Несносный аллергик

Сумерки покрывали небо, притягивая взгляд резко остановившейся девушки. Где-то отдаленно звучали сверчки, закатное солнце, что покрасилось в кроваво-красный, плавно заходило за горизонт. Хван Йеджи при виде такого невероятно красивого заката невольно задержала дыхание и сильнее сжала букет ярких пионов в руках. Ойкнув, девушка одернула себя и разжала руки. Не дай бог повредить стебли! Еще немного полюбовавшись прекрасным видом на сад их закрытой школы для девушек, она направилась к зданию. «Сейчас только половина восьмого, значит она в комнате Юны вместе с Черён. В комнату они возвращаются где-то в восемь, значит у меня есть полчаса, чтобы залезть туда и оставить цветы» — рассуждала Хван, стоя под окнами школы. — Иногда я чувствую себя сталкером, — вслух усмехнулась огненноволосая и поместила цветы в пакет, чтобы не повредить их, — Ну что? С богом! — споткнувшись на ровном месте, Джи начала карабкаться по грязной стене, цепляясь за выпуклые кирпичи. Видимо, кто-то подозревал, что появиться какая-то ненормальная, что будет ради ухаживания подвергать свою жизнь опасности. Благо, что комната Рюджин была всего лишь на третьем этаже, поэтому мучаться слишком долго не пришлось. Конечно, процедура карабканья по грязной стене не особо приятная для ногтей и всего тела, но впрочем, саму огненноволосую это вообще не расстраивало. Окно спальни, как всегда в это время суток, было открыто на проветривание. Запрыгнув в комнату Черен и Рю и сматерившись из-за резкого удара об ножку кровати, Йеджи подошла к кровати Шин. Незаправленная, всё ещё теплая поверхность, так и поманила к себе, и заставила Хван отодвинуть одеяло, ложась на кровать. В нос ударил запах геля для душа Шин. Такой… Слишком шоколадный, слишком сахарный, но в то же время и с горьким привкусом, как и сама Рюджин. Хотелось засыпать вместе с ней, хотелось дышать ее вишневым парфюмом часами напролёт, хотелось каждое утро целовать ее в макушку и желать хорошего дня… Но на сейчас она может довольствоваться только «сталкерством», тайными подарками, заброшенными в сумку любимой и восхищённо-влюбленными ахами при виде статного силуэта. Хван оторвалась от такого удовольствия как пылесосить чужую кровать своим носом (ведь она ох как вкусно пахнет, что хотелось променять кислород на этот аромат), и обратила внимание на рядом стоящую тумбочку. Хаотично разбросанные фантики и заколки, несколько книг из библиотеки и, что самое первое бросается в глаза, рамка, в которой вставлено фото Шин и её лучшей подруги Ли Черён. Эти двое всегда вместе, сколько Хван их видела за все время обучения в этой школе. И как бы не хотелось оторвать одно от другого, все равно не получалось — они словно идут в комплекте. Даже не смотря на занудность Ли, Джи понимала, что они дополняют друг друга. Как половинки одного целого или противоположности, притягивающиеся для баланса вселенной. Йеджи не завидовала, что вы… Ну, может быть совсем чуть-чуть. Хотя кому она врет? При виде их сахарного дуэта, хотелось быть на месте Черён и также, как и она, каждый день видеть эту озорную улыбку, добрые, наполненные любовью взгляды и смех. Такой живой, радостный… Словно ни Рюджин, ни Черен не видят косых, ревностных взглядов, метающих молнии. Хван и сама понимала, что никакого права на ревность ей не дано, ведь Шин даже не ее девушка (пока что). Йеджи оторвалась от фотографии и снова взглянула на тумбочку — в глаза попалась какая-то тетрадь с темно-синей обложкой. Она даже не была похожей на простую рабочую тетрадь по какому-то предмету, а скорее походила на личный дневник, ведь Рю не стала бы изрисовывать школьную тетрадь всякими сердечками и звёздочками. «А я точно сделаю правильно, если открою эту тетрадь? Не буду ли я предательницей, если прочитаю хотя бы одну страничку?» — заинтересованность брала верх. Одна сторона Хван была всецело за эту идею, а другая лишь тихонько плакала в платочек, уговаривая отвести взгляд и забыть. Предмет был взят в руки огненноволосой. — Моё любопытство… Как сорока, черт возьми, — подытожила Джи и шумно вздохнула, уже