«У тебя холодные руки»

      Энджел нервно пересчитывает костяшки на своих руках. Он прислушивается к каждому звуку. Прошло всего пол минуты, а по ощущениям целая вечность. Все находящиеся на этаже вздрогнули, напряглись и в одно мгновение утихли, а после началась паника.       Выстрел.       Гортань резко сомкнулась и паук не успел сделать воздух. Он подскакивает на ноги, но дети вместе с их родителями мешают пройти. День рождение сорван.       Даст смотрит под ноги, стараясь не наступить на бесов. Порнозвезда рычит, о кого-то споткнувшись. Он пошатнулся, но успел схватится за стол. Конечно, ожидаемо, что жители ада, особенно те кто родились в этом пекле, испугаются происходящего. Особенно выстрела, который ознаменует о начале плохого времени.       Ещё один оглушительный выстрел. И ещё один. Ещё и ещё.       Энджел не понимает откуда взялась возникшая паника, но не собирается раздумывать над этим. Не сейчас. Он знает кто находится в уборной, добирается до заветной двери, которая заперта. Паук слышит, что происходит внутри. – Хаск! Сука! Открой дверь! – Даст стучит по ней руками и жалеет, что у него совершенно нет оружия. Как знал, что стояло прихватить с собой.       Мозг отказывается думать, но паук изо всех сил старается его заставить. Что самое уязвимое в двери? Замок и петли. Он окидывает взгляд небольшой коридор, но нихера не находит. Твою мать, придётся выбивать ногами. Как раз подоспела охрана.       За дверью слышится борьба, пулемётная очередь, громкие ругательства, кажется, что-то разбилось или сливалось. Энджела оттащили от двери.       Неожиданно, всё затихло. Все застыли. Порнозвезда не смеет дышать.       Из под двери вытекает бордового цвета жидкость. Образуется лужа. Сердце замирает.       Один удар с ноги и дверь поддалась. Повезло, что одним из охранников оказался грешник-качок, который выглядит, как две адских кобылы. Дверь отворяется. Паук дёргается и залетает внутрь. – Хаск! – единственное, что происходит Энджел. Он окидывает взглядом помещение. Разбитое зеркало, сломанная раковина, небольшой фонтан образовавшийся из-за этого, две стенки в кабинки пробиты и сломаны. Плитка залита кровью.       Около полудесятка тел и Оверлорд в центре кровавого зала. Он делает контрольный выстрел, роняет пистолет и оборачивается на паука. Мех и одежда в алой и угольно-чёрной крови. Паук чувствует, как ноги подкашиваются. – Я же просил, – Хаск выдыхает через нос и склоняет голову в сторону. На голове кровь. В ухе звенит. Неприятно колит в боку. Кот только хотел полезть в карман за пачкой сигарет, как его схватили за плечи.       Мускул на лице Энджела дёргается. Он поближе рассматривает кота, оценивает степень увечий и замечает самое главное ранение.       Нож в правом боку. Прямо в печень. – В тебе нож! Ты нихуя не чувствуешь?! – Даст слегка трясёт кота, а потом вспоминает, что так делать не стоит, и останавливается. Паук не успел что-либо предпринять. Их обоих выволокли из помещения.       Охранники хотели обоих уложить лицом в пол, но потом увидели кто именно устроил кровавый пир. Оверлорд. Они запаниковали, не зная, что делать в такой ситуации. Энджела это бесило. Хотя бы медиков вызвали. – Долбаёбы! Какие же вы тупые! – вновь кричит порнозвезда, хватает кота под локти, выводит из этого коридора и сажает на первый попавшийся стул. Кот болезненно мычит, откидывается на спинку стула и вдыхает ртом. Глубоко всадил, подонок.       Паук судорожно набирает номер скорой. Он орёт на девушку, которая ответила на звонок. Почти никого на этаже не осталось. Территорию быстро огородили. Даст пылает огнём ненависти и его неожиданно берут за руку, заставляя обратить на себя внимание.       Кот, сидит на стуле, слегка тяжело дышит, зажимает рану рукой и сглатывает. Во рту пересохло. Как же ему повезло, блять. На лице Оверлорда проскальзывает ухмылка, заставляя Энджела распахнуть все восемь глаз и впасть в ступор.       Ему нравится, что такой пиздец происходит рядом с пауком. – Блять, кончай паниковать. Я не умру, – Хаск крепко сжимает изящную ладонь, пачкая светлый пушок кровью. Даст не отстраняется, не препятствует, подходит немного ближе и сжимает когтистую руку немного сильнее. – Успокойся. У тебя руки ледяные.       