Ночь охоты

Кровь заливалась прямо в лёгкие не давая и шанса нормально вдохнуть. А эта боль… Эта чёртова боль от вонзившегося прямо в грудь лезвия топора. Она никак не может утихнуть, сколько бы адреналина не выдал мой организм. Я уже перестал чувствовать своё тело, лишь только холод. Словно всё то отчаяние, вся грусть, все мои душевные терзания, что копились долгие годы, начали вытекать, подобно воде из разбитого кувшина, растекаясь по всему моему телу, превращая все мои мышцы, все мои суставы, все мои связки и нервные окончания в тряпичный, пропитанный кровью, мешок, который в скором времени начнёт дёргаться в предсмертных конвульсиях, а потом навсегда станет холодным и неподвижным. В моих глазах всё больше сгущалась тьма, пока, наконец, она не поглотила всё. Должно быть это и есть смерть. Долгожданная смерть… Но, вдруг, во тьме раздался голос: -Здравствуй охотник.-произнёс таинственный голос.- Прошу, воспрянь ото сна. Охота ещё не закончилась.- Мои глаза снова наполнились светом. Я увидел, как передо мной стояла девушка. Её кожа была неестественно белой, а глаза словно были сделаны из дорогих алых самоцветов. Она больше походила на скульптуру какого-нибудь гениального мастера, сотворившего лучшую работу своего времени, нежели на настоящего, живого, человека. Она смотрела на меня, но в её взгляде ничего не отражалось. Он был полон бесчувственности и пустоты. Пусть я и не видел её прежде, но она почему-то казалась мне до боли знакомой. Слегка оправившись от происходящего моё внимание привлекло поместье, на фоне которого стояла девушка. Дом казался заброшенным, однако, когда я посмотрел на входную дверь, то она была открыта, а внутри было полно горящих свечей. Что-то незримой силой тянуло меня внутрь. Однако, я сопротивлялся этой силе. Я стоял неподвижно, стараясь полностью прийти в себя. Я попытался заговорить с загадочной девушкой, но не смог выдавить и звука из своего рта. Немота, словно внезапное проклятье богов, обрушилась на меня. И как мне быть? Недолго подумав, я решил сымпровизировать. Я поклонился девушке, словно бы приглашая её на танец или представляясь кем-то из высшего общества. К моему удивлению, девушка ответила мне взаимностью и поклонилась в ответ, а затем протянула ко мне свою руку. Нечеловеческую руку. Она была разделённой на секции из кусков белоснежной кости или мрамора и скреплена золотыми нитями. Это была скорее живая кукла, которую создал сам Бог, нежели девушка. Я взял её за руку и почувствовал как от её руки исходило тепло и чувство силы. Эта сила невообразимым образом перетекала ко мне в ладонь и растворялась в моём теле. Я чувствовал, как мои мышцы становились крепче, а лёгкие набирали всё больше воздуха с каждым новым вдохом. -Это подарок в честь нашего знакомства, Господин Охотник.-произнесла Кукла- Впредь, я буду помогать вам, как и другим охотникам. Прошу, пройдите в дом. Посланники ждут вас. Они приготовили для вас подношение.- Я отпустил её руку, но чувство тепла всё ещё оставалось в моей ладони. Подойдя к порогу дома, земля, вдруг, засветилась лазурным светом. Из земли поднялись существа, похожие на высохшие трупы детей, однако плоть их была точно такой же лазурной и имела необычный стеклянный блеск. -Неужели вы и есть «Посланники”- подумал я. Я поклонился перед ними и приспустился на одно колено. Посланники приняли мой жест и протянули мне на своих крошечных руках необычное оружие. Это был двуствольный магазинный пистолет и обоюдоострый палаш, покрытый множеством царапин, которые были забиты запёкшейся кровью, а его ножны представляли собой огромное лезвие прямоугольного тесака, исписанного различными молитвами. Первым делом моё внимание привлёк пистолет. Он выглядел таким же потрёпанным от времени, как и я сам. Весь покрытый царапинами и пятнами копоти. Однако механизм был исправен, а сам пистолет был заряжен двумя патронами с крестообразными зарубками на головках пуль. Я уже встречал подобные пули. Эти ужасные снаряды разрывали