Полная чаша

1 Если быть до конца откровенными, то это лето в Плутихе выдалось уж больно жарким и знойным - солнце так неумолимо поджаривало людей, что мозги их плавились от напряжения. Женщины подолгу уходили посидеть на берегу местного пруда, что бы вдохнуть прохладу сквознячка и послушать умиротворяющее кваканье лягушек. Мужчины засиживались до поздней ночи за склянками пива и строили теории о планах таинственного Лукоя Многолика на мировое господство. - Незримый Бог, я готов отсечь себе руку, но уверяю, эта девчонка и есть первой приспешницей Зла, - хмельной мужчина громко опустил ладонь на влажный от пива стол, припугивая своих коллег по стакану. Пьяница опёрся руками на пропитанную алкоголем древесину и медленно склонился над гладкой поверхностью: - Видали - рыжая, бледная, глаза у нее такие недобрые, будто туча ходит. Хороша собой - и при этом такая отшельница. Говорю вам - она и есть этот Многолик и лично она явится в дом каждого, что бы отправить вас на тот свет! - Да, да! Дело говоришь! - поддакивали ему товарищи. - О, моя жена день и ночь говорит о том, как хороша эта Мила Рудик, - кисло заметил самый молодой из компании, - Уверен, она приворожила не только суд Ордалий, а и каждого, чье лицо ей удалось увидеть. Трое непокорных сорванцов пролетело мимо стола, сбивая на своем пути женщину с кружками пива. Облитые хмельным напитком аолшебники запричитали, ругая детей на чем свет стоит. Девочка, бегущая первой, резко остановилась, она чуть не врезалась в высокого красивого мужчину. Полные губы последнего расплылись в покровительственной улыбке, он наклонился к девчушке и мягко произнес: - Разве можно так быстро бегать? Янтарные глаза девочки округлились, ловя взгляд собеседника, она указала пальцем на спутницу мужчины и поинтересовалась: - Это ваша жена? Мужчины, пившие пиво обернулись на гостей заведения и притихли. Говорить о верховном самой известной молодой волшебнице города в ее же присутствии не хотелось - горожанам не нравилась ни сама ведьма, ни ее друзья - будущий сотрудник адвокатской организации и представительница грюющей четы Векшей. Многие считали, что у этой компании французкая любовь не троих. Романа Лапшина презирали за отношение к ненадёжной организации - Рудик с опекунами мало кому нравилась. Беляна, стоявшая совсем близко к брюнету, мягко нажала на его плечо, поворачивая мужчину в проходе боком - дети в ту же секунду пробежали мимо, не оканчивая диалога. Маг посмотрел на подругу, чуть свел брови но ничего не сказал. Странную компанию провожали взглядом до самого столика, пока те не сели. Все разговоры в небольшом заведении стихли. Немногочисленные женщины навострили уши, мужчины, впрочем тоже, умело скрывая интерес за распитием пива. Пышнотелая девушка в расшитом бутонами роз платье, неспешно встала перед их столом и поинтересовалась: - Вино, пиво, что нибудь другое? - Три пива, - Роман перебил официантку, отмахиваясь от нее как от назойливой мушки. Возмущённо фыркнув, та зашагала прочь. - Тут вам со мной поговорить не удастся, - констатировала Мила, сканируя взглядом место и его посетителей. - Думаешь, я намерен сохранить в секрете то, что благодаря брату-близнецу все изменится? - Иначе, я бы уже прогорела. - Хитрая. Мила Рудик хитрая. Так значит, я прав? Мила резко склонилась над столом, приближаясь к лучшим друзьям совсем близко. - Разве я должна что-то вам рассказывать? Хищные глаза девушки сверкнули, отражая закатные лучи солнца. Она нетерпеливо взмахнула ресницами и встала. В два счёта ведьма исчезла с глаз студентов и те раздосадованно обменялись разочарованными взглядами. 