Первая последняя любовь

Утро началось поздно и тяжело. Ибо всю ночь вовсю лил сильный дождь да вовсю грохотали раскаты грома. Мешали также сны. Разные. Но в основном все они были неприятные, гнетущие. И только перед самым пробуждением привиделся размытый силуэт незнакомого мужчины. Темный костюм. Не его одеяние. Абсолютно. Светлые волосы. Лукавый взгляд голубых очей. Отчего-то таких любимых… Он что-то медленно и тихо говорил, а скорее даже объяснял, стоя под чистым небом на причале. Он протянул руку… Для чего?! Ударить?.. По плечу дружески похлопать?.. Махнуть на прощание?.. Торфинн так и не понял. Торфинн с неохотой окончательно проснулся. – И как ты сделаешься бравым солдатом, если уже сейчас совершенно не способен встать вовремя, – отец не скрывал своего неудовольствия сыном. Семья завтракала. Подросток поднял глаза от тарелки. На лице застыло глубокое отстранение. – Ну ты же как-то мог. – И очень жалею об этом, – отрезал вмиг высокий красавец брюнет. Видный, серьезный, элегантный. Ныне глава маленького городка. Точно мэр Пит*. А по молодости бунтарь да хулиган, из коего армия сделала человека. – А что плохого в том, чтобы желать служить Родине? – сдаваться тотчас не хотелось. – Там тебя обучат лишь одному – убивать людей! – Дорогой, – мягко вмешалась стройная, утонченная, с прямой осанкой и идеально гладкими золотистыми волосами до пояса женщина, – Торфинн еще такой ребенок. Успеет десятки раз передумать о будущем. Супруг, кажется, остался недоволен, однако возражать более не стал. – Буду поздно. Последние согласования строительных работ с новоприбывшим архитектором, – сухо известил, вставая. Следом за отцом поднялся и сын. – Спасибо, мам. За еду, и за поддержку. Но я не «ребенок». Та, подставив щеку для поцелуя, ласково улыбнулась. – Знаю-знаю, мой милый. Она имела полное право гордиться своей семьей и своими детьми. Старшая дочь, Ульфа, совсем недавно вышла замуж, и теперь жила самостоятельно. И ее мальчик. Послушный, вежливый, приветливый. А ведь у многих подруг чада в этом возрасте доставляли целую кучу проблем. Секс, наркотики, рок-н-ролл. Неудивительно, что все знакомые, имевшие юных дев на выданье, всячески добивалась их благосклонности. Здесь Хельга оставляла выбор за сыном. В отличие от супруга не диктовала ему: кого любить, кем быть, где жить. Подросток покинул дом и сходу наткнулся на соседа. – Поторопись, Эйнар, а то опоздаем в школу, – бросил он бесплатный совет. – Угу, – пробормотали добродушно. В противовес обаятельной младшей сестренке парень был несколько того. Чудаковатый. Эйнара вообще чужое мнение не заботило, и Торфинну порою сие даже импонировало. Поэтому Эйнара никто не пытался учить, и он спокойно жил себе, как вздумается, все силы, отдавая своей славной мечте. Агрономии. Все свободные участки земли вдоль улицы тот засадил сельскохозяйственной продукцией. Им, к примеру, достались овощи. А вот новым жильцам взамен сада поля с пшеницей. – Ау, занятия не ждут, – напомнил снова. – Ага, – промямли в ответ, не отрываясь от сочных красных помидоров. Бесполезно. Конечно, он опоздал. Случилось то же самое, что и всегда: аккурат перед его носом от остановки отъезжал автобус, выхаркивая выхлопные газы в сентябрьский воздух, и без того серый. Общественный транспорт по новой укатил раньше положенного времени. У дебильного водителя точно что-то не в порядке с часами. Или с головой. Уже несколько раз Торфинну приходилось бежать, дабы успеть заскочить в салон. Сегодня ему не с везло. Осталось банально показать средний палец. Во дворе учебного заведения из стекла да бетона его встретил лучший и единственный друг Кнуд. Отпрыск датского