***
Василиса заплетает косу. Длинна за год неплохо отросла. И куда смотрели только её родители, когда согласились, что девушке нужны волосы, ведь все в народе знают, что в них женская сила и мудрость. Нет, сейчас они влюблëнно друг на друга поглядывают, а тогда куда смотрели не ясно. - Сегодня бой с Соловьëм, - напутственно и неуверенно начал отец, - и я принял решение тебя на него не брать. - Почему это? Я такой же воин, как и ты, что за вздор! - Не спорь! Не доросла ещё со мной тягаться. Василиса злобно дëрнулась. - Да, отец. Но ей так хотелось быть Великой! А её не воспринимают всерьёз. Обидно. Отец боится за дочь, и она сама понимает, что надо, чтобы хоть кто-то из рода с умением остался.***
Василиса выглянула из-за куста. Она хотела его увидеть, но боялась. Он вполне может победить, а там её отец. - Я думал увижу тебя на поле боя, - сказал Соловей. Василиса обернулась. Он сел у дерева, из-за кустов его не видно, как и девушку. - Меня не взяли, - ответила Василиса. Как это унизительно! Голос дрогнул, но ей плевать. Конечно, ей обидно. Она так долго тренировалась не для того, чтобы дома сидеть и род сохранять. Есть младшие сëстра. - Подойди, только тихо, как ты умеешь, я уверен. Умеет, она не первый раз следит, в целях обучение. - Не буду! А чего это он командует? Ну ладно... Зря что ли эти волосы отращивала. Она же не смогла за год забыть его. Теперь уже строить из себя кого-то и смысла нет, ну вот такая она глупая и наивная, что теперь. Она подошла, и села на колени, чтобы её видно не было. - А чего противилась? - спросил он, и приподнялся, приблизился к Василине, - распусти волосы. Она аж икнула. - Что ты говоришь такое, Соловей? - прошептала она. - Что велю, то и делай. Разве я так много прошу? - Очень много, для меня много! Это же неприлично. - Думаешь, меня волнует это? И не буду я ничего в лесу делать с тобой, как бы не хотелось. - Отнюдь. Не надо ничего хотеть. Она распустила косу, не скрывая улыбку. Дурочка какая, и чего ей нравится его взгляд? Кудрявые волосы упали на плечо и спину. Он провёл рукой по ним, и сжал на затылке, склонившись над девушкой. - Так намного лучше. И так ты показала мне, что моя. А значит и я твой. - Я не могла тебя забыть, колдун! Зачем ты это сделал? - Лесная фея, ничего я не делал... Но вот сейчас мне надо идти. Он поцеловал её. Нежно, и оттягивая волосы назад. Нет. Вот теперь она его. И глупая мечтательница наверняка пожалеет, но она так счастлива сейчас. - Стой, - она взяла его руку и потянула на себя. Он упал сверху. - Мне надо идти. И тебе лучше уйти, я найду тебя, - сказал Соловей. - Не ходи туда. - Мои люди и без меня всё сделают. - Всё равно, отмени. Там мой отец. Скажи, какую цель ты преследуешь? - Чтобы нас не преследовали, и мы имели власть. Люди из низших сословий без магии не могут этого добиться. - Я помогу тебе, клянусь! Я твоя, и от одного твоего слова всё зависит. Я лишь прошу тебя, сейчас не убивай богатырей. Они могут быть верными, и тебе смогут. Умоляю. Он замолчал. Она хотела погладить его по щеке, но он взял её за запястье, и посмтрел. - Как скажешь. Так даже интереснее. Ты стоишь одной бессмысленной победы. Она не то, чтобы совсем бессмысленна, ну и ладно. Хорошо, что согласился. - Но ты пойдëшь со мной, - говорит Соловей.***
- Ты запугаешь власть, и люди встанут на колени перед тобой. - А тебе это зачем? - спрашивает Соловей. - Я хочу доказать, что и девушки чего-то стоят. Какая разница как-то образом. Если ты всего добьёшься, я буду знать, что хотя бы помогла тебе, мой Соловей. - Дорогая моя, лисичка, врëшь же. Ты хочешь со мной во всëм учавствовать. Василиса посмотрела на него с улыбкой в в которую он и влюбился, не считая бунтарского пацаньего характера, и ласкового взгляда. - Хочу, душа моя, - говорит она, и встаёт на носочки, прижимается к нему. Он придерживает её за талию, и целует в шейку. - Мы покажем, что никого нельзя недооценивать, - говорит Соловей, - никогда. Ведь и в меня не верили. Она дрожит от удовольствия. Слышать это просто наслаждение.***
- Мне плевать, - шепчет Соловей, и сносит дворец, пока его лисичка в другом месте руководит уже их людьми и сжигает города, отказавшиеся покориться. Они сожгут всё, столы построить новое общество, где не будет предрассудков. Где каждый сможет стать тем, кем хочет. А из имена, пусть и в негативном окрасе сумашедших, сохраняться в истории на века. Они покорят и расширят границы Руси, и умрут от огня и ветра.