vampire cravings

      джисон не заходит в главный зал, останавливаясь в проходе. плечом он опирается о дверной проём, зависая на образе хозяина этого поместья.       минхо любит книги, цветы и тёмные оттенки. мужчина сидит напротив окна с романом в руках и чашкой чая на столике рядом. такой домашний и завораживающий, хотя и одет в чёрную рубашку и брюки. он иногда открывает рот, дабы облизнуть палец, и там проскакивают очертания острых клыков.       хан чертовски сильно влюблён в вампира.       в сущность, которая не отражается в зеркалах, посему и не видит полностью свои образы, но всегда выглядит потрясающе. он любит официальный стиль, а ещё старается всегда надевать только чистые и гладкие вещи. ли со своим возрастом, что раз в двадцать превышает его собственный, поглощает своими ярко-золотыми глазами. — не стой в проходе, — даже когда не видит напрямую. джисон вздрагивает каждый раз, когда минхо чувствует его присутствие. — чего тебе хочется, джисон?       хан проходит, присаживаясь на ручку кресла. ладонь зарывается в мягкие серые волосы, которые обожает называть седыми. ли смеётся с этого, но после мычит что-то про то, что он уже дедуля. — ничего, милый, — джисон наклоняется. — что читаешь? — агату кристи. сегодня это «убийство в восточном экспрессе».       парень кивает с абсолютным непониманием. ему книги неинтересны, даже обширная библиотека мужчины не привлекает.       зато привлекают клыки, выглядывающие из-под верхней губы. минхо не похож на дракулу, что мелькает в фильмах и мультиках про вампиров. он более властный, спокойный и совсем не агрессивный. ли не бросается на прохожих и не держит хана только ради крови. они встречаются около года, за который парень успел исследовать весь огромный дом возлюбленного. ли все годы проживает в одном поместье на окраине города, где люди бывают очень редко.       джисон неторопливо перелезает на крепкие бёдра, так же медленно забирая роман из узловатых пальцев.       минхо тяжело выдыхает, не протестуя. привык уже к подобным выходкам от парня, которому постоянно не хватает внимания. чужие руки ползут по его плечам, а собственные останавливаются на тонкой талии. у джисона даже миллилитр крови забрать страшно, такой худенький — умрёт от потери всего лишь капельки. — что такое, любовь моя? — светлые глаза заглядывают в шоколадные. — какие проказы на этот раз в твоей головушке?       хан хихикает. его очень умиляет эта манера речи мужчины, которая остаётся неизменной, кажется, в течение нескольких веков. ли общается со всеми вежливо, хотя в постели теряется и несёт грязную ахинею. — открой ротик.       минхо слушается, размыкая губы. между ними моментально проскальзывает большой палец джисона, который побуждает отвести челюсть ниже. подушечка проходится по нижнему ряду, очерчивая зубы, после чего останавливается на одном из клыков. кончики у них острые, словно нож, поэтому надавливать парень не спешит. — ты давно кушал? — нет, недавно съел яблоко, — спустя несколько секунд отвечает ли, как только ему это позволяет чужой палец. — я не об этом, милый, — джисон улыбается, проводя другой ладонью по бледной, холодной шее. — как давно ты пил кровь?       мужчина задумывается. обычно ему раз в два месяца привозит особый пакет кристофер, поэтому, скорее всего, тогда и был последний раз. — где-то месяц назад? сейчас март, чан приезжал в феврале, кажется.       хан кивает. да, он и сам прекрасно знал расписание минхо, но почему-то ему не даёт покоя именно то, что это неизвестно чья кровь. вдруг бан зарезал молодую сладкую девчонку, а потом вручил это его мужчине? невероятно странно ревновать ли к пакету крови. — а ты можешь поужинать мною? — нет.       отказ был быстрым и твёрдым. минхо даже на секунду не задумался, отвечая на, вроде как, обычный вопрос.       ладно, может, и не совсем обычный.       но разве в этом тоже нет чего-то странного? они встречаются, они целуются и поддерживают друг друга, они спят в одной кровати и на ней же занимаются любовью. почему желание дать партнёру что-то, что ему бывает жизненно необходимо, так резко пресекается. — ну почему? — джисон щенячьи глазки строит, наваливаясь своей грудью на чужую. парень впритык смотрит на холодное лицо минхо. — я же не прошу меня убить, один укус не навредит. — зачем тебе это? — ли бровь вскидывает. — я хочу быть твоим, — ноет хан. — хочу, чтобы ты пометил меня и показал, кому в этом мире принадлежит хан джисон. — боже, — у мужчины закатываются глаза от глупости слов хана. — ты и так мой, джисон. ты мой возлюбленный, а не еда. я не хочу тебе навредить.       