Один процент

— Я думал, вы хладнокровны… Но у вас остались кое-какие чувства… — Трой чувствовал, что силы уже на исходе, Мэдисон он в замке из рук уже еле держал со спины — повязка на левой руке полностью пропиталась кровью, а руку жгло от боли, но это единственное, что его сейчас отрезвляло. Стоит отпустить её, и он доберётся до выбитого из её рук пистолета, лежавшего в метре от них, и тогда ему несдобровать. Он чувствовал её сбитое дыхание и учащённый пульс, как хищник у своей добычи, казалось, её силы тоже уже иссякли, и оставалось продержаться совсем немного. — Твой отец плевал на жизни остальных, он плевал и на твою жизнь тоже! — Она пыталась выбить его из колеи своими пылкими речами, но одного она не учла: ему было так же наплевать, как и его отцу, они были одного поля ягодами. Его главной задачей сейчас было выжить и по возможности заставить Мэдисон отвезти его обратно на ранчо и уговорить всех, чтобы его приняли назад. Она женщина, она обязательно прогнётся. Никто ещё не смог выстоять. Люди — хрупкие существа. Ими всеми управляют эмоции. И Трой слишком хорошо это знал с самого детства. — Знаете… Мы могли бороться и победить! Ситуация бесила. Мэдисон предала его, хотя всё время подыгрывала ему и даже защитила, обвинив во всеуслышание в его убийствах индейцев. Она была на его стороне, как ему казалось, но, в итоге, с лёгкостью столкнула его в пропасть, когда представилась возможность. — Он мог бы уйти сам… — Она тяжело дышала в стиснутых им руках, всё ещё не в силах вырваться, а вот Трой уже перехватил руки и держал её спокойно со спины, но вот следующей фразы он не ожидал. — Как ты сейчас… Она пыталась надавить на его жалость, но вот незадача — ещё никому не удавалось отыскать в глубине его души что-то похожее на неё, чтобы суметь надавить. Он не такой, как все эти людишки. Жалкие, чувствительные, нежные и хрупкие… Половина из них просто с ума посходили, когда начался апокалипсис, но вот Трой… Он наконец почувствовал себя как рыба в воде. Она даже сделала попытку расслабиться в его руках, отчего Трой стал ближе и мог чувствовать солоноватый запах её тела, смешанный с потом от борьбы. На секунду даже захотелось попробовать его на вкус, но время неподходящее. — Я не сдаюсь, Мэдисон… Я не сдаюсь. А в следующую секунду её затылок резко впечатался ему в нос и губу, заставив от неожиданности и боли расцепить руки, отшатнуться назад и осесть на землю. Мэдисон бросилась за пистолетом в ту же секунду, пока Трой ловил звёздочки в глазах, стараясь не потерять равновесие и не упасть на спину. Ну вот, теперь точно всё кончено. Он на мушке, а его рюкзак с пистолетом и одним патроном в другой стороне. Чёрт побери, ну и говно же ситуация! Ему было не привыкать видеть наставленный на себя заряженный ствол. Даже её сынок уже в него целился. Хороша семейка… Но во взгляде Мэдисон, в отличие от Ника, не было ненависти, не было злобы, не было… ничего? Словно она просто выполняла поставленную перед ней задачу, отбросив все мысли и чувства. А это плохо, очень-очень плохо. Нужно было срочно возвращать ситуацию в привычное русло. — Вы же говорили, что я вам нужен… — с надрывом, сплюнув кровь, растёкшуюся на языке. — Не вынуждай меня… — Её ноздри расширились, словно она почти готова была поддаться. — Но вы сами говорили… — Пожалуйста… — почти. Ещё чуть-чуть… Трой выдохнул и покачал головой, продолжая жалобно смотреть на Мэдисон снизу вверх. Она не ломалась, а значит действительно могла выстрелить. — Я устал… — ещё попытка. — Я очень устал… — он почти прослезился, смотря на её попытки держать пистолет всё время на вытянутых руках, когда её руки мелко дрожали от напряжения. У него почти получилось. — Ладно. И тут… она выдохнула. От облегчения. Вот оно. Он выиграл? Ему удалось? Он неторопливо поднялся с земли, прихватив с собой рюкзак и оттряхнув его, и повернулся к Мэдисон. Пистолет всё ещё неловко был направлен на него, хотя было ясно, что прямо сейчас она не выстрелит — он убедил её, что сдался, и она поверила. Трой смотрел на неё всего несколько секунд, вспоминая их общее прошлое, и сейчас ему казалось, она могла бы быть такой же, как он. Нет, она и была такой же. Единственное, что их отличало, по мнению Троя, всего какой-то один процент решимости, который не давал Мэдисон выстрелить, когда Трой сделал шаг навстречу. И ещё один, и ещё… — Я выстрелю, — предупредила она, когда между дулом и грудью Троя оставалось полметра. — Я верю, — кивнул Трой, смотря прямо ей в глаза. Ничего не изменилось: она не выстрелит, если не провоцировать. — Хочу кое-что проверить напоследок. Ещё шаг — и дуло пистолета упёрлось ему в рёбра с левой стороны, а выстрел так и не последовал. Он словно играл с огнём, с этим одним процентом, пытаясь разгадать тайну того, в чём же они всё-таки разные: мать, идущая по головам ради выживания собственных детей, и он — тот, кто с детства не верил ни одному человеку в этом мире. Он тронул её запястье свободной рукой и легко опустил пистолет ниже, не встретив сопротивления, хотя на её месте Трой бы за такие выходки уже выстрелил. Чего она ждёт? Разве не она называла его чудовищем или монстром? Или…? Может, она тоже чувствовала между ними какую-то странную связь? — Если почувствуешь угрозу, можешь отстрелить мне яйца — разрешаю, — с тихим смешком сделал ещё полшага вперёд Трой. Теперь они стояли практически вплотную, если не считать всё ещё направленный ствол. — Мне не нужно твоё разрешение на это, — с вызовом. — Нужно, иначе бы ты уже прострелила мне рёбра, не волнуясь, что я обращусь. — Трой, уходи. Давай без этих твоих научных экспери… Она не успела договорить, прежде чем Трой заткнул ей рот поцелуем. В первую секунду промелькнула мысль, что она от страха и неожиданности могла нажать на спусковой крючок, но этого не случилось. Тёплые, солёные от пустынного ветра губы не поддавались, но и не отталкивали, словно чего-то ждали. Снова разрешения? — Я уйду, обещаю, — шёпотом. — Я не буду подставлять тебя. Хотя мог бы. Они оба не раз и не два друг у друга на глазах лезли по головам ради собственной выгоды. Он мог прямо сейчас выхватить её пистолет и, например, выстрелить ей в ногу, а потом вынудить её договориться с ним, но она смягчила его, сократив снова минимальное расстояние между их губами и поцеловав его, раскрывая совсем немного рот и позволяя себе потерять контроль всего на долю секунды, которой Трою хватило бы, если бы он не растворился в её вкусе, смешанном с привкусом железа от его крови. — Я ухожу, как и обещал. Но я не прощаюсь, — с дерзкой ухмылкой отстранился он и, вытерев с уголка её губ кровь, развернулся и зашагал в другую сторону от автомобиля. Это была его слабость? Его любопытство? Что это было? Трой и сам не знал, но чувствовал себя куда бодрее, чем этим утром. И даже рука уже так не болела. Сегодня он стал на один процент человечнее? Кто знает…

Fin.