***
Дверца авто захлопнулась позади неё, обрывая с энтузиазмом произнесённое: «удачи». – Хиии? – нет, ну её предупредили, что племянник живёт один. Он не очень любил компанию, а в последний год отдалился от крёстной и её новорождённой дочери – Арии. Поэтому ему позволили жить отдельно, лишь с небольшой охраной на территории виллы. Но всё же Тсуна не ожидала, что Луче даже не зайдёт представить их, а уедет сразу же. – Возможно, это часть проблемы, – буркнула девушка, прикусывая нижнюю губу. Давать ребёнку личное пространство хорошо, но вот так бросать? Даже если попросил, это не всегда хорошо. Особенно если Луче наведывалась редко. – Однажды я ворвусь в кабинет Ноно и скажу ему, что в каждой Семье должен быть личный психотерапевт. Ну действительно. Сфера деятельности настолько специфическая, что здесь каждому первому нужна психологическая помощь. Детям мафиози в первую очередь. Тсуна знает! Она сама была такой! – Почему вечно я? – спросила она страдальчески. Ей хватает детей в жизни. Мукуро вон вообще с ней живёт, обещая, что не уйдёт никогда. Она его любит, конечно. Ещё один младший брат, как-никак. – Но можно мне и спокойно пожить? Телохранитель, встречающий её, чтобы внести в систему безопасности дома как постоянную гостью, наверное, решил, что она сумасшедшая, раз говорит сама с собой. Но Саваде всё равно. Это даже будет неплохо. Свихнувшимся не доверят же детей? Да? Мужчина тоже бросил её, под стать своему боссу, оставил снаружи, открыв дверь в дом. Нет чтобы проводить! Тсуна, всё ещё бурча как старушка, неторопливо вошла в здание. Пусто. Тихо. Просторно. Это действительно подходящее место для ребёнка? Он тут всем по дому занимается? Готовит, убирает? Или приезжает кто? Наверное, да. Этими вопросами Тсуна отвлекала себя от принятия реальности – бежать было поздно. И почему смелость покинула её при рождении? Так, глядишь, хватило бы сил отказать Луче, когда оправдание про умершую утром рыбку и необходимые похороны, которые займут месяц, не сработало. Она тихонько шла по холлу, мимолётом осматриваясь и гадая, где ей искать ребёнка вообще. Ну то есть, была гиперинтуиция, конечно, но лезть, например, в личную комнату – как-то совсем неприлично. Ей везёт – это как посмотреть – мальчик находится почти сразу. Не в гостиной, мимо которой Тсуна смущённо прошаркала, извиняясь за вторжение, а на кухне за чашкой, судя по всему, зелёного чая – уж слишком запах знакомый, с любовью Наны к этой травяной воде, грех не запомнить. – Эм, привет? – окликнула она, не зная, как ещё привлечь внимание. Он точно должен был слышать её шаги и тем более то, как она запнулась у порога. Игнорирует? А, нет. Начал подниматься, позволяя разглядеть не только затылок. И, честно, Тсуна чуть не прыснула со смеху тотчас же. Ну а что? Тринадцатилетний, ещё нескладной мальчишка в дорогом – Савада, к сожалению, разбиралась – костюме-двойке. Разумеется, она сдержалась. Это было бы некрасиво и неэтично. И, главное то, что детям – и всем людям, в принципе – нравится. Самовыражение важно. Ламбо вот долго ходил в костюме телёнка, любил уж очень. И сейчас всё ещё имел в гардеробе футболки с коровьей расцветкой. А пижаму такую, подаренную Тсуной, и вовсе обожал. Это нормально. Просто… ну разве это удобно? Дома в костюме? – Я Тсуна, твой ре… репетитор, – ей огромных трудов стоило не скривиться от выбранного термина и от принятия реальности, то есть своих никчёмных способностей в отказе людям. – В курсе, – сказал он небрежно. Голос был ещё высоковат, не ломался. В принципе, по детским чертам лица и угловатости фигуры заметно, что мальчик ещё не вошёл в фазу подростковом развития. Это немного успокаивало, всё же Тсуне было проще иметь дело именно с детьми. Постарше уже сложнее в плане воспитания. – А ты… – Ты и так знаешь всё, что тебе нужно. Разве тётя не сообщила? – Сообщила, просто хотелось познакомиться… Ладно, ты прав, это не так важно, Реборн, – она мягко улыбнулась, не желая затевать спор. В ответ – тишина. Атмосфера была не самой уютной. – Мх, я не слишком рано пришла? – Тсуна изо всех сил пыталась найти тему разговора, попутно рассматривая мальчика. Короткие чёрные волосы и такие же чёрные глаза. То ли настолько тёмный оттенок карего, то ли всё дело в падающем со спины Реборна свете, который чуть омрачал весь образ ребёнка. – Ты ещё завтракаешь? На эту мысль наводили кухня и чай, хотя еды на столе и не было. – Сейчас десять часов, какой завтрак? Какой бездарь так поздно встаёт? Ну… она? После выпуска из универа Тсуна не раскрывала глаза раньше часа дня. И это был полный кайф. Наконец, ни учёбы, ни тренировок с Лар. Встать сегодня рано и привести себя в порядок – что несильно-то получилось, макияж спросонья не вышел – было целым испытанием для неё. – Окей, – она не собиралась прослыть бездарем. – Тогда самое время приступить к тестам! Она перевернула рюкзак и зашуршала бумагами с подготовленными заданиями. – Мне нужно узнать твой уровень перед тем, как приступить к обучению! Реборн пренебрежительно фыркнул.***
Чем думала Луче, когда сочиняла эту липу с репетитором? Пацан все тесты решил на сто баллов! А ведь Тсуна взяла пару заданий из классов постарше – в этом и состоялся план. Реборн валит задачки посложнее – у неё появляется повод остаться его учить. Луче объяснила, что напрямую говорить племяннику о том, что Тсуна пришла в роли больше психолога и воспитателя, будет сродни самоубийству для них обеих. Поэтому-то женщина и выбрала роль учителя… Да лучше уж домработницы! В этом больше логики! Чему ей учить этого ребёнка? Она в его годы – да и позже тоже – не набирала такие баллы. На домашнем обучении она вообще не старалась, не напрягалась, набирая от силы баллов шестьдесят по праздникам. Уже в университете стала стараться. На профильных предметах, по крайней мере. На общих, в том числе в точных науках, она всё ещё оставалась в хвосте. – Ты… большой молодец. Отлично справился! – поборов ошеломление и панику, она не забыла о признании его трудов. – Это значит, что ты уйдёшь и оставишь меня в покое? – откидывая ручку, спрашивает мальчик. И честно… это был неплохой вариант. В принципе, Тсуна планировала показать, что не способна выполнить просьбу Луче, пустить слезу перед ней и свалить. То, что Реборн оказался намного умнее ожидаемого, должно было облегчить дело. Однако… Тсуна посмотрела на ребёнка. Ничего не выражающее лицо. Эмоциональная холодность, даже скорее неразвитость. Абсолютно пустой взгляд без проблесков интереса к окружению. И жизни. Не настолько ужасный случай, как с Мукуро, но всё равно Тсуна чувствовала, что это неправильно. Реборн был слишком закрыт. И ситуация вряд ли станет лучше, пока он тут сам себя отрезал от общества. Справится ли Луче, которая нашла девчонку со стороны вместо того, чтобы самой заняться племянником? Ух, ну тут были сомнения. Тсуна выдыхает, признавая своё поражение и вычёркивая план побега. Кажется, она берётся за него! – Неа, не уйду. Это был… – она резко заработала мозгами. – Начальный тест! Дальше – больше! Мальчик поднял вопросительно брови. – И что же? А вот тут её способности к импровизации двинули кони. Придумать что-то путное не получалось. – Ээ, для начала перерыв. У тебя есть кофе? – она забегала глазами по кухонным шкафам. – Не знаю, – нахмурился, не уловив смену темы. – Я не пью кофе. Но надо посмотреть, вдруг кто-то купил. Из самой длинной на сегодня фразы Реборна Тсуна сделала два важных заключения. Первое: ребёнок не знал всего, что есть в доме. Значит, больше заведовали тут телохранители и домработницы. С одной стороны, это неплохо, брать под свою ответственность в тринадцать целую виллу сложно. С другой, выходил ли Реборн куда-то сам? Прогулки по магазинам и покупка любимой еды – это ведь важно. Второе: он не пил напиток богов. Ему же тринадцать, так что ничего страшного от небольшого количества не будет. Тсуна сделала мысленную заметку, разузнать о рационе и прогулках мальчика больше. А ещё запросить у Луче информацию, нет ли у Реборна каких-то аллергий. – Ну тогда начинаем первый урок: приготовление вкусного кофе!***
