***
— Может ты меня в кино сводишь?.. — умостившись подбородком на сложенных поверх чужой широкой груди руках, проурчал Лу, на что Хан открыл один глаз и как смог посмотрел на любовника. Он сейчас, конечно, был в весьма благостном настроении, но с чего бы вдруг он сам попросил отвести его куда-то, так ещё и в людное место? Вопрос без ответа, а спрашивать смысла не было, он скажет, что это неважно — Ну и на какой фильм ты хочешь? — вместо ответа Шихонг надул щеки и поëрзал бëдрами по чужому торсу, оставляя немного влажный липкий след и прикусывая мочку уха — Тысяча девятьсот двадцать два, как в тот раз, — в кино они ходили очень редко, больше к Хану за город ездили или наслаждались друг другом на втором этаже квартиры Лу, потому Чен помнил, про какой из «прошлых разов» идёт речь. «1922» они смотрели только один раз, в день знакомства, когда альбинос не смог отказать чужому напору и сходил с молодым и каким-то очень уж потерянным парнем в ближайший кинотеатр на премьеру вечера. До сих пор оставалось великой загадкой — как Лу умудрился уснуть? — Может не стоит? Не слышишь что ли, как там дождь лупит? По-моему, там даже град, — вздохнув, Хан заложил одну руку за голову и, приобняв другой «мелкого» за талию, повернулся в сторону окна, с самым задумчивым выражением лица размазываясь щекой по подушке. — И темно как в гробу… Можем свет во всей квартире выключить, я закажу чего-нибудь пожевать и дома кинотеатр устроим, — и может даже окна занавесить для полного антуража — Тогда сеты «Самурай» и «Харакири» и пару-тройку бутылок винца. Ну или может что-то вместо вина — А не многовато будет пять кило на двоих? — с трудом дотянувшись до телефона и зайдя в приложение их любимого суши-бара, Чен несколько скептично приподнял бровь. Не то чтобы ему было жалко платить, просто даже он с его габаритами половину вряд-ли осилит, а тут это говорит Лу, у которого аппетит хуже, чем у него же, Хана, в детско-юношеский период. — Может какой-то один? Мне не жалко, просто мы два с тобой вряд-ли съедим — Оба заказывай, повторять не буду, — тон стал серьёзнее, на что старший лишь глаза закатил и набрал чей-то номер, договариваясь шустро о чëм-то. В то же время Шихонг просто лежал тряпочкой и сопел мужчине в ключицу, изредка чуть облизывая её. В голове навязчиво вертелась какая-то идея, но вот только поймать её за хвост и разглядеть поближе было сложнее, чем казалось — Ладно, бог с тобой, — тяжело вздохнув и отметив нужные сборки роллов, Чен перешёл в раздел бара и так же отметил нужные напитки, после заказывая и оплачивая переводом. — Странный ты в последнее время, всё хорошо? — придержав чужую тушку и пересев повыше, Хан поддел большим пальцем подбородок любовника, приподнял его на себя и вопросительно приподнял бровь, наблюдая за тем, как младший пару секунд тупит, а затем уже выворачивает «мордашку» из хватки, упираясь щекой в плечо так, чтобы было видно один только патлатый затылок — Нормально, на работе просто заебался, с одним мужиком всё по пизде пошло, истерил как ебанат и сорвал всю сделку, мразь — Лу, я был у тебя, мне сказали, что ты уже почти неделю не появлялся в своей же фирме. Где ты шаришься? — тишина повисла надолго, примерно на минуту, во время которой Шихонг типа незаметно сполз на кровать и был почти тут же осторожно обнят, а в макушку ему упёрся нос. — Я просто хочу убедиться, что-… — Я решил, что мне нужен отдых, всë. Ничего паранормального не вижу в этом, ты тоже периодически сваливаешь все свои дела на зама, — голос был жёстким, но не твёрдым, значит Лу не злился, сил у него на это не было. — Вот и я хочу хотя бы пару дней не видеть эти заебавшие рожи. Или нельзя? — последнее прозвучало так, будто только попробуй ответить, что «да, нельзя», и загрызут к чертям — Можно, можно… — тяжко выдохнув и уже в миллионный раз смирившись, что такой уж он, Пиковый туз, своеобразный человек, мужчина мягко и ненавязчиво прижал его к себе, укладываясь набок. — Хочешь, могу ключи от дачи дать, может за городом свежий воздух лучше поможет развеяться — Потом дашь, ну или скажи где взять, сам возьму, — заметил