плоть и крошили кости, попав в цель. Каждое попадание подобным снарядом было либо летальным, либо лишало человека конечности. Только самые бесчувственные и безумные подлецы использовали подобные патроны. И я теперь из их числа. После того, как я увидел, что за чудовища бродят по улицам Ярнама, мне уже поздно думать о какой-либо гуманности. Вооружившись, я решился войти внутрь особняка. Сразу же с порога меня встречало тихое потрескивание свечей и истошный скрип деревянной половицы. Аккуратно шагая по слабо освещённому коридору, я вслушивался в каждый свой шаг, ожидая, что вот-вот кто-то нарушит тишину и набросится на меня. Как вдруг, из зала, что был в другом конце коридора, раздался голос: — Проходи. Чего крадёшься? Я тебя уже заждался- проговорил он. Когда я вошёл в зал, то увидел старика, что сидел в кресле недалеко от камина и перебирал между пальцев тонкий метательный нож. Я стоял, осматривая комнату и ожидая того, что скажет старик? -Молчишь? Хмм. Забавно. Пожалуй, мне следует представится. Имя мне Микаэль Мимус, один из старейших охотников Ярнама и тот, чья кровь отныне течёт в твоих венах. Теперь, ты тоже можешь считать себя охотником.- сказал старик.-Ты тоже сирота, что вырос на задворках этого города. Его улицы, воспитали и вырастили тебя. Они дали тебе всё, для твоей жизни и твоей смерти. Ха-ха-ха — засмеялся Микаэль.- Но теперь… пора вернуть Ярнаму должное. Тебе предстоит очистить родные улицы от всей той скверны и чудовищ, что заполнили Ярнам. Такова судьба охотника. Твоя судьба. — Услышав, что сказал Микаэль, я был ошеломлён. Я не знал стоит ли мне верить в что-либо из сказанного им, но одно я понимал точно. Он явно знает обо мне. Знает достаточно, чтобы я прислушался к его словам. -Там.-Продолжил Микаэль.- Там за дверью, ты увидишь сад. Прямо под молодой липой ты найдёшь то, что тебе нужно. Ты сам поймёшь, когда увидишь. А теперь ступай. И… удачной тебе охоты, Охотник.- Выйдя за дверь я увидел сад, украшенный различными деревьями. Груши, Яблони, Дубы, черёмуха. Каждое из них медленно опадало листвой, оставляя лишь голые серые ветки, напоминающие множество искривлённых сухих рук, тянущихся к небесам, но не имеющих возможности дотянуться. Оглядываясь по сторонам, я увидел одну единственную липу, стоящую на окраине возле забора. Под ней стояло надгробие. Казалось бы будто оно совсем свежее. Ещё не поблекший камень, и полностью ровные края, не имеющие ни единой ямки или трещины. Имя на надгробии было моим. Значит я действительно умер? Ничего не понимаю. Откуда здесь оно? Осматривая надгробие с моим именем, я увидел, что сверху на нём положен какой-то амулет. Он был похож на меч, пронзающий сердце. Я взял его, чтобы разглядеть повнимательней, как вдруг тьма вновь окутала меня. Не зная как, но я снова очутился на главной площади Ярнама. Всё казалось таким знакомым. Как будто бы ничего и не произошло. Не было ни моего побега от собак, ни выстрела в спину, ни моей смерти прямо здесь, за углом. Ничего. Ярнам и прежде был скучным и малолюдным. Но сейчас. Казалось будто бы само время обернулось вспять. Лишь только запах гари и треск костров блуждали по улицам, нарушая мёртвое молчание города. Оставаться на одном месте было опасно и бессмысленно. Ноги сами вели меня к тому месту, где я когда-то умер. Моего тела там не было. Оно исчезло. Растворилось, будто бы его никогда здесь и не было. Простой, ничем не примечательный, каменный тротуар, без малейшего пятна крови, что вытекала из меня. Осматривая всё вокруг в поисках хоть какого-то следа, я увидел открытую дверь. Внутри было темно и беззвучно, но ожидать стоило чего угодно. Сделав глубокий вдох, я вошёл внутрь. Ничего. Пусто. Лишь большие книжные полки, уставленные запылившимися фолиантами, книгами и стопками листов. Посередине комнаты стоял стол с разбитой лампой и множеством штампов. Он был усеян беспорядочно разбросанными листами с рукописями. Я решил взглянуть на один из них. На нём были стихи от некоего Ф.