минхо говорит спокойно, с расстановкой, вбивая каждый слог в мозг парнишки. он не злится, просто пытается уберечь милого человека, который выводит узоры на его рубашке на груди. — каким образом ты мне навредишь? — джисон не унимается. — понимаешь, любовь моя, — ли продолжает доходчиво объяснять, терпеливо разговаривая с ханом. — я стараюсь держаться дальше твоей шеи, ведь один только запах твоей крови разжигает во мне что-то неизвестное. ты пахнешь сладко и желанно, но я не могу позволить себе потерять контроль. я боюсь, что возбуждение поглотит меня и я не смогу остановиться. — но тебе и не нужно останавливаться… — нужно, — прерывает его мужчина. — иначе я затрахаю тебя до смерти. ты настолько вкусно и потрясающе пахнешь, что боюсь, что мой член взорвётся внутри.       джисон смеётся, притираясь ближе. он может позволить себе думать о властном минхо, который его вдавливать в поверхности будет. может помечтать о синяках на своей коже после пальцев и клыков. может уплыть в фантазии о куче спермы, вытекающей из растраханной дырки.       и может вовремя заметить свой вставший орган. — пожалуйста? — ты не угомонишься? — нет, — мычит парень. — пожалуйста.       ли ломает. он осознаёт на всевозможные проценты, каков риск этого секса. да только этот риск не страшит, а заводит.       ему страшно навредить возлюбленному. страшно полностью утерять остатки самообладания, которые он всё время держит в узде. страшно, что ему слишком это понравится. минхо ничего ещё так не боялся, как своих красных глаз, которые встретятся с мутным взглядом джисона. — давай попробуем, милый, — хан не затыкается ни на минуту, вымаливая желанное. — я сильный, минхо, я справлюсь со всем, что ты мне дашь. — даже с раздутым от спермы животом? — похоть пробирается от кончиков всех пальцев к сердцу и паху. — справишься с красной дыркой, на которой будет невозможно сидеть больше недели? или со следами по всему телу?       минхо за своё существование набрался брани у разных людей из разных времён. у него талант — владеть языком во всех его применениях. и только одними разговорами он способен довести парня до разрядки. — со всем, честное слово… — джисон поднимает красное лицо с крепкой груди. зрительный контакт длится не более пяти секунд, после чего медовая шея оказывается прокушенной.       ли шепчет что-то в перерывах между глотками, пока хан переживает смерть и рождение. ресницы дрожат от боли и удовольствия, которые смешались в дичайший коктейль.       зрачки мужчины сужаются, а радужка заполняется красным цветом. ограничения потихоньку слетают, уступая место всем потребностям. стремление подчинить человека своей воле растёт, пока член в брюках крепчает с каждой каплей.       у джисона кровь тёплая, совсем не такая, как в пакете чана. она сладкая, даже приторная, оседающая на вкусовых рецепторах. в носу заедает этот запах, впечатывается в лёгкие, пока ноздри неконтролируемо раздуваются. хан чувствует, как вздымается грудная клетка минхо, как тот часто вдыхает и кратко выдыхает. — вкусно, — он отрывается, с силой заставляя себя отстраниться от манящих проколов на шее. они притягивают, готовые к тому, чтобы красные капельки на краях слизали. — ты такой вкусный, моя любовь, лучшее блюдо в этом мире.       минхо к губам хана тянется, руками сжимая ягодицы. парень стонет от силы, что проснулась в возлюбленном.       вены на руках мужчины вздулись, как и проступили желваки на острых скулах. ли целует грубо, со всей безграничной страстью, полностью забирая контроль. джисон пытается успеть за ним, нечаянно сталкиваясь зубами. метка пульсирует, отдавая сладкой болью по всему телу, поглощая каждую клеточку и молекулу.       