было хотев открыть тетрадь и гореть в аду за это, как вдруг за дверью раздался шорох. Девушка словно задержала дыхание: в коридоре определённо слышались чьи-то шаги, стук от каблуков которых отскакивал от стен, заставляя сжаться от страха. Они же не должны были прийти так рано, верно? «Надо сваливать» — напомнила себе Хван и, оставив цветы на свободном месте, тихонько, всё еще прислушиваясь к обстановке за дверью, подошла к окну, чтобы таким же путем выбраться из спальни. Карабкаться снова не хотелось, ведь ссадины, полученные еще при поднятии сюда, ужасно жгли. Но главное, что миссия выполнена. •••••••••••••••••••• Утро встретило Хван своими солнечными лучиками, приятным слуху щебетанием птичек за приоткрытым окном и такой любимой утренней рутиной. Она любила утро, любила смотреть на фотографию родителей в рамке, что стоит на тумбочке и освещается лучами утреннего солнца. Ей всегда было приятно вставать раньше, лежать в кровати и смотреть на восход огромной звезды, что своим приходом медленно, но верно, покрывало горизонт теплом и яркостью, а потом с приподнятым настроением идти в столовую на завтрак после выполненной рутины этого времени суток. И этот день тоже не стал исключением, но сегодняшнее утро для Йеджи было особенно ожидаемым. Хотелось поскорее увидеть любимую улыбку напротив, что с восхищением в глазах и приятной неожиданностью рассказывало о произошедшем. Столик их компании, состоящей из Рюджин, Юны, Лии, Черен и самой Хван, находился в самом конце столов, что было немного проблематичным, ведь таскать посуду после приема пищи на другой конец зала было немного страшновато. Но девушек это никак не смущало, наоборот, многие другие ученицы хотели сидеть там, где всё видно, как на ладони и можно наблюдать за каждой душой, находящейся в помещении. Хван вместе с соседкой Чхве подошла к столу, за которым, почему-то, сидела только одна макушка, что приветливо улыбнулась, сонливо потирая глаза. — Утречка, — Йеджи присела на крайнее место и перехватила еще не надкусанное яблоко из рук сидящей по соседству Юны, получив в ответ недовольное «Эй!» — А где Рюджин и Черен? Проспали что-ли? — А, так ты не в курсе? Точно, — Шин слегка стукнула себя по лбу, уже благополучно позабыв, что она планировала убить Хван за украденный фрукт. — А о чем я не в курсе? — Хван громко захрустела яблоком, заинтересованно посмотрев на брюнетку. — Так Рю в наше больничное крыло слегла на 3 дня, — ответила Юна, пережёвывая омлет и пожала плечами, словно это было обыденностью, — А Черен ей перекусить отнесла. — Чего.? — яблоко упало из рук Йеджи на пол, обрызгав кафельную поверхность своим кислым соком, а сама же Хван продолжала удивленно глазеть на Шин. — А что случилось-то? — спросила Лиа, поправив очки, свисающие с переносицы. — Как мне рассказала Черен, — начала рассказ Юна, — Они пришли в комнату где-то в восемь вечера и заметили пионы на кровати Рюджин. Как оказалось, у нее просто ужасная аллергия, поэтому ей стало трудно дышать из-за их запаха, а ее лицо опухло и покраснело. Пока Черен довела ее до медсестры, ей стало еще хуже, но сейчас все хорошо, не волнуйтесь. Полежит там, восстановится. Хотя мало ли, что могло произойти… И вообще, какая дурочка эти цветы ей подсунула? — брюнетка раздраженно стукнула по поверхности стола, даже не заметив, что Хван резко побледнела и встала с места. — Ты куда? — в унисон спросили Чхве и Шин, но Джи уже бросилась к выходу из столовой, так ничего и не поев. •••••••••••••••• Девушка со всех ног неслась по коридору, что был ярко освящен светом из окон. Несмотря на хорошую погоду, ее утреннее настроение улетучилось также быстро, как и появилось. В мыслях крутилось только основное: «Как я могла не знать о такой важной информации? Какая же я дура» Резкий поток ее внутренней борьбы прерван, ведь кто-то схватил её за локоть, что заставило Хван раздражённо, а после недоуменно повернуться в сторону… Ли Черен? Брюнетка, заметив изменившееся выражение лица Джи, отпустила чужой локоть, не прекращая смотреть той прямо в глаза. Ли не глупая и уже давно