Нет, ну правда. Что за мелкий умник? Он что, постоянно учился с тех пор, как после смерти родителей заперся дома? А что теперь, когда ему вообще позволили жить отдельно? У всех свои способы борьбы с тяжёлыми обстоятельствами, но Тсуна бы никогда не выбрала учёбу. Она скорее сидела бы безвылазно в интернете и прокрастинировала. Сегодня – второй урок через день после первого – она взяла намного более сложные тесты. Да, он делал ошибки в заданиях выпускных классов, но это всё равно невероятно. Он гением решил стать? Тсуна этого не допустит! Так, нет, звучит неправильно. Это ему, конечно, решать, чем заниматься и сколько времени уделять саморазвитию. Но… редко, когда гении счастливы. Ему бы не забывать отдыхать. И развлекаться. – У тебя действительно выдающиеся знания, – отметила Тсуна, оглядывая гостиную, конкретно, телевизор. – Хм, – он всё ещё рассматривал решение для задачи, в которой ошибся. Его нужно отвлечь, а то ведь закопается в книжках. – Так, у тебя тут есть Нетфликс? – она указала на телек. Новая модель, но сама техника запыленная. – Нетф-что? О-оу. Этот ребёнок действительно потерян для общества. – Ладно, тогда план. Будем смотреть фильмы. Пацана аж перекосило. – Зачем? – Во-первых, ты не узнал сегодня моё клингонское приветствие, – а ещё пропустил мимо ушей пару отсылок, не узнал несколько референсов. – Во-вторых, это тоже своего рода урок. Знать о культуре важно, – ловко выкрутилась Савада. Задумалась чуть-чуть. – И, наверное, Нетфликс пока рановато. Начнём с классических фэндомов. Так, давай узнаем, что ты пропустил из фильмов и сериалов… – Я не собираюсь тратить на это время, – оборвал Реборн. – Что за бесполезное занятие? Ты развлекаться сюда пришла? Я скажу Луче, и она выгонит тебя. – Хиии, не говори своей тёте ничего… она пугает меня. – Это она умеет. Пусть всё это – задумка как раз Луче, но Тсуна не была уверена, что выбранный способ вывести ребёнка из привычной зоны комфорта будет одобрен. – Скажи честно, ты никакой не репетитор, уж очень безмозглая… – Эй. – Тебя приставили ко мне, чтобы следить? Тётя вновь занялась этим? «Вновь»? – Нет, на шпиона я вряд ли похожа, – мягко произнесла девушка. – Да и мне кажется, чтобы завоевать твоё доверие, вряд ли бы Луче выбрала кого-то из Вонголы и родственников своих знакомых. Это слишком палевно. Ни один мускул на лице Реборна не дрогнул. Вряд ли он поверил. – Хорошо, а если мы договоримся: я учу тебя тому, что ты хочешь знать. А потом мы смотрим фильмы. Или ещё какую-то ерунду, чтобы отвлечься? Знаешь, баланс в отдыхе и учёбе важен. А ты, кажется, совсем об этом забываешь. По этой причине я тут. Не для слежки и контроля, а помочь в учёбе так, чтобы ты и о жизни не забыл, – и ведь почти правду сказала. – Пф, чему ты можешь меня научить? – он скрестил руки на груди. – Ну. Реборн очень хорошо был осведомлён о мафии. О деятельности Луче и Джиглио Неро. О Вонголе и даже CEDEF, которая была не самой афишируемой частью Королевской Семьи. О Тсуне и кем она была тоже знал – сам дал понять ещё под конец первой встречи, что нашёл о ней данные после того, как тётя сообщила имя будущего репетитора. Он был сдержан. Скуп на эмоции. Закрыт – даже от здешних работников виллы, Тсуна с ними мельком поговорила. Он точно думает о своей конфиденциальности. А его образ? Костюм. Манеры. Словно косит под взрослых мафиози. Тсуна и Базиль тоже в детстве играли в гангстеров. Надевали шляпы, брали со склада оружие – от Лар им тогда влетело – и бегали на «тайные миссии». В основном, воровали кексы на кухне. Реборн не занимался такой глупостью, но нечто похожее Савада улавливала. – Как выжить в мафии. Реборн замер. – Ты не выглядишь, как человек, который в этом разбирается, – а взглядом словно продолжил: «На деревенскую простушку только». Хотя, возможно, это Тсуна сама додумала. – Я и как бывшая наследница CEDEF вряд ли выгляжу, – белозубо улыбнулась она. – Справедливо. – Ну так? По рукам? – отсутствие отказа она восприняла положительно. – Что именно тебе интересно? Какие аспекты? Сразу говорю, про пытки и допросы рановато. – Да ты будто… – он не договорил, не собираясь повторять разговор секундной давности. Тсуна ждала его ответа. Немного нервничала, ибо, по сути, мало чем могла помочь. Что-то ему слишком рано рассказывать. И обучать тонкостям тоже. Ребёнок же. Так что выбор был не велик. Управление с пламенем или оружием. И по поводу первого Савада была не очень уверена. Слишком деликатный вопрос, есть много разных уникальных подходов, и такому, увы, на факультете не учили. А свой опыт тренировок Тсуна не назвала бы подходящим каждому. Да и бы нюанс. Тсуна не была избранной. Не было у неё дивной красоты, невероятного ума или хотя бы шрама в виде молнии. Она была обычной – насколько это возможно с отцом-консильери. Но так уж вышло, что судьба одарила её двумя отличительными особенностями. Первая – её способность занимать роль старшей сестры для левых детей. Вторая – пламя Неба, которое было самым редким атрибутом с дюжиной отличий от всех остальных… Лучше бы, вот честно, шрам в виде молнии. Или сердечка. А лучше в виде токийского метро, Тсуна каждый раз, приезжая в Японии, умудрялась заблудиться там. Однажды она точно не найдёт выход и останется жить в подземке… так и становятся работниками метрополитена, да? Не суть. Главное, мальчик вроде как Солнце. Тсуна тупо не знает, как его учить. – Может, ммм, стрельба? – предложила она первой. – Я в окне видела двор с мишенями. – Уверен, я в этом способнее тебя буду, – весьма высокомерно заявил мальчишка. – Ооо, это мы посмотрим. Так что? – Если твой результат будет лучше, то я подумаю. – Значит, договорились!***
Он был хорош. Решили судить по пяти выстрелам. Реборн промахнулся лишь один раз, по самой дальней и сложной мишени. В остальные попал, один раз в центр, ещё три во внешние кольца. Для тринадцати лет результат потрясающий. Так что да, Реборн был хорош. Но Тсуна была лучше. Все пять попаданий «в яблочко». У пацана впервые прорезались какие-то нормальные эмоции, а именно удивление. Савада, показушно покрутив пистолет на пальце, убрала его и подмигнула Реборна. – Я супер, да? Поверь, стрельба – мой конёк. Ещё бы у неё плохо получалось после того, как Орегано так старалась несколько лет. Мальчик прищурился. – Что я делаю не так? – приготовился принимать критику. – На самом деле, ты делаешь всё неплохо. Но не забывай про ноги, надо ставить пошире. И руки. Ты напрягаешь их слишком сильно. Ну и пристреляться надо. Меткость – дело времени. Так, давай покажу. А там, если что, подправлю. И, вопреки всем планам, они провели на стрельбище ещё пару часов. Так и повелось. Тсуна тренирует его, выигрывает по счёту и, как победитель, выбирает, чем им заняться. От прогулки в магазин, просмотров фильмов до уроков готовки, посиделок за кофе. Иногда она вновь таскала тесты, пытаясь нащупать проблемные темы пацана. Но даже если находила – например, искусствоведение – Реборн тут же заполнял пробелы в знаниях.***
