Трендовый принт

- Ветрянка?! - от голоса Минджэ и так уже больная голова готова была взорваться. Сэын уткнулся лицом в подушку на своих коленях, подтягивая их к груди, и медленно вдохнул и выдохнул. - Да как вообще можно заболеть ветрянкой в восемнадцать лет?! - Да не ори ты, - Сумин цокнул языком, просовывая ладонь между тканью наволочки и кожей Пака. - У него температура, ты своей истерикой лучше не делаешь. - У нас съёмки, фотосессии и... - лидер едва не задыхался от возмущения. - А у него ветрянка, - фыркнул Джунмин, складывая руки на груди. - Нас и так девять вместо десяти. - Значит, будет восемь целых две недели, - Сумин убрал ладонь и мягко погладил изнывающего от боли в голове Сэына по затылку. - Успокойся, а, он будто вот очень хотел ветрянкой заболеть. Тёплые сильные руки вдруг мягко обняли за плечи, и Сэын с удовольствием привалился к Хантеру, расслабляясь, укладывая голову ему на плечо и закрывая глаза. Как же хреново. - И всё равно, как можно заболеть ветрянкой, будучи взрослым? Ты разве не болел в детстве? - тихо поинтересовался Юджун откуда-то сбоку. - И тебе не ставили прививку? - Видимо, с переездами и всеми этими тренировками данные о том, что я не болел, так и не дошли никуда, и прививку не ставили, - кое-как объяснил Сэын, поднимая руку, чтобы почесать зудящую щёку, но Хантер вдруг мягко перехватил ладонь. - Нельзя, - выдохнул таец, сжимая пальцами кисть парня; его низкий голос практически вибрировал в голове Пака, потому что он прижимаялся ухом к плечу тайца. - Я не думаю, что ты хочешь, чтобы остались шрамы. Сэын послушно убрал ладонь, тяжело вздыхая, прижимаясь сильнее, вообще переставая слушать остальных мемберов, обсуждающих, как им быть. Состояние было такое, будто он весь день просидел под палящим солнцем без солнцезащитного крема и очков - кожа болела и зудела, ужасно ныла голова и лицо казалось горячим, словно его прижали к батарее, а глаза слезились и реагировали на свет так, что сложно было даже открыть их. Пак проснулся от того, что его укладывают прямо на диване, укрывая пледом. - Спи, - тихо шепнул Хантер, поглаживая по плечу. - Нам нужно ехать на расписание. Скоро вернёмся. Температура всё не спадала, и было плохо. Снились абсолютно ненормальные яркие сны, главным героем которых был Хантер. И, наверное, было очень хорошо, что Сэын не запомнил ни один из них. - Эй-эй, спокойно, - Чонхун поднял ладони вверх. - Лекарство выпить надо, у тебя температура под сорокет. Ты уже бредишь. - Брежу? - Сэын медленно сел, чувствуя, как по спине бежит пот. - Ага, бормочешь всякую хрень. Ты и так во сне разговариваешь, а сейчас вообще целые диалоги с кем-то вёл. Сэын послушно принял таблетку из рук одногруппника и запил предложенной водой. - Я посплю ещё? Голова болит, - парень поморщился, кутаясь в плед от холода, сковывающего тело. - Мне очень плохо. - Конечно, - Чонхун кивнул, забирая со столика у дивана пустой стакан из-под воды. - Спи. И Сэын уснул. Снова провалился в липкий, противный, совершенно наркоманский, но такой яркий сон. В этот раз что-то про монстров, глупое и нелепое, но очень яркое. Третий раз он проснулся от того, что его вполне целенаправленно треплют за плечи. Сумин нависал сверху, обеспокоенно глядя прямо в лицо. - Ты как? - Хреново, - выдохнул Сэын, поворачиваясь на бок, обнимая подушку, собирая в нечто связное разбедшиеся по голове мысли. - Голова болит, тело ломит, всё чешется, и такое ощущение, что меня избили. Пинали ногами всей группой и частично стаффом. Как съёмки? - Так себе. Ты голодный? Мы привезли тебе лекарства и еды. - Не особо, - Пак сел на диване, закутываясь в плед, прижимая его к себе, пытаясь цепляться за собственное сознание и не