Свет истины

Горькая правда, но этим миром правят отнюдь не милые добрые люди. Те сплошные наивности, в чертогах чьих душ прячутся сильные мира сего, как правило, не желают этого признавать. И он не желал. Хоть и не был ни для кого отдушиной - уж слишком тяжёл на характер. Но всё же это не мешало ему гореть, жить тем, что звали праведным, тем, что звали мораль. И он верил, что ему под силу изменить этот мир. У него было всё нужное для этого: благородный род, сильная магия, место в Совете. И ничто не могло ему помешать. Падая, он поднимался из раза в раз, из раза в раз, из раза в раз. Возможно, он был жёстким в достижении поставленных целей, но жёсткость - отнюдь не жестокость. Он точно знал разницу, видел грань. Считал, что как бы больно ни было, нужно упорно идти вперёд, потому что кто, если не он, если не ОНИ, сильные мира сего, исправят это всё? Больше никому это не под силу. Он точно знал. И верил. Верил в себя. Горячный юнец со взрывной натурой уж с слишком ироничной точностью подходил под карикатурное описание храброго мага. Его магия была настолько сильна, что всё, к чему бы он ни прикоснулся, тут же загоралось. Но он не унывал. Матушка рассказывала своему сыну, что магия исходит от души, и чем сильнее душа, тем сильнее магия. Он сильный. Он точно добьётся своего. Он не сомневался. В Консилиуме Балладеву приняли не очень радушно, но он привык: все относились с подозрением к настолько инициативному и сильному человеку. Однако со временем он сумел вписаться. Кое-как, но вписаться. На деле его не интересовало то, насколько дружескими складываются отношения с остальными Волшебниками: они все борются за одно, и здесь нет места личным перепалкам. Насколько бы частыми они ни были. Это не то, на чём нужно зацикливаться. У него есть цель, и это никак не влияющий на неё фактор. Так он считал. Однако все могут ошибаться. Мэкрик стал камнем преткновения. Справедливый не позволял ему своевольничать и так просто проводить реформы такого масштаба, ведь "к ним никто не готов". Но как иначе? Как иначе?! Ждать, пока они все высидят там что-то, непонятно, что, и не факт, что высидят?!. Это точно не его путь. Но место в Консилиуме давало уж очень много преимуществ, так что ему пришлось припрятать всю свою неприязнь к этому нелицеприятному пай-мальчику, возомнившему себя всезнающим, куда подальше. На Каузку ему ещё удавалось влиять с горем пополам, но вот все остальные... В воздухе всегда витала нотка напряжения и отторжения, как только он выдвигал свои особо эффективные идеи. Это несправедливо! Однако Фергалу удалось всё же внедрить одну действительно меняющую всё идею: добавить в Совет бесхарактерного. С таким примером среди тех, кого считают сильными, кто всегда выступали авторитетами, люди наконец смогут увидеть, что бесчертные не какие-то там жалкие второсортные существа, а такие же ЛЮДИ! Человек - гордое звание, у каждого человека есть потенциал, в каждом человеке есть своя сила. Фергал не просто верил, он знал это. Теперь в Штабе стало пооживлённее, даже не смотря на факт пропажи Честной Волшебницы вот уже несколько месяцев: его сероглазый друг был гораздо более дружелюбным и достаточно быстро смог найти общий язык с остальными Волшебниками. Не смотря на недоверие, остережения по поводу слабости нового члена команды, маги всё же начали им проникаться. Душевный и идейный, хоть и немного зажатый, он доказывал делом, а не словом. И со временем вписался так, будто всегда здесь был. Отношение к нему народа только подчёркивало актуальность проблемы, что Фергал находил донельзя лучшим инструментом показать правильность своих идей, пускай это и было довольно жёстко, но такова реальность. Он никогда не позволит своему другу быть действительно в опасности, к тому же тот и сам ловко выходил из конфликтных ситуаций в связи со своей "особенностью", так что храбрый не переживал. Верил в друга. Доверял ему... Но однажды друг сгинул на одной из миссий. Балладева не мог поверить. Это точно какое-то недоразумение! Несчастный случай! Там, ТАМ наверняка могли выжить совсем немногие!.. Его друг всегда сражался до последнего!.. Это подлость