Реборн потянулся к её чашке, за что тут же получил лёгкий шлепок по руке. – Слишком крепко для тебя, – Тсуна пила исключительно чёрный несладкий кофе. И лишь изредка, когда настроение было отвратительным, опускалась до всяких миндальных рафов или шоколадного мокко. Мальчишке ещё рано такой крепкий кофе пить, обычно Тсуна делала ему латте. Реборн пристрастился быстро, что не могло не радовать. Новый член в культе кофейных зёрен всегда был в радость. – Почему я должен это читать? – откинув книгу, Реборн прожёг её взглядом. Раньше бы Саваду это проняло, но за три месяца она уже привыкла к колючему характеру. – Лучше вернёмся к теории струн. – Потому что ты вновь проиграл мне, – легко, нараспев ответила она. К тому же возвращаться к физике ей не хотелось. Не разбиралась она в этом. Эти квантовые струны, десятимерное пространство, параллельные миры и так далее. Только голова пухнет. – Тц. Лучше бы согласился на этих твоих властелинов колец, чем на… это… – Подростковая романтика. Весьма полезно почитать, между прочим. – Полезно? Будто мне это пригодится. – Никогда не узнаешь заранее, – и хихикнула. Реборн, сморщив нос, вернулся к чтению, почти каждые тридцать секунд находя повод побубнить про глупых героев, которые творят невесть что. А ведь это он ещё сёдзе не читал, где персонажи по сто глав не замечают, что их чувства взаимны. Зачем она мучила его такими романчиками? Ну, начать стоит с того, что Реборн за всё это время демонстрировал значительный рост в коммуникации. Первые пару месяцев было тяжело, мальчик лишь требовал от неё практики по стрельбе и через силу соглашался на другие активности, но потом как-то вдруг изменился. И у дверей встречал, не прожигая раздражённым взглядом, и на фильмы соглашался, и не только в учебниках сидел, а вполне слушал Саваду, которая могла отойти от темы. Теперь Реборн знал хотя бы необходимую базу современной культуры, понимал отсылки – хотя и был далёк от Тсуны, которая могла вставить известную цитату в любую свою фразу – и даже не считал, что Дарт Вейдер – это название какой-то новой открытой болезни. Он даже мемы, которые она ему отправляла, стал понимать. И не игнорировал, как раньше, а даже что-то отвечал. Прогресс на лицо, в общем. Но… Но он всё ещё был заносчивым засранцем иногда, поэтому Тсуну совсем не мучила совесть, когда она придумывала что-то намеренно бестолковое – как чтение этой дешёвой подростковой драмы. – Всё, я больше не могу, – он непривычно жестоко откинул книгу на диван, не выдержав ещё одной глупой сцены. Тсуна пыталась не смеяться. – Да ладно тебе, – она вытянула руку, ероша чёрные волосы. Прогресс, но Реборн в этот раз даже не пытался дёрнуться и убить её взглядом. – Это полезная информация. – Чем же? – фыркнул он, странно следя за её отдаляющейся кистью. – Ну… любовный опыт? Узнаешь, как надо ухаживать за девушкой, – учитывая, что Тсуна когда-то читала эту книгу, она могла уверенно сказать, что ничего полезного там нет. Так, чисто поржать. – Всех это когда-нибудь ждёт, тебя тоже. Хотя она не представляла, каким будет влюблённый Реборн и как не повезёт бедной девочке с его характером. – Хм, – он нахмурился и, промедлив пару секунд, словно взвешивая что-то в голове, всё-таки потянулся обратно за книгой. Тсуне подумалось, что ей нужно ставить памятник за сдержанный смех и возвысить в ранг святой. Позже он провожал её, лениво опираясь о стену. Тсуна, осмотрев мальчика, не смогла не улыбнуться. Костюм всё же сменился на удобную домашнюю одежду – футболку и спортивные штаны, чёрные, без принта. Скучновато, но это всё равно прогресс. Реборн выглядел уютно и как-то больше по-человечески. Плюс Тсуна сегодня растрепала его вечно уложенные волосы, поэтому вид действительно был очень милый. – Чего так странно смотришь? – подозрительно щурясь, спрашивает он. Савада, растеряв весь страх и чувство самосохранения, бездумно ляпает: – Просто ты очаровашка, – то, что перед ней не Фуута или Ламбо, которые подобные комплименты любят, она не сразу сообразила. Напряглась, ожидая, что переступила черту и что сейчас все её достижения улетят в трубу. Однако Реборн лишь закатил глаза. – Хоть кто-то из нас двоих должен быть. Тсуна поражённо открыла рот. – Увидимся послезавтра, засранец! – и хлопнула дверью, выходя на крыльцо. На душе было весело, поэтому Тсуне бодрым, чуть пружинящим шагом, направилась по дорожке к воротам. Мысленно хихикая и повторяя в голове только что случившееся, она несильно следит за происходящим вокруг, а именно – за своими собственными ногами. Она невесть как умудряется найти единственный изъян во всей кладке и задевает небольшой скол, тут же начиная заваливаться вперёд. – Хиии! Упасть ей не дают крепкие руки, подхватившие её сзади. – Синьорина Савада, вы аккуратнее! Девушка, сдувая упавшую на лицо прядь, выпрямляется и видит своего спасителя. Телохранитель виллы. – Синьор Бруно, вы прямо выручили меня, – выдохнула она от облегчения. Ещё не хватало тут себе что-нибудь сломать. Реборн и так вечно поражался её невообразимой неуклюжести, первое время даже считал, что это лишь игра, ведь чаще всего Тсуна была собрана и аккуратна – черты, необходимые любому мафиози. И в ней не было ни грамма неуклюжести на тренировках, что, впрочем, на обыденную сторону жизни не распространялось. Она то в своих ногах запутается, то в шнурках. А уж как любила летать на лестницах, знает всё здание и домработницы. На первом этаже, как раз у главной лестницы, по просьбе Реборна они даже ковёр мягкий положили, чтобы Тсуна перестала отбивать колени. – Спасибо большое. – Вы рано сегодня уходите, – продолжая держать её за талию, говорит молодой мужчина. – Запись к стоматологу, – Тсуна скривилась, не уточняя, что запись у Ламбо, а значит день выдастся тяжёлым. И очень плаксивым. Она выбралась из его рук и сделала благодарный кивок головы, уже почти развернулась, чтобы поспешить к автомобилю, где сидел выделенный ей водитель. – Как у вас дела? – торопливо спросил Бруно, чуть отводя взгляд от смущения. Тсуна, ничего не заметив, расплылась в улыбке. – Вообще-то очень хорошо! Большой прогресс, я считаю. Реборну стало явно комфортнее со мной, – настоящие причины её присутствия обычные работники вряд ли знали, Луче не была похожа на человека, который стал бы делиться таким, так что Тсуна для всех была самым обычным – ну или не очень, мафия всё же – репетитором. Поэтому поделиться с Бруно полной радостью от того, как мальчик менялся, она не могла. – О, – коротко выдал мужчина, ожидая несколько иного ответа. – В этом и сомнений быть не могло, я думаю, сложно устоять перед вашей харизмой. Кхм. Савада, вновь не заметив слабого румянца и странной формулировки, подумала о другом. К