ляпнуть чего-нибудь абсолютно странного, например о том, что Сумин похож на выдру, или что Хантер, стоящий за его спиной, горячий как батарея под окном у балкона. Во всех возможных смыслах. - Может, стоит с ним остаться? - Хантер сел на край дивана и мягко огладил ногу Сэына скозь плед. - Я бы не стал его одного оставлять. - Кто предложил - тот и остаётся, - выпалил Чхве, оставляя Пака в недоумении. Он словно какая-то эстафетная палочка. - Принесёте мне мяса? - вдруг попросил Хантер, абсолютно не сопротивляясь. Сумин удивленно изогнул бровь, разглядывая тайца, и медленно кивнул. - И не смотри так на меня, с ним реально нужно кому-то остаться, ты слышал, что говорил Чонхун. - Ладно-ладно, - старший повёл плечами, прижимая небольшую ладошку ко лбу Сэына. - Заодно намажь его всего мазью и фукорцином. Они в пакете с лекарствами. Пак абсолютно потерялся в этом разговоре, лишь недоумённо переводя взгляд с одного мембера на другого, пытаясь осознать хотя бы часть происходящего. В какой-то неожиданный момент они с Хантером вдруг остались в общаге одни, и стало очень тихо. Настолько, что даже голова стала меньше болеть. - Раздевайся, - вдруг выдал таец, и Сэын растерялся окончательно, сжимая в ладонях мягкий плед, огромными глазами разглядывая друга. - Чего? - выдохнул он, подтягивая колени к груди. Это было слишком неожиданно и внезапно, и Пак обязательно покраснел бы, если бы его лицо не было и без того полностью красным от лихорадки. Хантер оглядел его сверху-вниз и тяжело вздохнул, начиная хихикать, закрывая лицо рукой. - Сэын, ты дурак, - парень рассмеялся, вгоняя Сэына в ещё большее недоумение. - Кофту со штанами снимай, у тебя ветрянка, тебе надо на все прыщи нанести лекарства. - Ой, - Пак смущенно потупил взгляд и вылез из-под пледа, хватаясь пальцами за край пижамной кофты, насквозь мокрой из-за пота, неловко стягивая её с себя, едва не путаясь в ткани, если бы не помощь Хантера. - Я не соображаю. - Я вижу, - таец улыбнулся, присаживаясь рядом, большой ладонью обхватывая запястье парня, ватной палочкой мягко тыкая в зудящую кожу. Сэын почти с ужасом смотрел на появляющиеся на загорелых руках ярко-розовые пятнышки. - Это точно обязательно? - уточнил он. - Ещё и всё тело сразу... Руки Хантера были большими и тёплыми, и сейчас Пак думал о том, что неплохо было бы раздеться для того, о чем он подумал сначала. Всё лучше, чем целых две недели быть пятнистым. - Да, - спокойно ответил таец, абсолютно буднично сгибая руку своего подопытного в локте, продолжая аккуратно тыкать ватной палочкой в прыщики, иногда смачивая в бутылочке с этой ядерно-розовой жидкостью. - Каждый день. - Ещё и каждый день? - Сэын капризно захныкал, и Хантер тихо рассмеялся. - Что смешного? - Ты, - он посмотрел прямо в глаза, и Пак отчего-то смутился, первым отводя взгляд, пальцами свободной руки начиная очерчивать узор на пледе. - Когда ты болеешь, ты становишься похож на капризного ребёнка. Это забавно. - И ничего не забавно, - пробубнил парень, и таец снова тихо хихикнул, ласково оглаживая плечо раскрытой ладонью, успокаивая ноющую кожу. - Да что ты делаешь вообще? - Сэын, расслабься, пожалуйста, я пытаюсь обработать твои прыщики, чтобы тебе было легче. И если ты продолжишь капризничать и строить из себя недотрогу - мы потратим на это очень много времени. - Я не строю из себя ничего, - парень притих, расслабляя руки. - Мне наоборот приятно, - выпалил он, потирая лицо, пытаясь уменьшить зуд и при этом не чесать. - Мне нравится, когда ты меня касаешься, у тебя ладони такие тёплые. Хантер ничего не ответил, сосредоточенно обрабатывая болячки, и Сэын вздохнул. - Блин, я весь буду такой, - он обреченно застонал, разглядывая свои