жизни, отбирающей себя из тех, кто этого недостоин!.. Фергал знал: справедливости в этом мире не существует. Но он в него и пришёл, чтобы её установить!.. Горькие слёзы застыли где-то в глубине души. Он заплакал лишь раз - в ночь траура - и больше не проронил ни одной слезинки. Как бы больно ни было, нужно двигаться дальше. Он всегда твердил себе это. В формате истории человеческая жизнь слишком коротка. Нет времени медлить. И Фергал, со своей привычной, чуть дерзкой улыбкой, пускай улыбаться и было трудно, как никогда, на следующем собрании Волшебников предложил: давайте снова попытаемся. Это лишь несчастный случай. Мы знаем, что наша работа опасна. Но нельзя останавливаться. Однако товарищи не поддержали его идею. Холодные осуждающие взгляды впились в храброго, будто желая испепелить. Повисло молчание. Долгое молчание. Все словно замерли из-за напряжения, осевшего в воздухе. Наконец Озрич встал и ледяным тоном произнёс: "Вы достаточно себя показали, Фергал Балладева, за всё время, что находились в Совете Волшебников. И за это время я сделал достаточно выводов, чтобы, как уполномоченный лидер, вынести вердикт: вы исключены из Консилиума. Попрошу вас проследовать на выход". Блондин деревянной рукой указал на дверь на входе в зал совещаний. Все его движения стали будто механическими, как у часов: ничего лишнего. Но в нём точно не осталось ничего живого, Фергал был уверен. Храбрый не поверил своим ушам. Тот молча впился взглядом в предводителя, ожидая пояснений, но их не последовало. Мэкрик застыл в приглашающем жесте, смотрящий на него. "Прошу," - повторил с̶п̶р̶а̶в̶е̶д̶л̶и̶в̶ы̶й̶ блондин. Справедливый? Ха! Да кем он себя вообще возомнил?! Исключить ЕГО?! ВЗЯТЬ И ИСКЛЮЧИТЬ?!! ЕГО?!! Фергал сорвал с себя перчатки, взвизгнув "Протестую!", но решение предводителя было неоспоримо, и он знал это. Но не смог не сорваться. Это стало последней каплей. Душу больно саднило, и чем больше боли становилось, тем больше эта боль дарила странный огонь, жравший всё: не было понятно, много ли его, мало ли. Он грел. Не было слышно, как он потрескивает. Не было слышно, как остальные члены команды кричат в ужасе от разбушевавшегося пожара. Храбрый бросился на Мэкрика с кулаками, но в самый последний момент несколько нитей больно впилось в его руки, заставив замереть на месте. Ах, это его блядский дружок, что всегда, всегда на стороне этого беспристрастного механизма! Механизма, не человека!.. Фергал был уверен... Но его выпроводили из комплекса Гаеи. Навсегда. "Таким, как вы, здесь не место" отчётливым эхом повторялось в голове. Чем больше он лихорадочно думал об этом - а не думать было невозможно, - тем больше его захлёстывала вся та злоба, которую он сдерживал и которая непроизвольно копилась в нём. Хотелось разбить всё в щепки, в дребезги, испепелить! Испепелить эту беспристрастную рожу! Испепелить всех этих умников, которые чего-то не стали противоречить своему дражайшему лидеру! Даже Сика!.. Аргх!.. Потерю такого шанса Фергал переживал болезненно и долго. Но всё никак не мог поверить. Поверить, что его взяли и вот так выгнали! Не дав ему и шанса! Просто потому, что он, видете ли, недостаточно сдержанный!.. Да какая к чёрту сдержанность, когда в мире творится такое?!. Фергал искренее не понимал. Но это не конец пути. Как он сам говорил множество раз, нет времени медлить. Балладева взял под своё крыло город, в котором жили лишь бесхактерные. Отстроил его. Он рассказал жителям, что собирается сделать. Но те лишь горько посмеялась. Почему-то теперь это его задело... Храбрый старался быть дружелюбным, он улыбался для них, всё ещё веря. Он создал организацию Серые Призраки. Для улучшения жизни бесхарактерных. Но почему-то с каждой неудачей в свете по поводу своих нововведений ему всё больше казалось, что его вера больше не его. Впервые он поймал себя на мысли, что это слишком наивно. Но это же неправильно! Он ведь так в это вери..т.. Верит, именно верит!.. Он не может взять и... Взять и... Он не смел в своей голове произнести слово "отречься". Но то, кем он был, с каждой оставляющей шрам неудачей, всё больше и больше становилось лишь маской... Фергал не верил. Это он, ОН, ОН!.. Он всегда был, есть и будет СОБОЙ!.. Он всегда верил, верит и будет верить!.. Что бы ни случилось!.. ..