Сгорая

Каждый, кто хоть раз в жизни встречал небезызвестного Радио Демона знал, что того ни в каком виде не притягивает перспектива отношений. Тем более отношений с мужчинами. Каждому, кто осмеливался положить на него глаз, было суждено исчезнуть, оставив за собой истошные вопли, которые громом раскатывались над Пентаграмм Сити. Сразу после своего появления в Аду Аластор дал понять, что шутить с ним совершенно гиблая затея. Многим могло показаться, что демону просто-напросто чужды человеческие эмоции, но Аластор на этот счёт комментариев не давал. Только достаточно часто общаясь с ним, можно было уловить мизерные изменения на лице, что вечно украшала улыбка. Будь-то приподнятые брови или суженые глаза, и внимательный собеседник мог оценить расположение демона. Глупо отрицать — Аластор был хорошим актёром. Он считал проявление эмоций уязвимостью и ещё при жизни научился контролировать каждый мускул на своём лице. Невольно показать слабость — равнялось поражению. В таком случае, он давно проиграл и проиграл не второсортному демону, которого при желании можно было размазать по стенке, а самому Владыке Ада. Сейчас, сидя на пыльном кресле в холле отеля, Аластор никак не мог избавиться от цепкого взгляда красных глаз. Изучающий, любопытный взгляд Люцифера скользил по напряженному телу и особенно долго задерживался на скалящемся лице. Радио Демону много времени не понадобилось, чтобы осознать, что его бесцеремонно читают. Складывалось впечатление, что Владыка насквозь видит все мысли, что роились в рогатой голове. Это раздражало до скрипа зубов. Чарли собрала всех постояльцев на первом этаже отеля ради очередного тренинга на доверие или какого-нибудь искусства позитивного мышления, Аластор не уловил суть. Как вы вообще изволите слушать, если напротив на диване восседает Люцифер, что так непринужденно держит свою трость и не отводит внимательного взгляда. И Люцифер смотрит. Проводит кончиком своего змеиного языка по губам и улыбается ещё шире, когда взгляд Аластора цепляется за этот жест. Вокруг становится слишком шумно, но пульс в оленьих ушах не даёт разобрать ни слова. Слух улавливает лишь «Спасибо за уделённое время и работу, друзья» и на этом гул становится ещё громче. Сил хватает только последний раз взглянуть на до сих пор неподвижное тело напротив и поспешно раствориться в тени. Собственный номер в отеле встречает приглушенным светом и запахом новых обоев. Голова идёт кругом и Аластор наощупь хватается за спинку стула, лишь бы удержаться на ногах. Сердцебиение ускорило свой ритм и только спустя несколько глубоких вдохов, демон сумел проанализировать ситуацию. В животе затянулся непривычный узел, одежда начала мешать и давить. В комнате словно стало на несколько градусов жарче. Хотелось коснуться себя там, где не смели побывать руки остальных, мысль о собственном неоднозначном положении не внушала радости. Необычная реакция тела на посторонний раздражитель. Только вот раздражитель ли? Стоило разобраться, какие чувства вызывает Владыка Ада у Аластора. Нет, это определенно не раздражение. Интерес? Да. Азарт? Вполне. Хотелось его коснуться, ощутить тепло тела собственной кожей, вгрызться в податливую шею и испить до остатка. Это вселяло неистовое возбуждение. Демона тянуло к падшему как магнитом — вот этот факт уже побуждал раздражение. Аластор присел на кровать в надежде успокоить сбившееся дыхание. Привычным движением руки поправил бабочку на шее, борясь с желанием сорвать её к чёрту. Сердце не унималось и пульс продолжал бить в висках. Демон впился пальцами в свои колени, игнорируя скопившееся в паху желание, дабы не пасть ещё ниже в собственных глазах. Внезапно послышался гул и посреди комнаты открылся знакомый портал. Аластор готов был ухватиться за свою трость-микрофон, но вовремя вспомнил о так не вовремя сломанном инструменте, который сейчас мирно лежал на тумбе. Успев поправить и так идеально лежащие волосы, Радио Демон улыбнулся ещё шире. Люцифер шагнул в номер как в свой личный и теперь разглядывал его с излишним интересом. — Мило у тебя. Это пока ты ещё не успел тут обжиться, я так понимаю? — разгуливал по помещению Люцифер, сложив