходил. — Тушенцов! Привет, можно сфоткаться? — Илья останавливает его, перегораживая собой проход. Берёт телефон из рук Деймура и добавляет: — Пожалуйста. Руслан явно недовольно вздыхает и одобрительно кивает. Пока они делают пару фото, Давид обращает-таки внимание на ещё одного парня, вышедшего вслед за Русланом, так же похожего на центрового: нарисованные тенями для век длинные синие полосы поперëк глаз, клоунский нос на резиночке, а на шее, словно пионерский галстук, повязана бандана, такая же, как у Руслана. Что у этого, что у Тушенцова, на бандане написано «Шипучка SQUAD!» — мерч команды, по всей видимости. Сокомандник Руслана ждал, пока тот освободится, и, как маленький ребёнок, стоящий возле мамы в очереди в магазине, шатался из стороны в сторону, с неподдельным интересом разглядывая собственную обувь. Давид бы и дальше рассматривал спутника Тушенцова, если бы Коля вдруг не дал ёбу: он с силой оттолкнул Илью от Руслана — преждевременный слэм — и выхватил из его рук телефон. Ошарашенный Коряков теперь стоял чуть в стороне и на пару Давиду наблюдал такую картину: Коля фоткается с Русланом, с горящими глазами нахваливает его, называя себя фанатом Шипучка сквада и самого Руслана в частности. Переглядки Ильи с Давидом заметил и обескураженный Руслан. Поведение Коли показалось странным абсолютно всем, даже Тушенцову, который знать не знает о том, правду ли говорит Коля. Стоящие по обе стороны от Руслана и Коли, они ловят на себе удивлëнные и вместе с тем настороженные взгляды первого, но в ответ вынуждены лишь непонятливо пожимать плечами, мол «сами в шоке». Этот тандем на посмеяться и забыть в глазах Деймура и Корякова набирает более серьëзные обороты. Коля хороший актëр — это правда. Такой хороший, что хочется вырвать себе глаза и аплодировать стоя, никуда не девая глаз из рук, превращая их в кровавое месиво, мерзкой жижей растекающееся по пальцам. Очень хороший актëр. — Блять, всё, мне пора. — Руслан нахмуренно отрекается от их компании и вновь скрывается в толпе всё тем же быстрым шагом. За ним и его дружок. Коля лишь смотрел ему вслед, абсолютно не шевелясь. Невзначай Илья решил помахать у него рукой перед глазами; готов был поклясться, что вместо обычных круглых зрачков у Коли теперь — блядские сердечки, так ещё и розовые. — Колян? — Давид осторожно выглянул из-за Колиной спины, смотря на Илью, яро трясущего Колю за плечи, дабы очнулся. — Я трогал его за спину… — едва шевеля губами, проговаривает заворожëнный. — Чего? — скривился Коряков, убирая руки с чужих плеч. — Я трогал его за спину! — руки складываются в замочек и вздымаются к груди — Ромадов просиял в восторге от произошедшего. Такая радость на пустом месте снова для всех в диковинку. Давид положил ладонь Коле на спину и наигранно, с точностью повторяя его интонации поехавшего фанатика, протянул: — Ва-ау! Илья бросил короткий взгляд на новоиспечённого пародиста и приподнял уголок губ. Взор возвращается к Коле — даже не шелохнулся. Ментальный оргазм от спин работает только при воздействии на Колины ручки? — Нет, ну, ребят, вы видели? — широкая улыбка расползается по лицу; Коля самоуверенно берёт за запястья друзей и заявляет: — Бежим в центр! Слэм на этом концерте должен быть нашим!***
Первый трек. Абсолютно пустой круг с одним только Русланом в центре: в его руках флаг Шипучка Сквада. Если приглядеться, можно было заметить бегающего вокруг Клоуна с камерой, что так приглянулся Давиду. Но Коле всё равно: он весь во внимании к главной персоне этого танцпола. Рядом орут друзья, которые, что не странно, знают текста песен Вали. Но Коля их не слышал: организм словно сам собой отключил всё, кроме зрительного нерва, что так нужен был сейчас, чтобы получше рассмотреть фигуру в центре. Валя сегодня красивая, как и на любом другом концерте: стилисты, визажисты и прочие -исты поработали над образом на славу. Но Коле всё равно: он будто и вовсе разучился вертеть башкой, и посмотреть на Валю не представляется физически возможным; огромный мужик с цветастым флагом приковывает к себе взгляд лучше, чем очередная расфуфыренная мадам. Коля