ней внезапно пришла идея. – Вы же заметили, да? Реборн стал чуть открытее и дружелюбнее? Она поверить не могла, что только сейчас додумалась поспрашивать у местных их мнение. Да, работников не так много, а единственные, с кем Тсуна общалась, были водитель и повар – чудесная мадам с золотыми руками. Но даже с ними она как-то не разговаривала о Реборне. А это ведь важно! Они, наверное, тоже видят, как он потихоньку вылезал из кокона. – Хм, – Бруно потёр щетину. – Я не слишком часто сталкиваюсь с ним, но… мне кажется, ничего не изменилось. Он очень немногословен. И мрачен. Дети не должны быть такими… Простите. Он заметил её сведённые брови. Тсуна обдумала услышанное. С одной стороны, Бруно действительно не так часто пересекался с Реборном, поэтому мог не знать, с другой, он ведь один из сотрудников, Реборн мог не открыться перед ними, позволяя просто заниматься своей работой. Ей надо бы поспрашивать ещё кого-то. И Луче тоже. Семья как-никак. – Да ничего. Ой! Я уже должна спешить. – Конечно, только можно я, – он потянулся к карману за своим телефоном. – Могу я вз… Бруно не договорил, замерев на месте и смотря в сторону. Тсуна проследила за его взглядом и наткнулась на Реборн, наблюдающего за ними из окна. Девушка широко улыбнулась и помахала ему рукой, находя довольно милым то, что он её так провожает. И после этого, позабыв, что её что-то хотели спросить, и не обратив внимания на потуги гиперинтуиции что-то сообщить, побежала к машине. Синьора Бруно она после этого не видела. Но Тсуна порой была слишком невнимательной и забывчивой, поэтому спросить про увольнение она не могла.***
Марафон «Секретных материалов» шёл очень хорошо до тех пор, пока Тсуна не начала клевать носом прямо там. – Мне стоит собираться, если я не хочу уснуть, – пробормотала она, потирая глаза. Реборн оторвался от экрана и какое-то время смотрел на сонную девушку. – Можешь остаться. Комнаты есть. Савада прикрыла широкий зевок ладонью. – Мхммм, да неудобно как-то, – она никогда не оставалась здесь. Могла, конечно, уехать поздно, но чтобы ночевать? Неа. – И завтра всё равно с Мукуро надо съездить к отцу… Вопреки своим собственным словам о том, что спать она тут не собирается, Тсуна прикрыла глаза и уложила голову на спинку дивана. – Мукуро? – имя кажется смутно знакомым, но мысли Реборна только об одном, поэтому он не вспоминает резонансные новости трёхлетней давности. – Это кто? Твой… парень? – Хех, я пока не хочу в тюрьму. Она смеётся, сонно и оттого забавно – чересчур обаятельно по мнению Реборна – и добавляет: – Он мне как младший брат… ммм, он немногим старше тебя, может, вас познакомить? Мальчик расслабляется. – Без надобности. – Нууу, зря ты так, – с большими паузами бормочет Тсуна, всё же начиная дремать. – Друзья это важно. – Глупости. – Ммм… злой ты… И окончательно уснула. Мирное тихое дыхание. Улыбка даже во сне – в её стиле. – Хм, мне хватает и тебя одной, – говорит Реборн то ли себе, то ли ей. Тянет руку, но так и не касается кончика каштановых волос. Одёргивает себя и переводит взгляд обратно к телевизору. Смотреть за героями без комментариев Тсуны становится резко скучно, и Реборн почти не следит за событиями. Думает о своём. Анализирует. Перебирает все варианты, но неизменно приходит к лишь одному выводу. Когда Тсуна, заснувшая ещё глубже, под собственным весом медленно соскальзывает и сваливается на Реборна, который тут же поудобнее размещает девушку на своём плече и поддерживает неуверенно, обхватив спереди за талию, он уже всё решает. И мягко улыбается.***
Зима вышла ожидаемо бесснежной, а февраль и вовсе напоминал собой весну, разве что ветер последнюю неделю держался сильный. Этими погодными условиями Тсуна и воспользовалась на занятиях, ведь при таком ветре стрелялось совсем иначе. Реборн за эти почти полгода натренировался прилично. Савада подобных успехов добилась за года три – но она и гением не была, таланта не хватало, усидчивости тоже. Поэтому и сегодня, когда они вновь вернулись к тренировкам на улицу, она ждёт от ученика обычных для него успехов. При умеренном ветре он проблем не испытывал, попадая стабильно, Тсуна ждёт от него того же и… ошибается. Пулю сильно косит и она задевает лишь край мишени. Странно. Нет, не то, что Реборн ошибается, у всех бывает. Если кто-то всегда всё делает идеально, то это не обязывает его жить без ошибок, Тсуна не судит за это. Просто мальчик будто бы несвойственно себе оступается. Хват пистолета неправильный и ноги расставлены не так. Тсуна, зная его характер, боится поправлять. Реборн же гордый. Она ждёт ещё полчаса и всё же поднимается с места – удобной лавочки, которую мальчик просит привезти для неё работников дома. – Так, – она медленно подходит к нему и встаёт с правого боку. – Ты немного неверно держишь его. И не успевает сказать, что надо исправить, как мальчишка, поворачивая голову, спокойно отвечает: – Так поправь. Удивлённая, она кладёт руки поверх пистолета и чувствует, как пальцы Реборна чуть вздрагивают. От ветра? Неужели чуть подмёрз, поэтому держится неуверенно? Нужно подарить ему перчатки для стрельбы. – Вот так, – она чуть меняет положение его руки, всё ещё держа ладони поверх его. Реборн кивает и вновь прицеливается. Мажет. Тсуна хмуро осматривает его позу. И решает, что нужно брать пример с Лар. Её учительнице понадобилось пару лет репетиторствования, чтобы понять – Тсуна не была одним из солдатов, которых она тренировала в армии, а просто девочкой-подростком и с ней можно быть мягче. – Прости за своевольность, – пробормотала Савада, вставая позади Реборна и наклоняясь. Подвинула его ноги носком ботинок. Пристроив голову над его плечом и вытянув руки, она – в некотором подобии объятий – поправила его снова, обхватывая ладони мальчика и пистолет в них, повторяя академически верную позицию для стрельбы. В будущем, при работе, не будет времени и возможности на то, чтобы каждый раз принимать удобное положение, что в мафии, что на войне – важна скорость. Реборну придётся переучиваться стрелять в самых странных позициях, но этим Тсуна займётся весной. Они попробуют стрельбу в движении и в укрытии. Но сейчас нужно просто отточить азы. – Задержи дыхание, – шепчет она и замечает периферическим зрением чуть алые уши Реборна. Ну точно замёрз. Он делает вдох, замирает, пытаясь почувствовать порыв ветра, чуть отводит прицел в сторону и нажимает на курок. Тсуна сжимает его, помогая справиться с отдачей, и улыбается, когда, прищурившись, видит дырку в самом центре мишени. – Молодчина, – отпускает его. Она, может, и помогла, но он сам просчитал верную траекторию. Даже странно. Вроде всё и правильно сделал, а ошибся в самом базовом – позиции ног. Наверное, чувствовал себя неважно и не хотел признаваться. – Мы заслужили часок у телека и тот брауни в холодильнике! Пойдём! Реборн чуть медлит, оставаясь позади. Смотрит в спину весёлой Тсуны и по-доброму усмехается. Сжимает в руках оружие, перед тем как убрать его, и вспоминает тепло чужих пальцев. Его план прошёл успешно.***