2 Уши Милы пылали, пылали и щеки, и губы - все лицо, все тело. Вся она горела от страха. Неужели кто-то видел её? А если видел Ромка, кто ещё мог знать? А если прямо сейчас кто-то говорит Велимиру? Черт бы побрал этот маленький мир! Девушка отпрянула от куста, который всколыхнул порыв ветра. Нервы поднимались на самый предел и магичка фактически чувствовала приближение паники. Все внутри сжалось, от представления как грубые руки стражников не одаривая ее и приветствием выдавливают из бренного тела жизнь. Ей чудилось, что мужчины удушат ее, или утопят в бурлящих волшебных реках. В голове возникли подробности их с братом встречи, его слова, ответы и ещё одна, новая тайна. Девушка коснулась исскусаных губ, вспоминая пьянящий вкус радости - в животе запорхали бабочки, совсем некстати Мила ощутила прилив пульсирующего тепла во всем теле. Мысли о смерти сменились воспоминаниями о счастье обрести семью, о том, как теперь она не одна на пути поиска ответов, как теперь ее поддержит крепкая, верная рука. Ведьма замедлила шаг, ее глаза слегка помутнились, застелились дымкой девичьих грез. Она совсем не заметила, как добрела до жилой улицы - боковым зрением заметила дом, который почему то никто никогда не заселял. - Черт... - ноги сами понесли ее к дверям, не помня себя от нахлынувшего странного притяжения, Мила добралась до спальни и упала на незамысловатую кровать. Ей казалось, что твердое ложе пахло чем то знакомым, тело тут же испачкалось в практически черную пыль, паутину и грязь заброшенного сдания: - Я теперь не одна, - напряжение от эмоций, накал от чувства одиночества, отступившего впервые за столько лет и обособленности накрыл девушку с головой - она сжалась, прижимая к лицу простынь на неширокой кровати. Все страхи, боли - догадливые друзья, вездесущий, бродивший тенью за ней Многолик, опасный незнакомец, брат. Все, что накопилось за время экспедиции, обрушилось на египтянку, затягивая ее не хуже темных вод. - Теперь ты со мной. Я не одна, Никита, - хрупкие плечи сотрясли настоящие эмоции, которые этот странный дом заставил прожить. Неужели, крепость, которую она так долго и старательно строила, пала? Перед глазами всплыло ее недавнее отражение в зеркале - осунувшееся лицо, круги под глазами. Мысли обратились к крепким рукам, которые помогли... Сколько же в тебе сил, милая? Девушка села, укутываясь в простыню, глотая отрывисто остатки запаха, почему то такого знакомого. - Рудик? Ты вломилась в заброшенный дом, до смерти перепугала соседей! Голос за спиной так жёстко и ненавязчиво журил девушку, Мила узнала властный тон златодела с первых звуков. Касаясь пыльным пальцем лица, девушка только уловила, что этот дом смог выдавить из девушки слезы - она смахнула с ресниц влагу и повернула лицо в его сторону. - Шпионишь за мной, Лютов? Жестокое лицо смягчилось при виде девушки, он изогнул бровь, прикрывая странное беспокойство в ее присутствии. Цепкий взгляд ухватил вниманием каждую клеточку ее тела. Златодел взволнованно окинул девушку взглядом, огромным усилием воли он гнал от себя желание подойти поближе - вместо крепкого желания ударить ее заклинанием прозвучал его холодный тон: - Рудик, я проведу тебя до дома, - не оборачиваясь, мужчина решительно двинулся к выходу. Рыжая проводила его взглядом, отмечая про себя, как хорошо сложен однокурсник, снова, она снова словила себя на бесстыдном разглядывании. Хмыкнув, девушка горделиво встала, отряхнула с плеч остатки пыли, что совершенно не помогло вернуть ей божеский вид и пошла за Нилом Лютовым. Они молча шли по дремлющим улочкам, не перекидываясь ни взглядом, ни словом. Напряжение сгустком летало между двумя, пока не достигло высочайшей точки. В этот момент оба и не догадывались, что думают об одном и том же. Их шаги невольно синхронизировались, как и два дыхания слились в один ритм. - Нил... - Мила... Оба замолкли, в ожидании уставившись друг на друга. Она резко ощутила жар его взгляда на своем лице, как властно он изучал ее лицо, не стесняясь. Единственный, кто во всем городе не отводил испуганного взгляда от ведьмы. Жаль, что это была маска, он никогда не стал бы ей другом, лишь молчаливый наблюдатель, не страшащийся умереть от ее руки. Чернокнижник совсем ярко вспомнил, как каменеет кровь в жилах каждый раз, когда она в опасности - это стало привычкой. Со смертью Смелого, проклятие не имело веса, но чутье привыкло издали наблюдать за ней. - Я