руки за спину. Складывалось впечатление, что он зашёл к старому другу, а не к тому, кто хотел бы видеть его в последнюю очередь. — Чем могу служить, Ваше Величество? — Аластор проигнорировал вопрос, желая поскорей очутиться в одиночестве. Он ещё шире расправил плечи и сел нога на ногу в попытке казаться непринужденно. Не хватало, чтобы Король Ада получил новый мотив для насмешек над демоном. — Ты действительно ничего не планируешь с этим делать? — Люцифер остановился у комода, который ещё блестел новизной лакированного покрытия. Пальцы небрежно прошлись по поверхности в скучающем жесте. Аластор нахмурился и проследил за движением руки, кольца не наблюдалось. Возбуждение напомнило о себе. Стоило поскорее избавиться от незваного гостя, иначе можно только представить, какой позор свалится на его голову. Где это видано, чтобы асексуальный Радио Демон, который знаменит своей исключительной ненавистью к мужскому полу, сейчас изнывал от желания прикоснуться к самому Владыке Ада? Пауза затянулась, Аластор перебрал уже все возможные варианты ответа. Лучшего, чем притвориться дурачком, он не придумал: — Ваша Светлость, прекратите суесловить загадками. Если вы пришли провести дружескую беседу, вы выбрали не того, — в воздухе послышался треск радио, оповещающий о враждебном настрое хозяина. Люцифер глубоко вздохнул и сделал шаг навстречу, сокращая расстояние между собеседниками. — Я пришел узнать, как ты себя чувствуешь. Ты весь горишь, Чарли обеспокоена твоим побегом, — он неотрывно смотрел в суженые глаза напротив, делая вид, что совершенно не понимает причины. Падший принял правила Аластора, пусть эта игра затянется подольше. — И попросила своего милого папочку приглянуть за мной? Я польщён, — раздался закадровый смех, прямо как в вышедших из тенденции комедиях. Демон принял более невозмутимый вид, наблюдая за тем, как Люцифер сжимает свою трость. — Никто меня не просил. Чарли даже не догадывается, что моё внимание вызывает у тебя такую реакцию, — демонстративная улыбка и ещё один шаг навстречу. Между ними остались жалкие полметра, их глаза были практически друг напротив друга. Если бы Аластор даже в сидячем положении был выше Люцифера, он бы однозначно пошутил на этот счёт. — Не понимаю, о чём Вы, — будничным тоном произнес Радио Демон и оперся о кровать, заведя руки за спину. Ситуация накалялась и Аластор не был уверен, что он её хозяин. С такого расстояния можно было уловить свежий яблочный аромат одеколона падшего. Голова пошла кругом, но демон продолжал сверлить немигающим взглядом глаза визави. — Я не слепой, Аластор. Ты же буквально не можешь совладать с собственным телом, — голос стал мягче, не было намёка на издёвку. Казалось, Люцифер действительно волновался, на что Аластор только выгнул бровь. — Сбитое дыхание, напряженные мышцы. Вон, зубы твои скоро крошиться начнут от такого давления. Ребята подумали, тебе нездоровится. — И Король Ада собственной персоной решил нянчиться с каким-то демоном, вместо решения проблемы с перенаселением? — выражение лица приняло более серьёзный вид, а пальцы поправили монокль на переносице. — Спешу Вас разочаровать, нянька мне не нужна. Люцифер лишь шире улыбнулся и подошел вплотную. Его трость испарилась в воздухе, а руки легли на чужие колени, размыкая и разводя. Аластор опешил, но воспротивиться не смог. В воздухе заиграли символы Вуду, но Люцифер не обратил на них никакого внимания. Очевидно, что его не напугает ни одна из способностей демона. — Ты сейчас не в том положении, чтобы язвить. Еще скажи, что хочешь, чтобы я ушёл, — и Аластор действительно задумался. Символы исчезли, как и появились, и комната погрузилась в тишину. Аластору было всё ясно как день. Разумеется, Люцифер пришёл не просто поговорить, но в то, что он может испытывать те же чувства, что и демон не верилось. Погодите, о каких чувствах идёт речь? Аластор не привык себя обманывать, но как бы ему не хотелось признавать, ему нравилось положение, в котором они сейчас находятся. Сильные пальцы на его коленях держали крепко, лица были в считанных сантиметрах друг от друга. Ему определенно нравилось. Аластору больше не хотелось