абсолютно на всё сейчас хотел срать с высокой колокольни, кроме этого необычного для него персонажа — о стольком был наслышан, и вот: он здесь, перед ним; «держит круг», как говорится. Тушенцов повязывает флаг себе на шею, словно супергеройский плащ, и расставляет руки в стороны. Коля и в этом завидел символизм — Руслан его новый герой. Буквально, или герой грëз — неважно. Судя по музыке, пора бежать. Искра, буря, безумие, низкий старт, сальто назад… возвращение в реальность — сейчас не девяностые, чтобы из слэма делать представление. Со стороны Руслана: шаг вперëд, руки в стороны — резкий мах. Толпа бежит, а в ней и Коля. Коля, надеющийся попасть в «объятия» к Руслану, но попадающий лишь в лапы какого-то голого кричащего мужика. И многих-многих таких же мужиков вокруг. А телу больно. Кто-то заехал локтем прямо по носу. Можно только прыгать в унисон со всеми и, максимум, почувствовать, как онемела половина лица. Круг снова разогнали. Коле понадобилось оглядеться пару секунд, чтобы найти потерявшихся в толпе друзей. Благо, они были рядом: ещё и за ручки держались, чтоб не потерять друг друга. Ромадов, видно, не достоин такого добра, потому лишь скептически прищурил глаза, и на пятках развернулся. Куда? Правильно, своим побитым лицом к Руслану. Флаг команды уже успел попасть в руки к Клоуну, дабы не мешался здëздочке этого танцпола. Сказать точнее: звëздочке этого концерта — Валька-то, в глазах Коли, мало кому была нужна. Особа в центре так и привлекает взгляд. Несмотря на то, что Руслан — по-прежнему обычный огромный мужик, Коля видел в нём чересчур много грации и изящества; так, что слэм — не представление, а настоящий театр одного актëра, или даже балет. И непонятно, что смешнее: балерина в бандане или слэм на балете. Широкая улыбка снова появляется на лице Ромадова в сопровождении усмешки с собственной шутки в голове. Дабы не казаться сумасшедшим***
В ходе концерта из раза в раз предоставляется возможность пропустить через себя воодушевление от интриги, какой же трек будет следующим. И испытывать эту неописуемую радость, когда начинают играть любимые треки. Так сказал бы Коля, если б хоть что-то смыслил в творчестве Вали Карнавал. Поскольку званием Валькиного фаната он, к сожалению или к счастью, не обладает, для него концерт — это из раза в раз разливающийся в крови адреналин перед слэмами. Дело было к середине концерта. Ромадов, хоть и, в отличие от одноклассников, не готовился к концерту постоянными походами на физру, чувствовал себя вполне нормально. Но некоторые отголоски усталости вперемешку с болью и уже начавшими проявляться на коже синяками всё же присутствовали. Вновь этот волшебный момент. Тот самый заветный аккорд. Счастливая улыбка во время бега. Столкновение! Боль. Отлив сил, ещё больше приближающий организм к состоянию усталости. Коля раскрывает глаза, что были зажмурены в порыве радости, и видит прямо перед собой Руслана. Сердце ëкнуло от неожиданности, и улыбка стала ещё шире, хотя, казалось бы, шире некуда. Единственный, кого Коля был рад видеть в этой толкучке. Он, честно, понятия не имел, где его друзья, зато Тушенцов тут как тут. В голову Коле пришла весьма сумасшедшая идея. Сумасшедшая для любого социофоба, но не для Коли. — Руслан, ты не устал? — сквозь музыку пытается докричаться Коля. Тушенцов смотрел совершенно в другую сторону и, повернувшись, увидел того самого дикого фаната — он непроизвольно безрадостно выдохнул. Единственный, кого Руслан был не рад видеть в этой толкучке. — Нет, — без единой эмоции бросил тот и словно специально отвернулся в ту же сторону, куда смотрел до этого. Пусть ничего важного там и не было. — Хорошо! — всё равно Коля с удовольствием продолжил разговор. Даже довольно прикрыл глаза, делая свою улыбку более дружелюбной. И его совсем не волнует, что собеседник на него даже не смотрит, так ещё прямо сейчас вокруг него скачут и толкаются ещё четыре амбала, подобных Руслану. В такой обстановке вряд ли кто-то попытался бы совершать какие-то лишние телодвижения, однако Коля поднимает руку и кладёт Руслану на спину: не для объятия, без контекста, просто так. Илюхе с Давидом похвастаться.***
