Цыплёнок

Самодовольный нарцисс! Таким показался парень. Его надменный взгляд светло-голубых глаз вводил юношу в замешательство. Что он ему сделал? Будто бы хотел быть с ним рядом, что даже подговорил мать, чтобы она привезла его в их дом. Поселила в его комнату, где была только одна кровать. И заставила с ним жить пару дней. Это он здесь жертва! Так какого совесть считает иначе? За что ему стыдно перед ним? — Адриан, ты же не против этого? — Мягко улыбнулась женщина, глядя на сына. Сердце Агреста забилось сильнее, ему не по себе от этого парня, а жить с ним под одной крышей, да ещё и в комнате, сравнивалось с самоубийством. — Не бойся! — Радостно начала тётушка, мухнув рукой. — Это он на первый взгляд такой, а так хороший, покладистый. — Её слова совсем не успокаивали. Адриан нервно улыбнулся, замешкался, его глаза бегали по идеально вымотому полу в поисках ответа. Он зажат, три пары глаз смотрели на него, словно хищники, готовые напасть в любую секунду, если расслабится. — Ты проходи, не стесняйся! Будь как у себя дома! Мужской баритон снезашёл свыше, притягивая всё внимание к себе. На секунду Адриан выдохнул с облегчением. Он не сводил зелёных глаз с высокого в меру накаченного парня, что вальяжно спускался по лестнице, наигранно улыбаясь. — Сынок! Помоги гостю привыкнуть к новому месту, а то на испуганного цыплёнка похож. — Переживала за Адриана женщина, ведь два дня она будет за него в ответе, хоть он уже и взрослый, девятныдцатый год ребёнку пошёл, но это не успокаивало женское сердце. — Анарка, я вижу, что он в надёжных руках, так что поводов у меня переживать нет! — Выдохнула с облегчением женщина, прикладывая руку к сердцу. — Конечно нет, Эмили! Езжай со спокойной душой, я с Лукой за ним присмотрю. — Волноваться не о чем, миссис Эмили, — Куффен выдержал некую паузу, обдумывая как лучше высказаться: — если не боитесь оставить своего сына с геем в одной комнате. — Выпалил юноша, обнажая свои белоснежный зубы, что сверкали в недобром оскале. Эмили пала в немой шок от слов сына подруги. Она ничего не имела против такого рода отношений, но и никогда с такими не сталкивалась. А услышав, что она по собственной воле отдаёт единственного сына на «растерзание» таким людям и вовсе привело женщину в ещё большее непонимание. — Да он шутит! — Нервно засмеялась Анарка, хорошенько ударив по тёмной макушке ладошкой. — Ты же знаешь дети сума сходят по этим ЛГБТ направлениям. Это сейчас модно, вот и… — Замялась, что-то ещё нужно сказать, чтобы успокоить Эмили. — Мам, всё нормально, это сейчас такой молодёжный тренд, понимаешь? — Подключился Адриан, успокаивая женщину. — А… Тренд… Молодёжный… — Словно в бреду, повторяла женщина. — Так, пойдёмте выпьем по чашечки кофе и будем прощаться, а то на самолёт не успеешь, Эмили. — Произнесла хозяйка дома, подгоняя гостей быстрей проходить на кухню, к столу. — Мам, пошли. Лука самодовольно улыбнулся, смешное выдалось зрелище, взрослая женщина, а при таких разговорах впадает в ступор, как ребёнок. — Лука! — Гаркнула тихо женщина, хватая сына за ухо, потянула вниз, что тот с шипение, повиновался. — Ещё раз что-то в этом духе выпалишь, получишь! — Пригрозила женщина пальцем, после чего отпустила сына и пошла на кухню к гостям. Ухо горело адским пламенем. Хоть Анарка женщина спокойная, тихая, но если разозлить, то жди беды. Но есть и хорошее в этом зле, она отходчивая. Вот и сейчас, как ни в чём не бывало, она с милой улыбкой на лице ставит чашки гостям, позабыв, что чуть не оторвало ухо сыну. Бессовестная