размышлять, он резким движением притянул Люцифера за бабочку и их губы встретились. Поцелуй был похож на взрыв, они кусались, бились зубами, изучали рты друг друга языками. Аластор чувствовал победную улыбку на своей и положил свободную ладонь на поясницу падшего. Тот, в свою очередь, переместил руки на плечи демона и оседлал чужие колени. Он зарылся пальцами в красные волосы, сжимая у корней и притягивая ближе к себе. Это все походило на безумие. Если бы кто-нибудь сказал Аластору, что он будет сидеть и целоваться с Королём Ада, он бы рассмеялся, а потом бы крутил крики шутника на повторе. Оказалось, что у падшего очень нежные и мягкие губы, от которых невозможно было оторваться, отличные от сухих губ демона. И змеиный язык. О да, Аластор с ума сходил, когда этот язык проходился по зубам и касался его собственного. Полёт фантазии уже невозможно было остановить, размышляя о том, где и как этот самый язык можно применить. Почему вдруг голову посетили столь откровенные мысли, демон решил не задумываться. Люцифер промычал в поцелуй, когда Аластор особенно сильно прикусил его губу и пустил золотистую кровь. Слизывая сладкие капли, демон обеими руками прижал тело к себе за бёдра и его как током прошибло. Он оторвался от рта напротив и прижался лбом к чужому плечу. Его тело пробила дрожь, а в ушах зазвенело. Аластор впервые испытывал нечто подобное, дыхание сбилось, а в паху невыносимо тянуло. Он почувствовал возбуждение Люцифера своим собственным и хотел ощутить это снова. Демон опять толкнулся навстречу, выбивая из падшего короткий вздох. Он залез носом за накрахмаленный воротник и приник губами к белоснежной коже. Люцифер запрокинул голову, предоставляя больше пространства. Шляпа незамедлительно оказалась сброшена на пол. В то же время он спустился одной рукой вдоль тела Аластора и сжал член, скрытый чёрной тканью. Ответной реакции долго ждать не пришлось, зубы демона сомкнулись на тонкой шее, а пальцы стиснули бёдра до скрипа брюк. — Блять, — все, на что был способен Аластор в данный момент. Хотелось много чего сказать, но он и так позволил себе немало. Пульс перевалил за допустимую норму, горячее дыхание опаляло ангельскую кожу. — Выруби этот приёмник, — на выдохе произнес Люцифер, имея в виду эффект радио. Два раза повторять не пришлось. — Так лучше, Ваше Высочество? — совершенно обычным, но оттого не менее привлекательным голосом выдал демон. — Если отбросишь титул, будет совсем великолепно, — он отпустил красные пряди, требовательно приподнял подбородок Аластора и заглянул в замыленные глаза. — Как скажешь, — и припал к и так покусанным губам. Люцифер издал удовлетворённый стон и устроил ладонь на чужой щеке. Они целовались жадно, словно могут потерять друг друга в любой момент. Рука падшего поспешила расстегнуть брюки Аластора, на что тот сжался, но целовать не прекратил. Оба хотели продолжения. Люцифер был готов к тому, что демона придётся всему учить, но тот вёл себя более чем достойно. Расстегнув штаны, падший, не церемонясь, пролез пальцами под белье и достал возбуждённый член. Аластор вздрогнул от прикосновений и оторвался от полюбившихся губ. На лице демона неизменно красовалась улыбка, но Люцифер мог поклясться, она была искренней. Красные глаза застелила страсть, в зрачках горела похоть. До одури приятно было раскрывать для себя эту новую сторону Аластора. А еще приятней было осознание того, что таким его больше не видел никто. Во взгляде падшего промелькнуло неодобрение и ангельские руки начали донимать воротник чужого пиджака в попытке снять осточертевшую одежду. Аластор отзеркалил движения, переместив свои ладони на белую рубашку. Пуговицы застучали по паркету, на что ни один из них не обратил внимания. Выпутываясь из тряпок, они жрали друг друга взглядами, преодолевая желание оставить как можно больше меток на чужом теле. Люцифер нехотя слез с коленей и наспех расправился с собственными брюками. Вполне можно было воспользоваться способностями и избавить их от одежды за долю секунды, но почему-то совершенно не хотелось применять магию. Наоборот, хотелось доставить удовольствие собственными руками, продемонстрировать, что