Хан, что к нему спиной прижались, отчего слегка улыбнулся и засопел в чужую шевелюру. — Ты заказал? — Мгм, и розовое вино, — младший кивнул, снова подумал и заëрзал на месте, пытаясь вывернуться из рук любовника и вообще вылезти с кровати — Молодец, сейчас тогда будем кино нам делать, раз ты в город меня везти не хочешь, — немного опешив, Хан сел и взглядом «Какого хера?» проводил удивительно бодро виляющего задницей в сторону окна Пикового — Ты куда попëрся? — Мы сегодня нудисты, — с этими словами мужчина задëрнул одну половину ткани и потянулся за второй. — А, кроме меня, твой член могут только врачи видеть и то по необходимости, — в голове Чена на секунду мелькнуло, что без необходимости он бы и сам штаны расстëгивать не стал, но старший быстро ей мотнул и передвинулся ближе к краю, намереваясь уже вставать. — Оденешься — прибью, — к моменту, когда Лу протянул это, он уже успел уйти к лестнице и начать спускаться, потому видеть, как Хан потянулся за штанами, он не мог — А если мне холодно, например? — пусть квартира у Шихонга была тëплой хоть зимой, хоть летом, всё же было как-то не очень ходить весь день нагишом. Особенно с учётом того факта, что забрать и привезти им еду должен был один из стажёров клуба поближе к нужному суши-бару. Коему ещё и пообещали отдельно приплатить за сохранение каменного и непроницаемого лица — Плед в помощь, чайник, кофе, чай, сахар и чашки знаешь где, — «Вот же вредный, а первое свидание вроде ж не по-нудистски проходило» — закатив глаза, альбинос решил, что хоть сложит раскиданные ещё во вчерашнем порыве страсти вещи в одно место. Снизу послышался звук открывшегося и закрывшегося холодильника и шипение какой-то газировки; Лу явно добрался до чужого напитка — А ну верни на место! Мой тархун! — в почти пустой и тихой квартире звучный голос звучал как глас Божий. А если конкретней, намного громче, чем хотелось бы — Не ори, тут глухих нет. Я тебе потом другой куплю, а сейчас меня сушит — Ты б, сучонок, хоть совесть поимел не наглеть по мелочам — Я тебя поимею с бóльшим удовольствием, совесть от меня съебалась после первого секса в парке — Вот щенок бесстыжий, где только мозги оставил, — глухо буркнул себе под нос старший, уложил свитер поверх джинс и потихоньку побрëл вниз, машинально чуть придерживаясь за деревянные перила и глухо сопя. Вообще, по хорошему, надо было бы в душ сходить; в голове моргнула и включилась лампочка с подписью «Эврика», а Чен, едва нога опустилась ниже самой первой ступеньки, моментально сменил курс с кухни и холодильника на санузел. — Я в душ, ты пока настрой, что хочешь, и форточки позакрывай, если открывал — Мгм, — уже пхикнув в ладонь, альбинос исчез за дверью и закрылся на замок; хоть где-то ему уединиться в этой квартире можно… …Как Хан и предполагал, два огромных сета на двоих оказалось чересчур. Потому на столике сейчас оставалось ещё примерно чуть больше половины от всех этих пяти килограммов, которые очень постепенно «подравнивались» самим Ченом ввиду того, что Лу наелся, запил свои таблетки (в кои-то веки предпочтя своё ментальное здоровье алкоголю) и благополучно уснул около часа назад. Так что мужчина уложил любовника поудобнее на подушки и сам начал смотреть какой-то то ли мультфильм, то ли анимированный фильм. Дождь за окном всё ещё бил по окнам, крышам и тротуарам, свинцовые тучи даже не думали расплываться по своим делам и вообще как будто по кому-то скорбели; подумав, что паршивая погода склоняет его к поэтическим сравнениям и всякой такой лабуде, Хан слегка усмехнулся, когда услышал сбоку от себя матершинный бубнëж. Нахуй, мол, пошёл, мой дед. Не рассмеяться стало задачей первостепенной, отчего старший вернулся к просмотру и старался не обращать внимания. Но если при невнятной ругани ещё как-то можно было держаться и только губы покусывать, скрывая истерику в душе, то последняя фраза стала апогеем внутреннего ора — Не сажай лапшу и пельмени в одну лодку. Они будут драться. Лапша хулиганит, бедные пельмени… — как он успел себе рот зажать, чтоб не расхохотаться в голос, старший не думал и не собирался. Да, во сне Шихонг