Добро пожаловать в новый страшный мир. Финалы.

      Я даже не сразу поняла что произошло. Последнее что я запомнила — странная лёгкость, когда сфера, оставшаяся после смерти Матери Жизни, начала напитывать меня своей силой. Но за ней следом произошел взрыв и громкий крик Шепфамалума. Мы победили? Но если это так, то почему мне так холодно? — Вики, с тобой все хорошо? Вики! — послышался знакомый голос, который я узнаю из тысячи. Это был Голод. Мой возлюбленный, мой муж.       Глаза разлепить было сложно, все тело болело до жути и его охватывала легкая дрожь, то ли от холода, то ли от потрясения. Я медленно открываю глаза и вижу лицо Голода, который обеспокоенно осматривает моё. Сейчас он выглядел ещё более бледным и худым чем раньше: скулы более четкие и впалые, а вокруг глаз появились синяки. Вот как выглядит всадник, потерявший большую часть своей силы? — Я в порядке, не нужно беспокоиться. Но я не могу понять, где мы? — с большим трудом я принимаю сидячее положение. Теперь я могу лучше разглядеть Голода: его волосы были включены, местами испачканы пылью. Он выглядел ещё более безжизненно чем раньше, чем то напоминая свою вторую ипостась. Его меч был разрушен с убийством Матери, а значит часть его силы умерла вместе с ней. Но я все равно люблю его любым, пусть даже он совсем без сил будет. Голод… мой родной Голод сейчас был рядом, а значит все не так плохо.       Он осторожно прижимает меня к своей груди и я чувствую его быстрое сердцебиение. Переживал за меня? — Прости, я подумал, что с тобой что то случилось. Но я рад что ты в порядке. — Голод заботливо поглаживает меня по всплоченным волосам, приглаживая их. В этом всаднике столько лет теплилась любовь и нежность, которые он так долго не мог выразить, что теперь не мог ими насытиться. Он безумно боялся потерять меня, что сейчас ещё сложнее было сдержать свои настоящие эмоции.       Наконец я слегка отстранилась от мужа, осматривая место, куда нас отбросило. Сомнений нет: мы в Долине Смерти. Не самое страшное место на свете, но сейчас, когда мы оба были слабы, нам могло бы непоздоровиться. Это объясняло жуткий холод, пробирающий до самой души. — Надо выбираться отсюда скорее и найти остальных. — твердо говорю я, поднимаясь с места.       Мы шли быстрым шагом, ведь лететь Голод не мог сейчас, да и сможет ли вообще? Кажется я переживала за его судьбу больше, чем за судьбу всего остального мира.       Вдруг я чувствую как он аккуратно сжимает мою ладонь, поворачивая голову в мою сторону. — Ты переживаешь что мы не смогли победить? Что сейчас твоим друзьям угрожает опасность? — он говорил это очень спокойно, но я знала, что в душе Голод так же переживает о том, смогли ли мы победить. Ведь если нет — это значит что мы точно обречены. Но я лишь тепло улыбаюсь ему и смотрю в его глубокие зелёные глаза. — Нет. Вернее не совсем. Я переживаю за тебя. — Меня? — он вопросительно поднимает бровь. — почему? — Я видела что случилось с твоим мечом. Я переживаю о том, что станет с тобой, если мы уничтожили тело Матери.       Голод удивленно моргнул, словно его это совсем не беспокоило. Он все ещё не мог привыкнуть к тому, что больше он не один, что теперь есть тот, кому не безразлична его судьба. Он ничего не сказал на этот счет, только крепче сжал мою руку, продолжая идти сквозь безжизненный лес Долины Смерти.       Дальнейший путь был без неприятных происшествий, ведь в Долине Смерти главное не поддаваться духам, что пытаются тебя искусить, а так как мы шли, не отпуская рук, мы могли защитить друг друга.       В конце-концов нам все же удалось выйти из этого холодного места, что так неприятно холодило душу. Нам повезло попасть в не самое ужасное место, но где же остальные? Сколько выживших осталось после победы? А после взрыва? Столько вопросов крутилось в моей голове что я даже не могла выбрать главный из них.       