руки, когда Хантер сел за спину. - Пятнистый. - Зато теперь как настоящий жираф, - хихикнул таец, мягко обводя ладонью сгорбленные плечи и спину. - Ну, или леопард. Между прочим, кстати, леопардовый принт сейчас снова в тренде, Сумин вчера рассказывал, если вдруг ты не знал. Так что отставить уныние. К тому же, это ненадолго. Сэын чувствовал себя ужасно, но сейчас нервно захихикал, потому что это всё-таки было очень смешно. Парень расслабился, опуская голову, чтобы Хантеру было удобнее обрабатывать шею, перебирая лежащий на коленях плед. Было холодно, и от прикосновений горячих ладоней тайца по телу бежали мурашки. Это было очень приятно и мысли в задёрнутом поволокой температуры сознании просыпались совершенно неприличные. Он бы никогда не посмел думать об этом в нормальном состоянии, но сейчас он с трудом контролировал собственный мозг. Очень хотелось в объятия Хантера, прижаться и почувствовать на себе эти пухлые, наверняка безумно мягкие губы. Сэына невероятно привлекало то, насколько таец был широким и сильным. В зале он запросто поднимал вес больше, чем весил Пак, и при мысли об этом колени подгибались. Тайцу бы не составило труда прижать его к стене. Хантер переместился вперёд, вставая на колени на пол, разглядывая парня, поджимая губы. - Неудобно так, - он покачал головой и вдруг схватился за острые коленки, раздвигая ноги Сэына, придвигая его ближе к себе, устраиваясь почти вплотную, и Пак закусил губу, прикрывая глаза, как-то на автомате укладывая ладонь на густые тёмные волосы Хантера. Но он, кажется, не возражал, сосредоточенно продолжая экзекуцию по превращению парня в розового леопарда. - Ты чего весь такой напряженный? - таец мягко огладил кончиками пальцев живот, и Сэын судорожно охнул, жмурясь, чувствуя, как сквозь температуру нарастает возбуждение. Ощущения были невозможно яркими и интенсивными. - Потому что у меня между ног сидишь ты, - выдохнул парень, откидывая голову. Хантер тихо хохотнул и положил ладони на бёдра, пальцами цепляясь за резинку домашних штанов. - Подними задницу, я штаны с тебя сниму, - он хмыкнул, разглядывая растерянного Сэына. - Или мне твои ноги обрабатывать прямо сквозь них? - А, - он проморгался, скидывая с себя наваждение, пытаясь контролировать собственные мысли и тело. Сэын двигался словно на сломанных шарнирах, с трудом поднимаясь, упираясь ладонью в широкое плечо Хантера, позволяя спустить вниз мягкие фланелевые штаны. - Каждый раз поражаюсь тому, насколько у тебя красивые ноги, - таец провел ладонью от бедра до колена, обводя его кончиками пальцев, и Пак окончательно поплыл. Кажется, он снова бредит, и это лишь очередной температурный сон. - Такие длинные... Сейчас, правда, это скорее проблема, обрабатывать дольше. - Да за что ты весь такой сексуальный, - не выдержал парень, зарываясь пальцами в густые волосы Хантера, чуть натягивая их, заставляя запрокинуть голову и посмотреть ему в глаза. Таец вопросительно выгнул бровь, и Сэын снова смутился, отводя взгляд, убирая руку. Только внизу живота предательски тянуло. Хантер обхватил тонкую лодыжку, поднимая ногу друга, ставя стопу к себе на колено, медленно проводя ладонью вверх. Было немного щекотно, приятно и невероятно горячо, и Пак чувствовал, что лицо горит ещё сильнее, чем было до этого. Дыхание сбивалось, и Сэын не мог перестать думать и представлять в голове картинки абсолютно неприличные. Чертовски хотелось этого, но всё, что делал с ним сейчас Хантер, ощущалось скорее каким-то температурным бредом. - Ох, - таец вздохнул, прекращая то, что делал, и Сэыну потребовалось слишком много времени, чтобы понять, что не так. И, кажется, проблема была в реакции его тела, потому что боксеры