Читай меня, бог

На утреннем небосводе алый рассвет рисовал картину красками моего последнего дня. Ты мог бы протянуть руку и коснуться, ощутить неполное светило через нити света. И в самом деле, рука сама потянулась к солнцу. Тепло. Лик поднял взгляд, и улыбнулся, в душе наконец-то разошлась стужа. Я давно не ощущала этого забытого, далёкого мгновения спокойствия и полноты себя; этой странной свободы. Наверняка, будь сегодняшнее утро не имело бы своего крика, осознания кончины лет, то происходящее показалось бы лишь диковинным, но никак не наполненным истинным теплом. Тьма и ничего более. Западный ветер ворошил чёрные, как смоль волосы, пробирая кожу затылка мурашками и лёгким онемением. «Господь, как же мне тепло!», — не смотря на дрожь по всему телу от воздушного вихря, беззвучно прошептали тонкие губы. Возможно, тепло, исходившее от солнца, вовсе не было тем, отчего в душе было так легко. Открыв веки, я посмотрела вдаль. Город был на ладони — пар от заводов белым туманом летел к небу; крыши многоэтажек были на уровне глаз. Изредка маячившие люди казались чёрными точками. Они были ничтожны, а ещё, необъяснимо веселили её душу. «Давай, сделай шаг, и ты в бездне!» — шептали голоса в голове. Они были совсем не страшны, те были привычно родными. Голоса появились очень давно, иногда мне казалось, что с самой утробы, и, до гроба. Девушка опустила веки. «Последняя минута…», — страх и облегчение сплелись в нечто на сердце, вызывая яркую, но полную боли улыбку. «Ты ведь так страдаешь — чего же ты ждёшь? Ты этого хотела», — утверждали голоса. Жизнь — это проклятье, на котором в эфесе судьбы прописаны наши души. Я никогда не забывала уповать на волю божью, я тщетно, из-за дня в день молилась ему. «Почему же он так и не ответил на мои мольбы?» — почему тот притворяется, что не слышит? — Я…-я не хочу выживать. Я жить хочу, — шептали обветренные губы. В глазах скопилась влажность, и, из-под закрытых век покатились жемчужины слёз. «Чш-ш-ш…Сделай шаг вперёд, и всё закончится», — вот и конец. Ветер взлетел в небо, забирая ещё не разбитые о бетонную крышу дома крапинки слёз. Тело задрожало сильнее, а разум медленно плавился в предвкушении близкой смерти. Горло сжало спазмами, и, девушка шагнула в бездну. Ноги не нашли опору, те вместе с телом оказались в пустоте. — Я свободна?, — вдруг голоса затихли. В голове одно лишь необычайно редкое смятение, они отчего-то перестали с ней говорить. Тело летело вниз, а перед глазами проносились окна ближних панелек. Зрачки расширились до тонкой радужки, созерцая блики солнечных зайчиков. Казалось бы, говорили, что перед смертью человек вспоминает свою жизнь. Но не даром говорят, что всё плохое забывается. Зарево небес оказалось перед пустым взглядом девушки. Безмерное солнце гуляло по небу, смотря точно в душу. «Я свободна…», — подумалось мне. И мрак накрыл тельце одеялом вечного сна.