Не кури

Осень — унылая пара. Раньше, мой маршрут был от дома до работы и обратно. Я слонялась по парку, не имея желания идти в свое семейное гнёздышко. Детей не было, лишь скандальный муж и его собутыльники. Осенью все было хуже, будто обострение у него начинается. Пытались перебороть эту зависимость к алкоголю, но если человек не хочет, то и старания ни к чему, ведь так? Числа сменялись на недели, недели на месяца, а месяца на года. Этот круг страданий и безысходности не прекращался, и пристрастие к алкоголю стала и моей зависимостью. Мне было далёко за двадцать, когда это случилось. Момент, который перевернул мою жизнь с ног на голову. Я как обычно зашла в дешовую забегаловку после работы. Чего-то напилась и чего-то обкурилась, а домой не тянуло вообще. Такое было, но довольно редко. После моих попоик, я сразу шла по знакомой тропе, заходила в квартиру и наотмашь на диван заваливалась. Но только не тогда. Я купила бутылку чего-то горького и мутного, села на лавочку в парке и пила с горло, пока не начинало жжечь внутренности. Взгляды прохожих постоянно были устремлены на меня, будь это мужчина или женщина, подростки или же молодая пара. Они шушукались, ошибочно погалая, что я ничего не услышу, или же надеялись на то, что до меня это дойдет. Их внимание падало лишь на бутылку в руках и на пьяное тело. Их не заботило то, что я пью из-за проблем, работы и душевной боли. На их устах было только: «еще одна алкашка, как таких земля носит». Холодный ветер обдувал мое тело и я шаталась как банный лист, руками обхватив себя. Попыталась встать, но пошатнувшись, упала обратно. Может они и правы? Женский алкоголизм не лечится, как утверждают половина докторов и заучек. Не выдержав такого напора, я шумно вздохнула и спрятала свое раскрасневшееся лицо в ладони, не замечая ничего вокруг и того, кто сел рядом, тоже не заметила. Только вздрогнула, когда чья-то теплая рука коснулась моих ладоней. Я подняла глаза и рядом сидела совсем уж молодая девушка с красивыми рыжими волосами, которые распадались на плечах, а ее глаза освещал одинокий фонарь рядом. — Вам плохо? — ангельский голосок, первое сравнение, которое пришло в голову. — Я в стельку, разве не видно? — а мой голос напротив — грубый и трясущийся от холода. Она рассмеялась. — Очень даже, где вы живёте? — этот вопрос поставил меня в ступор. Домой не хотелось, разговаривать с кем-то не хотелось. — Вам какая разница? — она снова лучезарно улыбнулась и встала, протянув мне руку. — Не будете же вы ночевать на улице? — лицо ее стало серьезным и она потянулась ко мне. — Замерзнете, переохлаждение получите, если завтра ваше бездыханное тело не найдут здесь. В глубине души она была права, я знала это. Но чем мне могла помочь студент и студент ли она вообще? Больше похожа на школьницу, или же внешность обманчива? — Я не хочу домой, — честно призналась и потянулась к бутылке. — Если вы ещё сильнее опьянеете, то я вас не дотащу, — шутка, обычная шутка, от которой разливается тепло. Списываю это на выпитый алкоголь, и отмахиваюсь, как от назойливой мухи. — Вставайте, ну же! И я встаю, но это так назвать нельзя. Рукой придерживаюсь за скамью и пытаюсь опереться на свои трясущиеся ноги. Она подхватывает меня, перекидывает мою руку на свое плечо и пытается заставить двигаться тело, которое было бы счастливо, если бы его оставили в покое. — Вы не знаете где я живу, — вздыхаю и пытаюсь ровно идти, что получается крайне плохо. — Вы сказали, что не хотите к себе домой, а значит, что пойдем ко мне, — улыбается и тащит, периодически придерживая мою талию. Я повинуюсь, шагаю медленно, а она подстраивается под мой шаг. А утром я просыпаюсь с ужасной головной болью, ломкой в теле и с желанием выпить океан. Оглядываюсь по сторонам и не могу уловить где я нахожусь: стены, мебель, шторы и вид из окна совершенно другие. Аккуратно встаю и двигаюсь вон из спальни, остановившись напротив зеркала. Безразмерная футболка, а внизу ничего нет, кроме трусов. Щеки заливаются румянцем и мелкими шагами иду на звук упавшего столового прибора. Кухня и фигура, точно женская. Стоит спиной и разговаривает по телефону, что-то бурно обсуждая. Ласковый смех, от которого нахнули воспоминания вчерашнего постыдного вечера. — Где моя одежда? — ничего умнее придумать не смогла, а девушка повернулась и попрощалась с кем-то. При свете дня она кажется ещё прекрасней и я невольно любуюсь, оперевшись о косяк. — Вы вчера ее испачкали и мне пришлось застирать пятна, — отвечает незнакомка, проходя к шкафчику, который громко, по моему мнению, открывался. Загремела посуда, а в моей голове загремели извилины. — Извините, я немного неуклужа, — оправдывается девушка и наливает, как кажется, кристально чистой воды. Хватаюсь за бокал, как за спасательный круг. Глоток, второй, третий и становится лучше, чем может быть в моем положении. — Вам звонили пару раз. Она протягивает телефон, а я операюсь на какую-то поверхность. — Где моя сумка? — она и ее протягивает. — Где можно покурить? — На балконе, только наденьте что-нибудь сверху, вы вчера и так неплохо себе все отморозили, — ни капли злорадства или сарказма, чистое волнение к абсолютно чужому человеку. Глоток свежего воздуха заставляет мыслить здраво. Описываю план своих действий в голове и поджигаю сигарету. Дым обволакивает внутренности и становится хорошо. Какой раз я чувствую себя лучше, даже дома таких изменений не происходит. Звонил муж и клиенты. Никакого разнообразия. От телефона меня отрывает стук в стекло балкона. Выхожу и иду за девушкой, засмотревшись на ее влияющие бедра и изгибы талии. — Я не знаю, что вы едите, поэтому сделала традиционный омлет. — Тебе не стоило так утруждаться, — стою, как вкопанная, то ли от смещения, то ли от собственной глупости. — Мне не сложно. Ели мы в тишине. Незнакомка постоянно заглядывала в телефон и кому-то печетала. Волновать меня это не должно, но любопытство присуща каждому человеку на земле и я не исключение. — Ваша одежда высохла, она в спальне, — киваю головой и беру тарелку, ставлю на раковину и иду уже по заученоному маршруту. Шмотки пахнут приятно. Тут все пахнет приятно и веет уютом от каждого угла. Ловлю себя на мысли, что была бы возможность, я бы осталась здесь навсегда. Но этого не произойдет и топать ногами домой придется. — Спасибо за гостеприимство, — пытаюсь выдавить из себя что-то похожее на улыбку, но получается плохо. Потом роюсь в сумке и достаю кошелек, а из него пятитысячную купюру, от которой девушка отмахивается как от огня. Эта ситуация впервые натолкнула меня на мысль, что я бы хотела увидеться с ней большое количество раз.