натянулись, демонстрируя очень наглядно всё, что творилось сейчас в лихорадочном сознании. И Пак закрыл глаза, судорожно хныкая, сходя с ума от смущения, закрывая лицо ладонями, не смея шевелиться под внимательным взглядом. Хантер словно испытывал его на прочность, выводил из себя и смотрел, как далеко это может зайти. И Сэыну очень хотелось, чтобы оно зашло дальше. - Блять, Хантер, - он выругался, убирая руки от лица. - Ты вообще понимаешь, что творишь со мной? - Да, - вдруг выдохнул таец, и из Сэына словно выбило весь воздух от того, что на полувставший член легла горячая большая ладонь. - Я прекрасно всё понимаю. Пак застонал, зажимая рот рукой, выгибаясь навстречу, поднимая бёдра, пытаясь потереться о чужую ладонь. Это было абсолютно сумасшедше, но невероятно хотелось большего, хотелось чувствовать, как Хантер сжимает его. Он смотрел на тайца огромными, широко распахнутыми глазами, не до конца веря в то, что это действительно происходит, туман в голове мешал мыслить трезво, и Сэын не раздумывая приподнял бёдра, позволяя спустить с себя бельё. Это было наваждением, и парень снова застонал, когда Хантер облизнул губы, глядя на него снизу вверх. - Даже так ты невероятно красивый, - низко пробормотал таец, проводя ладонью по телу вверх, оглаживая напряженный сосок, и наклонился, оставляя короткий поцелуй на внутренней стороне бедра. По телу побежали мурашки от такого, и он выгнулся в спине, запрокидывая голову, руками упираясь в диван позади себя. - Сделай уже что-нибудь, пожалуйста, - Сэын захныкал, когда Хантер поцеловал в мошонку, носом касаясь члена. Всё тело реагировало так, словно его пронзали разряды тока, и парень вздрагивал от каждого прикосновения. От кончика языка на головке Пак дёрнулся, зарываясь ладонью в густые волосы, откидываясь на спинку дивана, распахнутыми глазами глядя на то, как мягкие губы обхватывают его член. - О боже, - он надсадно застонал, глядя в затуманенные возбуждением тёмные, почти чёрные глаза Хантера, пальцами перебирая пряди волос, чуть сильнее надавливая на затылок, умоляя действовать дальше. - Как же хорошо. Это было невероятно ярким, таким интенсивным сном, что хотелось заплакать от удовольствия и нереальности происходящего. Рот тайца был таким влажным и горячим, а язык очень настойчивым. Сэын хватался рукой за ладонь Хантера на своём теле, переплетая пальцы, дыша прерывисто и тяжело. Сердце срывалось в бешеный ритм и иногда пропускало удары, словно вот-вот готово было остановиться. - Чёрт, - головокружение становилось почти невыносимым, и перед глазами плыли цветные пятна, всё тело напряглось, и Пак приоткрыл губы в немом стоне. - Чёрт, чёрт, чёрт. Хантер отстранился, крепко обхватывая член горячей ладонью. Сэын едва с ума не сошёл от того, как от красной головки тянулась слюна к пухлым губам тайца, и каждая, казалось, мышца в теле сократилась, вышибая громкий, надсадный стон, подчистую снося все мысли из головы. Хантер чуть отполз на коленях назад, судорожно хватаясь за пряжку ремня на джинсах, расстёгивая и приспуская совсем немного, выпуская наверняка уже болезненно напряженный член. Он обхватил его всей ладонью, липкой от чужой спермы, и Сэын едва не заскулил от такого вида. Лицо горело, сердцебиение никак не приходило в норму, и в голове не было ничего, кроме происходящего сейчас перед ним - картина дрочащего себе прямо у его ног Хантера, от удовольствия закатывающего глаза, стонущего, с приоткрытыми, припухшими и блестящими от слюны губами, рисковала застрять в его мыслях навечно. Это было просто невозможно, так красиво и горячо, невероятно пошло и безумно возбуждающе. То, как таец выгибается, запрокидывая голову, кончая себе в ладонь, свело с ума