женщина. Встреча была мимолетна. Разговор — ни о чем. Что запомнилось? Самая малость. Легкие нити пара над чашкой горячего кофе, аромат шоколадных конфет. Больше ничего. Нет… Еще неясное чувство нереальности происходящего, когда к ноге Агреста кто-то прикоснулся. Он не воспринял это как намеренное прикосновение, мол случайность, ногу на ногу кто-то закинул и зацепил его по воле случая. Прикасания не успокаивались, Адриан выходил из себя. Это было видно по лицу: ноздри были расширены, а рот плотно закрыт и его губы опущены у уголков, да и нижняя челюсть выступает вперёд. Так хотелось всё высказать этому наглецу, что мешал спокойно насладиться кофе. Адриан посмотрел на матушку и тётушку, что мило беседовали, игнорируя сыновей, дело до него им точно нет. К тому же сидят с его стороны, что даже если хотели как-то пощекатать его нервы, не смогли бы. Единственный кто сидел с другой стороны — Куффен. Сидел он прямо напротив, пожирая блондина взглядом, демонстрационно прикусывая нижнюю губу, что за игру он затеял? Подобного рода заигрывания охотно продолжились, оказывая скрытые от публики знаки внимания. Почему парень прижимается ногой под столом и долго не отодвигает её? Агрест был взволнован и смущён. Впервые он оказался в такой неловкой ситуации. Встать и уйти? Будет много вопросов. Сказать, чтобы прикратил? Заволнуется мама. Что тогда ему делать? Куффен продумал всё до мельчайших деталей, это его игра. Услышав столь «радостную» новость от матери, что к ним приедет на пару дней сын знакомой, никак не обрадовал парня. А услышав, что он будет ещё делить с ним свою комнату привело ещё в большее негодование. Как бы сильно Лука не отговаривал её от такого доброго жеста, Анарка была неприклонна, а слушать дальнейшие возмущения и вовсе отказывалась. При таком удачном раскладе он продолжал доставлять «удовольствие», проведя ногой вдоль лодыжки. Дрожь табуном пробежалась по телу парня, а кровь прилела к щекам, что пылали огнём. Лука по-доброму улыбнулся, такое поведение гостя его не просто забовляло, а приводило в восторг! Такой весь из себя маминкин сыночек, что смущается от малейшего внимания со стороны. Такой милый, что не улыбаться было просто невозможно. Сердце Агреста уже плясало во все стороны, он поднял голову вверх, надеясь, что всё это крайне глупая шутка. Но увидев его нахальных взгляд и пошлую ухмылка, что с каждой секундой расплывалась на лице, опустил голову, пряча глаза за светлой чёлкой. До его ушей доносился смех парня, что не могло не привести блондина в ярость. Куффен выжидающе смотрел на Агреста. Он ждал его реакции, что не последовало даже спустя столько времени. Брови поползли вниз, а уголки губ опустились, челюсть приподнята, а нижняя губа надута. Парень погрустнел. Не такой реакции он ожидал от цыплёнка. Глаза свернули недобрым огоньком. Жадно облизнув нижнюю губу, он вновь провел ногой по лодыжке, что тот нервно подпрыгнул на стуле, но вида не подал. Пытается игнорировать происходящее, умно, но глупо. Это лишь заводило. В этой «игре в недоступность» Куффен видел лишь элемент флирта. Когда немного подманиваешь, а после — отступаешь, заманивая на удобную для себя «территорию», ставя в удобную для себя позицию. Удерживая на себе внимание чуть дольше, позволяя разглядеть себя, проявить свои качества, распушить «павлиний хвост». Лука провел ногой вверх, до колена, а после плавно опустил до стопы, затем снова вверх, зависая где-то между. Чем сильнее он давил, тем сильнее выражал своё сексуальное желание в его сторону. Он