Они одновременно потянулись к чашкам с кофе и сделали по глотку. – Я думала, вы поладите, – поправив выбившуюся прядь, с досадой сказала Тсуна. – Мукуро всего на два года старше. И вы оба из мафии, интересы похожие, да и характер слегка… Не понимаю, в чём проблема. Реборн мысленно хмыкнул. Не было и шанса, что они с этим придурком сойдутся. Так вышло, что если Тсуне взбредёт в голову идея, то она от неё не откажется до самого конца, поэтому под конец лета она приводит с собой Рокудо в гости к Реборну – уроки и так давно отошли на десятый план, и такая безалаберность была уже привычна. Ещё при первом виде этих наглых разноцветный глаз Реборн подумал, что ничего не выйдет. Мукуро смотрел с превосходством, с насмешкой, а его первыми словами – когда Тсуна отходит – становятся: «Даже не мечтай, мелкий». В те моменты, пока девушка то на кухню за закусками ходила, то на телефон ответить, он не стеснялся бахвалиться. Что знает Тсуну лучше. Что сразу раскусил Реборна. И что ребёнку проще сдаться. – Даже Базиль сдался давно. Реборн молчал, не собираясь тратить силы на эти бессмысленные разговоры и зазнавшегося подростка. Реборн молчал… ровно до этого момента. Его заинтересовало, о ком идёт речь. И какие отношения связывали Тсуну с людьми из её окружения. Мукуро, кажется, только этого и ждал. – Да шанс, что она с бывшим сойдётся, и то выше, что на какого-то ребёнка посмотрит. Реборн щурится чуть зло. – Кто? – Бывший? Наследника Каваллоне знаешь? Про Семью знал. Теперь узнает и про конкретно него. – И ребёнком я буду не вечно. – Ку-фу-фу, кому ты будешь нужен через столько времени. Сестра же не станет вечно с тобой возиться, – и Мукуро, жалостливо скорчившись, похлопал его по плечу. Реборн, схватив его кисть, откинул руки от себя. Тут и вернулась Тсуна, считав не самую дружескую атмосферу. А теперь, при следующей встрече, они сидели в гостиной, и Савада вспоминала всё это. – Надо было верить интуиции, она меня не обманывает никогда. Но нет, я прислушалась к словам Мукуро, что всё пройдёт хорошо, – она вздохнула. – И что вы, мальчишки, только не поделили? Реборн не ответил, тщательно деля вид, что занят кофе. – А я думала, вы подружитесь. Ну Ламбо точно отметаю, Фуута? Значительно старше, не уверена, что найдёте что-то общее. Реборн был почти уверен, что из общего у них всех будет одно – привязанность к Тсуне. – Зачем мне всё это? И так хорошо. – Чего хорошего? Ты ни с кем не общаешься. – Я общаюсь с тобой. Тсуна, лицо которой приняло нежное выражение, улыбнулась. – Кто-то из ровесников. – Возраст так важен? – Аммм, – задумалась. – Не то чтобы. Всегда можно найти друзей и старше, и младше. Но… – Тогда всё нормально. Мне и так хорошо. Девушка сдалась. – На этот раз ты победил, но мы вернёмся к теме когда-нибудь. Лучше скажи, что тебе хочется на день рождения? Реборн чуть недоумённо повернулся к ней. – До него больше месяца. – Хэй, я ответственный человек, я думаю обо всём заранее. – Ответственный? Ты в прошлый раз забыла покупки в магазине. – Ой, я просто знала, что ты рядом и что не забудешь, – она хлопнула ресницами, пытаясь притвориться дурочкой. – Хм. Больше ничего он не ответил, не видя смысла спорить. Да, он был рядом. И может о ней позаботиться. И возраст для этого не важен. – Ну, так что? Хочешь что-то? Он пожал плечами. Да уж. С богатыми всегда было сложно. Ну вот что она может подарить, чего не может попросить он у Луче? – Должны быть у тебя хоть какие-то мысли? – заканючила Савада, не желая так сразу сдаваться. Реборн на короткий промежуток времени замолк, а потом нейтрально, будто бы без интереса уточнил: – У тебя же день рождение на следующий день после моего? – Ав, как мило, ты интересовался! Мальчик поджал губы. – Ещё в самом начале, нужно же было узнать, кого мне подсунула крёстная. – Всё равно мило, ты же запомнил. Реборн отвернулся, пряча лёгкое смущение. – Потому что дата такая, близкая к моей, сложно не запомнить. У меня же не две извилины. Тсуна захихикала. Дразнить Реборна было весело. – Верю-верю. Так зачем тебе мой день рождения? Он не спешил поворачиваться обратно. Сжал кулаки для уверенности. – Можем отметить вместе, – прозвучало негромко. – О. Хм, типа два сразу? – девушка быстро что-то прикинула. – Ну, можно. Тринадцатого. Тут Реборн всё же посмотрел на неё. – Не принято отмечать раньше. Лучше выбрать четырнадцатое, твой день рождения. Тсуна не знала, чем удивляться больше. Тому, что Реборн поддерживал такие суеверия, или что был готов отложить свой праздник ради неё. – Я просто обещала маме отметить с ней. Давно не навещала её и в Японии не была пару лет, – вообще-то она планировала брать билет на более ранний срок, но ради ученика… что ж, возможно, повезёт найти ночной рейс. Или на раннее утро, чтобы успеть прилететь четырнадцатого. Она не ожидала, что, подняв задумчиво взгляд, увидит чуть сердито надутого пацана. – Тринадцатого же неплохо вроде? Главное, твой день рождения отметить! Удивительно, что он и на её дату что-то придумал, всё же она взрослая, очевидно, у неё могли быть уже планы с друзьями или семьёй. Но не то чтобы Тсуна против. Реборн менялся и это хорошо. Это было даже трогательно, он заговорил про празднование после темы о подарках… неужели считал её присутствие за него? Ну наконец начал открываться и считать её за друга. – Ладно, – выдохнул он. – Но не смей передумать. – Так точно, капитан! – широко улыбаясь от радости, ответила Тсуна. Она гордилась и Реборном, и собой. За то, что смогла всё же помочь этому закрытому засранцу начать иначе смотреть на жизнь. Ещё немного и будет активным членом общества. – Тогда нужно что-то прикинуть на этот день. И Луче предупредить. – Зачем? – Я не хочу без спроса влезать в ваш праздник. Реборн приподнял брови. – Я два года отмечаю без крёстной, – и сам чуть кривится, понимая, что в принципе не праздновал ничего. Только Рождество, когда его забирали в особняк Джиглио Неро. В этом году зимой всё было точно так же, а вот в остальные сезоны Тсуна могла праздновать и мелкие даты. Даже на фестиваль его вытащила разок. И ему понравилось. – Эээ, ну, она твоя семья, будет классно и её пригласить, – но без Арии, заметила Савада. Дети младше него Реборна раздражали своим шумом. – Как хочешь. – Значит по рукам! И, хехе, я всё равно придумаю какой-нибудь подарок. – Только не что-то глупое, – сказал Реборн, сам прекрасно понимая, что примет от неё что угодно.***