хотел... - она не сумела подавить резкое "Ах!", будто не ожидала, что Нил Лютов продолжит разговор. Ведьма уже видела свой домик и не желала задерживаться. Мила обняла свои плечи, не веря, что из уст златодела она услышит что-то хорошее. Он ясно давал знать - они всегда враги, перманентно. Тем более девушка знала - всему виной, даже в этой лёгкой прогулке, проклятие, которое оставил Гарик - мага тянет к бедам, а затянувший своей красотой дом, казался чем-то странным. Не окажись он рядом, возможно Мила побыла бы внутри этого памятника жизни дольше и нашла бы зацепку - что-то, что могло бы объяснить многое. Что то, что заставляло рыжую пылать от желания вернуться в этот дом и судорожно перевернуть все вверх дном, ища то, что словно магнит, тянуло ее душу обратно. - Ни... Лютов, - она словно поняла, что это последний раз, когда ведьма позволяет себе обратится к нему с такой холодностью. Острое чувство надвигающейся беды и страх, который она ничем объяснить не могла - все это подтолкнуло девушку сделать несколько шагов навстречу к молодому человеку и пытливо всмотреться в черты его лица. Холодные пальцы замерли в мгновении от его ладони - девушка физически ощущала, как ее тело, тянет обратно, к жуткому дому и пыталась сопротивляться. - Черт, - ругательство прозвучало из уст мужчины уж очень грязно. Не в силах удержать порыв, он на несколько шагов отошел от ведьмы, в испуганных зрачках отражался стекленеющий взгляд однокурсницы. Маленькая смерть. Нил, чья кровь стала передвигаться по телу одновременно быстро и с каждым движением медленнее - словно проклятие запустило необратимый процесс, а маг не мог понять, что за скрытая угроза нависла над рыжеволосой ведьмой. Мила задрожала от чувства надвигающегося видения - во рту и горле пересохло, девушка силилась вдохнуть, но молочная перелена уже отделила ее от этого мира. В густом тумане, она едва улавливала очертание фигуры своего брата, Никита стремительно приближался к ней, вырастая над хрупкой девушкой словно айсберг. Через тонкую ткань летнего сарафана аримаспу ощутила холод прикосновения к плечам, талии, как брат обнимает ее, моля о помощи, взывая к сестре в надежде, что та сможет защитить его душу. Мила безшумно заплакала. Сквозь густий туман, будто через вату, она ощущала лёгкое прикосновение к плечам - руки брата были на ее талии, что же тогда заставляло ее тело неровно покачиваться в молочных облаках видения? Она застонала от неприятного чувства холода вокруг, часть девушки не хотела покидать этот хрупкий мир, другая же ее суть тянулась вырваться из грез быстрее. Нил Лютов, тормошащий ведьму, практически был готов хорошенько огреть ее ладонью, что бы Рудик наконец пришла в себя. Ведьма же, словно безвольная тряпичная кукла, поддавалась движениям, не выходя из странного транса. Наконец, златодел тряхнул ее так сильно, насколько возможно было вообще прикасаться к девушке, без страха стать в несколько мгновений камнем. Такая хрупка, что приближался к горлу страх неловким движением сломать ее. Такая горяча кожа, что кончики пальцев немного жжёт. Где же колкий лёд ее слов, которым она обжигала обычно мужчину? Лютов остановился - до дома, где жили Безродный с Акулиной было рукой подать, закралась идея просто затащить ее в дом и бросить в коридоре. Брюнет потянул ее вперёд, стараясь сохранить дистанцию, конечно, ноги ведьмы заплетались и она вот-вот потеряла бы равновесие и встретилась с полом, если бы не очнулась. Цепкие пальцы схватились за предплечье парня, пытавшегося удержать ее от встречи с холодной и пыльной дорогой. Резко встав, девушка отвела взгляд от златодела, отступила на шаг и выровняла спину - кажется, Нил Лютов первым увидел ее во время видения, не сказать, что бы Рудик была этому рада. - Нил, - коротко, лаконично, будто этим словом и взглядом, она давала однокурснику понять - он должен забыть то, что сегодня вообще встречался с ней. Не говоря больше ни слова, девушка быстро ушла, оставляя брюнета наедине с странным привкусом незаданного вопроса.