здесь и сейчас сила не имеет никакого значения. Аластор окинул голодным взглядом обнажённое тело и завис. Все мысли в голове сосредоточились на одном невысоком падшем ангеле, стоящем напротив, и на желании, что росло в геометрической прогрессии. Демон подобное испытывал впервые. Ещё никто в этой, да и в прошлой жизни не вызывал в нем такой жажды. Люцифер снова приблизился, навис сверху, огладил стройные бёдра и потянул ткань вниз, избавляя Аластора от штанов вместе с бельём. Демон был не в силах оторваться от змеиных глаз. Рассудок помутнился, дыхание всё никак не приходило в норму. Будь он на поле боя, его бы прикончили ещё в самом начале. Падший толкнул того в грудь, вынуждая залезть на кровать с ногами и лечь на спину. Он снова забрался на колени демона и окинул взглядом роспись шрамов на сером теле. Рука сама собой потянулась к самому свежему и широкому на рёбрах. Её тут же перехватили. — Не доверяешь? — на лице падшего отразилось понимание. Поколебавшись, Аластор притянул чужую руку к своей груди. Он не хотел разрушить то, что возникло между ними за те минуты, он доверял. Ладонь легла прямиком на шрам и демон ощутил тепло. Совсем незначительное, достаточно приятное, чтобы крепче прижать ангельские пальцы к своей коже. Не успел демон сообразить, как его губы вовлекли в поцелуй. Более глубокий и трепетный, чем прежде. Оттого он забыл, как дышать. Аластор всегда считал, что любого рода плотские утехи были чем-то грязным, что никто в этом бренном мире не смеет осквернить его тело. Но сидя на кровати в своём номере с Люцифером на коленях, Аластор в корне изменил свою точку зрения. То, чем они сейчас занимались, вызывало лишь восторг. Это не раздражало, не казалось чем-то неправильным. Оказалось, что даже секс может быть чувственным и желанным. Отстранившись, падший воссоздал бутылёк и вылил приятно пахнущую жидкость себе на ладонь. Он приподнялся и завёл руку за спину. Демон не уловил момент, когда с его пальцев пропали когти. В голове промелькнула мысль, что отчасти это даже забавно. Хоть для Аластора это всё и было впервые, долго думать, что сейчас произойдет не пришлось. Он устроил свои ладони на излюбленных бёдрах, поглаживая. Люцифер растягивал себя педантично и особенно качественно, размазывая смазку по чужому стволу другой рукой. Оба уже были на грани, хотелось скорее прочувствовать друг друга, слиться в одно целое. В один момент пальцы выскользнули из тела и Люцифер на дрожащих ногах пристроился к демону. Одним слитным движением член вошел внутрь. В комнате раздался обоюдный стон, Аластор прижал к себе падшего за бёдра, привыкая к ощущениям. Вся кровь хлынула к низу живота и оставила пустую голову. Мысли прекратили своё существование, все органы чувств воспринимали только тяжелое дыхание сверху и жаркую тесноту в паху. Люцифер начал двигаться, содрогаясь каждый раз, когда член попадал по комку нервов внутри. Демон впивался когтями в ангельские бока, насаживая до предела. В номере стало невыносимо жарко, движение двух тел только подогревало атмосферу. Кислород отказывался проникать в лёгкие, вынуждая голоса срываться на хрипы. Падший склонился, грудь прижалась к чужой, а губы впились поцелуями в серую шею. Аластор запустил пальцы в блондинистые волосы, выгибаясь навстречу. Толчки ускоряли свой ритм, а на шее демона красовалось несколько свежих пятен. — Коснись меня, Ал, — заглянул в красные глаза Люцифер. Аластор понял с полуслова и обхватил член падшего пальцами. Того пробила дрожь и голос предательски сорвался на тягучий стон. Аластор не выдержал первым, изливаясь внутрь. Перед глазами плясали звёзды, мышцы сокращались, а лёгкие отказались принимать воздух. Горячая пульсация внутри и вырвавшееся собственное имя из уст демона вынудили Люцифера кончить следом. Хотелось забыть то, кем ты являешься и остаться в этом мгновении дольше, желательно навсегда. Силы падший находит лишь для того, чтобы умоститься рядом и накрыть двоих одеялом. Позже они обязательно поговорят. Разберутся в своих чувствах и придут к обоюдному решению. На утро Аластор проснётся от чужого сопения в ухо, а на груди вместо страшного шрама обнаружит бледное пятно.