треск ткани раздаётся по главному залу с оглушительным стоном парня. хан чувствует грубые подушечки пальцев и заострившиеся ногти прямо на нежной коже колечка. ощущает поглаживание, пока мычит в чужие губы. у него во рту вкус собственной крови и царапающие клыки. — блядство, — ли даёт им передышку. — ты такой упрямый, моя любовь. настолько скучна наша сексуальная жизнь? поэтому нужно выводить меня до такого состояния? — нет, это не та прич… — хан визжит от переворота. осознать, как его так быстро сняли с крепких бёдер, после чего поставили коленями на мягкую сидушку кресла, оказывается затруднительно. — или ты просто нимфоман? — голос минхо опускается, пока мурашки пробегают по коже. футболку грубо поднимают, оголяя рваные на заднице штаны и спину, усыпанную мурашками. — нуждающаяся, глупая шлюха.       парень цепляется ногтями за спинку кресла, оставляя впадины после ногтей. страх возбуждает, пока сзади ли спускает ненужные клочья ткани. джисон не нимфоман, у него нет мыслей о сексе на постоянной основе. просто одного взгляда светлых или тёмно-красных глаз достаточно, чтобы колени соприкоснулись с полом. — ждать, — отдаёт приказ мужчина, оставляя хана.       тело горит. нет, оно полыхает от новых ощущений. жажда продолжения и интерес бьют по голове с размаху, пока джисон находится в такой позе. окно за спиной играет на нервах, хотя трезвое мышление стремится напомнить, что за ним вряд ли кто-нибудь осмелится пройти в такое время.       грохот привлекает внимание, почему парень и оборачивается. минхо пытается по дороге скинуть с себя мешающуюся одежду, одной рукой вырывая пуговицы чёрной рубашки, другой удерживая бутылёк смазки. он идёт агрессивно, топая ногами, пока в глазах буквально горит огонь. бледная кожа не меняет свой цвет, но вены наливаются свежей кровью. ли всё ещё не похож на дракулу из фильмов, он похож на голливудскую порнозвезду: весь взмокший и сексуальный.       минхо обычно холодный во всех пониманиях, но воспламеняется с возлюбленным по щелчку пальцев. или крышки смазки.       ли достигает цели, сразу же наливая на промежность вязкой жидкости. любуется мутными каплями, что пытается захватить трепещущая дырка. он не сдерживает себя, точнее, даже не пытается, когда ладонь с громким хлопком приземляется на мягкую ягодицу. за ней обрушиваются ещё с десяток шлепков, меняется лишь сторона и громкость стонов джисона. — ну тише, любовь моя, — горячее дыхание опаляет ушную раковину. у хана, кажется, все части тела покраснели. самостоятельно и с некой помощью в виде широкой ладони. — это же то, чего ты так хотел. моя метка на твоей шее и красная задница. остаётся только эта прелестная кожа, — ли царапает открытую спину, оставляя красные полосы. — и эта дырка. покажи мне, что она бывает полезной.       два пальца входят неожиданно, так же, как и первый оргазм настигает джисона. он плачет, сводя колени друг к другу, пока пачкает обивку кресла. он кончил от одного проникновения пальцев. — это было мило, — комментирует мужчина. хан трясётся, пока его растягивают сзади, проводя сквозь разрядку. — но я не закончил. да и к тому же, ты запачкал моё любимое кресло, а это совсем не дело.       пелена у парня перед глазами не спадает даже тогда, когда его поднимают с места за волосы, грубо оттягивая. минхо чужой нос прижимает к сперме на ткани: — вылизывай.       парень мычит, высовывая язык. он собирает беспорядок, оставляя после белых капель мокрые тёмные следы. нос и подбородок вжимаются в спинку от резких движений, пока ли продолжает растягивать тугую дырку без остановки на передышку. конечности дрожат, член становится крепче.       третий палец входит легко, после чего костяшки окончательно касаются колечка мышц. высокий скулёж сопровождает каждое сгибание, когда подушечки с нажимом проходятся по внутренним стенкам, иногда касаясь простаты. хан продолжает послушно слизывать белёсые капли, что иногда переходят в длинные полосы. — прекрасно, моя любовь, — пальцы с хлюпом выходят, пока бёдра парня подаются назад в погоне за возвращением удовольствия. — о, я знаю, что тебе не терпится. и как я смею отказывать тебе в чём-либо?       ширинка с характерным звуком расстёгивается, за ней следует и пуговица. давно никому не нужные брюки спускаются к щиколоткам, пока ли ладонью давит на поясницу джисона. тот поспешно прогибается, оттопыривая малиновые ягодицы.       мужчина дразнит, нарочно медленно снимает нижнее бельё. ему уже больно от отсутствия стимуляции, но прыгающие от судорог в ногах половинки всё компенсируют. после красной головкой размазывает предэякулят по и так мокрой промежности. — пни меня, если будет слишком, — строго наказывает минхо, одним толчком заполняя тугое нутро хана. тот стонет громко, смаргивая слёзы с ресниц.       