***

Прошел месяц, а может и больше. Я потеряла счёт дням, думая о девушке, у которой даже имя не спросила. Ее образ навязчиво крутился в моей голове. Я ни раз приходила на лавочку ту, надеясь на встречу. Сама не зная, что же я скажу, когда мы снова увидимся. Но этого не происходило. Я попытки все опустила, в работу погрузилась и в домашний быт. Так же курила, пила и изматывала себя до невозможности, ещё и в ожидании погрязла, только чего, чуда великого? Потом меня наняли работать с подростком, отказать не могла, платил больно много. Психологи в наше время востребованы оказались. Клиент этот сразу отказался от офиса моего, только личные встречи у него на квартире. Случай не редкий, многие анонимности в таком деликатном деле хотят. Захожу в квартиру, а она больно знакомая оказывается. В глубь прохожу и точно, была я здесь, да в памяти частичка эта не всплывает. — Здравствуйте, — мужской грубый голос. — Здравствуйте, — пожимает мою руку и в гостиную ведёт. Стены, шторы… «Твою мать…» — в голове моей проносится и понимаю, где же я все это могла видеть. — Марьяна, это Виктория Германовна, твой новый психолог, — девушка поворачивается и у нее зрачки расширяются, а былая улыбка пропала. — Здравствуйте, — она встаёт и руку свою протягивает, я повинуюсь, прям как в тот раз, на лавочке. — А что у вас за проблема? — ком в горле проглатываю. — У нас Марьяна, она...- видно было, что стыдно отцу говорить такое. — Лесбиянка, — нагло врывается в разговор девушка. — Марьяна, — строго зыркнул папаша, дочь приструнить пытаясь. — Психологи не помогают. На вас одна надежда. Я возразить хотела, что не занимаюсь подобным. Не лечится это, лишь принять надо подобное. Но не успеваю, мужчина конверт с деньгами на стол кладет и проваливает культурно, попрощавшись. Неловкая тишина окунула комнату в бездну. Все казалось не таким лучезарным, как прошлое мое прибывание. — Вы работаете психологом, хотя сами ни одной зависимости своей не побороли? — удар под дых. — Вопросы задаю я. С того момента наши встречи стали чаще и комфортнее. Она пыталась дерзить, возражать, но получалось ужасно. Сеанс заканчивался либо молчанием, либо флиртом, что меня крайней удивляло. А потом это… — Как вы относитесь к таким, как я? — у Марьяны во взгляде надежда. Девчонка похоже влюбилась и вычислить это не составило большого труда. Я же никогда не испытывала чувств к людям своего пола и это казалось мне неправильным. Но с ней все хочется делать наоборот. Многие же говорят, что луч света в их жизни определенный человек? Вот и я могла сказать о том же. — Нейтрально, — сухо отвечаю, а она подсаживается ближе, руку свою мне на плечо кладет и подбородок туда же. — Мы с вами встречаемся довольно долго, а вы мне так и не помогли. — Может потому, что тебе не нужна моя помощь? — поворачиваюсь к ней лицом и расстояние было каких-то ничтожных пару сантиметров. И я боролась сама с собой: поддаться порыву или оттолкнуть эту назойливую девку. — Нужна, только направьте ее в другое русло, — садится ко мне на колени, задирая платье свое до бедер и ставит руки по обе стороны. — Когда мы встретились, ты казалась мне совершенно другой, — выдыхаю ей в лицо, опаляя кожу. От такого контакта она ежится и зрачки ее темнеют. Эта грань между нами стирается, когда я руки свои распускать начинаю и под платье забираться, на талии голой останавливаясь. — Вы взрослая женщина, а до сих пор думаете, что есть люди без греха? — она искренне смеётся, а мне заткнуть ее хочется. — Даже то, что вы пытались меня оттолкнуть, считается грехом, — не понимаю смысл сказанного, она слишком близко, но запредельно далеко. — Я не искушение, я глоток свежего воздуха, — ее лицо скрылось в изгибе моей шеи, но я точно знаю что она улыбается. — Вы думаете я не заметила, какая вы приходите и уходите? Вы не хотите меня покидать. Она целует участок моей кожи и спускается ниже. Я не могу сопротивляться этому и откидываю голову назад, сжимая ее в своих руках. Ее поцелуи нежные и влажные, а рука в моих волосах слегка подрагивает. Поднимается по подбородку до губ и останавливается, не смея идти дальше. — От вас пахнет сигаретами, — бросает привычную нам фразу и мило хмурит носик, ведя им по щеке. — Не хотите бросить? — Ты хочешь, чтобы я бросила? Ответа не последовало, лишь долгий поцелуй в губы. Она обводит нижнюю, кусает и перемещается на верхнюю, руками гуляя по моим бёдрам. — Я могу расстегнуть? — спрашиваю разрешения, указывая на белую рубашку. Она активно машет головой, не отрываясь от моего лица. Скидываю ее с колен на спину и нависаю сверху, судорожно растегиваю пуговку за пуговкой, параллельно оставляя поцелуи-укусы на нежной коже груди. Лифчик не трогаю на случай, если ее папаша не вовремя заявится. Она выгибается в спине, подставляя свое тело под мои ласковые поцелуи. Дергает за плечи и требует большого. Молнию на ее джинсах тут же тяну вниз, пускаю свою руку внутрь и прохожусь по складкам, слыша благодарный стон.

