Четверг 16:37

День выдался очень сложным. Все учителя и работники школы в целом как с цепи посрывались, столько замечаний и недовольства ученики в жизни не слышали. Непонятно что за муха всех укусила, однако из Антона и его новоиспеченных друзей выжали все соки. Рома с Бяшей вяло плелись рядом. Один ковырял ногами снег, второй же просто поочерёдно моргал глазами. Вымотались все слишком сильно для каких-либо разговоров. Антон равнодушно смотрел на снег у выхода с территории школы. Дворник, конечно, старательно вылизывал асфальт перед учебным заведением, местами оставляя лишь чистый ровный лёд (Антон был практически уверен, что сделано это было специально: лишь бы ещё подпортить настроение детям), однако за забором сугробы сильно расчищать не собирались, отчего можно было наблюдать множество следов от обуви разного размера. Среди разнообразных узоров подошв взгляд Антона выцепил маленькие отпечатки собачьих лап. И, словно почувствовав, из-за небольшого сугроба выбежала Жулька. Антон весь словно свинцом налился, все тело сковало напряжением. Перед глазами пролетели относительно недавние события. Взгляд вперился в собаку, аккуратно повиливающую хвостом. Она его узнала. Мозг судорожно и несвязно паниковал. Ромка хоть и оказался неплохим другом, все еще оставался хулиганом с иногда через чур жуткими замашками. Пусть по своему «кодексу» он и не трогал женщин, стариков и инвалидов, не способных ответить, животных это, по неизвестной причине, не касалось. И Ромка сейчас был тут. Как и Жулька. Заметив, что Антон замешкался и завис где-то, мальчики, пройдя не сильно далеко вперёд, остановились и обернулись. Проследив за напряжённым взглядом одноклассника, Рома дёрнул и так поднятую бровь: — А, подружка твоя… Антон вздрогнул от небрежного тона. Тело все ещё отказывалось двигаться, но напряженный взгляд метнулся на Ромку. Тот, все также глядя на собаку, вздохнул и как-то преувеличенно театрально закатил глаза, слегка качнулся в бок и шустро опустился на корточки. Бяша слегка шатнулся в противоположную от него сторону, словно травинка на ветру. Глядел он все так же равнодушно и незаинтересованно. Антон же весь извелся. Мышцы в плечах заболели от напряжения. Ромка хороший парень. И Антон в целом ему доверяет. Но закрыть глаза на живодерство не сможет. — Иди сюда, блохастая, — Рома протянул руку в сторону дворняги. Собака осторожно вильнула хвостом. Сомневалась. — А то защитник твой взорвётся скоро от потуг своих, — Антон сощурился. Голос Ромки был все такой же устало-равнодушный. — Иди-иди, — поманил пальцами он. В целом, если собака все же подойдёт к Ромке и тот что-то выкинет, Антон в два широких шага от них: вмазать успеет по-идее. Жулька медленно, опустив голову, трясясь всем телом от виляющего хвоста, бочком двинулась к хулигану. Тот вымученно улыбнулся. Антон пригнулся, словно готовясь к прыжку. Собака подошла достаточно близко, чтобы Рома смог пальцами дотянуться до её головы. Мозолистые пальцы с неухоженными ногтями мазанули за пушистым ухом: — Прости, блохастая. Антон моргнул. Свинец словно по щелчку отпустил все тело. Плечи расслабились, руки безвольно повисли. Однако вместо напряжения появилась озадаченность. Рома цокнул языком, уже гораздо увереннее почесывая собаку. Жулька получала удовольствие — кажется хулиган сумел нащупать особенно приятное для почесушек место. Она довольно жмурилась и ластилась к руке. — Неправильно как-то, — заметил Рома, и спустя секунду протянул к Бяше свободную руку. — У тебя ж осталась сосиска в тесте из столовки? Мальчик обречённо вздохнул и полез в рюкзак. — Не ной! Я завтра тебе такой вкусноты настреляю, на неделю хватит, — заверил своим привычным командным тоном Ромка. Бяша сильно счастливее не стал, все еще грустно глядя на булку, на которую имел явные планы. Почувствовав в руке тяжесть от угощения, Ромка по-доброму улыбнулся, распрямляя морщинки между бровей. — Вот тебе, — сосиска тут же очутилась перед собакой. — Я надеюсь все конфликты между нами улажены, — предельно серьёзным голосом сказал Рома, смотря на животное, в экстазе поедающее угощение. Так они и стояли втроём ещё какое-то время наблюдая за собакой. Рома вновь смотрел равнодушно, Антон задумчиво-удивлённо, а взгляд Бяши был по-девичьи печальным, словно он не по сосиске в тесте убивался, а по любви тосковал. — Ее, кстати, Жулькой зовут, — наконец подал голос Антон, когда они уже наконец двинулись дальше, оставляя зверюшку позади. Рома многозначительно приподнял бровь и кивнул. Бяша вновь грустно вздохнул по сосиске в тесте. — А ты зачем это сделал? — решился спросить Антон. Рома недоуменно на него посмотрел: — Мы ж тебя приняли, Антошка. Смысл теперь с собакой воевать? Антон не сильно что-то понял от этого объяснения. Вопрос на его лице был настолько выразительным, что Роме ничего не оставалось кроме как раздраженно закатить глаза и продолжить: — Ей тогда прилетело за то, что она на твоей стороне. Сейчас твоя сторона — наша сторона. Вот и она, получается, теперь с нами. — Ого, — глухо вырвалось изо рта Антона. Рома хмыкнул с очередной глупой и странной реакции городского интеллигента. Антон, по его мнению, для очкарика был больно туповат. После ещё нескольких метров в тишине, разбавляемой лишь хрустом снега под ногами, Бяша, видимо оправившийся от потери, подал голос: — А я хотел под мультики с утра заточить её. — Бяша, едрить твою на лево, сказал же: будут тебе булки, — цокнул языком Ромка. Антон поднял взгляд на лысые кроны деревьев. Серое зимнее небо быстро темнело: учитывая, что сейчас зима и день по ощущениям длиться часа 2 до ночи ещё было время, а значит, придя домой, можно было бы и попросить маму испечь какие-нибудь пирожки. Угостить Ромку с Бяшей очень сильно хотелось. И, конечно же, опять втроем посмотреть на то, как Жулька уплетает угощение. Да, однозначно, Антон дома наскребет все свое очарование, подключит секретное оружие в виде Оли, и они уговорить маму на пирожки. Так что завтра Ромке не придётся стрелять у младшеклассников в столовке ничего. Завтра Антон принесёт в школу пирожки с капустой и яйцом, которые мальчики встретят удивленными лицами. С того момента Бяша начнёт боготворить тетю Карину за кулинарные способности, наверняка очень добрую душу и воспитание сына, а Ромка, довольно щурясь, сам предложит оставить один пирожок дворняжке.