догадалась не только о влюблённости, но и о её ревности. Каждый взгляд, метающий молнии, вызывал даже не злость или раздражение, а просто жалость. Безусловно было страшно признаться в своих чувствах импульсивной и гиперактивной Шин Рюджин, а уж тем более рушить и без того недавно начатую дружбу. Черен, в отличие от Рю, прекрасно понимала, кто этот тайный поклонник, что «незаметно» подкидывает в сумку Шин всякие мелочи и перекусы со сладостями, чтобы девушка успевала поесть. Но несмотря на ситуацию с пионами, Ли была благодарна Йеджи за то, что та элементарно заботится о ее подруге и хочет радовать ее каждый день. — Долго смотреть будешь или скажешь, что хотела? — грозный голос Йеджи вывел Ли из гипноза и заставил громко и отчетливо сказать, отчеканивая каждое слово: — Прежде чем что-то делать, надо было подумать и спросить хотя бы у Юны, нет ли у Рюджин аллергии. — А с чего ты взяла, что это я вообще? — Джи гордо вздернула нос, махнув огненной прядью. — Рюджин тебе все расскажет. Но впредь, если собираешься включать своего горячего мексиканца, то хотя бы убеждайся в том, что у нее нет аллергии и прочего, — Черен хихикнула, потрепав Хван по голове, взъерошив огненные волосы. Та, в свою очередь, лишь удивлённо взглянула на собеседницу, приподняв брови. Увидев реакцию девушки, Ли подмигнула ей и, круто развернувшись на каблуках, пошла в противоположную сторону, напоследок махнув Йеджи через плечо. — Странная она…- Хван смотрела в конец длинного коридора вплоть до того момента, пока силуэт брюнетки не скрылся за поворотом. После она посмотрела на наручные часы и с громким «Да чтоб тебя!» и сама помчалась туда, где пару минут назад скрылась Черен, на секунду оглянувшись в сторону медпункта. Если бы не занятия, то она уже давно сидела возле Рю и чистила ей мандаринки. Но нет! Сейчас она стоит и оправдывается перед учителем английского за свое опоздание, хотя могла вообще и не прийти. А, собственно говоря, зачем она вообще пришла, если все равно сидит на задней парте у окна, что освящается приятным светом, с которым играются одноклассницы, показывая солнечных зайчиков, и витает в облаках, в очередной раз убеждаясь, что «Влюбиться в Шин Рюджин» штука серьёзная, от которой никак не отвертишься. ••••••••••••••••••• «И что мне ей сказать? Прости, Рюджин, за то, что подарила тебе цветы, на которые у тебя сильная аллергия. Ах, да, зачем я тебе их подсунула? Просто я влюбилась в тебя как дурочка, надеясь, что тайные подарки все сделают за меня, как в дорамах. Конечно, ты же очаровательная дочь директора Самсунга, в которую влюбляется каждый, а я лишь серая мышка. Ну точно дорама!» — Йеджи ходила туда-сюда возле двери их «больничного крыла», давая волю саркастичным комментариям ее внутреннего «Я», не решаясь зайти. Услышав какой-то шорох в коридоре, Хван пугливо дернула ручку и зашла внутрь. В нос ударил резкий запах спирта и странных лекарств, как в больнице. Конечно, этот запах был не самым любимым для нее, но терпеть-то надо. Помещение было светлым, а в глаза бросалось огромное количество белого цвета, от которого Джи резко зажмурилась. Все кровати с простынями такого же цвета идеально заправлены. Все, кроме одной, где хаотично были разбросаны книги и журналы. Только вот самой хозяйки почему-то не было. Йеджи медленно прошла вдоль кроватей, постукивая каблуками черных туфель по кафельному полу, заставляя звук ударяться о стены и эхом разноситься о все помещение. Оглядываясь, Хван так и не заметила Шин, что было странным. «Может, она с медсестрой на процедурах?» — где-то отдалённо прозвучал голос у нее в голове. — О, лисичка! И ты здесь, — звонкий голос позади вывел Йеджи из транса, приказав обернуться. Сзади, облокотившись на стену плечом и нагло ухмыляясь, стояла знакомая мордашка брюнетки, — Не думала, что ты осмелишься прийти, — Шин притворно задумалась и медленно, отстукивая каждый шаг, стала подходить к Йеджи, что синхронно попятилась назад. Добравшись до девушки, Рю подошла непозволительно близко, опаляя щеки огненноволосой своим дыханием. Все лицо Хван за секунду