Все цвета сразу

Наши дни.

- Лукина, ну где ты есть то, - Леонид расхаживал по дому, разыскивая женщину. С момента выставки прошло уже три дня, с тех самых пор брюнетка не выходила на связь, а обслуживающий персонал её пентхауса сообщил старому другу, что та и вовсе ни разу не спускалась из мастерской. Мужчина удивился: Лаура хоть и была низко социализированным человеком (потому, что никому не доверяла), но никогда не отказывала себе в шикарной жизни и различного рода развлечениях, стараясь из них получить хоть какие-то эмоции. Он прошел в мастерскую и буквально застыл с открытым ртом, так и не промолвив ни слова. Увиденное его шокировало: достаточно большая комната буквально завалена исписанными холстами, изображающими навевающий ужас пейзажами с «кровавым штормом» и портретами какой-то девушки. Спиной к нему, не отвлёкшись даже на звук хлопнувшей двери, сидела художница, продолжая неотрывно орудовать кистью. - У тебя что, снова важный заказ и тебе не нравится результат? – выйдя из ступора спросил Леонид. - Не мешай, - бросила брюнетка и продолжила свою работу. - У нас завтра встреча с очень важным заказчиком, к тому же выставка вечером, если ты не забыла. - Плевать я хотела на заказчика. Ты не видишь, что ли, что я занята? Уйди отсюда, и будь добр, сделай так, чтобы тут больше никто не шарахался!!! – откинув в раздражении кисти и стукнув по мольберту рукой, крикнула Лукина. - Окей, выставку я организую сам, - ответил мужчина и скрылся из виду. Вечер необратимо вступал в свои права, стирая мягкие оттенки летнего неба, нанося тяжелыми, густыми пятнами тучи. Глаза брюнетки уже не различали тона, давно стали сухими и раздраженными, а веки бесконтрольно закрывались. Обессиленная, она решила все-таки сменить обстановку и прошла на крышу пентхауса. Это была не просто крыша – на территории были созданы все максимально комфортные условия для отдыха и релакса. Пройдя босиком по мягкому, искусственному газону, она облокотилась на перила, отделяющие её от пропасти, и глубоко вдохнула. Вечерняя Москва прекрасна. Шум машин в этом городе не пропадал никогда, но Лукину, на удивление, это сейчас даже не беспокоило. Постояв так несколько минут, она решила пройти к диванам и своему любимому, старому креслу, которое она забрала из квартиры родителей при переезде. Родители… Давно она их не навещала. Что-то ограничивало её в этом. То ли страх, то ли стыд, то ли чувство вины, которое до сих пор медленно поедало женщину изнутри. Но она не забыла о них, нет. Никогда. Бешеные деньги она отдавала специально обученным людям, которые ухаживали за захоронением, однако сама не являлась туда уже более трех лет. Рядом с потрепанным креслом, на длинном кожаном диване сидел Леонид, лениво потягивая виски, должно быть когда-то оставленный в подарок великой художнице. - Ты чего тут торчишь? Уже час ночи, - она присела, слегка разминая уставшую шею. - Подумал, что ты обязательно сюда выйдешь. И принес тебе еду из твоего любимого ресторана. Надо кое-что обсудить. - О боже, - Лукина потерла глаза, откинув очки на стол, - Ну я тебя умоляю, меня бесят все твои разговоры о моей работе. - Тем не менее, благодаря мне у тебя есть все, чего ты только можешь пожелать, - парировал мужчина, - Без моих организаторских способностей ты была бы как Ван Гог. - А что с ним? Шикарный художник, - не поняла Лаура. - Шикарный. Гениальный даже. Но нищий, - он развел руками и засмеялся, - А теперь посмотри, где ты сидишь и что ешь. - Ладно, хватит. Мы уже эти разговоры со времен моего студенчества ведем. Я пишу картины, а ты – делай че хочешь с ними. Делай выставки, аукционы делай, только не беси меня. - Хорошо. Если только немножко, - мужчина показал руками, что в его понимании «немножко». - Ладно, выкладывай, что ты там обсудить хотел, - Лаура закатила глаза и подцепила вилкой кусочек лосося, нехотя слушая друга. - Выставку я организовал, картины выбрал, думаю по концепции они как раз… - Молодец, дальше, - женщина перебила его, не желая слушать подробности мероприятия. - Ладно. В общем, у меня есть один очень влиятельный знакомый, как раз со времен моей работы в твоем универе. - Ну? - Что ну? Очень он хочет заказать у тебя портрет. Уж не знаю, для кого, по какому поводу, сказал, лично хочет обсудить. - Я уже говорила, никаких заказов, я занята другой работой. - Расскажешь может, что за работа такая? Лукина очень долго молчала, наблюдая за медленно плывущими клочками грузных, темных туч. Небо разговаривало своими голосами и красками…Ничто не могло так передать внутреннюю боль и тоску женщины по той, кто грезился лишь во снах… Этот алый оттенок свинцовых