редко говорил, но и когда начинал, никогда не разочаровывал. Вот и сейчас Хан истово пытался игнорировать происходящее под боком и держать внутри звуки умирающей чайки, кои таки периодически прорывались в виде глухого истеричного хрюканья. — Чего ты там ржёшь?.. — ну всё, закончился концерт; сипло вдохнув и чуть покусав губу, Чен всё же решился повернуться и посмотреть на Лу, только не успел — тот раньше передвинулся к нему под руку и уткнулся лицом в боковую часть груди, пряча его и чуть щекоча кожу встрепанными волосами. Альбинос ничего не сказал, лишь глаза закатил кверху, приобнял любовника как смог и медленно выдохнул, уже не сдерживая тихого «хи-хи» — Да ничего, забей, тут девка одна дурит, развеселила, — ну вот что сделаешь, если ему за смехуëчки над главой охранного агентства, этот самый глава попытается сосок откусить. Однажды было, больше не надо. Хотя и лекарства Лу в прошлый раз не принимал… — И чë за девка?.. — судя по тону, проснулся Пиковый туз ненадолго, но тем не менее это не помешало младшему взобраться на мужчину сверху и уткнуться носом чуть выше плеча, немножко ëрзая — Да так, это я сам смотрю, не знаешь ты её…***
— Ты ведëшь себя как капризная шлюха, — крепко сжимая пальцами чужую нижнюю челюсть, Хан холодно смотрел на любовника сверху вниз, прямо в глаза; тот лишь сидел молча, не отрывая взгляда и не смея возражать. — Почему, если свои таблетки не принимаешь ты, страдать или отдуваться должен я? С чего решил, что если ментальный инвалид, то можно сесть кому-то на шею? — от сказанного Шихонг дёрнулся, скорее даже вздрогнул, но хватка стала чуть крепче. Слова словно били хлыстом по щекам, в груди всё похолодело и будто рухнуло в желудок; стало тяжело дышать и держать былой настрой. Истину говорят — в гневе человек не лжëт. Значит, Хан считает его ментальным калекой, который удобно устроился на голове и ножки свесил? — Отпусти, мне больно… — Ну уж дудки, теперь ты будешь меня слушаться, под твою пластинку я слишком долго выплясывал, — сразу после по лицу прилетела жёсткая и оглушившая мужчину пощёчина — рука у Чена всегда была тяжёлой. Голова моментально мотнулась куда-то в сторону, щека вспыхнула, пока Лу старался сдержать непонятный ему порыв внутри. Так хотелось кричать… Очнулся Шихонг с криком и быстро сел, обливаясь холодным потом и чувствуя то, как жестоко его знобит. Машинально подобрав одеяло к груди, мужчина старался дышать, только выходило это с трудом и через невнятную фантомную боль; по лицу градом катились слëзы, самому ему было безумно холодно и колом в душу било одиночество в квартире. Сейчас оно ощущалось особенно остро и невыносимо. Слишком душило, слишком сильно сжимало холодными холёными пальчиками горло… Нащупав дрожащей рукой телефон, с коим он в своё время уснул, Лу зарылся лицом в одеяло на поджатых к груди коленях и нажал на звонок последнему номеру. Кажется, после Хана он ни с кем не разговаривал. Наверно — М? — после нескольких гудков, что показались вечностью, послышалось сонное мычание Чена. — Я слушаю — Хан, приедь пожалуйста… мне нужна твоя помощь… — язык не слушался, голова соображать отказывалась совсем, но тем не менее Пиковый туз старался хоть что-то из себя выдавить и глубоко плевать, что голос дрожит — Сейчас, — на несколько секунд повисло молчание, после чего раздался тяжёлый вздох, — начало третьего ночи, это может до утра подождать? — как бы Чен ни любил своего младшего, спросонья из кровати вылезать и садиться за руль хотелось меньше всего. На линии снова воцарилась гробовая тишина, и когда старший уже собирался сбросить вызов и провалиться обратно в дрëму, Шихонг наконец заговорил — Ты мне нужен… пожалуйста, — глухой и сиплый шёпот всё же таки сорвался на всхлип, а брюнет упёрся глазницами в коленные чашечки и поднёс гаджет к губам, насколько позволяло покрывало. — Я не могу, Хан… мне плохо и… Ты мне нужен, пожалуйста, — как он ещё не завыл и не опустился на самое дно истерики, мужчина не думал, не до того было. Нутро свернулось в плотный, пульсирующий и горячий ком тошноты; по всему телу то и дело пробегали мелкие судороги и