Сказки должны заканчиваться хорошо

      Вернувшись в Паучий тупик, Снейп отправил совой письмо Лили с просьбой о встрече, но не получил ответа. Бродя вокруг дома Эвансов, он все не решался войти, пока его не заметила, и не вышла к нему старшая сестра Лили, Петунья. Она была старше их всего на два года.       Желая уцепиться за любую информацию, Снейп пробурчал приветствие и согласился поговорить.       Уйдя со Снейпом в ближайший сквер, Петунья поведала ему, что Лили сейчас и видеть не желает никого. Из рассказа Петуньи Снейп понял, что Лили страшно обижена на обоих. На Джеймса — за то, что тот посмел решать за нее, с кем она может общаться. И на Снейпа, что он не послушал ее, и согласился на идиотскую дуэль, и как бы тоже посмел решать за нее. Петунья постаралась втолковать Снейпу, что сейчас Лили лучше просто оставить в покое. Рано или поздно остынет. — Да и вообще — Петунья посмотрела на Снейпа с каким то подозрением. — Странно, что ты так переживаешь из-за всего этого. Я не думала, что вы общаетесь так, как раньше. — Почему? — удивился Снейп. — Ну… — Петунья смутилась. — Она о тебе всякое рассказывала, еще в прошлые годы. — Что именно? — напрягся Снейп. — Как бы сказать… Что ты не попал в лучший факультет, а оказался в этом… В общем, факультете для отстающих. Хотя, погляжу, на дурака ты вроде не похож. — быстро добавила она. — Чего? — даже разозлился Снейп. — Никакие мы не отстающие! Она наврала тебе. У нас все факультеты равны. — Я просто сказала, что слышала. — ответила Петунья. — И много еще чего, если тебе угодно знать. Что у вас есть некий факультет для злодеев, и ты тусуешься с ними, хотя там какой-то ультрафашизм царит. Трудно поверить, конечно, что ты бы связался с такой компанией, но… я все еще помню ту ветку, Снейп. — Извини. — Снейп немного покраснел. — Я это сделал сгоряча. Я был неправ. Повисло молчание. — Ну так что насчет фашизма? Моя сестра магглорожденная. А я вообще маггла. — наконец нарушила тишину Петунья. — Я… Да я вообще мало общался со слизеринцами. — даже растерялся Снейп. — С чего Лили взяла… А, ясно.       Готовясь к СОВ по зельям, Снейп таки пробился в кружок зельеваров. Преподавали там Слизнорт и некоторые старшекурсники Слизерина. Так сложилось, что зельеварение было их вотчиной, хотя там учились и другие студенты, включая любимицу Слизнорта Лили. Лили все время работала со своей подружкой, и Снейп оказался в компании Регулуса Блэка, который тоже был новичком в кружке, и занялся зельями по наставлению родителей. На удивление Снейпа, Регулус совсем не походил на члена ужасного семейства Блэков. Да, он был чистокровкой и аристократом насколько это возможно, но, по характеру, оказался гораздо адекватнее своего буйного брата, доставившего Снейпу и Хогвартсу немало проблем. Регулус совсем не гнушался общаться с полукровкой Снейпом, правда иногда называя того Принцем — Блэк наизусть знал родословные всех родов магической Британии, в том числе знал и предков Снейпа. Снейп был совсем не против этой фамилии. Даже не против, а только за, и теперь только так подписывал свои учебники.       Снейп наскоро объяснил Петунье, что он всего лишь варит зелья со слизеринцами. А Регулус Блэк, его приятель, в тысячу раз лучше Сириуса с факультета Лили. — Про этого Регулуса я тоже слышала. — сказала Петунья. — Лили говорила, что он просто из какого то сатанинского семейства Блэков, чуть ли не приносящего в жертву магглов каждый день. — Его семья действительно пользуется дурной репутацией. — нехотя признал Снейп. — Но сам он не таков. Говорят, у Блэков дома висят отрубленные головы домовиков, это у волшебников что-то вроде слуг. Регулус же просто обожает своего домовика, Кикимера, как любят котиков, например. Меня это даже удивило. Ну и в целом… Понимаешь, его родители только и делают, что капают ему на мозги. И что, ему, как Сириусу, бросить