Все восемь глаз хлопают ресницами. Порнозвезда впадает в откровенный ступор. Оверлорд ведёт себя так, словно каждый день устраивает кровавую баню в уборной торгового центра и получает ножом в печень. Хаск даже умудряется переживать за холодные руки Энджела.       Это вызывает бессилие.       Неожиданно раздаются женские крики. Девушка с непривычно светло-розовый кожей для суккуба бежит в сторону парочки из кота и паука. Даст узнаёт голос и силуэт. Эрика. – Пидорас! Да чтоб ты шерстью целый месяц блевал! – девушка, без малейших раздумий отвесила коту подзатыльник. Тот резко склонился вперёд, сложился пополам и открыл рот. На молочного цвета плитке растеклась лужица крови. В глазах потемнело на несколько секунд. – Ты ебу дала?! Он и так полуживой! – Энджел сгинает ноги в коленях, слегка присаживается и держит кота за плечи, чтобы тот не упал лицом в пол. Он медленно его разгибает. В ответ доносится болезненный стон. – Переживёт! Его же не ангельским оружием… – Эрика начала свое краткий монолог с несоизмеримой агрессией, но к концу сказанного стала тише и обеспокоенне. Оружие с гравировкой «Кармайн». Блять. Ситуация ухудшилась в два раза. – Сука! Ну почему я?! Положи его на стол.       Суккуб сгребает всё со стола, а грешник заставляет кота подняться на ноги. Оверлорд непроизвольно рычит, когда его уложили на плоскую поверхность. Эрика раскрывает рубашку одним рывком, заставив пуговицы слететь. Она осматривает тело, морщит нос и оглядывается.       Сотрудник фастфуда – первое, что попалось ей на глаза. – Держи здесь, – девушка укладывает паучьи руки рядом с рукоятью и отбегает к стойке для заказов и выдачи. Она перевешивается через стойку. – Эй, ты! Быстро нашёл и принёс аптечку! Сейчас же! – Я? – боязливо произносит малолетний и прыщавый бес с брекетами, заставляя Эрику выйти из себя ещё сильнее. – Быстро аптечку нашёл, полудурок! – суккуб скалится, злится и наблюдает за тем, как парнишка начинает метаться по кухне в поисках аптечки. Раздражённо выдохнув через рот, она поправила очки, перепрыгнула через стойку и сама начала искать необходимое.       Энджел и не только он чувствует дрожь в собственных руках. Паук не знает насколько сильно нужно давить и старается ориентироваться на выражение лица кота, который пытается дышать. Крыло свело. – Разожми пальцы и надави сильнее, – хрипит Хаск, переведя взгляд на паука, который не сразу обработал полученную информацию. Энджел метнул взгляд в чужие глаза, застыл на секунду и вернулся к ране. Выдохнув через нос, он выпрямил пальцы и прижал ладонь сильнее к взмокшей шерсти. Кот издал болезненный стон и отвернул голову.       В голову лезут глупые мысли. Подумать только.       Этим утром всё было относительно хорошо, а прямо сейчас Оверлорд лежит на столе и истекает кровью.       Энджел понимает, что не хочет его смерти и не допускает себе мысли, что кот умрёт.       Ни здесь. Ни так. Ни сейчас.       Женская фигура наконец-то возвращается. Эрика раскрывает аптечку, находит спирт, вскрывает, льёт на открытую руку и заставляет кота биться в лёгких конвульсиях. Он сжал тонкую ладонь до тихого хруста. Энджел терпит и наблюдает за происходящим. Девушка действует быстро, в спешке, что-то набирает в шприц, вкалывает в кожу. Даст отчего не понимает, но доверяет. Оверлорд отворачивает голову и медленно опускает веки. – Держи его в сознании, – девушка даже не отвлекается и продолжает производить медицинские манипуляции. Она не решается вытащить лезвие из плоти, зная, что кровотечение откроется ещё сильнее.       Энджел теряется, не знает, что делать и о чём говорить. Он слегка наклоняется, прижимается ладонь к чужому лбу, заглаживает тёмную шерсть и второй рукой похлопывает по щеке. – Очнись, блять. Тебе рано сдыхать. Мы на тусовку не сходили и я ещё часы свои не отработал, – Даст вцепился взглядом в чужие глаза. Кот старается сконцентрироваться на лице порнозвезды. Даже получается и он держит глаза открытыми. – Вот так… Что за тусовка? – У Вельзевул, – тихо басит Хаск и на лице появляется лёгкая ухмылка, которая быстро таит. – Серьёзно? Ебануться можно. Никогда не видел ее вживую, – Энджел тоже ухмыляется. Это так глупо, странно и тупо. Паук даже не принимает во внимание слова кота, оставляя их в воздухе, как данность. Наконец-то, скорая приехала.       