стало алым, а в помещении стало слишком жарко. Разве подруги стоят настолько близко друг к другу, что между ними остаются считанные миллиметры? — О чем это ты.? — на вдохе произнесла Хван, отводя взгляд от зорких, словно читающих душу и мысли, темных глаз. Ухмылка, всё больше походящая на оскал, не исчезла даже тогда, когда Шин резко прикусила нижнюю губу. Рю, не останавливая зрительный контакт, провела большим пальцем по линии подбородка огненноволосой. — То есть это не ты за мной ухаживаешь? Мои любимые сладости, всякие мелочи в сумке по типу заколок и эти цветы — это все не от тебя? Ладно, примем к сведению, — Джин резко отодвинулась и подошла к своей кровати, поправляя простынь. — Эм, ну, все не так, как ты думаешь…- пыталась связать правильные слова Хван, по привычке заламывая пальцы до хруста. Шин лишь довольно взглянула на нее и ухмыльнулась, ложась на кровать. Только сейчас Йеджи заметила, что отёк с лица брюнетки все еще не отошёл — припухлости все-таки были, как и покраснения. — Ладно уж, горе ты моё луковое, садись, — Рю похлопала по месту рядом с собой, — Я уже давно догадывалась, что это ты моя тайная поклонница. И вчера, когда я помимо букета на кровати нашла твою помаду, мои догадки подтвердились, — Хван мысленно стукнула себя по лбу, — Но можешь не волноваться, ты же не знала об аллергии. — И что ты скажешь об этом? Я могу на что-то рассчитывать? — резко выпалила Хван, не подумав, а после отвернулась в сторону плотно затянутого шторами окна, чтобы румянец не был так заметен. — Классные шторы, да? — Шин усмехнулась и потянула руку к лицу Йеджи, щелкнув ту по носу. Та лишь ойкнула и с громким «Ну держись!» повалила младшую на кровать и начала щекотать. Рюджин слезно, наполовину со смехом, умоляла девушку прекратить ее муки, а после сумела ухватить оба запястья Джи и поменять их местами. Теперь старшая лежала лопатках, а Шин нависала над ней, томно дыша той в шею. — Доигралась, лисичка? — Рюджин подмигнула обладательнице рыжих волос и прикусила ей мочку уха. — Рюджин…- Хван удивлённо глазела на девушку, а после не сдержала стона, когда от уха до шеи прошелся ряд укусов. Еще больше покраснев от этого, она взглянула на Шин: та оторвалась от приближения к закрытым рубашкой ключицам и, так же ухмыляясь, посмотрела Йеджи в глаза с диким блеском в собственных. Рю снова приблизилась к ранее укушенному уху и на выдохе спросила: — Мне остановиться? — В любой момент может кто-то зайти…- Хван взглянула через белую ширму на закрытую дверь, а после прикрыла глаза, ощутив дрожь по телу от тянувшего внизу живота возбуждения. — Под рубашкой никто ничего не заметит. Тем более, ты думаешь, что я собиралась наслаждаться твоими громкими стонами на этой койке, закрытой ширмой? А как же вся романтика? Лепестки роз, дорогое шампанское и прочие штучки, ммм? Думаю, тебе понравится, маленькая любительница дорам, — Йеджи еще не отошла от прошлого румянца, как по лицу прошелся новый. «Боже, какой стыд. Я красная как помидор» — кричало ее подсознание, представив, какую картину перед собой видит растёгивающая пуговицы её белой рубашки Рюджин. — Классный лифчик, — с легкостью подметила Рю, словно она сейчас не разглядывала большими глазами грудь Хван, а помечала погоду в прогнозе, — Но он здесь третий лишний. — О чем ты? — не успела огенноволосая спохватиться, как ее рубашка вместе с бюстгальтером уже лежали где-то на противоположной стороне кровати. «Черт. Как неловко» Долго не думая, Рю начала медленно исцеловывать каждый миллиметр тела девушки, начав с подбородка, а после постепенно опускаясь до побагровевшей шеи. Где-то брюнетка с громкими причмокиваниями оставляла более заметные засосы, а после тут же зализывая их языком, заставляя Хван мычать что-то несвязное, закусывая нижнюю губу до крови, лишь бы не издать громкого звука, что так и направился выйти из горла. Губы Шин медленно дошли до дошли до груди, укусив чувствительную набухшую поверхность розовых сосков, из-за чего Йеджи не сдержала громкого стона, что эхом прошелся по стенам. Руки брюнетки тем временем блуждали по