***

Каждый нас сеанс проходил безбашенно, слишком опасно. Она видела меня и буквально запрыгивала в мои руки, покрывая все открытые участки кожи поцелуями. Не было дня, когда мы не занимались сексом. «Сколько это уже раз?» — проносится в моей голове, пока лежу на спине, а на груди покоится спящий ангелок. — «Пересеклись глазами — секс, дотронулись друг до друга — секс, разговаривали за столом — снова секс». Я, конечно, не жалуюсь. Мне только в радость доставлять удовольствие этой манящей девушке, но что, если это когда-нибудь закончится? Когда человек к чему-то привыкает, то это же зависимость. Я привыкла к поцелуям по четвергам, потрясающему сексу, к заботе и любви. Что, если это когда-нибудь прекратится? Я снова начну пить, употреблять и не приходить домой. Шумно выдыхаю от мыслей, которые приходят в мою голову каждый раз, когда я остаюсь наедине с собой и чувствую шевеление на груди. Мою голую кожу щекочут рыжие волосы, а вскоре и прекрасные глазки смотрят на меня, рот изогнулся в улыбке. — Сколько я спала? — спрашивает и потягивается, принимая положение сидя. — Полчаса-час, — она тянется за поцелуем и я покорно отвечаю, обвивая ее талию руками. — Ты не курила? — Ты все это время спала на мне, — утверждаю я и только об одном упоминании сигарет тянет на балкон. — Но теперь я в праве встать и покурить. — Ну нет, — хнычет девушка и не отпускает, а я лишь посмеиваиваюсь. — Ну да, — передразниваю и целую в макушку. — Я с тобой, — такой порыв удивляет меня, но я не препятствую. — Только накину что-нибудь. Вот тут она права. Марьяна стояла передо мной и прикрывалась футболкой, до сих пор стесняясь показываться и даже весь секс не помог принять свое тело. Тянусь за этой футболкой и отбрасываю к чертям. Она пытается отобрать, но ничего не получается, а я разглядываю ее с новым желанием. — Ты собралась курить, — оглашает она и поворачивается в сторону балкона, пряча пылающие щеки от смущения. — А, ну конечно. Я облокотилась на перила и выдыхала дым в синее небо, пока Марьяна хмурила лицо, пытаясь не акцентировать на том, что я обещала бросить эту ужасную привычку. Неожиданно я чувствую, как мою талию обвили ее руки и она всем телом прижалась ко мне, несмотря на то, что от меня разило сигаретами. — Ну чего, родная? — улыбаюсь и поглаживаю по голове. — Отпускать не хочу, — хнычет Марьяна и ближе жмется, горячим дыханием шею щекоча. — Не отпускай.