твёрдо настроен в своих намерениях и не собирается отступать. Да, он был из тех людей, что недавно разговор о таких привели Эмили в шок. Да он и сам честно признался, но его мама вновь всё перевела в шутку. Она не отрекнулась от сына несмотря на то, что он выбрал такой путь, что молодые парни возбуждают его больше, чем девушки. Анарка не стеснялась, наоборот, поддерживала, давала советы, хоть и не особо была сильна в мужской любви. А увидев такую реакцию Эмили, нужно было как-то выкручиваться. — Мне пора, — нежный голос спугнул Куффена, но вида парень не подал, а Адриан же выдохнул с облегчением. — Через час улетает мой самолёт, так что нужно ехать. — Да, конечно! Езжай, а то опаздаешь ещё, я себя тогда не прощу! — Адриан, ты весь красный! Тебе плохо, сынок?! — Эмили взволнованная подбежала к сыну, приложив ладони к щекам, начала крутить голову в стороны, осматривая сына. — Да ты весь горишь! От этих слов глаза расширились от удивления, как за столь короткое время его смогли довести до такого состояния? Он дышал ртом, воздуха катострофически не хватало, что в глотке пересохло, нервно схватив чашку кофе, сделал пару глотков. — Заболел! — Подытожила Анарка, хлопая руками по бедрам. — Когда умудрился? Женщины, как мухи над надкушенным яблоком, метались перед Адрианом. Лука сам стал красный через время, сдерживать смех было сложно. — Эмили, тебе пора, опаздываешь уже. Об Адриане не волнуйся, мы о нём позабитимся. Лука, отведи его в комнату и уложи в кровать. На слова матери Куффен недобро улыбнулся, но с радостью вызвался помочь своему соседу. Как только он подошёл к нему и, нежно взяв за кисть, потянул на себе, парень поддался его напору, перекинул руку через шею. Другой медленно, слегка касаясь пальцами спины, обнял за талию. — Пошли, цыплёнок. — Резко притянув к себе, шутливо произнёс Лука. Адриан залился новой волной смущения. Его руки обвивают его талию, плотно прижимая к накаченному телу, это не могло не… Поймав себя не на той мысли, щёки запылали ещё сильнее. Лука вызывал двоякие чувства. Одурманивая здравый рассудок и подталкивая его к грязным мыслям. Он был таким самодовольным, но в тоже время был нежным, как цветок. Куффен открыл дверь своей комнаты. Здесь даже в самый яркий полдень была сумрачная прохлада. Множество одуряющих запахов резко ударило в нос. Парень подтащил гостя, что еле плёлся на ватных ногах, и вместе с ним упал на мягкую кровать. — Что ж ты, цыплёнок, суету вечно вокруг себя наводишь? Совсем маму не жалко? — Тяжело дышал парень, жадно хватая воздух, не понятно, то ли от усталости, то ли от нахлынувшего возбуждения. — Я… Адриан увидел то, чего видеть не стоило. Джинсы Куффена приподнялись, образуя холмик, блондин застыл, понимая, от чего такое может быть. Голубые глаза с интересом посмотрели, куда смотрит парень. Лука прикрыл глаза рукой, он залился звонки смехом. Вся эта неловкая ситуация приводила в эмоциональный всплеск. Ну возбудился, ну шишка встала, чего стесняться? Лука прикусил нижнюю губу, лёгкий румянец появился на светлых щеках. Впервые он смущается своего стояка. — Ты возбуждён? — Адриан не отрывал глаз от того места, он жаждал прикоснуться к нему. — Чёрт, да… Перевернувшись, Лука повис над Агрестом, их взгляды встретились. Оба тяжело дышали от возбуждения. Его ухоженные пальчики медленно расстегнули первые две пуговицы рубашки и легонько прошлись вдоль ключиц. Блондин прикусил губу, вжавшись в кровать. Осторожно касаясь ногтями его кожи, Лука укусил его за мочку уха. Парень выдал глубокий