открытым из-за задравшейся юбки бёдрам, вызывая у старшей очередную волну мурашек по телу. — Что здесь происходит? Мисс Шин, вам плохо? — со входа в процедурный кабинет вышла медсестра и начала медленно подходить к ширме. Хван тут же сжалась и прикрыла рот рукой, дабы не ее сбившееся дыхание было не таким слышным. Рюджин поднялась с места, подмигнула Йеджи и осторожно отдернула ширму. — Нет, со мной все хорошо, а что вас так насторожило? — Просто я услышала странный звук, — видимо, женщину вообще не смущал потрепанный внешний вид брюнетки, — Вы точно себя хорошо чувствуете? Вы выпили таблетки от аллергии, которые я вам давала? — Конечно — А, ну, хорошо, — медсестра исподлобья взглянула на девушку, а после развернулась и ушла в сторону входа в процедурную. Когда дверь за ней уже точно закрылась, Рю легла обратно к Йеджи, положив голову той себе на плечо и придерживая ее за талию. — Боже, я так испугалась, — Хван все ещё неровно дышала в шею Рю, вдыхая аромат шоколадного геля для душа. Шин лишь улыбнулась и нежно поцеловала девушку в макушку. — Ты как котенок, — подметила Рюджин, когда девушка, лежащая на ее плече, замурлыкала, — Стоит погладить, как ты тут же начнёшь ластиться. — Замолчи, — Йеджи слегка шлепнула младшую по бедру, — И вообще, моя мечта сбылась. Сейчас я лежу и вдыхаю запах твоего геля для душа. — Так ты только ради него со мной встречаешься? Это можно считать изменой? — послышался театральный вздох, а вслед за ним и рука, приложенная ко лбу, — Моя девушка изменяет мне с моим же гелем для душа. — Девушка? — Хван резко открыла глаза и посмотрела на Шин, — Мы типо… Встречаемся? — Ну конечно, а ты что подумала? Мы чуть не переспали на больничной койке. Мы вообще уже женаты должны быть, — Шин, снова щелкнув девушку по носу, поцеловала ту лоб. — У нас как-то наоборот всё…- тихонько прошептала Йеджи, — Сначала должно быть признание, потом поцелуй, потом первое свидание, а потом… — Признание? Хорошо, — брюнетка усмехнулась и достала из рядом стоящей тумбы ту самую зеленую тетрадь с темно-синей обложкой. Открыв ее на самой последней странице, Рюджин передала ее огненноволой. На этой странице помимо огромного количества каллиграфически выведенных слов было приклеено фото, где в невероятно красивом саду в сумеречный вечер, когда солнце уже почти опустилось, а приятная прохлада летнего дня отзывалась легким шелестом деревьев и травы, сидящую на скамейке Хван сзади обнимала Рюджин, глубоко засмотревшись на закат. Увлеченные видом девушки даже не услышали щелчок фотоаппарата Юны, что успела запечатлеть такой момент. Это фото вызывало столько приятных эмоций, что на душе сразу становилось теплее, и эта теплота приятно отскакивала от сердца к грудной клетке, заставляя Йеджи вновь улыбнуться приятной ностальгии. — Откуда у тебя это фото? — Я за эту фотографию с Юной поцарапалась, — Рюджин гордо выровняла спину, — Заметно же, кто победил, да? — Конечно же Юна. — Эй! Ну в общем, — Шин зарделась и почесала нос, — Кхм, моя самая любимая Хван Йеджи, — брюнетка сжала ладони старшей в своих, — Знаешь, если бы меня спросили о том, что такое искреннее счастье, я бы безоговорочно прошептала твоё имя. Мое счастье — это те чувства, которые я испытываю при виде тебя. Твоя улыбка, взгляд, слова, смех — это все заставит меня быть счастливой. Только своим присутствием и голосом ты можешь давать мне радость на каждую минуту дня. Твои невероятно красивые темные глаза с теплым взглядом могут вскружить мне голову и заставить утопать в них, а твой бархатистый голос постоянно оседает у меня в глубине разума и греет душу. Каждый миллиметр тебя — олицетворение прекрасного и всего самого наилучшего, что могла создать природа. Я всегда буду благодарить судьбу и твоих родителей за то, что они подарили мне самое главное — счастье. Хван Йеджи, ты станешь моим солнцем, которое будет освящать каждую минуту моей жизни? — Рюджин… Это невероятно… Я точно не сплю? — Йеджи с поражением продолжала смотреть в шоколадные глаза напротив. — Если бы это был сон, то я бы не поцеловала тебя, верно? — Рю хитро