Они сидят молча в коридоре. Оба в кошачьей крови, но ничего не собираются говорить друг другу и обсуждать произошедшее. В головах обоих каша.       Энджел смотрит на свои ладони, сжимает руки и разжимает, словно пытаясь вернуть какую-либо чувствительность.       Происходящее вокруг реально.       От этого осознания какой-либо здравый смысл покидает помещение, перед этим помахав белым платочком на прощание. Он кидает взгляд в сторону, рядом сидящей, девушки. – Так ты врач, – неожиданно даже для самого себя выдаёт Даст и поворачивает голову. Глупое начало разговора. – Только сейчас догадался? – Эрика прыснула, закатыла глаза, нашла в сумочке салфетки, достала одну и отдала упаковка пауку. Тот сделал тоже самое. – Мы с ним познакомились при похожих обстоятельствах. – Пиздец… Я не знал, что Хаск притягивает к себе неприятности, – Даст утирает руки, выдыхает через ноздри, слегка расслабляет плечи и прижимается лопатками к спинке стула. – Нет, не притягивает. Он в них ввязывается, но не так часто, чтобы мы виделись два дня подряд, – суккуб переводит взгляд на паука, который понимает о чём та сейчас скажет. – Походу, неудачу притягиваешь ты. Боюсь, что Хаску это понравится… Ему уже нравится. – Это плохо? – Энджел сдвигает брови к переносице. Дверь открывается, заходит недовольная медсестра с вертикальным ртом и сообщает, что наконец-то можно зайти в палаты к коту. Паук улыбнулся. – Иди к этому придурку. Передай от меня, что будет должен. Он сам знает, что именно, – Эрика поднимается на ноги, поправляет очки, собирает волосы в низкий хвост, махнула пауку рукой и ушла по коридору. Даст махнул ей рукой в ответ и поднялся на ноги.       В голове возникают вопросы. Что ужасного в том, что Хаску нравится происходящий пиздец? Это может обернуться против Энджела или случится настолько глобальный пиздец, что котик откинет лапки. Это выражение заставили усмехнуться.       Тонкая рука давит на ручку, дверь поддаётся. Он делает пару шагов в палату, закрывает за собой дверь и видит Оверлорда на больничной койке. Очень радует, что тот остался жив. Паук подходит ближе и ухмыляется. – Только попробуй ещё раз что-то такое вытворить и я самолично тебя грохну. Понял? – порнозвезда беззлобно хмурится, ставит стул рядом с кроватью и присаживается на него. Со стороны кота слышится смешок. – Ничего не могу обещать, – Хаск склоняет голову в сторону и старается не опускать веки. Он смотрит на паука и почему-то радуется. – Думал, что ты испугаешься того кровавого месива. – Да, я обосрался. Ты что устроил? Убил полдесятка грешников и ещё нож в печень получил. Что за пиздец? – Энджел продолжает говорить с ухмылкой и его слова сложно воспринимать со всей серьёзностью, но кот пытается. – Просто личные счёты. Ничего такого, – кот слегка пожимает плечами, медленно приподнимается на локти и сжимает губы. – Лежать, котёнок, – тонкие руки легли на чужие плечи и уложили ходячую неприятность на спину. Кот лишь усмехнулся. – Зря мы по магазинам шлялись. Всё равно на твою тусовку в таком состоянии не пойдёшь. – Кто сказал, что мы не пойдём? – Ты ебнулся? – Энджел распахивает глаза и сдвигает брови к переносице, не в силах поверить, что этот придурок действительно хочет в таком состоянии куда-то идти. – Тебя только что зашили. Хочешь прямо на танцполе лапы откинуть? – Я не умру, отъебись, – Оверлорд закатывает глаза и вновь приподнимается и прижимается спиной к подушке. Когтистые пальцы сжимают прохладную ладонь. – Этим утром в моей собственной кухне с меня чуть не сняли штаны. Я не помню, когда в последний раз так смеялся. Мы прошлись по магазинам, на меня напали и я получил ножом в печень. У меня ещё не было настолько плодотворного дня. Рано останавливаться.       Существует огромное множество зависимостей и соответствующих им людей. Героиновые, никотиновые, алкогольные наркоманы, а Хаск – адреналиновый наркоман. От этого осознания паук усмехается.       Становится понятно в какое дерьмо он вляпался.       Янтарного цвета глаза полыхают кроваво-золотым пламенем азарта. Ни намёка на похоть и желание.       На Энджела никогда так не смотрели.       Он застывает, даже смея сделать вздох. Этот взгляд будоражит до иголочек в кончиках пальцев и мурашек по спине. Это безумие.       Энджелу нравится это безумие. Он невольно улыбается. Поздно поворачивает назад.