un lys blanc décoloré et une rose jaune qui n'a pas encore fleuri. . .

опьяненный достаточным количеством для того вина, джозеф почти неподвижно сидел за столом, который, казалось, был сделан будто и не из дерева вовсе, а скорее из десятков тысяч заноз, что были готовы вогнаться в уязвимую кожу человека и остаться там на века, словно те же приевшиеся к душе раны прошлого.  и без того едва функционирующие руки фотографа облакачивались на эту шаткую конструкцию. одна из них в очередной раз потянулась за блестящей в свету лампы стеклянной бутылкой дорогого вина. избавившись от винной пробки заметно что-то новое - запах уже почти не чувствуется, что было неудивительно, ведь им пропахла вся комната, будто стены ее пропитались тем прогнившим ароматом отчаяния, как и сам джозеф. другая рука же инстинктивно, будто в режиме автоматического действия, подставила к краю бутылки фужер. пролив достаточное для продолжения развлечения количество желанной жидкости, убитый горем фотограф даже слегка ухмыльнулся пьяной улыбкой, что бесследно стерлась с лица, как только он повторил очередное инстинктивное действие - выпить все до дна. слегка шаткая рука фотографа поднесла дрожащий фужер ко рту, и, наклонив ее достаточно, чтобы желанная, обжигающая горло кроваво-красная жидкость, наконец-то влилась внутрь. пару мгновений - и в голову мужчины ударяет более сильное чувство опьянения, настолько сильное, что это приносит боль в области висков, от чего лицо исказила гримаса боли, а ослабевшая хватку рука выронила хрупкий предмет.  звук разбившегося вдребезги стекла, ударившегося о твердый пол, даже не заставил джозефа вздрогнуть. на мгновение в комнате повисла мертвая тишина. тишина, что была так ненавистна ему. тишина, что могла заполниться только ужасными мыслями, наполняющий разум фотографа почти каждый господний день. опьяненное состояние едва помогает сдерживать то, что уже прокрадывалось из самых уголков разума на передний план. джозеф в отчаянной попытки прикрывает глаза рукой, будто надеясь, что это остановит поток воспоминаний и мыслей, от которых он так отчаянно пытается убежать, полагаясь на алкоголь. дыхание фотографа заметно учащается, когда он понимает, что останавливать что-то слишком поздно. его вялое, дрожащее тело слегка шатается, когда он снова облакачивается на такой же шаткий стол. его глаза, давно погасшие от утраченных надежд, уставились в одну точку.  отчаяние.. оно снова накрывает мужчину. чувство окутывает его совсем не теплыми и любящими объятиями, а захватывает силой в крепкую паутину, поглощая и терзая его душу с такой болью, что на мгновение в голове промелькнет мысль „Mon Dieu, laisse-moi mourir. . .“ юный граф не слышит тихий звук открывающейся двери и скрип половиц сзади себя - снова увяз в состоянии отчаяния полностью, как если бы оно не имело различий между собой и болотом. внезапно для себя он чувствует легкое, едва ощутимое касание к руке, что так дрожала от нестабильного состояния ее обладателя. едва фокусирующийся взгляд фотографа переходит от миниатюрной, хрупкой руки поверх его собственной - к обеспокоенному лицу ребенка, что оказался рядом в не самый подходящий момент. — эзоп.. ma petite fleur, что же произошло с твоим прекрасным лицом? — первое, что промолвил мужчина своему нежданному маленькому гостю. тон его голоса, как и запах, ярко выдавал столь плачевное состояние, даже несмотря на все попытки сфальшивить тон ради того, чтобы ненароком не спугнуть ребенка. рука фотографа инстинктивно потянулась к щеке эзопа, а кончики его дрожащих пальцев коснулись мягкой, нежной кожи, слегка поглаживая ее, будто отчаянно пытаясь стереть волнение с лица ребенка также, как и его слезы на днях после очередного тяжелого дня в школе. — je te prie, не смотри на меня так.. ну же, эзоп, тебе это совсем не идет.. — мягким, местами хриплым голосом прошептал джозеф. он действительно не хотел видеть „такое“ выражение лица на этом драгоценном ребенке, особенно сейчас, когда его состояние настолько неустойчиво.  тонкие пальцы продолжали свои попытки успокоить эту невинную душу. казалось, француз снова погряз в отдающих гнилью мыслях, пока его лицо, напротив, оставалось совершенно спокойным. будто приняв то за знак тревоги, детский голос вытянул из раздумий. — ты плакал? почему..? тебе.. б-больно? — послышалось тихое, дрожащее дыхание ребенка после этих же слов. казалось, тот совсем не ожидал застать такую картину по своему приходу и цель визита как-то связана с этим же дыханием, но джозеф дал ускользнуть этому с его мыслей. на слова младшего он, в свою очередь, застыл, как и рука, только что ласкавшая лицо мальчика. он и не знал, что ответить.  да, больно определенно было. — ах.. нет же, petit, все не так.. — едва подавив очередной приступ икоты успокаивал тот, но, кажется, это было бесполезно в нынешней ситуации. ребенок не поверит так охотно, узрев состояние фотографа своими тусклыми, но внимательными глазами, не так ли? — знаешь вот что, эзоп: поведай мне о своем сегодняшнем дне. мне обязательно станет лучше, je te le jure — юноша с небольшим трудом выдавил легкую улыбку. мальчику ничего не остается делать, кроме как послушать старшего. долго стоять на своем перед взрослыми и даже перед собственным другом он совсем не умел и то явно отражалось в его привычном поведении. джозеф же, не слыша возражений, манит невинную душу жестом руки и совсем легонько похлопывает по стулу подле себя, приглашая сесть. он явно не в лучшем состоянии, но на что не пойдешь ради спокойствия того, кто видел в нем фигуру, что может защитить, укрыть и заменить заботливого отца, которого младший едва ли мог вспомнить сейчас?.. эзоп тоже не отличался своим состоянием. его причина визита была вполне очевидна и так имел право судить каждый глядя на красноватые веки и дрожь у измученного стрессом ребенка. да что уж там! тот едва ли не споткнулся на пути к столу, за которым ожидал не менее измученный, но все еще сохраняющий свою значимую роль фотограф. и все же он благополучно сел, даже не решаясь поднять взгляд на стол, где стоит одна из ненавистных ему вещей - алкоголь. — я слушаю, малыш эзоп — дезольнье не спускает взгляд с гостя, опирается рукой на стол, дабы поддержать свое шаткое тело. в мыслях он явно строил догадки, что случилось с его маленьким другом на этот раз. подобное иногда действительно помогало отвлечься, если быть честным.. невинной натурой эзоп действительно напоминал ему кого-то.. подобные мысли мгновенно спасали и медленно убивали одновременно.  следующие несколько минут, а то и больше - часов, они проведут в разговорах. подобное всегда заканчивается одним путем, а именно полной измотанностью обоих. одной фразы „дядя джерри сегодня ночует не дома..“ хватит, чтобы старший дал одобрительный кивок на просьбу остаться на ночь у него. лишняя кровать в поместье дезольнье всегда найдется для маленького гостя.