Про любовь

…стояло солнце. Его лучи не грели, не слепили. Оно светилось нежностью и окутывало ей всю Италию. В пространстве мезосферы выделялся образ. Он заполнял всё. Был энергией, светом. Был Богом.       Творец неотрывно смотрел перед собой, но всем существом видел, что происходит вокруг.       — Сегодня твои лики особенно полны печалью, — он обращался к еле различимой фигуре, бродившей рядом.       Когда она находилась так близко к нему, то иссушалась, становилась прозрачной. Его свет мог сделать видимым что-угодно, кроме неё.       — Ведьме нужна моя помощь, — потерянная, безумная, она выдавила из себя слова.       — Не истощи себя сожалениями. Так ты ей не поможешь. Никому не поможешь.       — Она молилась мне, но вне полнолуния моя сила так слаба, так слаба, — эхом раздавался её юный голос.       — Не всегда же им уповать на богов.       — Ты давно перестал являться людям и не знаешь, о чем говоришь.       — Я забочусь о них тем, что не вмешиваюсь.       — Твоя отчужденность ни к чему хорошему не приведет.       Эти слова из её уст заставили треснуть его невозмутимость. На время стало так тихо и пустынно, словно весь мир задержал дыхание.       — Как я могу помочь твоей ведьме?       — Поздно, я её больше не чувствую, — обреченно, сродни юношескому максимализму промолвила богиня, оседая.       — Эх, просил же не истощить себя.       Он стал сдерживать свою энергию, чтобы возлюбленной было легче восстановиться.       — У тебя и так много забот, не стоит переживать ещё и обо мне.       Длани Первозданного протянулись к девичьему силуэту:       — Как не переживать? Ты же моя вечная спутница.       Он не подходил ближе. Геката подошла сама. Почти исчезла, но видеть и не нужно было. Невесомо прикоснулась своими тонкими губами к его лучистым губам. Они задержались так надолго. Их любовь приносила дары всем. И людям, и ведающим.       Эстер остановилась посередине площади Сан-Марко, полностью залитой светом. В полдень народа было немного. Только и этого могло быть достаточно, чтобы поднялся шум при виде синей формы профессора Академии. Но страшно изнуренная за ночь ведьма, почувствовав необъяснимое благословение, подняла лицо к небу. И осталась стоять так, пока где-то в солнечном сплетении теплилась надежда и любовь.