и предать их? — Лили рассказывала, что Сириус полностью отрекся от семьи… Сбежал от всего их ужаса и тьмы. И считает своего брата, оставшимся в семействе, каким-то там пожирателем. — Я знаю все это. Придурку Сириусу еще и повезло. Какой-то из его родственников отписал ему наследство. Иначе, далеко он бы не убежал. Или так и сидел бы у Поттеров. Для меня во всей этой истории Регулус гораздо порядочнее. Пообщавшись с ним, я понял, что пожиратель из него никакой. Как и из меня, впрочем. Он, к сожалению, несколько очарован безграничным могуществом Волд… Того, кого нельзя называть. — Почему нельзя называть? На тот же вопрос Лили ответила, потому что прям все боятся одного его имени до дрожи в коленях. — скептически спросила Петунья. — Есть такая вещь, как табу на имя. Точнее, уникальное имя, а не Джон там, или Сэм. Мощное заклятие. Если произнести это имя, то хозяин может вычислить координаты и явится по ним. А он силен, чрезвычайно силен. Возможно, сильнее Альбуса Дамблдора. — Ох, не начинай. Лили уже своими восторгами о вашем Альбусе все уши прожужжала. Не будь он дедом, я бы решила, что сестренка в него влюбилась. — рассмеялась Петунья. — Ну так, ты считаешь, что твой приятель не такой, как его предки? — Семья Регулуса ожидает от него, очевидно, что он последует за ними. Они аристократы, а там сильны традиции. Но… У меня он вообще не вызывает никаких опасений. Мы вполне спокойно занимались. Ему было все равно, что я полукровка. Наконец, он даже критиковал своего кумира, говорил что Сама-знаешь-кто слишком авторитарен. Он все решает единолично, и любит жестоко наказывать за малейшее неподчинение. Нельзя так обращаться с аристократами, как это делает он. — Ну ясно, ясно… — протянула Петунья. — Лили порой любит приукрасить. А учитывая, что я еще жива или не связана в каком-нибудь подвале, то твое магглоненавистничество явно преувеличено. — усмехнулась она. — Ну конечно. — растерялся Снейп. — В общем, спасибо. После этого разговора, мне многое стало понятнее. А Лили… Пусть пока сама разбирается со своими претензиями! — Грустно, зато честно. Я, как никто, знаю, что у нашей бриллиантовой Лили характер совсем не сахар. — ответила Петунья, и задумалась. — Тебе тоже спасибо, побольше узнала об этом вашем ненорм… То есть, вроде как волшебном мире. Послушать Лили, так сплошь восторги, а магия, это просто веселая игрушка… — Петунья не смогла скрыть долю зависти в голосе. — Ага, еще убийственные и пыточные проклятия, и куча ядов, целый раздел. На одном из школьных уроков мы варили напиток живой смерти. В лесу помимо милашек единорогов водятся гигантские пауки размером с автомобиль, а также оборотни. До кучи всем этим управляют интриганы и застрявшие в средневековье политики. Кто-то мечтает извести всех нечистокровных, а кто-то разогнать всю аристократию, разрушив текущий порядок до основанья. Даже на моем, как выразилась Лили, отстающем факультете, непросто держаться в стороне от всего этого. — И, как вишенка на торте, у вас даже нет электричества? — Нету. Еще и электронные приборы не работают. Когда я вернулся из Хогвартса, то наш старый телевизор, чудом еще не разнесенный Тобиасом, мне показался просто вершиной прогресса. — рассмеялся Снейп. — Но всякие удобства, ну и аналоги многим магловским вещам все же есть. Например, есть очень быстрые зачарованные автобусы на популярных маршрутах. Или щетки, самостоятельно моющие посуду, вместо посудомоечной машины. — Ну, везде есть свои плюсы и минусы. — сказала Петунья. — Значит, и в вашем мире хватает проблем и неудобств. Хотя магия все-таки дает огромные возможности. — Еще есть множество ограничений. — добавил Снейп. — Даже не буду перечислять, достаточно назвать один факт - у нас есть бедность. Это уже об очень многом говорит. Магия лечит кучу всего, но иногда бессильна, особенно в случае темных проклятий. Трансгрессия