Мы шли ещё очень долго. Все же, не иметь возможности лететь, очень удручало. За десять лет я так привыкла к крыльям что уже не могу вспомнить каково мне жилось без них. Но все же, мы дошли до школы ангелов и демонов. Почти все силы я потратила на то, чтобы защитить от влияния Голода моих друзей и на то, чтобы помочь в борьбе с Матерью. Я забрала у природы так много, что ей придётся ещё долго восстанавливаться.       У ворот школы нас встретили несколько бессмертных и провели в здание, где о нас уже начала заботиться встревоженная Мисселина. Удивительно что влияние Голода пропало. Связано это с тем, что он так ослаб или потому что оболочка его создателя была уничтожена? Я не могла ответить на этот вопрос. Но меня очень радовало то, что я могу больше не ограждать его своим куполом, чтобы никто не слабел.       Нас осмотрели и оставили отдыхать в моих покоях. Я обессиленно легла на кровать, наконец вдыхая полной грудью, хоть и ответы на вопрос о том, сколько нам ещё осталось я не знаю. Я хотела поделиться этими мыслями с Голодом, обсудить их, услышать такие нужные слова поддержки, но мы оба были слишком вымотаны. Мой муж ложится рядом со мной на бок, протягивая руку чтобы коснуться моей щеки. Он словно давал ответ на немой вопрос, который крутился в голове у нас обоих. Он ведь тоже ничего не знал наверняка. — Вики, даже если у нас ничего не вышло — мы пытались. Если нам суждено умереть…я рад разделить это с тобой. Ты подарила мне то, в чем я, оказывается нуждался всю жизнь. — он мягко притягивает меня к себе, целуя в макушку. Его чёрные пряди упали на моё лицо, но именно этого я сейчас хотела: зарыться в них с головой, спрятаться от всех проблем, почувствовать их запах, смешанный с мятой и сигаретным дымом. Он стал для меня местом, где я могу быть слабой, где мне не причинят вреда.       Но идиллия не могла длиться вечно и вскоре, в нашу комнату кто то постучал, а затем я услышала обеспокоенный голос Мими. Через пару секунд она сама ворвалась в комнату, обеспокоенно оглядывая меня. — Вики! Я встаю с кровати и быстрым шагом направляюсь к ней, а через секунду наши тела прижимаются друг к другу. Мими была жива и это сейчас главное. Она тяжело дышит, словно бежала так быстро, как только могла, узнав что я в школе. — Вики, дорогая, я думала с вами что то случилось! Какая же радость что это не так… — Мими, что было с тобой? Ты знаешь где находятся остальные? — Меня ударной волной отнесло в ад, я очнулась на старой тележке с несколькими бессмертными, но я не уверена, были ли они мертвы. Я пыталась найти кого то из наших, но у меня не вышло, поэтому я подумала что могу найти их здесь. Какое счастье что ты жива и я смогла тебя найти! — Мими снова прижимается ко мне, словно не могла насытиться своим счастьем. Голод не вмешивался, с интересом наблюдая за ее эмоциями.       В надежде на то, что другие, кого так же как и нас отбросило ударной волной после смерти Матери, так же вернуться в школу, мы стали ждать. Вскоре подоспели мама, Винчесто, Мамон, Дино и Фенцио. Они также были рады видеть нас живыми, но Астарот, Люцифер и Мальбонте все ещё не вернулись. Мы старались не думать о худшем, поэтому, чтобы не терять зря времени, Эрагон созвал нас на совет. Он вернулся в школу раньше всех, оповестив всех о том, что произошло на поле битвы. — Мы должны построить новую школу. — внезапно раздался его твердый голос. Все сидящие за столом непонимающе отреагировали, что было понятно, но никто не стал возражать. Даже мама спокойно сидела на своём месте, ожидая объяснений. Эрагон продолжил: — Наш мир изменился. Мы не знаем насколько долго мы ещё можем продержаться. Неизвестно что стало с Матерью Жизни, но мы должны быть готовы к тому, что однажды нам снова придётся доказать свое стремление к жизни, что мы достойны ее. — его голос был низким, было видно как тяжело ему даются слова, но он не показывал свою слабость. Только не сейчас. — уклад мира изменился и нам придётся учиться выживать в нем заново. Нам нужно место, где мы будем защищены. Где не будет обременяющих остатков прошлой жизни, ее больше никогда не будет. Молиться богам бесполезно, вас никто не услышит. Поэтому мы построим новый мир, на руинах старого. Начнем со школы, с сердца этого мира.       