окончательно, и Сэын сжал колени вместе, жмурясь, и, казалось, едва не теряя сознание от напряжения. Безумно захотелось спать. - Поцелуй меня, - выпалил он первую же связную мысль, когда снова почувствовал на своём теле горячие ладони. - Пожалуйста. Целоваться в крепких объятиях ощущалось даже лучше, чем всё, что было до. И Пак был уверен, что только что попробовал самый настоящий наркотик, потому что с каждой секундой всё меньше хотелось, чтобы это заканчивалось. - Ты засыпаешь, - прошептал Хантер, губами касаясь мочки уха. - Ляг поспи ещё. - Угу, - Сэын провёл носом по плечу, не желая отстраняться, капризно хныкая. - Ляг со мной. И Хантер лёг, обнимая парня за плечи и талию, прижимая к себе, нежно прижимаясь губами к виску. Сэын проснулся всё на том же диване. За окном было всё так же темно, где-то в комнатах шумели вернувшиеся с ужина мемберы, кажется, Ечан спорил о чем-то с Джунмином. Голова всё ещё болела, но сознание наконец прояснилось, и Пак скинул с себя плед. Штаны были на нём, кофта аккуратно сложена на спинке дивана, и всё тело усыпано яркими розовыми пятнышками. - Леопард, - тихо хихикнул Джиншик, выглядывая из-за угла. - Ты голодный? Мы принесли вам с Хантером еды. Хантер... Низ живота отозвался на это имя тянущим чувством. Это был очень яркий бред, нереальное сновидение, и Сэыну однозначно не стоит так реагировать. Желудок вдруг заурчал, прерывая мысли, и Пак положил на живот ладонь, краснея под тихий добрый смех Джиншика. - Да, надо поесть, - согласился он. Температура наконец-то спала, стало куда легче, но лихорадочный бред сводил с ума. - Только я весь ужасно пропотел и хочу в душ. - Иди, - согласно кивнул Хам. - Потом заново тебя обработаем если что. Только не три кожу полотенцем и не используй мочалку, ладно? Сэын скинул пижаму в корзину с бельём и шагнул под включенный душ, подставляя пятнистое лицо под воду. Прохладная вода успокаивала раздражённую кожу и немного отрезвляла, и уже не было сомнений, что всё это было лишь температурным бредом. Ровно до момента, пока Пак не заметил на своей коже, на внутренней стороне бедра ярко-красное пятно. Намного больше, чем нанесённые фукорцином пятнышки, с неровными краями и уже уходящее в синеву. Засос. - Блять, - он выдохнул, закрывая лицо руками, лбом упираясь в стенку душевой кабины. - Да ну нет. Не может этого быть. Он не понимал, что чувствует. Ему нравился Хантер, естественно, и очень сильно. И, возможно, он мог допустить мысли о том, что таец невероятно сексуален. Хотел бы он, чтобы произошедшее было взаправду? Да. Отрицал ли он собственное желание? Тоже да. - Хантер, - он заглянул в кухню, привлекая к себе взгляды всех там находящихся: Джиншика, Сумина, Минджэ и Юджуна. - Можно тебя на пару минут? Парень кивнул, отодвигая от себя уже пустой контейнер, и поднялся из-за стола, направляясь к Паку. - Как себя чувствуешь? - аккуратно спросил таец, когда Сэын закрыл за ними дверь в ванну. - Тебе лучше? - Да, немного легче, - он кивнул, складывая руки на груди, сердито сводя брови к переносице. - Минет творит чудеса. Хантер поперхнулся воздухом и тихо рассмеялся, обхватывая ладонями плечи Пака, притягивая его к себе, обнимая. - Тогда я должен повторить, да? - спросил он, проводя по спине напряженного в его руках парня. - Я не воспользовался тобой, Ын-а, - он мягко поцеловал в щёку. - Ты мне очень сильно нравишься. Сэын вздохнул, сдаваясь, прижимаясь к тайцу, обнимая его за талию, укладывая голову на плече. - Ты мне тоже, - тихо выдохнул он, расслабившись. Возможно, быть пятнистым целых две недели - это не так и плохо. По крайней мере, леопардовый принт в тренде, и это был повод для них остаться вдвоём без подозрений и лишних вопросов.