***
19 марта 2024 г. в 23:16
Вот сколько человек может жить с ревностью?
Ну явно же до какой-то поры, до случая с объяснениями или до равнодушия.
У меня же она живёт внутри годами.
Нет, это не та жгучая ревность, когда у тебя всё горит.
Валится из рук, точнее летит в стену, к примеру, любимая кружка, на пол книги или твои коллекционные фигурки.
Нет, не тогда, когда тебе надо высказать всё человеку в глаза или, как минимум, отправить сообщение или голосовое.
И не одно, а десяток. С восклицательными знаками и матами.
Нет, не тогда, когда собираешь вещи свои или, может, чужие и ставишь у порога.
Но всегда забываешь зубную щётку или другую до слёз памятную вещь.
Нет, ни один этот пункт не подходит — потому что ревновать-то ты и права не имеешь и не можешь ни позвонить, ни написать и ни одной вещи (за исключением перепутанной платёжки) никогда в квартире не было.
Эта ревность — как вдохи и выдохи.
Ты просто не замечаешь, как с этим живёшь.
Это просто есть.
И когда она появляется, ты не можешь вспомнить, как давно это было.
Хотя конечно же врёшь.
Первый курс университета, плюс совершеннолетие и родители дарят тебе оплаченную съёмную квартиру на целый год.
Радость от предвкушения новой самостоятельной жизни.
Коробки, пакеты с вещами, подъезд, третий этаж и ты выходишь из дверей соседней квартиры с собакой на поводке.
Корги. Моя любимая порода.
Здороваешься и спрашиваешь, сосед ли я твой новый.
Киваю, протягиваю руку и пропадаю в твоих зелёных глазах.
В следующий раз мы сталкиваемся у продуктового на углу дома.
Снова здороваемся и я почему-то не могу сдержать улыбку на лице. Хотя с чего бы, сам не пойму.
А третий раз оказывается роковым.
Я сижу на лавочке возле подъезда, подставив лицо ещё тёплому солнцу, и не хочу идти домой.
Было четыре пары, я устал, но не могу пропустить такой хороший день.
А ты возвращаешься с прогулки с Кэнди (конечно же я спросил, как его зовут при знакомстве).
Садишься ко мне и начинаешь спрашивать, как новая квартира, учёба и незнакомый район.
И как-то так выходит, что болтаем мы минут двадцать, пока корги не начинает проситься домой.
Со смешком говоришь, что время обеда и Кэнди не пропустит ни минуты.
Машу на прощание рукой и говорю, что ещё минут пять и сам пойду, ведь учить уже надо много.
И вот за тобой закрывается дверь, а сердце моё мысленно рвётся за тобой вслед.
Я успел разглядеть за это время, пока украдкой смотрел то на тебя, то на детскую площадку, ещё летние веснушки, шрам небольшой на подбородке, несколько седых заметных волос и твою искренню улыбку, когда ты рассказывал о своей собаке.
Ну и вот, здравствуйте, приехали.
Не зря переехали.
Мне хватило трёх встреч и одного разговора, чтобы влюбиться.
Первый раз в жизни.
Но об этом никто так и не узнал, особенно ты.
Ведь, не успев обрадоваться, я уже в ней разочаровался.
И за любовью пришла она — ревность.
Ревность, с которой я живу и с которой смирился.
Она тихая и тоскливая.
Ведь я тебя увидел с другим.
С тем, с кем ты живёшь.
Который выносит мусор по утрам и несёт пакеты из магазина по вечерам.
Я не смею вмешиваться, не смею мечтать и надеяться.
У тебя ведь всё хорошо.
Дом, собака и он.
А моя любовь — только моя.
Моя ревность и боль.
Не знакомлюсь ни с кем, не хожу особо никуда. Так, с приятелями иногда в кино могу.
Но однажды всё меняется.
Вы уезжаете в отпуск (знаю, потому что мы общаемся по-соседски, ведь как с тобой по-другому, невозможно игнорировать), а приезжаешь ты домой только один.
Я сначала не придаю этому значение, мало ли, что могло приключиться.
Но через дней пять ты вечером звонишь в мою дверь.
И просишь разрешения войти и поговорить.
И этот вечер становится вечером потрясений и таких откровений, о которых я не мог и мечтать.
Оказывается, ты так же мучался пару лет, не мог решить, что за чувства у тебя ко мне при наличии, казалось бы, взаимной любви под боком.
Так же тянуло каждый день увидеть и поговорить.
А когда, бывало, не сталкивались ни в подъезде, ни на улице — настроение было ни к чёрту.
Ты всё думал — вот появится у меня кто-то и, возможно, всё пройдёт и всем будет хорошо.
Но никого не появлялось и было чем дальше, тем невыносимее.
И в этом отпуске ты решил всё наконец выяснить, подумать и принять решение.
Ведь мучить и родного человека, и себя дальше невозможно.
И вот ты у меня в квартире.
Сидишь после исповеди, опустив голову.
Ждёшь, что я тебе скажу.
Не могу сдерживать больше свою безумную улыбку и задаю первый пришедший на ум вопрос:
— А кто из нас по утрам будет выгуливать Кэнди?