«Где-то в мире бродит Дева, <center>

Сердце, чьё давно истлело

От безобразнейшей любви.

Любви, что рвётся словно нить.

Её я сам порвал от злобы, желая Деву огорчить.

Желая желчь излить из чрева.

Плевав на чувства бедной Девы,

Но я не понимал, что вскоре я сам себе стану изгоем.

И с отвращением взирал, на отражение зеркал.

Простила ли она? Не знаю.

Простил ли я себя? Едва ли.

Не долго сливались наши сердца воедино.

Мои нервы с Амуром перешли в поединок.

Амур проиграл, любовь отступила.

Однако же Дева любовь сохранила.

Её имя лишь, с дрожащих уст, мне прозвучало как укор.

И как из «Ворона» Ленор прошепчет мне «Оh, Nevermore»</center> Мрачные мысли о том, что могло произойти с этим Ф, или его «Девой», заставляли моё сердце каменеть. Скрип потолка привёл меня в чувство. Похоже надо мной кто-то был. Отыскав в соседней комнате лестницу, я поднялся наверх, держа пистолет наготове. Поднявшись, я увидел как из тьмы на меня глядели два серых огонька. Злобное рычание не предвещало ничего хорошего. Из тьмы на свет медленно начала выходить собака. Плешивая, озлобленная, пускающая кровавую слюну из пасти, она скалила свои почерневшие клыки. Понимая, что нужно действовать, я спустил курок. Резкая вспышка и дикий рёв пули на мгновение заполонили комнату. Звон в ушах перебивал глухой звук падения тела, напрочь лишённого головы. Лишь бледный глаз болтался как маятник, свисая с того места, где секунду назад была морда. Отвратный запах едкой, будто уксус, крови смешался с запахом сгоревшего пороха, так и провоцируя опустошить желудок. После выстрела всё было спокойно. Лишь сейчас я заметил, что позади собаки к стенке был привален труп. Тёмно-алые кишки выпущены наружу и порваны на куски, а руки искусаны. Бедолага. Даже не знаю кому из нас повезло меньше? Я повидал достаточно трупов, но не думаю, что я когда-то смогу привыкнуть к этому. Но как бы то ни было, парень был неплохо одет. Длинный кожаный плащ был цел, да и сапоги выглядели совсем новыми. Да, мародёрство не то, чем хотелось бы заниматься, но и ходить рванье, покрытом собственной кровью тоже не было желания. С небольшим трудом я вытащил парня из его костюма и переоделся. Запах крови был столь сильным, что мне пришлось оторвать чистый кусок от моей и без того ободранной рубахи и обмотать им лицо, чтобы хоть как-то облегчить это. Осматривая свой новый наряд я обыскал карманы и нашёл горстку смятых бумажек, а так же четыре пули для пистолета. Какая удача. Наличие оружия и новой одежды придавали мне уверенности. Будто бы смерть теперь не стоит у меня за спиной впритык, а сделала робкий шаг назад. Вновь в голове всплыл вопрос- и куда теперь? Сквозь окно второго этажа я увидел, как на площади горели огромные костры. Тёмные силуэты бродили на фоне танцующих языков пламени. То и дело бросая в костры что-то, но я не мог разглядеть, что именно. Людей там было слишком много, чтобы я мог так просто вступать в бой. Видимо, придётся в обход. Я вышел на улицу и двинулся по узкому переулку в сторону площади. Пройдя мимо трёх домов, я услышал шаги за углом. По слуху их было двое. Они оба бормотали что-то невнятное, не похожее на разумную речь. Я был готов. Я поджидал, пока шаги не приблизятся. Когда завернули ко мне за угол, я подступил вперёд. Первым делом я вонзил лезвие тесака в плечо того, кто был слева, да так, что тяжёлое толстое лезвие тесака вошло в его грудь наполовину, дробя кости и перерубая лёгкие, и застряло. После, я выдернул из тесака свой палаш и воткнул его в грудь того, кто стоял справа и готовился ударить меня дубиной. Лезвие прошло через его грудь почти насквозь, но мне не хватило сил. Можно ли считать это успехом? Пока рано судить, но одно я знаю точно-это лишь начало. Резко выдернув палаш из груди, я оставил тело неуклюже падать наземь. Затем я развернулся и, стряхнув кровь с лезвия, вставил его обратно лезвие тесака. Уперевшись в ногой в живот, я выдернул тесак с таким усилием, что даже покосился в бок, под его тяжестью. Я затащил трупы за угол и принялся обыскивать их. Парочка патронов и бутылка горючей смеси. Немного, но всё же лучше, чем ничего. Закинув тесак на плечо, я пошёл дальше. Всё было спокойно. Лишь неторопливые шаги вдалеке и усиливающийся треск костров. Проходя по столь родным холодным переулкам