Если вначале за столом витала неуютная тишина, прерываемая потугами Тсуны что-то сказать, то сейчас стало проще. Луче включилась в разговор, Реборн периодически вставлял свои ремарки. Он, в принципе, не из болтливых, но в последнее время общался реже. Голос ломался и это, кажется, било по его самоуверенности. И если с Савадой он ещё мог быть с собой, не парясь об имидже, то с крёстной – иначе. Поэтому-то начало праздника не задалось, однако ненавязчивость Тсуны и поддерживающая улыбка Луче сгладили атмосферу, и Реборн чуть расслабился. – И потом мы поругались по поводу того, какой супергерой лучше, – взмахнула руками Тсуна, чуть не задевая вилку. – Я понимаю, что Бэтмен полностью в твоём стиле, но у него даже нет суперсил! Луче тихо смеялась, прикрыв рот ладонью. – Я не хочу слышать замечания от человека, который ест арбуз с солью, – фыркнул мальчик. Тсуна выпучила глаза. – Это тут причём! И хэй! В Японии многие так едят, не делай из меня какого-то фрика! – Ну тут я встану на сторону Реборна, кто так ест арбузы? И да, Бэтмен круче. – Объединились против меня? Как так можно?! – Ох, кстати, милый, ты подарок мой не открыл. Тсуна хихикнула от этого «милый», скажи она что-то подобное, то Реборн бы прибил её чем-то сподручным – вилкой, например. Или палочками, которыми она научила его пользоваться. – И мой подарок тоже, милый… мой ученик, – где-то в середине фразы Савада струсила и ловко переобулась, смягчая опасный манёвр. Реборн зыркнул на неё как-то неоднозначно, но ничего не сказал. – Я же говорил, что ничего не надо покупать, – недовольно сказал им обеим и поднялся, выходя в гостиную, где остались подарки. – Как я могла так поступить с любимым крестником? – крикнула Луче вслед. А потом повернулась к Тсуне, сложив локти на столе и умостив подбородок на сцепленных ладонях. На мгновение Тсуна почувствовала дежавю от первой встречи, будто ей снова устроят собеседование без права на выбор. – Подышим свежим воздухом? – спросила женщина, поднимаясь. Тсуна смиренно направилась за ней на террасу. Луче вышла чуть вперёд, задирая голову и любуясь закатным небом. Ветер теребил короткую стрижку. Тсуна повторила за ней, наслаждаясь уютом… первое время. Пауза затянулась. Тишина начала казаться напряжённой. Девушка прокашлялась, заставляя Луче вздрогнуть и обернуться. Синие глаза смотрели куда-то мимо неё… даже нет, не так. Не мимо. А просто… будто бы далеко. На что-то, скрытое от всех, кроме неё. Чувство тревоги на мгновение пронзило Саваду. – Ох, прости, задумалась, – лицо Луче смягчилось, почти заставляя поверить, что недавнее было лишь игрой воображения. – Я хотела сказать тебе спасибо. – А? Ох, не стоит. Женщина качнула головой. – Я верила, что ты справишься, но получилось даже лучше. Реборн изменился. Спасибо тебе. Тсуна смущённо пригладила волосы. – Да ничего… но это звучит так, будто вы прощаетесь и увольнять меня собираетесь. Глаза Луче удивлённо распахнулись. – Что ты. Нет. Просто до этого ведь я ни разу не благодарила тебя. Я точно не гоню тебя. Это принесло облегчение. Тсуна думала ещё на полгодика задержаться тут и всё-таки помочь Реборну влиться в круг сверстников. За остаток осени и зиму найти в CEDEF у кого есть дети. Или, возможно, поспрашивать Дино и Скуало, как можно было бы наладить контакты со школой мафии. Реборн туда точно не пойдёт, но найти подростков с теми же интересами оттуда всё же можно. Так что да, до весны-лета Тсуна планировала быть репетитором – насколько она вообще могла так зваться, учитывая, что к урокам они возвращались нечасто. А уже потом можно будет уходить. Она и так здесь почти что год – без пары недель. Это довольно долго. Да и Реборн уже в стадии полового созревания. Растёт, взрослеет. Ему скоро будет неинтересно общество скучной тётки, которую ему навязали. Да и ей что с ним делать? У них неплохие отношения, но Тсуна понимала, что они не близки. Ну, это не Ламбо, Фуута или Мукуро. Они не жили и не росли вместе. Тсуна Реборна даже младшим братишкой назвать не может. Ученик? Несомненно. Друг? Ну, возможно. Её не смущает такой разрыв в возрасте, дружить могут все. Другое дело в том, что Реборну лучше найти друзей получше. Да и ей самой уже надо искать, чем заняться. И так сколько сидит без дела после окончания учёбы. Так что вскоре действительно придётся сворачивать это репетиторство. – А я уж подумала, вам мои методы не нравятся. Луче лукаво прикрыла глаза. Ну конечно она была в курсе всей той ерунды, что Тсуна придумала и что уроками здесь и не пахло. – Главное, работает… Даже лучше, чем стоило бы, – уже тише добавила она. Савада не расслышала. – И ещё я хотела кое-что спросить. Могу я рассказать Реборну настоящую причину этих занятий? – врать, что она просто учитель, Тсуна уже не могла. – Он не глупый парень. Уже понял, наверняка. И если не выгнал нас с тобой, значит, не против. – Мне всё равно будет легче, если мы обсудим это. – Хорошо, – Луче пожала узкими плечами. – Не вижу в этом проблемы. Обсуди с ним это. Если тебя это сильно волнует, то отведи душу в ближайшее время. Можешь сегодня. Тсуна замахала руками. – Да нет, это не так срочно, – даже если Реборн уже всё знает, то атмосферу праздника это всё равно подпортит. – Как-нибудь потом, через пару недель. Луче чуть поджала губы, но тут же улыбнулась вновь и указала обратно на дом. Пора возвращаться. – Ой, и ещё кое-что, – Тсуна нервно потёрла предплечье. Столько откладывала, но пришло время. – Вы могли бы чаще приходить к Реборну? Луче изумилась. – Я считаю, это очень смело с вашей стороны, что вы дали ему ту самостоятельность, о которой он просил. Не каждый родитель или опекун сможет дать пространству ребёнку, но, мне кажется, связь тоже важна. Реборн никогда не скажет этого, не попросит, но ему нужен кто-нибудь рядом. Не часто, но всё же. Он выбрал независимость, но не одиночество. Женщина рвано вздохнула. – Но я не знаю, о чём с ним говорить. Только сегодня с тобой вышло. – Тогда приезжайте, когда я тут. Хотя бы раз в две недели, – Луче и раньше, конечно, заезжала к Реборну, но, судя по всему, редко и больше по делам. Да, она отдалилась, потому что он сам не любил ничьё общество, но это не значит, что не нужно не общаться совсем. По Реборну видно, что иногда ему это надо. – Хорошо… Я… попробую. Верно, теперь мне нужно лучше присматривать за ним. – У вас всё получится! – Что это вы тут обсуждаете? – выглянул на улицу Реборн. – Э? Обсуждаем твои успехи в уроках, очевидно. Пацан выгнул бровь. – Ты не умеешь врать. Тсуна почти надулась на эту вопиющую правду, как заметил в его руках один предмет. – Чего не надел? Не понравилось? – Зачем мне эта федора? – покручивая в руках шляпу, спросил. – Стильно же смотрится. Я съездила в лучший салон Палермо и сама выбрала, – гордо выпятила грудь она. – Отлично будет выглядеть на истинном мафиози. – Мне дома в ней, что ли, ходить? Тсуна еле успела прикусить язык и не сказать, что костюм таскать ему ничего не мешало. – Да ладно тебе, круто же. Мы с Базилем тоже как-то выклянчили у отца, носили довольные, пока не выросли из них. Реборн вздохнул, посмотрел на неё как смотрят на несмышлёных детей и неохотно протянул: – Ладно, пусть в комнате на лампе висит. – Вот уж спасибо за вашу щедрость, синьор, – шутливо поклонилась Савада. А потом, выхватив федору их его рук и нахлобучила себе на макушку. – Сама тогда поношу. Парнишка усмехнулся и пошёл за юрко убегающей Тсуной, которая, впрочем, споткнётся всего через пару шагов. Луче за всем этим наблюдала с горечью в улыбке. Но ни о чём не жалела.***
