Цветы Марка

      Октябрьский день выдался холодным, на сером небе появились свинцовые тучи, которые явно грозились разразиться ливнем. В округе Мандела жизнь слегка поубавила шум, исключая тихое тарахтение машин, спешащих куда-то людей.       По улице шла девушка лет семнадцати, которая явно куда-то торопилась. Её звали Сара Хитклифф и она шла проведать могилу брата Марка. Она не взяла никого с собой, так как хотела провести ближайшие полчаса одна и потосковать по старшему брату. Марк был для неё буквально всем. Защитой, опорой, тем, кто постоянно слушал её «девчачьи школьные проблемки» и ни слова не сказал против.       Она не говорит никому из своих «друзей» об этом. Да и не хотела она лишнего шума. А кто с ней пойдёт? Адам Мюррей придумал очередное важное дело, отказавшись. Иону она не хотела видеть. Нет, этого смуглого паренька она не ненавидела, но Маршалл бы мешался её мыслям. Да и сам он не любил кладбища. Эвелин Миллер…бывшая Адама тоже не подходила. Она бы сразу попыталась бы подбодрить или ещё что.       «Нет, Марк дорог именно мне и я должна его проведать», — думала девушка, заворачивая в сторону местного кладбища. Дорога была каменистой и камни ощущались под подошвой, а мелкие застревали. Но она не обратила внимания. Дойдя до места назначения, Хитклифф выдохнула и сделала шаг в сторону мрачного кладбища.

***

      Как только Сара зашла, она тут же вздрогнула от холода. Почему-то именно там воздух был холоднее чем в любой части несчастного округа. Тихо, словно боясь кого-то вспугнуть, шатенка пробиралась по узким тропкам кладбища к могиле Марка. Она находилась рядом с могилой Линн Мюррей — матерью Адама, которая умерла когда тот был ещё совсем младенцем.       «Возможно, ей повезло, каким двухметровым нахалом вырос её сыночек», — саркастически улыбнулась девушка. Адам всегда был раздражающим и слишком высокомерным. Сара сама удивлялась как он, Иона, Марк и Сезар дружили и не перессорились ещё в младших классах. Видимо, Марк был тем, кто удерживал их всех, не давая разбрестись. А может, Мюррей не был тогда такой гадюкой.       В любом случае, сейчас разговор не о нём. Дойдя до места назначения, она аккуратно и с особой нежностью убрала старые, уже высохшие, листочки. Да, она не показывала нежности касаемо того же Ионы или, что уж говорить, Адама, а здесь она заботится не о непонятном чванливом англичанине или крашенном афроамериканце без тормозов, а о брате. Правда, мёртвом. — Что ж, привет ещё раз, Марк, — улыбается Сара, глядя на надгробие, — скажи, ты скучал по мне? Там где ты, наверно, ужасно скучно без меня, да?       Она вспомнила брата. Не особо высокого паренька, со слегка пухлыми щеками, который постоянно носил свою серую толстовку и крестик. Сара до сих пор хранит его, Библию, один из дневников Марка, в который он записывал всё: от того как прошёл день, до зарисовок, которые старший Хитклифф гордо именовал рассказами. А также подарок Сезара — пушистые чёрные тапочки с орнаментом-крапинками. — Ты постоянно их пытался натягивать хотя они становились меньше для тебя, но ты же у нас непокорный! Но не беспокойся, я их до сих пор храню! — посмеялась Сара, но быстро навесила серьёзную мину.       Марк очень трепетно относился к подаркам. Особенно от сестры, родителей или от Сезара, своего лучшего друга. И считал, что это свинство выкидывать подарки, даже если их некуда девать. Но это не было скопидомством, просто Марк слишком ценил такое внимание.       Сара грустно улыбнулась. В кармане куртки она чувствовала холодный серебряный крестик, освящённый ещё давным-давно. Марк повсюду таскал его с собой, твёрдо уверенный в том, что так его хранит Бог или кто-то ещё на небесах. Девушка не была сильна в религии. — А помнишь, ты спугнул когда-то собаку? Вспоминая того чёрного пса, я сейчас смеюсь, он даже не был большим, но тогда мне казался он огромным пещерным волком! — сказала Сара, — Мой герой!       Сама девушка, впрочем, умолчала, что пёс отнюдь не испугался какого-то мальчонки, а сам его погнал, благо, цепь не дала ему добраться. С тех пор младшая Хитклифф на подсознательном уровне боялась собак.       Она просидела некоторое время у могилы рассматривая такое родное лицо её любимого старшего брата. Но дождь оборвал мысли девушки, заставив всё же поднятья и пойти прочь.       Уходя, она думала, что если бы в эту минуту кто-то, возможно, ангел или кто-то ещё и предложил исполнить желание. Сара бы попросила бы об одном — вернуть ей живого Марка. Большего ей не надо. Только её милый Марк, серьёзный, слегка параноидальный, религиозный, но роднее его у брюнетки никого не было. Но, к сожалению, это было невозможно.       Почувствовав словно кто-то наблюдает, Хитклифф поёжилась. Это был какой-то холодный, надменный взгляд, возможно, скучающий когда смотрел затянувшееся «кино» о безутешной сестрице, плачущей по брату. Сара быстро положила аралию — это был мелкий цветочек, что означало близость и само имя Марк на языке цветов. Надеясь, что призраку брата понравится её скромный подарок, девушка удалилась.       Марк навсегда останется в её сердце