Ярнама на меня навевали воспоминания. Они резались параллелью с тем, что происходит сейчас. И тут в мою голову неожиданно пришла идея. Я вспомнил, что за следующим поворотом будет лестница на крышу. Уверенным шагом я поспешил туда. Вот она! Убрав оружие за спину, я принялся подниматься по ней, отчеканивая тяжёлыми сапогами по стальным прутьям. Поднявшись на крышу я прекрасно видел площадь. Повозки либо стояли, уткнувшись в стену с привязанными к ним мёртвыми лошадьми, либо вовсе были перевёрнуты. Лишь теперь я смог разглядеть, что эти безумцы скидывают в костры трупы один за другим. Стоило мне задуматься над тем, что делать дальше, как меня охватило странное чувство. Нутро било тревогу, глаза судорожно бегали в поисках чего-то. Нашёл! Один из безумцев заметил меня на крыше и уже целился в меня из ружья. Искра. Выстрел. Свист. Мимо! Свинцовая пуля с диким звериным рёвом пролетела мимо. Толпа взбудоражилась и четверо людей побежали в мою сторону. В голове прозвучало лишь одно слово — бежать. Я повернулся к лестнице, но услышал как они уже начали подниматься по лестнице, тяжело хрипя и ударяя ботинками по стальным прутьям. Выбора не оставалось, я перепрыгнул на крышу соседнего дома. Щербатая старая черепица хрустела под моими ногами и съезжала вниз. Тяжёлое лезвие тесака за спиной ударило меня с такой силой, что на секунду я почувствовал как онемела спина, а затем оно начало тянуть меня вниз. Я вцепился руками в черепицу, сдирая кожу с пальцев о грубые края, пока не смог остановиться. Почувствовав это, я встал и побежал, перепрыгивая с крыши на крышу, пока рёв и шаги безумцев не стихли. На одной из крыш я остановился, чтобы перевести дыхание. Кровь плескалась в сердце и наполняла лёгкие, которые то и дело жадно хватали воздух, пропахший ночью. Ночью бесконечной. Ночью безумной. Ночью смерти. Наконец, переведя дух, я снова задумался, куда же мне идти? Звон церковных колоколов манил меня и я направился к ним. Спрыгнув с крыши на стоящий рядом дилижанс, я побрёл в сторону церкви, убивая обезумевших горожан, что бездумно прочёсывали улицы. Своим тяжёлым тесаком я отрубал их конечности или перерубал позвоночник, роняя их на землю, словно грязные мешки с сырым мясом. Казалось, будто бы весь Ярнам ополчился против меня. Улицы, некогда населённые мирным людом, теперь же напоминали поле сражений. Город был усеян пожарами и горами трупов, валяющихся на площадях и переулках. И лишь церковь была прежней. Будто бы всё это безумие, вся чернь и даже сама смерть, прошли мимо неё, не заметив. Зайдя в церковь, моё дыхание участилось, а сердце начало биться быстрее, сбиваясь с ритма. Я ощутил странное чувство тревоги. Нырнув в тень, я выжидал того, кто как и я, скрывается в этой церкви. Из глубины зала пронёсся силуэт. Какое-то огромное косматое чудище бродило из стороны в сторону, издавая глухие скрипучие, будто старая дощатая половица, стоны. Рассмотрев внимательно, я понял, что это сестра Изаэль. Вернее оно было ей когда-то. Добрая юная девушка в самом расцвете сил, что служила церкви, которая когда-то приютила её. Больно даже представить как она страдала, превращаясь в монстра. Хотя бы из сострадания, я должен убить её. Я аккуратно пробирался вдоль стены всё ближе к ней. У стены стояли высокие подсвечники с ещё не прогоревшими свечами. Я достал пару бутылок с горючей смесью и зажёг их о свечи. Стоило тряпкам воспылать, как Изаэль бросилась ко мне, выставив вперёд свои когтистые лапы. Глаза её сверкали, словно глаза грозного хищника, а виднелось в них лишь желание убить. Я метнул первую бутылку ей под ноги. Вспышка и всплеск пламени остановил её. Затем, я бросил вторую уже в саму Изаэль. Голубое пламя расплескалось по ней, сжигая волосы и разрушая плоть, покрывая её волдырями и лоскутами рвущейся плоти. Она начала вопить и метаться по сторонам. Ринувшись к ней быстрым рывком, я нанёс увесистый удар своим тесаком прямо по её позвоночнику, перерубая его поперёк. Изаэль упала, истекая тёмно-алой, почти чёрной, кровью, но всё ещё двигалась, царапая пол когтями и тяжело вздыхая. Пустив две пули в её затылок, её череп лопнул словно переспелая тыква, на которую уронили что-то тяжёлое. Я понял, что дело сделано. Наконец, её душа освобождена. Прости меня, Изаэль.- прозвучало в моей голове.