— Ебанск, вы лучшие! — концерт подошёл к концу. Валя поклонилась и послала всему залу воздушные поцелуйчики. Кто-то в первых рядах передал ей букет цветов через охрану. — Ещё увидимся! Артистка грациозно убежала со сцены, на прощание показав сердечко руками. Музыки больше нет, последние радостные крики затихли — теперь только отдельные урывки фраз вполголоса отовсюду. Начали расходиться и люди: все спешили забрать свои курточки из гардероба. Но по непонятным причинам некоторые всё ещё оставались стоять примерно в центре танцпола. Среди них были и те самые центровые — центр не покидают даже по окончании концерта — Руслан и его сокомандник в клоунском амплуа. — Уходим? — спросил Илья, закинув на плечо рюкзак, перед концертом остальный где-то в укромном уголке. — Бля, я так-то тоже хотел бы сфотаться с этим Русланом. — Давид держит телефон двумя руками — выглядит так, будто боится, что бес на Коле опять его выхватит и снова побежит клеиться к Тушенцову. Забавно: телефон-то Давида, а сфоткались на него сегодня все, кроме самого хозяина. По иронии судьбы в эту же секунду Руслан снова куда-то сматывается, вновь всё к той же двери, где компания его подловила в прошлый раз. На том же месте остался его друг, уже успевший залипнуть в телефон, видимо в ожидании возвращения Руслана. Давид почесал затылок и выдал: — Так, пацаны. Видите вон того, — он указал пальцем в сторону ожидающего, — чувачка? Давайте, короче, к нему подойдëм, сконнектимся как-нибудь, а он наверняка поможет нам организовать ещё один пизданутый фотосет с Русланом? — Тебе не кажется, что это хуйня ебаная? Нет, ну, я, конечно, не эксперт, — Илья прыснул, — но, по-моему, просить незнакомого нам человека о такой хуйне — это немного странно. — Ну, он выглядит вполне адекватным, — оправдался Деймур. — А то, что незнакомый… — Щас будет знакомый! — с лукавой ухмылкой заявил Ромадов и, даже ни с кем не согласовывая чëтких действий, двинул к цели. Уверенный Коля с гордо поднятой головой, но располагающей улыбкой встал прямо напротив. — Привет! — он поднял ладонь в соответствующем жесте, привлекая к себе внимание. — Привет? — собеседник убрал телефон, скрестив руки на груди. Во взгляде было что-то вроде заинтересованности — ничего отталкивающего или скептического, что могло бы сбить весь настрой Коли. Давид с Ильëй уже подтянулись ближе, наблюдая за грядущим развитием событий. — Твои родители случайно не клоуны? Тогда откуда у них такой кло… э-э-э… — Ромадов мотает головой: — Стой, заново. Твои родители случайно не цирк? Тогда почему они уехали, а тебя, клоуна, оставили? Блять, нет… Твои родители случайно не волки? Тогда почему… Коля ударил себя по лбу и пристыженно усмехнулся. — Кажется… Кажется попытка познакомиться… Кажется попытка познакомиться пошла не по плану, — подыгрывая его слишком показательной уверенности, что в итоге обернулась таким странным образом, перебил его новый знакомый. Колины друзья со стороны наблюдают за этим цирком. На расстоянии слышно не все реплики в этом до безумия увлекательном диалоге, переполненном тупыми каламбурами и шутками про цирк. Но выглядят они одновременно и довольно напряжëнно, потому как пытаются прощупать почву, и достаточно естественно. Эти двое вместе несут такую неловкую ахинею, что смотрятся даже похожими по стилю общения чуть ли не как две капли воды. Определëнно чувствуется, что контакт установлен успешно. — Я Коля, — дипломат высшего уровня, уже не скрывая отсутствия подлинной уверенности, протягивает руку для рукопожатия. Лëгкий смешок со стороны собеседника, подобающий ответ на жест. — Я тоже, — он кладëт вторую руку поверх и жмëт веселее — к тëзкам всегда доверия больше. — Но меня обычно все просто Югом зовут. — Окей. Короче, анекдот! — резкая смена темы — Коля хлопает в ладоши и рассказывает: — Опытный клоун по вызову повеселит детишек, но и одиноких мам не разочарует! Звучит глупо, но смешно обоим. И Юг-то смеëтся прям от души, как будто шутка была во много раз лучше, чем она есть на деле. Можно, конечно, предположить, что Ромадов очень точно