улыбнулась и резко пропала к губам старшей. Нежный, пропитанный легкой страстью и любовь поцелуй обволакивал каждую клеточку тел девушек, позволяя бабочкам в животе порхать. Губы старшей мягко приоткрыли чужой рот, проникая в него языком, чтобы добавить больше огня. Языки девушек сплетались в диком танце, ясным только им самим, а во рту ощущались легкие привкусы бальзамов для губ друг друга, что заставляло еще больше задыхаться, в попытке взять от поцелуя всё. — Что ты там еще говорила? Свидание? Как насчет столовки? — не смотря на задышку, Шин поиграла бровями и озорно улыбнулась, заставив Хван с такой же закатить глаза. — Ты у меня такая романтичная, что аж плакать хочется, — Йеджи хихикнула при виде недовольно выпяченной губы младшей и лишь чмокнула ту лоб, — Но с тобой я готова даже на свидание в столовке. — Ну-ну, для начала оденься, — только после довольного замечания Рюджин, огненноволосая вспомнила, что ее рубашка и нижнее белье валяются на другом конце койки. Густо покраснев, старшая под тихий смех Шин начала судорожно искать вещи и надевать их, — А что? Классно все получилось. — Ага, кувырком, — Хван хмыкнула, застёгивая пуговицы на рубашке. — Но в этом и есть мы. — Ты права. Спасибо за то, что ты здесь, со мной, — Йеджи налетела на младшую с крепкими объятиями. — Давай будем друг для друга маленьким островом спокойствия, куда можно обратиться за теплыми объятиями и поддержкой? Давай просто любить друг друга такими, какими мы есть, даже не смотря на недостатки? — Шин потянула девушке мизинец, на что старшая тепло улыбнулась, совместив мизинцы в знак обещания. •••••••••••••• Два года спустя… В столовой за последним столиком у окна сидит привычная компания из пяти девушек. Все ученицы стали взрослей, как и с виду, так и внутри. Каждая охвачена обсуждением итоговых экзаменов и выпускного. — Что может быть хуже итогового экзамена по литературе? Я точно была в здравом уме, когда выбирала то, чем буду заниматься в дальнейшем? — Юна уже было хотела стукнуться головой об стол, но вспомнив, что на поверхности стоит поднос с ее обедом, девушка кладёт голову на плечо сидящей рядом Черён. — Не волнуйся, ничто не может быть хуже чем то, как эти двое начали встречаться, — Лиа тыкает пальцем на влюбленных голубков, которые в ответ лишь заливаются громким смехом, несмотря на легкий окрас щек. — А мы-то что? — в унисон спросили девушки. — Пф, конечно. Вы же белые и пушистые, просто переспали на больничной койке, — девушка с блондинистыми волосами, сидящая за соседним столом, с прищуром взглянула на Хван и Шин, — Экстремалы блин. — Мы не переспали, сколько можно говорить? — Йеджи недовольно закатила глаза, — И вообще, что за умник это по всей школе разнес? — Я должна признаться, — Рюджин драматично взяла свою девушку за обе руки, — Этот умник — я. — А, ну лад… Стоп, что? Ты? — последовали недовольные возгласы в сторону Шин. — Ну милая, ну солнышко, радость моя, ягодка, — Рю начала исцеловывать руки своей девушки, пытаясь хоть как-то заставить ту не кричать на всю столовую, — Пошли в сад? — Я подумаю, — скрестив руки на груди, Йеджи отвернулась к окну, — Ладно, пошли, — она схватила брюнетку за руку и, под заливистый смех той, побежала к выходу. •••••••••• Слух ласкал звонкий щебет птиц, а в лицо дул приятный слегка прохладный ветерок. Солнце заходило за горизонт, отливаясь разными оттенками. Небо невероятно красивое — пушистые массивные облака образовывали непонятные фигуры, что заставляло все дольше задерживать взгляд на этом виде. Запахи цветов смешивались и забивались в нос сидящих в тени огромного дуба девушек. Йеджи положила голову на плечо Шин, глубоко вдохнув прохладный воздух. — Знаешь, если не те пионы, то мы бы не были здесь, — задумчиво начала Хван, смотря в даль сада, — Вместе. — А знаешь что? — спросила Рюджин, сплетая свои пальцы и пальцы Йеджи, — Я благодарна моей аллергии, ведь если бы не она, то я никогда не познала настоящего счастья. Мое счастье — это ты. Я люблю тебя, мой тайный поклонник Хван Йеджи. — И я люблю тебя, несносный аллергик Шин Рюджин.