джисону зацепиться не хватает сил, он просто куклой безвольной елозит. вторая разрядка поджидает совсем близко, ему не хватает лишь прикосновения. — минхо, — парень скулит громко, пока в него быстро вбивается горячий орган. ли действительно большой, а член у него толстый и венистый. — пожалуйста, прикоснись ко мне… — конечно, моя любовь, — с одышкой произносит ли, пока губы растягиваются в ухмылке.       он склоняется, грудью прижимаясь к горячей спине. дыхание опаляет кожу с той стороны, где находятся два прокола. красные глаза любовно обводят их долгим взглядом, пока ладонь считает рёбра. пальцы медленно обхватывают вставший сосок, перекатывая его между подушечками. будь они в другой позе, минхо точно взял бы грудь в рот, оставляя вокруг ареолов следы от зубов.       джисон пищит что-то неразборчиво, хныча. непрямая стумуляция одной из главных эрогенных зон подталкивает к краю, а конечной точкой становится язык. блядский язык, который под хриплый стон мужчины и визг хана проводит мокрую полосу вдоль позвоночника, оставляя укус между лопаток.       парень кончает, вновь заливая несчастное кресло, только на этот раз хуже. минхо не останавливается вообще, от слова никак, насилуя комок нервов внутри. он оставляет отпечатки пальцев на бёдрах, сдавливая их с нечеловеческой силой. ли не проводит мальчишку через оргазм, не продлевает его. он прерывает чрезмерной стимуляцией, заставляя слёзы катиться по красным щекам, пока яйца шлёпаются о чужую мошонку. — извини, — всхлипывает хан. он вновь испортил обивку. — ничего, моя любовь, — минхо целует его в затылок. — так много выдержал за сегодня, но я не закончил. сможешь побыть для меня хорошим мальчиком и принять в себя мою сперму? сможешь кончить в третий раз?       это риторические вопросы, джисон понимает сразу.       ему просто не нужно давать ответ на то, что мужчина прекрасно осознаёт. хан всегда готов подставить задницу для наполнения, всегда готов выполнить любой приказ и самое мерзкое извращение. но только если это связано с минхо.       ли ускоряется, успевая царапать чужую спину. красные полосы на медовой коже дополняют укусы и засосы разных размеров. минхо целует каждый миллиметр любимого тела, оставляя частичку себя.       толчки становятся рваными, а хан даже не скрывает всхлипов. он громко шмыгает носом, пока его голову за подбородок разворачивают. мужчина слизывает слёзы, чувствуя неимоверное удовольствие от вида такого разбитого возлюбленного. исступление накрывает от мокрых ресниц, красных глаз и дрожащей губы. такой разрушенный. не хватает только белых пятен. — моя любовь, такой прекрасный, — он кровавыми глазами пытается поймать мутные зрачки напротив, что закатываются от грубых, рваных фрикций. — хороший мальчик… мой хороший мальчик…       минхо размашисто ударяется бёдрами о саднящую задницу несколько раз, с гортанным стоном заканчивая.       джисон скулит, чувствуя горячую жидкость внутри. её так чертовски много, она просто переполняет, заставляя кричать. — отпусти себя, — мужчина берёт красную головку хана в ладонь, прокручивая медленно. но ему достаточно одного прикосновения, чтобы напрячься.       парень кончает, срывая голос. горло саднит, но он не перестаёт громко рыдать на чужом члене. слишком хорошо и слишком плохо, настолько, что тьма перед глазами застилает комнату.       джисон выдержал, но переизбыток эмоций взял верх. голова откидывается на чужое плечо, а тело обмякает. — жаль, что ты не успел голову опустить, моя любовь, — смеётся минхо. чужое сердце бьётся быстро, посему тот даже и не волнуется. — наверное, мне не стоит выходить, да? ты, должно быть, хочешь увидеть, как вздулся твой милый животик и как из твоей дырки вытекает моё семя.       ли бормочет сладости на чужое ухо, пока член внутри крепчает.       он и задуматься не мог, что несколько глотков крови возлюбленного произведут эффект амфетамина, экстази и мефедрона в одной куче. даже в бессознательном состоянии мальчишку хочется отыметь, но здравый рассудок тревожным звоночком оповещает, что джисону нужен отдых.       хорошо. минхо даст ему отдохнуть.       пяти минут же будет достаточно?