попал прямо в яблочко, случайно наткнувшись на клоуна-милфхантера, но это очень маловероятно. Коля просто широко улыбается на пару смеющемуся. — Господа, извиняюсь! — вмешивается Давид. — Не хотел прерывать ваше веселье, но Николай между прочим не задаром познакомиться подошëл. — Меня, кстати, Давидом звать, очень приятно, — он так же протягивает руку. — Юг, — рукопожатие, — взаимно. — Юг? В душе негр, что ли? — в недоумении подключается и Коряков. — Да нет, снаружи так-то тоже негр. У меня просто грима на ебалище дохуя и больше! Вообще, я чëрный, — Юг улыбается во все тридцать два, рассказывает свою правдоподобную историю, даже невзирая на то, что весь его боевой раскрас смылся в ходе концерта. Остался только круглый нос на резинке. — А чего вы хотели-то? — Мы хотим, чтобы ты как супер пупер лучший друг-дружок Тушенцова уговорил его сфоткаться с нами! — пояснил Коля. Юг задумался и пожал плечами. — Ну, хорошо. Я не думаю, что он настолько агро бабай, чтоб вам в этом отказывать. Илья во всеуслышание заржал со словосочетания «агро бабай». — Кстати, на заметку, не называйте его по фамилии, он вам за это ваще… не знаю, вы сдохнете! — добавил Юг, явно нисколько не преувеличивая последствий. Коряков тут же в испуге угомонился, стоило только Руслану из ниоткуда нарисоваться рядом. Между прочим, Илье и стоило бы учесть прозвучавшие только что слова, ведь это именно он пару часов назад обратился к Руслану по фамилии. — Коль, это че тут? — спрашивает Руслан, кивком обозначив проблему в лицах троицы ярых фанатов. Услышав своё имя, Ромадов, конечно, почувствовал, как сердечко ëкнуло, пусть и обращались не к нему. Руслан и вправду выглядит так, будто может кого-то убить по пустяку. Но не такое уж строгое обращение «Коль» ломает это представление, вгоняя в ещё большее непонимание, как к нему относиться. — Вот эти ребята хотят, чтобы ты с ними сфоткался, — Юг слегка разводит руки в стороны, — да и всё. Моей задачей было только уведомить тебя об этом. Все трое переглядываются, будто их сейчас за некорректные просьбы поведут на расстрел. Один только Коля готов был в случае чего впоследствии гладить шрамы на собственном лице после попадания под прицел: он посмотрел Руслану прямо в глаза. Чëтко читается вопрос «Какого хуя?». Он сильно хмурится и уже хочет что-либо возразить, однако Юг спасает положение: — Русла-ан? Коля переводит взгляд на Юга — тот по-доброму приподнимает брови, подначивая Руслана выполнить-таки просьбу. Ведь займëт это дело не более, чем полминуты. Тушенцов сердито фыркает: — Блять, ладно, давайте, только быстро. Можно выдохнуть с облегчением.***
За окном снова меняются пейзажи. На этот раз — Ебанские. — Понравилось? А? А? — во всем задором расспрашивает Колю Илья. Искренне интересно узнать его впечатления от его первого концерта. Им с Давидом это дорого — Коля в этой сфере новичок. — Да, — коротко кивает Ромадов. — Как тебе концертная романтика? — Давид делает глоток воды из бутылки, только гулявшей из рук в руки, а после убирает её обратно на переднее сидение. — Скажи же, волшебно? — Да, — на Колином лице сейчас только лëгкая усталая улыбочка. Не то, что буря эмоций за весь этот вечер. И пусть эти эмоции могли выглядеть, как чистой воды театр. Таковыми их восприняли все: сопровождающие на концерте одноклассники, Тушенцов… сам Коля, может и бессознательно, местами себе не верил. Но эта наружность обманчива: Коля знает, что он себе не врёт. Как минимум, Ромадов поразился тому, что ничего из рассказов друзей о Руслане не оказалось правдой — а ведь накануне концерта Коля так и представлял, как эффектно было бы снять клоунский нос с Коли Юга и по праву натянуть на Руслана. Нет, Тушенцов совершенно адекватный человек, точно понимающий свою ответственность за безопасность всего танцпола. В этих чувствах было что-то глубже поверхностной романтики, на которую так надеялись Колины друзья, — это было восхищение образом, действиями, всем существом Руслана, что удалось лицезреть сегодня на танцполе. И желание подражать. Тут-то в голове и рождается идея: теперь и сам Коля просто обязан стать центровым.