выдох, схватив Куффена за руку. — Что ты делаешь?.. — задыхаясь от возбуждения спросил Адриан. — Я умоляю тебя… — сделав грустный вид, взял за руки и прижал их к кровати над головой, алые губы нежно прильнули к его. Лука отстранился, всматриваясь в зелёные глаза, что были полны непонимания и страха. Обоняние уловило лёгкий запах парфюма, и тот неповторимый, едва чувствующийся аромат желанного тела. Его губы сухие, обветренные, едва коснулись холодных, но уже жаждущих поцелуя губ. Лёгкое касание, как мазок художника, кладущий первый штрих на девственно чистый холст. Он был готов рисовать картину… Облизнув свои губы влажным языком, убирая сухость, снова коснулся трепетных и нежных губ. Это касание взорвало сознание блондина. Было чувство неожиданности и желания повторения. Страх покинул его, оставляя место для ожидания и предвкушения. Его губы такие горячие и страстные. Хотелось их прикосновений ещё и ещё. Куффен почувствовал его состояние и понял, что страх первого поцелуя ушёл. Долгожданное ожидание вкусить нежных, желанных губ сбылось, наполняя сознание новизной ощущения. Он оторвался и быстрыми, но уверенными, как мазок художника прикосновениями, припадал к горячим губам. И только потом, уже чувствуя, как он жаждет поцелуя, охватил, жадно впиваясь своими губами. Агрест почувствовал как закружилась голова. Его губы властно охватил не только его трепетную плоть, но и его разум, лишая воли, отдавая в его власть. Он чувствовал, как слабеют ноги, а в брюках становится слишком тесно, но не владея собой, отдавался во власть неизведанного. Поцелуй, в котором не важно кто доминирует, всецело отдаваясь наслаждению и теряя контроль над сознанием. Уже не важно, кто кого целуя, жадно вбирает в себя чужие губы, отдаваясь всей страстью этому поцелую. Языки невообразимо сплетались, лаская друг друга, даря им обоим наслаждение, рождая страсть и желание. Адриан прижимал к себе сильней парня, попутно лаская его широкую сильную спину, стараясь слиться с ним в одно целое. Желая раствориться в его сильном и таком желанном теле. Лука резко, но нежно положил руку меж ног, от такого действия Адриан невольно свёл ноги. Он улыбнулся сквозь поцелуй, с силой разжимает их. Он водил пальцами по бугорку, чувствуя, как член пульсировал, рвался наружу. Видеть как он горит от смущения, прикусывая губу, сдерживаю стоны, доставляет небывалый оргназм. Его движения стали увереннее, быстрее. Адриан не оставался в долгу, и повторял действия друга. Страстно целуясь, Агрест залез рукой под футболку, чувствуя твёрдые кубики. — А ты хорош, цыплёнок. — Шепчет Куффен прямо в губы. Исследуя тело блондина, он ловко растегнул пуговку и молнию, что противным звуком отдалась в ушах. Спустив штаны, Лука провел рукой по горячей плоти, прижимая к телу хозяина. Блондин закрыл глаза, выдавая тихий стон. Большой палец гладил головку, из неё во всю сочилась белая жидкость, смачивая чёрные боксеры. Куффен убрал мокрый кусок ткани, высвобождая из заключения гордо стоячий член, что блестел и сочился смазкой. — Ты уже на пределе, но пока рано, цыплёнок. До ушей Агреста донёсся звон ремня, а после услышал, как джинсы полетели на пол. Уже через пять секунд член Куффен гордо стоял во всей своей красе, испачканный смазкой. — Ты испачкай меня, цыплёнок. Лука раскрыл головкой губы и овладел ртом «пленника». Приторный запах ударил в нос, а странный вкус поменял Агреста в лице. Поборов чувство нахлынувшей тошноты, провёл важным языком по головке. Тело Куффена пробрала дрожь, что ноги невольно