Можно я с тобой

Ночь. На улице мерно барабанит дождь. Вся живая сущность попряталась по домам, прячась от холода и мерзкой влаги. Стараясь согреться люди жгли печки, жались ближе к радиаторам, включали обогреватели, доставали самые тёплые одеяла и, конечно, искали тепло в других. Мастер мерз, печка плохо топилась, дрова почти закончились, текст не шёл на бумагу, перо словно царапало, отказываясь писать. Приходилось довольствоваться малым. Скомкав очередной лист, Мастер развернулся и беглым взглядом окинул удобно устроившегося на диване гостя. Кинув комок прямиком в печь он продолжал своё наблюдение, которое никого вроде не смущало. Бегемот хорошо устроился на коленях у Воланд. Профессор слов не замечал пронизывающего холода, спокойно гладил кота и потягивал вино, устремляя свой взгляд куда- то в пустоту. Выглядел он на редкость умиротворенно. Может алкоголь дарил ему тепло? На Мастера такой эффект не оказывало изысканное питьё. Мелькнула мысль что он даже завидует коту, но быстро отгоняя её он развернулся обратно и уставился на наполовину исписанный лист. Мысли разбегались и бились в виски. Сегодня не выйдет порадовать дорого друга новой главой, а жаль. Мастер опять развернулся на стуле, на сей раз встретившись взглядом с гостем. - Вы устали, mein Meister, вам стоит отдохнуть. - Воланд смотрел прямо в глаза. В них проглядывалась забота, а возможно Мастер правда сильно измотался и ему привиделось. Столько разных идей рождались в его усталой голове. Из потока мыслей его вырвали, накидывая пиджак на плечи. Кажется он пропустил часть диалога. Подняв свой взор на рядом стоящего, Мастер встретил умеренный взгляд Воланда. Тот в свою очередь аккуратно положили свою ладонь на щеку Мастера, начал поглаживать большим пальцем. Ладони его были теплы и мягки. Незатейливая ласка отозвалась в сердце замирание и последующими быстрыми ударами. Холод почти перестал чувствоваться, а к лицу прилила кровь. - Пойдёмте в постель, mein lieber Meister, нам нужен отдых - шепотом проговорил Воланд не отрывая взгляда. По телу Мастера пошли мурашки. Он кожей чувствовал интимность предложения, его исключительность. Мастер встал и пошёл за ведущим. Он не мог не пойти. То как правильно ощущалась рука мессира в его руке, немного пугала, но что-то внутри подсказывало, что по-другому и быть не может. Тепло разливалось в груди, словно к ней приложили грелку, медленно расходилось по вена, двигаясь прямо к сердцу, а от него, по артериям, согревало конечности, заполняя собой каждую клеточку организма. Оказавшись под одеялом, рядом с Воландом, Мастер не долго думая придвинулся ближе, сокращая расстоянии до минимума. Перекинув руки через его талии, он уткнулся в его шею. Почувствовав родную руку в волосах, а вторую мерно поглаживающею спину, Мастер окончательно расслабился. Вдыхая запах Воланда, вслушиваясь в постукивания дождя о стекло, чувствую трепетные прикосновения, Мастер медленно впадал в сон. Последние что он услышала, перед тем как полностью забыться в сладкой неге было: - gute nacht, mein schatz. - шёпот, а после поцелую в макушку. Ещё никогда Мастер так спокойно не спал.