Тсуна стояла на пороге, собираясь домой. Луче она уже уговорила остаться и переночевать здесь. Кажется, для всех это было непривычно, но Реборн не стал возникать, спокойно согласившись и выйдя проводить репетитора. – Могла бы и задержаться немного. Он всё доставал телефон из кармана и сверял время. – Хочешь быть первым, кто поздравит меня с днём рождения? – хитро-добродушно спросила девушка. Порой она была слишком проницательной. Порой – беспросветно глупа. И Реборн не знал, какая из этих черт была хуже. И то, и то доставляло ему проблем. – Ещё чего. Савада тихо засмеялась и чуть наклонилась к вытянувшемуся пацану. Всмотрелась в немного изменившиеся за это время черты лица. – Поздравишь потом, а то мне ещё вещи собирать. – Ты не могла сделать это раньше? – Ну извини, сам говорил, что я безответственная. Реборн фыркнул. – В следующем году четырнадцатое число не занимай. – Мм? Он не спешил отвечать, явно чувствуя себя не в своей тарелке. – Отметим вместе, – прозвучало ровно и сухо, несмотря на весь хаос внутри. – О… – Тсуна никак не ожидала, что будет его репетитором ещё год. Вряд ли ему следующей осенью будет с ней интересно. Но если так, то, что ж, ладно. Придётся продлить полугодовой план уроков, она справится. А уже потом, после того как отметят его пятнадцать лет и её двадцать пять, она завершит это дело. Реборн точно справится со всем. – Ладно. Она не против. Было довольно весело проводить время здесь. И если ему тоже хочется, то почему нет. Один год. Не так долго. – Точно? – Обещаю, – но он всё ещё смотрел хмуро. – Хочешь поклянусь на мизинчике? И пообещаю, что в случае нарушения своих слов проглочу тысячу иголок? Реборн закатил глаза, снова не понимая странные японские присказки. – Я же не ребёнок, чтобы заниматься таким. – Ага-ага, – на ребёнка да, не очень тянул со своим серьёзным поведением. Но подросток есть подросток. Периодически даже вполне нормальный и милый, когда не вёл себя как сухарь. Например, сегодня. Раздобрел от атмосферы. Как приручённый дикий кот. – Чего так улыбаешься? Думаешь о чём-то странном, как обычно? Он убьёт её, если она скажет это вслух. – Ни о чём! – она аккуратно поправила ему чёлку, растрепанную ей же чуть ранее, и сделала шаг вниз со ступеньки. – Пора мне уже. Ещё раз с днём рождения, Реборн! – Увидимся через неделю. Кивнув, Тсуна направилась к машине. Пару раз она разворачивалась по дороге и активно махала ему. Смотря, как девушка садится на пассажирское кресло, подросток еле заметно улыбался. Реборн ещё не знал, что не увидит Тсуну ни через неделю, ни через месяц. Ни через год. А имя Савады Тсунаёши пропадёт из мира мафии. Возможно, ему всё же стоило согласиться на клятву на мизинцах.***
Красивая девушка внесла на сцену новый лот, но Тсуна не стала слушать информацию о нём, вместо этого внимая словам своего партнёра. – И почему мы не отправили сюда Хибари? – бормочет Гокудера. Савада повернулась к соседнему сидению, наталкиваясь на яркие бирюзовые глаза, смотрящие на неё сквозь щели маски. На аукцион все приходили, скрыв свои личности, но даже так, маска Хаято и Тсуны привлекала внимание. Не броским дизайном, отнюдь, их маски-полумесяцы были абсолютно пустыми. Белые, без узоров или каких-либо деталей. Но всё равно все узнавали их. Сосед Тсуны слева и вовсе уже полчаса пялился на её маску, гадая, настоящая или просто подражатель. А женщина, разместившаяся позади Хаято, отсела подальше ещё в самом начале. Маски Аркобалено, без которых они никогда не появлялись на людях. Проклятые. Без лица. Без имени. Без прошлого и будущего. – Потому что он бы навёл тут шума. Ты же знаешь его, – Тсуна стукнула пальцем по обивке подлокотника. – Нам нужен живой свидетель, а он бы от него ничего не оставил. – Твоя правда, – хмыкнул Ураган. – Ну тогда для таких миссий подошёл бы Мукуро. Тсуна недобро поджала линию губ – единственную часть лица, не скрытую за маской. – Да ладно тебе, он уже не ребёнок, ты не можешь опекать его вечно. Не ребёнок, это правда. Уже давно нет. Но он и Ламбо влезли во всё это ради неё, Тсуна будет защищать их до самого конца. События сцена сменились, и Тсуна с напряжением подобралась. Внесли как раз то, ради чего они тут были. – Ладно, прости, – до того, как ведущий начал представлять текущий лот, сказал Хаято, кладя руку поверх ладони девушки. Тсуна, смягчившись, хотела ответить, что всё в порядке, как вдруг… свет погас. Паники не было. Зал, полный мафиози – не те, кого можно так напугать. Но когда со стороны сцены раздался грохот и вскрик, атмосфера сменилась. Тсуна и Хаято вскочили с места, тут же начиная спускаться – на ряду они заняли места у самого края, поэтому быстро выбрались из толкучки. – Ой! – испуганно вскликнул кто-то, замечая два золотистых глаза в темноте. Зрение не спешило привыкать к темноте из-за резких вспышек телефонов, которые начали доставать посетители. Но Тсуне и не нужно было ничего видеть. Гиперинтуиция говорила за остальные органы чувств. – Западный вход. Я побегу снизу, ты – обратно наверх. Если он вдруг воспользуется лестницей. – Так точно, босс. И они разошлись. Тсуна бежала по тёмному коридору, мысленно сетуя на платье и каблуки. В обычной ситуации она бы сто раз споткнулась, хорошо, что в рабочие моменты её неуклюжесть находила совесть пропадать. Зря Савада смеялась над Дино раньше. Сама не лучше. Достав пистолет из портупеи в разрезе платья, она уверенно продолжила нестись за фигурой. Цель забежала в комнату, наваливаясь на дверь, чтобы захлопнуть перед носом Тсуны, но она врезалась в неё плечом и успела оттолкнуть. Тут же пришлось отпрыгнуть в сторону. Пуля просвистела порядком правее нужного, потому что, во-первых, Савада ожидала этого. Во-вторых, мужчина не слишком уверенно держал пистолет. Его прилично косило из-за неудобной позиции, во второй руке, зажав под мышкой, он держал украденный массивный предмет. Тсуна вскинула оружие. – Стоять! Ещё раз попробуешь выстрелить, и мы посмотрим, кто быстрее. Глаза мужчины в панике бегали по её маске. Узнал. Должен был. – Зачем тебе артефакт Талбота? Кто тебя нанял? – перешла Тсуна сразу к делу. Она была разочарована. Она так надеялась, что Шаман ошибался по поводу этой миссии. Но если кто-то узнал об этом артефакте старика, то тогда можно было готовиться к худшему – кто-то действительно нацелился на Три-ни-Сетте. – Отвечай, иначе мы начнём говорить уже иначе. Вниз по подолу начало спускаться яркое пламя, перетекая на пол, оно поползло к мужчине. И, кажется, все сомнения в том, что перед ним настоящий Аркобалено, начали испаряться. – Я… я ск… – начал он. Выстрел. Довольно громкий даже с глушителем, ведь произошёл совсем рядом. Стрелял не он. И даже не Тсуна. Пуля зашла в левый висок и вышла из правого, прошибив мозги насквозь. Тело тут же завалилось вбок и рухнуло. Девушка ошеломлённо проследила за падением и только через секунду дёрнулась, разворачиваясь к двери, которую стоило бы закрыть, когда она ворвалась сюда. Перевела пистолет в проём. Чёрт. Была ещё одна заинтересованная сторона? Почему она не почувствовала опасность? Не чувствует до сих пор! Проклятая гиперинтуиция предков, стоило сдать её в ремонт, когда Тсуну заманил в свою ловушку Шаман. – Кто ты? – она уверенно держала палец на спусковом крючке. Возможно, стоило уже стрелять, но если бы изначально хотели убить её, то сделали бы это. Судя по всему, цель у неё и этого человека сегодня была общей. Тёмный силуэт сделал шаг вперёд из беспроглядного коридора – обесточили-то всё здание. Слабый естественный свет из окна, через которое воришка и собирался смыться, позволил хоть немного рассмотреть вошедшего человека. Мужчина. Весь в чёрном. Беспечно опустивший руку с пистолетом. – Неужели мой «любимый учитель» не признал меня? Тсуна непонимающе нахмурилась. Тем временем мужчина сделал ещё пару шагов вперёд. Смело с его стороны, Тсуна поводила пистолетом, намекая не приближаться. Казалось, её жест был полностью проигнорирован. Человек продолжал подходить до тех пор, пока дуло почти что не упёрлось в его грудь. Камикадзе