подкосились. Это было быстро, но так волнующе. Парень впустил руку в шёлковые золотистый волосы, перебирая отдельные пряди меж пальцев. Агрест постанывал от таких нежных прикосновений, его стоны сводили Куффена сума. Резко схватив за блондинистую шевелюру, он с силой начал трахать того в рот, касаясь горла. Адриан кашлял, захлебываясь в собственных слюнях, что выделялись от похотливого желания. Сейчас он с ним груб. И это ни чуть не отпугивало Агреста. Лука начал жёстко трахать того в горло, лишь изредка останавливаясь, давая возможность вдохнуть побольше воздуха. Ещё несколько минут минета и Куффен вытаскивает свой член и припадает к горячим губам. Лука ловко снял брюки с трусами, что через секунду тихо упали на пол. Он действовал постепенно, не разрывая поцелуй, ввёл в анус блондина один палец и, не почувствовав сопротивления, спустя несколько движений ввёл ещё один. Агрест напрягся, но вскоре сам насаживался на тонкие пальцы Куффена. Лука затуманенным взглядом посмотрел на парня, лежащего перед ним: щеки пылали, губы опухли и блестели от слюны, зелёные глаза прикрыть, а ресницы трепетно дрожат от любого движения или вздоха, пшеничные волосы разметались по шёлковой простыне. Сильные руки Куффена согнули ноги блондина в коленях и сильнее развели их в стороны, отчего открылся невероятно привлекательный вид. Он с грохотом упал над блондином, что уже ждал в предвкушении дальнейших действий. Облизнулся, снова прильнул к манившим его губам. Адриан чувствовал, как он трётся горячей головкой о его анус. Сердце паренька трепетало, как у цыплёнка, что убегал от кошки. Медленно входя в податливое тело, Лука буквально не дышал. Для Агреста всё это было в новинку, он то сжимал простынь, то закидывал руки на шею брюнета. Но ощутив тепло, что заменило тянущую боль, которое распространялось по всему телу, не сдержал тянущегося стона. Для Луки это было как знак одобрения. Куффена двигался достаточно быстро, но аккуратно, припадая к опухшим губам. Большая дубовая кровать не издала ни звука, а шёлковые простони вскоре сбились под двумя расгоряченными парнями. Адриан кончил первый, а за ним и Лука излился на уже перепачканный спермой живот. Вновь целуя желанные губы, Куффен лёг рядом с Адрианом. Тяжёлое сбитое дыхание заполнило комнату. — Ну как тебе, цыплёнок? — Приподнявшись на локтях, спрашивает парень. — Что скажет мама? — Закрывая лицо руками, шепчет Адриан. Ему было настолько стыдно, что не описать словами. — Не волнуйся, если откажется от тебя, то будешь жить у меня! — Поддержал его Куффен, щёки предательски покрылись румянцем. — Лука, ну что там?! Раздался голос за дверью и было слышно, как противно скрипела лестница, когда на неё ступала нога. Шаги приближались слишком быстро. — Что нам делать?! — Запаниковал Адриан, смотря на парня испуганным взглядом. — Мальчики? — Дверь со скрипом открылась, впуская гостью в комнату. — Ну что он там? — Была температура небольшая, его знобило, вот, грею. — Показывая рукой на Адриана, докладывает сын, демонстрируя свою благородность. — Правильно! А то Эмили бедная сама не своя, ох уж эта материнская любовь, сама такая. Места себе не нахожу, когда с вами что-то… — Мам! — Всё, всё, ухожу! — Женщина поправила одеяло, накрывая Адриана с головой. — Пусть греется! Тело к телу, тепло к теплу. Тепло тел и… — Мам! — Ухожу! — Бросила напоследок женщина и покинула комнату. — Фух, пронесло. — С облегчением выдохнул Лука, закрывая глаза. — Точно? — Блонлинистая макушку вынырнула из-под одеяла. — Точно, цыплёнок.