Но чем больше людей отказывалось его слушать, чем больше его клеймили неудачником и бесчувственным дураком, тем больше его вера увядала. Он делал всё, лишь бы возродить её. Раньше её поддерживали друзья и Совет, но теперь, когда друзья мертвы, а в Консилиум дорога ему закрыта... Цветок веры медленно начал усыхать. Балладева стал гораздо чаще устраивать вылазки Серых Фантомов, но не оставил имение, нет: маг стал заботиться об укреплении тылов, ведь теперь познал, насколько этот мир может быть ужасен. Фергал стал обучать бесхарактерных бою, разработал программу тренировок. Однако со временем решил, что её нужно сделать жёстче. Время не ждёт, а опасность может прийти в любой момент, даже когда его может не оказаться рядом. Жители начали сопротивляться: стали говорить о том, насколько выматывающие тренировки, что это слишком жёстко. "Слишком жёстко?" - Фергал усмехнулся. - "О нет, это вовсе не жёстко. Подойди. Да, ты, подойди," - маг поманил рукой возмущающегося, а затем схватил его за плечо. То загорелось. Бесхарактерный закричал, вцепившись в его руку и пытаясь убрать от себя, но тщетно. Лишь когда плечо несчастного стало бордовым, храбрый убрал руку. "Вот это - жёстко. И за пределами этого города его множество и множество магов, которые не будут щадить вас. Запомните это". С тех пор во взглядах жителей появилось недоверие... Недовольства смолкли. А Фергал начал разрабатывать новый план. Они все всё ещё слишком слабы, чтобы постоять за себя. Этих тренировок недостаточно. И поэтому Балладева стал активно применять магию в бою. Множество ожогов и раненных в лазарете, отходящих долгие недели, но зато лучшие из лучших научились прекрасно уворачиваться и использовать что угодно, что было под рукой, чтобы одолеть лидера. Правда, кажется, вместе с тем в их глазах зародилось что-то, с чем раньше они на него не смотрели... Но это неважно. Это для их блага. Для его цели. Маска начала отделяться от лица. Он всё ещё улыбался также, пускай теперь точно его улыбка казалась ему фальшивкой. Он всё ещё борется за правильное, просто более радикальными, более подходящими способами. Он просто отвечает миру тем же, чем мир ответил ему. Не более. Этот мир очень жестокий. Фергал теперь точно удостоверился в этом и потому сосредоточился на защите города ещё больше. Не дай Иррал, его поселение разрушат какие-нибудь недоброжелатели!.. А их с деятельностью Серых Призраков изрядно поприбавилось. Фергал засел за изучение древних заклинаний надежде, что в них есть какой-то секрет, который обязательно поможет ему в решении этой проблемы. Он вчитывался в каждое слово, пытаясь разглядеть в каждом ту самую искру надежды, но книга за книгой, книга за книгой, книга за книгой, книга за книгой - лишь трата времени. Но лишь озлобленнее искал и искал, искал и искал, искал и искал, искал и искал, искал и искал и однажды нашёл. Вот оно, то самое! Ему удалось откопать книгу с магией рун. Прочитав сведения об одном из заклинаний, Фергал улыбнулся. Улыбнулся той дерзоватой уверенной улыбкой. Но та постепенно стала расползаться в совершенно другую: гадкую и широкую. Теперь, когда он улыбнулся так, почему-то стало легче: как только он забыл, как улыбался раньше, его душа будто избавилась от груза какой-то казавшейся ему раньше безумно, безумно важной ответственности!.. Но теперь она не имела для него совершенно никакого значения. Теперь для него окончательно стёрлась какая-то грань, за которую он почему-то раньше так цеплялся. Его цель определённо стоит того, чтобы поставить на кон всё. Каждый человек имеет право жертвовать лишь тем, что касается лишь его? Ну так его эта проблема как нельзя больше касается, а, значит, он имеет абсолютнейшее право жертвовать чьим-то комфортом или даже жизнью, если так будет нужно. Боль не важна. Нельзя медлить. В формате истории человеческая жизнь слишком коротка. Фергал наконец снял маску, давно державшуюся на его лице еле-еле. Ему казалось - он увидел истину. Но теперь мир его ослепил.