Bhaile Uí Mhurchú

      Белфаст принимал Артура дождями и впитавшейся в землю кровью. Тихий как никогда, замерший в безмолвном ожидании город, где воздух трещал от возмущения и горечи, чем-то напоминал газовую камеру. Ложись, не поднимай головы, прячься – и в любом случае задохнешься здесь. С немалым шансом – с чужой помощью.       Артур все ещё старался напоминать себе, что он не любит сантименты, а политика – это всегда в первую очередь политика. Он ко всему этому даже не причастен. Он не отдавал указов. Он не виноват. Если Патрик считает иначе, то это его проблемы. Если он так хочет выбить независимость незаконным способом, это его проблемы. Если Патрик решил стоять горой за преступников, это тоже его проблемы, и Артур не будет вмешиваться лично.       Одни сплошные "если" щипали язык.       — Хорошо тебе по ночам спится? — раздалось позади с горькой насмешкой. Ей-богу, Артур знал этот голос, знал эту сквозящую в интонации иронию.       Разумеется, он знал, кого искать в тихом Белфасте и кто прибудет сюда тайно, без официальной делегации и договоров с многостраничными условиями.       — Надеюсь, хорошо. Как твои палачи поживают? Складывают, небось, награды по сундукам и ждут посвящения в сэры?       — Патрик, — зашипел он предупреждающе, и только хотел обернуться, как замер. Чьи-то ладони легли на его плечи крепкой хваткой, а ухо обожгло чужое дыхание.       — Конечно, хорошо. Ты их не видишь. А я вижу. В новостях. Во снах. На надгробных плитах, — почти рычал Керкланд-старший, стискивая сильнее пальцы, упираясь ногтями в кожу под тонкой тканью рубашки. — Ты сноб, Артур. Сноб и ужасный человек. И люди твои такие же.       — Этого ты у Эйре понабрался, да? — парировал ему Артур с лёгкой усмешкой. Ситуация его не волнует, совсем-совсем не волнует, он не отвечает за то, что ментальное благополучие Северной Ирландии пошатнулось ещё в ту проклятую трижды Пасхальную неделю. Он и эти выходки терпеть не обязан, и вообще, не стоило залезать к потенциальному врагу на территорию, рисковать, вести себя как последний позорный заключённый, лишь бы…       Лишь бы что? Проверить обстановку? Проникнуть ближе к врагу?       Напомнить Патрику о том, что они семья, и Артуру действительно жаль видеть это кровопролитие?       — Не приплетай сюда Эйре, дурень, — фыркнул Патрик, отстраняясь. Теперь у Артура была возможность обернуться и начать диалог так, как подобается при должной встрече. Только вот его сюда не звали.       — Эйре другой. Хватит затаскивать его, куда ни попадя.       — Это твои люди хотят единую Ирландию.       — Мои люди, как и я, хотят отделиться нахрен от твоего несчастного колониального дворца! — Патрик, ожидаемо, перешёл на крик. Артур не удивлялся: его старший брат никогда не блистал спокойствием. — Чего ты хочешь? На кой хрен ты сюда приехал?       — Чтобы поговорить. Спокойствие. Главное – оставаться спокойным. Если они оба сорвутся, это кончится лишь очередной нелепой дракой.       Он ожидал всего: удара, ответного крика, потока ругани в лицо. Ждал всего, но только не громкого смеха, что разрезал вечернюю тишину.       — Ты? Поговорить? — Патрик, казалось, наслаждался сейчас отличной шуткой. Артур наблюдал за тем, как ниспадают яркие рыжие волосы, как голова старшего откидывается назад в безудержном хохоте. — Поговорить! Ну, посмотрите только!       На секунду – всего на секунду – они пересеклись взглядами, и дрожь пробрала Англию до костей. Зелёные глаза в обрамлении рыжих прядей смотрели с такой жгучей ненавистью, что Артуру на миг стало дурно. Патрик – его Патрик — не мог так смотреть.       Он пропустил момент, когда Патрик, замолчав, уставился ему в глаза с ледяным, не свойственным ему спокойствием.       — Уходи. Артур, ради всего святого, уходи, забери свои флаги и своих солдат. Твои люди пару дней назад пальнули по мальчишке, — произнёс он, уже не скрывая горечи в голосе. — Сопутствующий ущерб, да? Проклятые террористы?       И, когда Артур не ответил ничего, старший не сдержал саркастичного смешка.       — Конечно. Как я и думал. — И язвительность, яд, какого не видывал свет, сочился с этими словами бурной рекой.       Он резко развернулся, уходя и оставляя Англию в глухом одиночестве.       — Привет Уэльсу и Шотландии, Артур. — Он замер лишь на миг, оборачиваясь назад. — Передай им, что я не планирую возвращаться.