крупные мурашки. Телефон упал на кровать, из-за чего Лу уже не услышал чужого ответа, зато чётко различил гудки по окончании вызова. В груди что-то тихо тенькнуло и оборвалось со звуком лопнувшей гитарной струны; он сбросил, он оставил его и не приедет. И Шихонг будет сам справляться со своими демонами, как бы усердно мужчина ни старался их избегать или игнорировать. Снова всё не так, снова та же круговая трасса без выхода и те же ямы, на которых так больно спотыкаться. Ещё и холодно как чëрте где… может он заслужил это всё и карма пришла-таки за ним?.. А ведь не сказать, что Пиковый был сильно суеверен, разве что по пятницам тринадцатых чисел старался из квартиры не выползать и Чена от себя не отпускать. А старший больше в приметы верит, даром что уже давно взрослый дядька, который каким-то образом в мафии крутится, но всё равно верит в неудачу чёрных кошек и не смотрится в зеркала по ночам. Хан… а он, наверно, отключил сейчас телефон и обратно спать ушёл… Или на кухню за рюмкой коньяка, как он обычно делал, если посреди ночи просыпался Дверь в прихожую еле слышно (и всë едино как ножом по бутылке) скрипнула, ключ весело звякнул и скрылся в кармане куртки, пока силуэт во мраке квартиры наклонился, дабы развязать шнурки. Встрепанные волосы стояли торчком, аки иглы испуганного дикобраза, что не мешало совершенно, разве только мужчина их чуть пригладил машинальным движением; на первом этаже квартиры раздался тяжёлый вздох — Ну ты где, Лу? — в тëмной квартире царило безмолвие, что отдавало чем-то мëртвым и смутным кислым привкусом на языке. Тревожно было очень, и тем не менее Хан решил всë ж таки первым делом проверить первый этаж — это было логично. Только делать это надо быстро, мало ли, что Лу себе там надумал и успел за это время начудить. Тряхнув головой, альбинос быстро стянул с ног обувь и широким шагом направился за стенку и в гостиную, благо особого разделения на комнаты не было. Но и при наглухо закрытых шторах было видно, что диван пуст, значит либо санузел, либо спальня. Первая комната так же оказалась без признаков какого-либо присутствия человека за занавеской душа, из-за чего Чен на мгновение облегченно выдохнул, но тут же собрался обратно и кошачьим шагом направился к лестнице на второй этаж. Дай Бог сейчас этого пиз… товарища живым найти, в идеале в сознании, конечно. В любом случае, главное чтобы дышал. — Лу? Ты тут живой? — на широкой кровати размера кинг-сайз явно выделялся силуэт чего-то, что закуталось в одеяло; плюсом слышался глухой, почти заглушенный покрывалом шёпот на неизвестном (как сначала показалось) старшему языке. Мужчина сначала замер на несколько секунд, затем заправил прядь за ухо и аккуратно умостился на край, не решаясь тронуть. Шептания замолкли только пару мгновений спустя. Будто Шихонг думал, что если он заткнется, его не найдут ни демоны его, ни кто-то ещё; на деле, правда, соображал младший сейчас крайне паршиво. — Иди сюда, малыш, я приехал. Что случилось, с чем тебе там помощь нужна? — М? — Пикового знобило, в голове по-прежнему звенел холодный тон того Хана — Иди сюда, говорю, горе луковое, — вздохнув и закатив глаза, альбинос аккуратно подтянул ближе этот дрожащий «беляш» и прижал его к себе. Брюнет на несколько секунд замер, после чего вжался лицом в грудь партнёра и, вцепившись ногтями в свои же коленки, завыл как воет раненый зверь — с отчаянием и срывающимся, хриплым от плача скулежом. — Ч-ч-ч-ч-ч, тише, солнышко, тише, я с тобой и всё хорошо, — если б Чен мог позволить себе отпустить дрожащее тельце, он бы врезал себе по лбу как следует за такую недо-поддержку. Ну не умел он успокаивать, не доводилось особо это делать — Почему?.. почему ты хочешь уйти?.. — всхлипнул Лу, жмурясь и уже не стараясь как-либо скрыть горячие и нежеланные слëзы. — Ты нужен мне, не бросай меня, пожалуйста, Хан, я исправлюсь… Я постараюсь, только не уходи… — одномоментно Чен почувствовал в горле неприятный спазм; с чего Пиковый вообще решил, что его собираются бросать? Впрочем, над этим можно позже подумать (или спросить у самого Шихонга), а сейчас первостепенная задача — постараться успокоить или вразумить жмущегося к нему мужчину, что до безумия походил на испуганного ребëнка. «Так, Хан, это уже когда-то было, как ты его успокоил в прошлый раз?» — Лу, помнишь как мы познакомились? Помнишь, что спросил? — брюнет рвано вдохнул и хлюпнул носом. Помнил он всë: как спустя полтора года с момента окончания реабилитации пошёл в кафе и никак не мог решиться принять положенные ему лекарства, как к нему подошёл миловидный молодой человек, похожий в своей светлой одежде на ожившего снеговика, и поинтересовался насчёт помощи. «Можете сводить меня в кино?» — в ответ на это на Шихонга тогда очень удивлëнно посмотрели. Можно сказать, что в тот день случилось их первое свидание; по крайней мере, так считает Хан — Мгм… — А как попал под машину три года назад помнишь? — в ответ старшему отрицательно качнули головой, на что он вздохнул. — Я помню. Помню как два дня просидел под дверями реанимации, до момента, пока мне не сказали, что ты стабилен. И что ты первым делом сматерился, когда очнулся. Тогда подумал ещё — ты безнадëжен, всегда материться будешь, — особой реакции не последовало, потому Чен продолжил всё тем же спокойным тоном, проникнув рукой под своеобразный капюшон и вплетя пальцы в мокрые от пота кудри. — Я всегда был и буду рядом, Лу, так что не придумывай себе ничего такого — Зачем тогда сказал, что я похож на капризную шлюху?.. без меня тебе было бы проще… — сказать, что Бубновый жëстко опешил, значило не сказать ничего — альбинос застыл и, чуть стиснув чужие вихры, ошарашено хлопнул глазами. Многое он говорил, но точно не такое. Оцепенение спало пару секунд спустя, и раздался тяжёлый выдох; Чен убрал со спины любовника конечность и легонько почесал переносицу, затем полез в карман за телефоном — Посмотри на меня, — ладонь легла на плечо Шихонга, отодвигая, а сам Хан включил фонарик, освечивая потолок ярким пятном. — Смотри, — терпеливо дождавшись, пока Лу перестанет щуриться и наконец поднимет слезящиеся глаза на него, мужчина посветил на себя. Чен сидел перед возлюбленным в толстовке, пижамных шортах и разных носках — Выглядишь дураком, — еле слышно пробормотал себе под нос Шихонг, снова опуская голову и начиная промокать глаза, чего он не успел из-за того, что его голову Хан прижал к своей груди; сам же альбинос тихо рассмеялся — Естественно, я ж думал, ты тут убил кого-то, если звонишь посреди ночи и просишь помощи. Вот и надел первое, что под руку попалось — Ты правда меня не бросишь? Никогда? — потихоньку приходя в трезвый разум окончательно, Пиковый немного раскутался и вжался в торс партнёра, потираясь щекой и потом устраиваясь макушкой под чужим подбородком — Лучше скажи, когда я тебя вообще бросал и с чего ты вообще решил, что брошу? — вопросом на вопрос отвечать неприлично, но что поделаешь — Неважно… я пока не готов это обсуждать… — Хорошо, солнце, как скажешь, — тяжело вздохнув (и сделав это уже в миллионный раз), мужчина выключил фонарик и стал укладывать любовника, чтобы пару минут спустя, будучи в одних боксерах, улечься вплотную рядом и обвить крепкими руками худощавую и мягкую талию. — По-моему, нам надо будет съехаться, чтобы избегать таких ситуаций. Квартиры можно сдавать, сами у меня на даче жить будем, дом там благоустроенный под обоих, так что-… — не успел Бубновый досказать, как его шёпотом перебили — Я хочу накопить денег и уехать жить куда-нибудь к морю. Только надо будет нанять человека, который сможет вместо меня столько документов разгребать, — Лу ненадолго замолк, что-то обдумывая, и засопел. — И тебя с собой хочу забрать, чтоб ты был только мой и рядом всегда — Всё будет, Лу, всë когда-нибудь обязательно будет, а сейчас предлагаю поспать, а то в офис надо рано утром на встречу. И я буду рад, если ты тоже постараешься уснуть, — Чен почувствовал, как лежащая рядом тушка начинает ëрзать и постепенно разворачиваться, потому ослабил объятия и вновь сомкнул их, стоило только Шихонгу уткнуться носом в грудную мышцу и закинуть ногу на мужские бëдра. Вот и ладушки, хоть до утра у них будет тишь да гладь, Божья благодать. Хоть выспятся