Идея отстроить новую школу была обоснована. Шепфа мертв, Шепфамалум исчез, а Матерь Жизни… даже неизвестно что стало с ней. Кто знает, что нас ждёт впереди? Нам нужно научиться выживать в новом мире и учить этому других.        Внезапно моей руки коснулась чья то холодная ладонь. Я подняла глаза и увидела лицо Голода. Он ничего не сказал, но видел, что я так же как и остальные нахожусь в потрясении от произошедшего. Я слегка сжимаю его руку в своей и чувствую успокоение. Моя любовь рядом со мной, мои друзья тоже и если мне придётся учиться новым правилам выживания в этом мире — я готова.        Следующие пару дней прошли как в тумане. Успел вернуться Люцифер из катакомб, Астарот, выживший в пустыне. Но когда вернулся Мальбонте он упал прямо на пороге школы. Тьма Шепфамалума, питавшая его, исчезла вместе с ним, поэтому на восстановление сил потребуется много времени. Ещё больше времени пройдет когда мы наконец построим этот мир заново.       Я просыпаюсь от нежного прикосновения к своей щеке. Нехотя открыв глаза я вижу лицо своего возлюбленного, что нежно гладил моё лицо. — Прости, не хотел тебя разбудить. — в пол голоса говорит он и уже было хотел убрать руку, как я беру ее и обратно прижимаю к своей щеке. — Не нужно извиняться. Я рада просыпаться с тобой.       В его глазах можно было увидеть смесь удивления и тепла, которое он мог проявлять только ко мне. Много времени нам не надо: через пару секунд я уже забралась на него, усаживаясь на бедра. Кости его бедер упирались в мои, но меня это не волновало. Я наклоняюсь для того, чтобы поцеловать Голода, а он сам поддается вперёд, накрывая мои губы своими. Мятное дыхание сразу приятно охладило мой рот, а руки его начали блуждать по моему телу. Он начал с того, что поглаживал мои бедра, поднимаясь все выше. Голод учился быстро, все время наблюдая за моей реакцией. В один момент его руки расстегнули застежку лифчика на моей спине, обнажая уже упругие соски. Я чуть краснею, ведь не ожидала от него такой смелости, но позволяю раздевать меня.       Да, он точно знал как доставить мне удовольствие: одна его рука сминала мою грудь, а другая - сжимала ягодицу. Постепенно его руки направлялись к моим влажным складкам, пока еще скрытым под тканью белья. Голод уверено переворачивается, из-за чего я оказываюсь под ним, и опускается ниже. Плавным движением он стягивает с меня трусики, отбрасывая их куда подальше и прижимается к моей промежности языком. -- Аах! -- я издаю сладкий стон, сразу закусывая палец, чтобы его сдержать. Язык Голода умело стимулировал все мои чувствительные места, в особенности клитор. О Шепфа, как быстро он научился делать это так, как никто другой!       Я кладу руку на макушку Голода, запускаю пальцы в его волосы, чтобы чуть отвлечься. Не хочу я кончать так быстро! Но мой муж знает мои предпочтения, а потому с ласками долго не затягивает. Пара минут и его упругость уже плавно вошла внутрь, выбивая из меня чувственный стон. Как же приятно когда он наконец заполняет меня собой!       Размеренные толчки, усиливающиеся постепенно, все больше расслабляли меня, доставляя то самое удовольствие. Я обхватываю ногами его торс, чтобы сильнее прижаться своей промежностью к его телу, а руками обнимаю его шею. А Голод, словно все не мог насладиться жизнью, где ему доступна любовь, продолжал ласкать меня во всех местах: поцелуи в шею, ласкание груди, бедер, иногда его палец опускался ниже, чтобы задеть клитор и выбить из меня очередной стон. -- Ты невероятна, Вики. -- шепчет он мне, после чего целует прямо в губы.       Я наслаждалась этими моментами близости пока могла, ведь не знала точно, как долго мы ещё сможем прожить. Но одно я знала точно: наша любовь будет жить всегда, даже после смерти.       Розы, что мы подарили друг другу на острове Амор, продолжили жить и цвести. Они будут жить, пока жива наша любовь. И никакие преграды не страшны мне, когда рядом со мной любимый человек и друзья. Я готова встретить эту новую жизнь вместе с ними.