какой-то. – Так много учеников, что не можешь вспомнить? – с насмешкой в голове продолжил незнакомец… или не незнакомец. – Реборн? – звучит неуверенно и немного нервно. Лунный свет подчеркнул его довольную усмешку. – Давно не виделись, Тсуна. Действительно давно. Четырнадцать лет. С того самого дня как её позвали – поставили перед фактом – в Аркобалено. Не то чтобы Тсуна забыла о своём ученике. Да нет, память у неё нормальная, и год из жизни не так просто выкинуть. Она помнила. Даже иногда узнавала о том, что происходит с её знакомыми, как Аркобалено она была ограничена в общении, но это не значит, что жили они в полной изоляции и неведении. Так что она знала, что Реборн остался в мафии – ожидаемо – но не стал частью Джиглио Неро, вместо этого выбирая поприще независимого киллера. В его стиле, между прочим. Позже она даже слышала, что он прослыл лучшим киллером и самым метким стрелком во всей Европе. И, хэй, она имела право этим гордиться. Но на этом? На этом всё. Это был пацан из прошлого, немного друг, особо часто она не вспоминала о нём. Даже не удосужилась поинтересоваться внешностью и найти фотографии. Что ж, могла исправить эту оплошность сейчас. Реборн вырос – неудивительно, за столько-то лет. Высокий настолько, что Тсуне приходилось задирать голову. Широкие плечи. Точёные линии подбородка. Погрубевшие черты. Вихри бакенбард. Но всё такие же чёрные глаза. И любовь к костюмам. Ну хоть что-то знакомое. – Ты же не любил шляпы, – почему-то ляпает она, сверля взглядом федору. Странно. Вставка на ней оранжевая. Тсуна дарила с чёрной – любимый цвет как-никак – он из неё вырос, очевидно. Но мог бы купить вновь тёмную, ну или можно было бы ожидать жёлтую ленту – он же Солнце. А здесь такой непривычный выбор. – Не любил ли? – ещё страннее ответил он, кладя руку поверх её пистолета. Опасности Тсуна всё ещё не ощущала, но она же не наивная дура, чтобы опускать оружие, пусть и он сам уже убрал своё в кобуру под пиджаком. Бам. Он выбивает пистолет. Таки да… дура. На что рассчитывала. Реборн делает ещё один шаг к ней, Тсуна – назад, но, увы, стена уже за её спиной. Он встаёт совсем близко. Сантиметров десять, в их работе расстояние недопустимое. Рискованное. Поднимает руку, касается её маски. Тсуне деться некуда, она позволяет её снять. – Не изменилась совсем, – выдыхает мужчина. Конечно, не изменилась. Становясь Аркобалено, ты приобретаешь вечную молодость, как говорил Мукуро, единственный плюс от их работы. Поэтому Тсуна всё ещё выглядит на двадцать четыре. – Откуда ты знал, что это я? Луче сказала? – с её способностями было бы нетрудно узнать. – Луче? – прозвучало холодно. Как-то остро. Неприязненно. – О, «дражайшая» крёстная молчала, хотя знала, наверняка, задолго до всего. Нет. Знаешь, про Аркобалено не так и сложно выяснить, особенно если знать, откуда начинать. Он мягко усмехнулся, обнажая ряд белых зубов. Хм, ну он прав. Савада Тсунаёши пропала из мира мафии без объяснения причин, если знать её и копать, то легко обнаружить, когда через пять лет неожиданно появляется Чиэлло Аркобалено. Да и так про многих можно раскопать. Кому надо, и так знали о Проклятой Семёрке. Пока думала, не заметила, что он ещё приблизился. Пришлось упереться в стену, чтобы хоть как-то отдалиться. Вдохни сейчас она, грудью бы коснулась его – настолько близко он был, нависая над ней. Тсуна почувствовала касание к кисти левой руки. Мурашки пробежали по коже, когда большой палец очертил узор на запястье. Оранжевые линии вырисовывали непонятный узор над её венами. Никто не знал, что именно изображал знак Аркобалено. Кто-то видел в нём цветок, кто-то – буквы алфавитов разных языков или знаки бесконечности. Тсуне рисунок напоминал детскую пустышку. Но что это было в самом деле? Чем именно клеймили Аркобалено? Шаман лишь весело улыбался, когда его спрашивали об этом. В любом случае, её сейчас не волновал чуть сияющий пламенем узор, вопросы вызывали сами прикосновения. Реборн склонился ещё ниже, так что Тсуна даже слышала его тихое дыхание. И, чёрт побери, когда он успел положить вторую руку ей на талию? Савада ощущала жар чужой ладони сквозь тонкую атласную ткань. Что происходит? Она посверлила взглядом самодовольное лицо, ещё раз подметила изменившиеся черты и обнаружила не меньше интереса в его глазах. Тсуна неловко посмотрела в сторону, тут же натыкаясь на труп. – А! Он знал то, что мне было нужно, – она толкнула Реборна в грудь. Несмотря на то, что силы почти не приложила и даже обошлась без гиперрежима, мужчина послушно отодвинулся. Наконец она могла вдохнуть полной грудью. И что в этом смешного нашёл Реборн, она не знала, но он весело сщурился. – Мне нужно было узнать, кто его нанял! – злилась она. – Тот же, кто нанял меня убить его, если что-то пойдёт не так. Дерьмо. Раз наняли киллера для молчания, то их прихода ожидали. Всё ещё хуже, чем она думала. – Класс… – И я могу тебе сказать, кто это. Тсуна дёрнула головой, отчего покачнулись пряди, выбивающиеся из причёски. – Ну конечно, так легко уж и сдашь своих. – «Своих»? Я независимый киллер, – кинул он гордо. – Ха, неужели поделишься со мной? – вскинула брови. – Почему бы и нет? Разве мне жалко подобной мелочи для моего дорогого репетитора? Подозрительно это. И Тсуне всё ещё тяжело принять, что это тот самый Реборн. Изменился до неузнаваемости. Сложно признать в нём того мальчишку… вот уж действительно вырос. Разве что только таким же засранцем остался. – И чего мне будет стоить такая услуга? Мужчина вновь двинулся на неё. В этот раз Тсуна не дрогнула, придвигаясь к стене, нет, стояла ровно и уверенно. – Ничего особенного, – поправил её волосы, убрав за ухо. В чёрных глаза мелькнуло довольство. – Завтра вечером. Cerniglia. Твоя любимая кондитерская. Увидимся там, и я всё скажу. Спустя четырнадцать лет он помнил ей любимую кафешку? Правда? Что происходит – самое время снова спросить это у себя. Раздался шум. – Босс? – кричал Хаято из коридора. – Я здесь. – Чёрт подери, – раздалось уже из-за двери. Послышался грохот. Гокудера пытался её выбить. Тсуна посмотрела на Реборна. – А если я не приду? – спросила негромко. Мужчина отвернулся к окну, поднял руку к шляпе, придерживая. – Я просто снова найду тебя, – встал вполоборота, оглядывая напоследок. – Теперь всегда буду находить. Прозвучало странно. Сердечно. Как обещание… С другой, стороны, с таким тембром голосом многое прозвучит двусмысленно. – Учитель больше так легко не пропадёт, – он зацепился за подоконник. Снаружи всё ещё доносился грохот. – Да ты же никогда не звал меня учителем, что вдруг случилось? Но ответа ей уже не узнать, Реборн спрыгнул. Как раз вовремя, Хаято надоело бороться с дверью – которую Реборн захлопнул, когда заходил – и алое пламя сорвало её с петель. Гокудера ворвался в комнату. Первым делом осмотрел Тсуну. Невредимую, но мрачную. Потом оглядел помещение. Труп. Лужа крови, в которой лежала некогда белая маска. И артефакт, безразлично валяющийся в стороне, словно не из-за него начался этот сыр-бор. – Тц, можно было и Хибари отправить. Тсуна его не слушала, всё ещё задумчиво смотря в окно. Не нужно иметь гиперинтуицию, чтобы понять – скоро всё будет очень сложно. Оказывается, приручение диких зверей могло иметь самые неожиданные последствия.