короля. Второй в очереди на престол после брата. Длинноволосый блондин. Огромные глазища искрились. Розовые губы игриво усмехались. Феминный, но с виду. Внешность обманчива. Они привычно обменялись крепким рукопожатием. – Поздравляю, ты попал, – поведали таким тоном, словно сообщали погоду. Мерно так. «Солнечно. Без осадков. Ветер северный». Торфинн решил, что ослышался. Посему изумленно моргнул. Непонимающе брякнул: – В смысле? – Ты в беседу группы заходил? Гудрид вчера вечером писала, что на первом уроке должен присутствовать весь класс, – пояснили мгновенно. Темные ресницы вновь озадаченно захлопали – на социальные сети он частенько забивал. В них было ужасно скучно. – Ясно. И что же я такого пропустил? – Нового препода. Мужик супер деловой. Пожаловал из Уэльса. На датском болтает как на родном. Французский, немецкий, испанский. Надо будет и на хинди заговорит. Вроде бы из-за того, что по миру колесил довольно-таки прилично. Весьма умный дядька, если так легко запоминает различные языки. Географию у нас станет вести. И само собой отныне наш классрук, – шустро докладывал Кнуд. – А Лейф? – глупо спросил Торфинн, в попытках переварить полученную информацию. – Уплыл. – Опять? – Снова. Директор рвал и метел. Грозил окончательно уволить. Ах да, меня просили передать, чтобы ты заглянул к нему. – К директору? – К учителю. – Дерьмо, – ругнулся он. "Винланд", их школа являлась непростой, а привилегированной. Родители платили огромные суммы денег за качественное образование да железную дисциплину. Опоздание равно наказание. Лейф же учеников дюже любил, и если даже замечал отсутствие – "пропуск" никогда не ставил. – Ладно, я тогда побежал, пока перемена не закончилась. – Удачки! – прокричали стремительно удаляющейся спине. – Спасибо. Войдя в здание, Торфинн направился прямиком на третий этаж. Туда, где располагался кабинет географа. Остановился перед закрытой дверью. Неуверенно потоптался на месте, борясь с желанием свалить. Самое страшное, что могло случиться – оставление после уроков. Вдох. Выдох. «Ответственность есть ответственность», этому его всегда наставлял отец. Поэтому смело дернул ручку. Торфинн вступил в пустую аудиторию, на ходу обращая внимание на мужчину, который важно восседал за учительским столом, беседуя по мобильному телефону. Говорил на чистом английском, что-то активно обсуждая. Стоило только завидеть ученика, быстро распрощался с собеседником, откладывая гаджет в сторону. Далее последовал приглашающий жест. И он шагнул ближе, не ведая, с чего начать разговор. Заместо слов принялся молча рассматривать сидящего напротив. Взрослый. На вид лет за сорок. Дорогой классический пиджак. Идеально уложенная прическа. Маникюр. Кольцо на безымянном пальце левой руки. Выглядел крайне респектабельно. – Ты «Торфинн, сын Торса»? Он вскипел моментально. Репутация отца вновь впереди него. Папеньками сынками были лишь они с Кнудом. Правда, второму было шибко начхать. – Я! И что?! – зло буркнул Торфинн. Явно решив проигнорировать колючий выпад, преподаватель весело изогнул бровь, что-то отмечая в журнале. Затем сказал: – Ничего, малыш. – Это что, все? – прозвучало слегка растерянно. – Да. Хотя, разве тебе ничегошеньки неинтересно узнать? – улыбка Чеширского кота. – Мне, нет, – хмыкнул он. Велика радость грузить себя всяким. – Ну-у… Тогда свободен. Торфинн кивнул и собирался уже уходить, когда услышал. – Кстати, в приличном обществе у людей принято обмениваться именами. Так вот, меня зовут, Аскеладд, Торфинн Карлсефни. Приятно познакомиться. Черт. Получилось как-то неудобно. * – Пит Буттиджич (американский политический и государственный деятель, также бывший военный).