туч будто вбирал в себя все слова и мысли. Да никакие слова в этот момент и не стоили того, чтобы их произнести. Плотность пространства говорила сама за себя, сейчас все краски мира были собраны только здесь, стараясь выразить каждый взмах кисти из того сна. - Тебе никогда не казалось, что мир бесцветный? – она вдумчиво уставилась на друга. - Ну-у… - сведя брови пробубнел тот, - Нет, я так не думаю. Кругом сотни оттенков и тонов, куда ни посмотри, - он развел руки в стороны, указывая подруге на различные предметы. - А для меня мир потерял краски. Без неё, - она отодвинула тарелку и взглянула на небо. - О ком, прости, речь? И женщина рассказала другу о своем сне. О том бесконечно-свободном море, дарующем покой её израненной душе и о столь хрупком силуэте незнакомки, плотным масляным пятном въевшимся в разум художницы. Она прерывисто вдохнула глубже… тот крик до сих пор отзывался эхом… Не скрыла она и тот кроваво-красный шторм, несший мучение и смерть прекрасной незнакомке. Увидит ли она её ещё хотя бы раз...? Мужчина недолго помолчал, переваривая только что услышанную информацию. - Это в конце концов просто сон, ничего больше. Слушай, может выпьешь со мной? И да, я в курсе, что ты не пьешь, даже не начинай эту лекцию. Тебе надо расслабиться и нормально поспать. Женщина закатила глаза, но приняла в руки стакан с виски, кидая полный недоверия взгляд на друга. После первого глотка у нее буквально глаза на лоб полезли, она поморщилась от крепости напитка и весьма неэлегантно высунула язык. - Буээ, какая гадость, - поежившись констатировала женщина, - И на кой хрен люди это пьют? - она еще пару раз дернула плечами, демонстрируя крайнее отвращение, однако пить продолжила, убедив себя, что это хоть как-то поможет ей. Друзья просидели на крыше еще какое-то время, беззаботно болтая о чем попало. Леонид то и дело обновлял напиток в бокале женщины. Правда непьющему человеку много и не надо. Уже совсем скоро она превратилась в бензиновую лужу (потому, что переливается всеми цветами) и друг галантно проводил её до постели, после чего вызвал водителя и уехал к себе домой. Раскинувшись на кровати звездой и уже давно туго соображая, Лукина быстро уснула, не успев зацепиться ни за одну из тревожащих ее мыслей: алкоголь сделал свое грязное дело. Лаура очутилась посреди длинного широкого коридора: её окружала сплошная, плотная тьма, словно состоящая из завесы черного дыма. Глаза не могли сфокусироваться ни на одном объекте, поэтому она, вытянув руки в стороны, начала осторожно шагать вперед. Должно быть, это заняло всего несколько секунд, однако для Лукиной время растянулось в долгие минуты или даже целые часы. В общем-то, сколько бы времени не прошло, взгляд художницы наконец зацепился за светлый, “теплый” объект в самом углу комнаты. Медленно приближаясь к нему, Лаура смогла разобрать в переливающемся облаке смутно знакомый женский силуэт. Она сидела на полу, сжавшись в маленький, хрупкий комок, обнимая свои колени. Женщина остановилась, щурясь и приглядываясь. Тут же она поняла, что до этого словно находилась в вакууме, не слыша даже звука своих собственных шагов. Теперь же до неё долетали обрывки тихих фраз, чередующихся с всхлипами и тяжелым дыханием. Лаура присела на корточки рядом с силуэтом и коснулась её плеча. - Что с тобой? - отчего-то тоже шепотом спросила Лукина. Девушка медленно подняла голову: такие же светлые, искрящиеся как и она сама волосы крупными волнами упали на её лицо. Лаура потянулась к ним и осторожно, еле касаясь убрала пряди, мешающие разглядеть лицо. Девушка из сна казалась такой неосязаемой и почти прозрачной, что художнице думалось, что даже от легкого дуновения ветра та растворится во тьме, лишая Лукину света, лишая цветов. Заплаканные карие заглянули во внимательные синие. Такая знакомая незнакомка долго не отводила взгляда, словно пытаясь прочесть мысли брюнетки, понять, достойна ли она доверия. Затем все так же медленно коснулась рукой лица Лауры, от чего по всему телу её побежали мурашки, а щеки стало приятно покалывать. А девушка лишь широко улыбнулась и убрала свою ладонь. Вмиг она стала серьезной, хмуро сведя брови, но не становясь от этого менее прекрасной и её тихий голос эхом разнесся по всему помещению: - Никогда не предавай свою музу - отомстит. - словно отрезала девушка. Немного помолчав, она будто хотела что-то добавить, однако, как и в прошлом сне, истошно закричала, вспыхнула ярко-рыжим пламенем и наконец испарилась, оставив после себя лишь непроглядную тьму, из которой Лаура вынырнула уже в реальность, снова глотая воздух рваными порциями, стараясь успокоить дыхание.