Береги себя, Ники.

Это были его родители. Ники напрягся, обычно сообщения от Лютера никогда не заканчиваются хорошо. Он открыл сообщение, сразу же в недоумении смотря на него. Ники, скоро у близнецов день рождения, мы бы хотели с твоей матерью провести этот день все вместе. Хэммик обрадовался. Конечно! Они с отцом разошлись на плохой ноте, но они все еще семья, верно? Поэтому он сразу же вскочил на ноги, чтобы побежать к близнецам с этой новостью. Он очень хотел увидеться с родителями. — Ты кого-то убил? — Эрик сказал, что приедет? Именно это услышал Ники, как только переступил порог гостиной. Он только закатил глаза, показывая им сообщение. — Они хотят встретиться со мной! И с вами! Он посмотрел на братьев, улыбаясь, он знал, что родители не принимают его ориентацию, но что если они изменились? Они наконец приняли его таким, какой он есть? Ники же их сын! Краем глаза он заметил, что Эндрю напрягся, поэтому опустил телефон с сообщением от родителей, смотря на парня. — Эндрю? — Я не поеду. — Довольно спокойно ответил Эндрю, смотря на Ники. Аарон кивнул в поддержку брата, продолжая писать биологию. — После всего, что они сделали, ты хочешь вернуться к ним? Не будь вторым Аароном. — Фыркнул старший Миньярд, а Аарон тем временем швырнул подушку в него. Хэммик задумался, он правда хочет наладить отношения с родителями, но разве можно простить их? Ники вспомнил всё, что сделал его отец. Лагерь, где заставляли спать с девушкой, где могли избить за непослушание или в целях "воспитания" и морили голодом. Его отец также мог ударить сына за любую ошибку, даже если она маленькая. И это он ещё не говорил отцу об Эрике, ведь, когда об этом узнал старший Хэммик, всё было куда хуже, он просто выставил Ники со словами: «Ты нам больше не сын». Улыбка в этот момент спала, и он начал обдумывать уже все это. Они почти довели его до самоубийства и постоянно принуждали его к тому, чего он не хотел. Ники кивнул, смотря на телефон и снова на близнецов. И, наверное, он правильно поступил, когда всё же решился ответить родителям. Мы отказываемся, благодарим за приглашение. Он понимал, что это был последний шанс встретиться с ними, поговорить, но судя по взгляду Эндрю —он сделал правильный выбор. *** За окном ночь, Ники сидит на кухне, поджав к себе ноги и отпивая потихоньку горячий чай. Он всё думал о своих родителях или может пора прекратить их так называть? Он не знал. Ему больно от этих мыслей. Сзади раздались тихие шаги, и он повернул голову к двери, замечая одного из братьев. Эндрю. На руках были повязки, а взгляд ничего не выражал. Он подошёл ближе к кузену, смотря на него. Ники видел, что тот хочет что-то сказать, но пытался подобрать слова, поэтому просто дал время ему на это, ожидая, когда парень сам начнёт разговор с ним. — Они того не стоят. Твой отец один единственный раз не помог мне, когда я в этом действительно нуждался. Он не поверил мне. И я уверен, что проблема, из-за которой я просил помощи у твоего отца, будет там, у них дома. — Эндрю посмотрел на Ники, пожимая плечами, после чего продолжил. — Я не хочу, чтобы он причинил кому-то из вас боль. Тебе придётся забыть о них. У тебя есть мы, Кевин, Нил, лисы, даже твой Эрик. Он проворчал имя Эрика, ведь Хэммик постоянно о своём парне только и говорит, близнецам кажется, что они уже всё знают про этого Клозе. И Ники это заставило рассмеяться. Он правда довольно много говорит о нём и несмотря на то, что от Аарона в него летят разные предметы, младший всё равно позже приходит к нему с пледом и вопросом: «А дальше что было?». — Спасибо, Эндрю. Ники выдавил из себя легкую улыбку, хоть она и вышла немножко ужасной, но он правда был благодарен за доверие старшего Миньярда. Ники решил, что он точно не допустит ошибки. Близнецы не поедут в дом старших Хэммиков. Никогда. Он не позволит кому-то обидеть его семью. Как бы ему не было больно от мыслей, что он не нужен его родителям таким, счастливым, все же они испортили не только его жизнь, но и Эндрю. Как только у них хватает совести приглашать их? И в этот момент он добавляет уже чужой номер в черный список. Чтобы никто из них больше не смог связаться с ним, а сам слышит своё сердце, которое разбивается на тысячу осколков. Всю неделю он пытался показать всем своим видом, что с ним всё хорошо, но на душе было неспокойно. Его мучали кошмары и осознание того, как на самом деле ужасно поступил Лютер по отношению к детям, к своему собственному сыну и одному из родных сыновей его сестры. Ники всё также работал, приходил домой, помогал Аарону с немецким и отдавал Эндрю его печенье, а после уходил к себе в комнату. Этот день он должен был провести также, если бы не увидел возле дома машину Нила. Он был удивлён, ведь его никто не предупредил об этом. Ники зашёл в дом, замечая, что в гостиной не горит свет, но при этом есть какой-то шорох. Он направился в гостиную и, как только хотел включить свет, ему резко закрыли глаза. Кто-то сзади прижался к нему, а после он услышал только: «угадай кто, Meine Seele». Хэммик сначала замер, но сразу же пришел в себя, разворачиваясь. Перед ним стоял Эрик. Чёрт. Он накинулся на него с объятиями, пока Клозе смеялся ему над ухом, прижимая к себе младшего.