кажется чем-то из области фантастики, но ею пользуются лишь немногие взрослые волшебники, настолько она опасна. И много чего еще. Есть подозрения, что даже домовики во многих моментах превосходят нас в магии. — Вам наверное нельзя все это рассказывать, нам, магглам? — спросила Петунья. — Э… И да, и нет. Ты родственница волшебницы, и так все знаешь. По закону можно, но в меру. Я надеюсь, ты не пойдешь пересказывать наш разговор всем подряд? — даже немного напрягся Снейп. — Да брось. — фыркнула Петунья. — Конечно же нет. Живя с Лили, я уже давно привыкла молчать о вашем дурд… странном мирке. — Лили много говорила, что ты терпеть не можешь магию… — сказал Снейп, и осекся, встретив злой взгляд Петуньи. — Но, как вижу, она и тут преувеличила. — Не преувеличила. — холодно ответила Петунья. — Просто… Не знаю. Когда рассказываешь не так однобоко… В общем, это было познавательно. Ладно, Снейп, засиделись мы уже. Мне пора проверить, не разнесла ли наша драгоценная Лили весь дом в мое отсутствие. И тебе тоже наверное пора. Твои как, все ссорятся? — По разному, но терпимо. Отец совсем стал плох, все пьет, спит, да смотрит свой телевизор. Плюс, никто не запрещает подлить папаше немного успокоительного зелья в его пойло. — хитро сказал Снейп. — Вот везде вы, волшебники, просто не можете не сунуть свой нос! — возмущенно ответила Петунья. — Я же не во зло… — Снейп задумался, и огляделся. Ему в голову пришла совершенно странная мысль, но он не мог устоять. — Послушай, Петунья, раз уж ты не бледнеешь от одного слова магия, как в рассказах Лили, может… — он кивнул на руку Петуньи, на ладони у которой был небольшой порез, скорее всего, оставшийся от готовки. — Может что? — даже встала Петунья. — Ну, этот порез… Я мог бы убрать. Я подумал, ты же тогда писала Дамблдору, ну и… В общем, приобщить магию и для тебя. С пользой. — Снейп изучал ботинки, боясь взглянуть на сестру Лили. Теперь эта затея уже не казалась ему такой хорошей. Петунья от возмущения не находила слов. Отвернувшись, она пробормотала: — Я знаю, что вам запрещено колдовать в нормальном мире. Лили как только не распекала это правило. Ничего ты не сможешь. Снейп, убедившись, что в этот знойный полдень в сквере по прежнему пусто, достал палочку. — Это палочка матери, она не контролируется. Я практикуюсь понемногу, как в магии, так и зельях. У нас в сарае что-то вроде небольшой лаборатории. Нет, если ты не хочешь… Но это быстро. В нашей школе такое изучают на первом курсе. — А у нас — теперь Петунья смотрела прямо на Снейпа. — Тоже есть свои средства. А эта царапина просто пустяк. Могу и подождать, как и все магглы. — Ну… — Снейп видел, что Петунья поглядывала на палочку так, будто он держал в руках крупнокалиберный дробовик. — Извини. Это было лишним. Он убрал палочку. Петунья молчала. — Ладно, пора идти. Наверное, еще увидимся. — сказал Снейп, изобразив подобие улыбки, пытаясь как-то сгладить неловкость. Петунья, вздохнув, ответила: — Думаю, одной обиженной Эванс с тебя уже достаточно. До встречи.       Снейп возвращался домой в полном смятении. Все произошедшее было более чем удивительным и не совсем укладывалось в голове. Он узнал и Лили, и Петунью с совершенно новых сторон. Как будто он полностью лишился уже приросших розовых очков. Может, со стороны Петуньи и было нехорошо раскрывать слова сестры, но вряд ли она врала. Снейп чувствовал, что, к сожалению, все эти слова были в характере Лили. Просто раньше, он старался этого не замечать.       Да и сама неожиданная встреча оставила какие то приятные эмоции, несмотря на неловкое расставание. Разговор с Петуньей, о которой ранее он думал лишь в плохом ключе, оказался более чем интересным. Думая о следующей потенциальной встрече с Эвансами, Снейп поймал себя на мысли, что больше думал о Петунии, чем о Лили. Это было для него так странно — страннее, чем сама магия.