Под надежной охраной (Closely Guarded)

Гурни редко покидает замок Каладан вне активных боевых действий — исключая тренировочные учения или выездные миссии, слишком деликатные, чтобы доверять их менее опытным рукам, — и еще реже отправляется в поход без герцога Лето Атрейдеса во главе свиты. Как правило, место Гурни рядом со своим герцогом, в качестве воителя и телохранителя в равной степени. Но иногда в защите нуждается не Лето. И всякий раз, когда молодого хозяина отправляют осваивать новые обязанности, присутствие Гурни Халлека считается само собой разумеющимся. Гурни слышал, как Лето в мельчайших деталях рассказывал о важности управления ресурсами. Он видел выражение неподдельного и сосредоточенного интереса в глазах Пола, слушавшего эти лекции. И хотя Гурни образно может оценить роль этих вещей — они не отличаются от вопросов провизии и снабжения в основе эффективности военной силы, — детали ускользают от него, так и не закрепившись в его сознании. Его не волнует размещение недавно засеянных сосновых лесов или лучшие строительные материалы для плотин и шлюзов. Однако в то время, когда Пол болтает на те же темы, он жадно слушает, искренне поглощенный энтузиазмом своего молодого хозяина по поводу образцов почвы, геологических слоев и уровня азота. Не только потому, что волнение Пола такое очаровательно искреннее по сравнению с сухо-преданным интересом Лето, но и потому, что это Пол, а Гурни никогда не устанет от всего, что интересно Полу. — … достаточно просто, если сравнить бороздки… — Пол замолкает и поднимает взгляд от бумажных документов, Гурни улавливает это движение боковым зрением, потому что, если он увидит эту дикую энергию напрямую, выражение его лица станет слишком выразительным, учитывая этот маленький вертолет и полное отсутствие уединения. — Гурни. Ты вообще меня слушаешь? — Да, — Гурни приходится прилагать усилия, чтобы придать своему лицу бесстрастное выражение. Он доверяет своей службе безопасности, отобранной специально для службы в качестве королевской стражи, но не в том, что касается секрета, настолько хорошо охраняемого, что даже Дункан Айдахо не знает о нем. С одной стороны, нелепо использовать полдюжины своих лучших людей в качестве сопровождения в том, что, по сути, является прославленной исследовательской миссией. С другой стороны, редко в такой поездке задействован настолько бесценный груз. — Ты не слышал ни слова из того, что я сказал, — обвиняет Пол, и из-за раздраженного тона он кажется намного моложе своих двадцати лет. — Черт возьми, нет, — Гурни позволяет улыбке коснуться уголка рта. — Я бы хотел узнать больше о геологической истории Большого Восточного полуострова. Он рискует взглянуть прямо на Пола и обнаруживает, что зеленые глаза сужаются с выражением, которое может означать только озорство. — Может быть, ты захочешь посмотреть один из сборников книгофильмов, которые я привез с собой. Честно говоря, впечатляет, как Полу удается сделать так, чтобы это предложение прозвучало озорно, а не кокетливо. Как будто это простая дерзость к старшим, а не приглашение совершенно другого рода. Пол преуспевает в дипломатических беседах, если он уже так хорошо умеет скрывать свидания у всех на виду. — Вы привезли книгофильмы. О геологии. На трехдневную экскурсию по Восточному водохранилищу. — Не только о геологии, — лукаво возражает Пол. — У Аурелии Септимус есть материалы по десяткам тем, имеющим отношение к исследованиям группы. Мне нужно подготовиться. Присоединяйся ко мне за ужином, если тема тебя интересует. Я буду рад поделиться своими ресурсами. Гурни фыркает. — Я обязательно сделаю заметки. Конечно, Гурни не смотрит ни одной из нелепых кинолент Пола после того, как приземляется и устраивается на ночлег — хотя их наличие в багаже не было блефом. Гурни едва успевает зайти в арендованную Полом каюту, как его накрывает шквал горячих поцелуев. Пол в нетерпении толкает его к закрытой двери, дрожащими пальцами расстегивая форменную куртку. — Полегче, милорд, — Гурни подталкивает Пола в ответ, нежно поглаживая его подбородок, запуская пальцы в мягкие каштановые волосы. — Не нужно спешить. У нас впереди вся ночь. Это, конечно, не совсем так. Если Гурни не уйдет через разумный промежуток времени, задержка вызовет недоуменные взгляды, и слухи о странностях дойдут до Лето. Гурни не может допустить подобные моменты пристального внимания. Но у них достаточно времени, чтобы побаловать себя. На двери тяжелый замок, и Гурни тянется себе за спину, чтобы задвинуть засов. Ужин уже накрыт на столе в углу, но это тоже может подождать. Важнее другое. Гурни знал еще до того, как переступил порог, что Пол будет нуждаться в нем сегодня вечером. Они уже несколько недель не оставались наедине, и муки от того, что они всегда так близко, но не могут прикоснуться друг к другу, — это то, с чем Гурни не хотел бы сталкиваться. — Пойдем в постель, — умоляет Пол, как будто у Гурни могло быть на уме что-то другое. Несмотря на все усилия Гурни замедлить события, между ними слишком много неистовой энергии. Они быстро добираются до пропасти — даже не успев раздеться, прежде чем подтолкнуть друг друга к краю и вместе упасть. Они быстро приводят себя в порядок только для того, чтобы Пол немедленно затащил Гурни обратно в постель. На этот раз они оба снимают ботинки и куртки; нет смысла снимать больше слоев одежды, когда им и так удобно. И стратегически для Гурни лучше оставаться наготове, способным быстро привести себя в порядок в случае, если кто-то начнет его искать. Не то чтобы его местонахождение было каким-то секретом. — Я бы хотел, чтобы у нас действительно была в запасе вся ночь, — Пол с довольным вздохом обвивается вокруг Гурни, просовывая голову под подбородок и прижимаясь носом к его шее. — Неважно, сколько раз ты был у меня, такое ощущение, что я никогда не смогу удержать тебя. Смешок Гурни выходит немного натянутым, осложненный потоком тоскливых чувств. Он желает того же. Несмотря на то, что ему и его юному лорду было легко вместе — они нашли надежный баланс и взаимное удовлетворение в самом интимном понимании — им обоим больно от того, что осторожность и секретность всегда должны быть на первом месте. — Не смейся. Я знаю, что веду себя нелепо. — Нет, — Гурни трезвеет. — Ты не ведешь себя нелепо. Я бы хотел остаться. Пол прижимается поцелуем к впадинке на шее Гурни. — Это нечестно. Голос Гурни замирает в груди, застигнутый врасплох своим собственным согласием. Это жестоко — любить так сильно и молчать об этом перед всем миром. Он бы проводил рядом с Полом каждую возможную минуту — каждую долю секунды, когда долг не требует его присутствия в другом месте, — если бы только позволяла их ситуация. Его утешает то, что его подпускают так близко, что на него возложена ответственность за столько защиты и наставлений, что весь замок Каладан признает их дружбу. Но этого недостаточно. Гурни никогда не будет достаточно Пола Атрейдеса. — Ты останешься так долго, как сможешь? — Пол умоляет, отталкиваясь от груди Гурни и глядя на него пронзительными глазами. Гурни все еще не может говорить, поэтому он запускает пальцы в темные кудри, притягивает Пола к себе, целуя его медленно и нежно, и надеется, что этого будет достаточно для ответа.