Dream on Mars

— Воу, — удивленно произносит Чимин, когда видит в своей спальне незнакомого мужчину. Пак жадно скользит по короткой стрижке черных волос, красивое лицо с выраженными чертами, взгляд цепкий и пристальный, тот изучает Пака в ответ, губы плотно сжаты. В его брови и губе какие-то непонятные железные колечки, что привлекают внимание Чимина, и тот хочет узнать, что это такое, но не решается что-то произнести. Нарушить их некую интимную тишину. Одежда гостя была странной. Какая-то широкая, черная вещь, штаны интересного покроя, на ногах огромная, на вид очень тяжёлая и не удобная обувь. Чимин замечает, что на одной из рук парня есть какие-то рисунки. Они были словно его кожей, что странно, ведь кожа должна быть чистой и без изъянов. Теперь Пак удивился, что цвет кожи этого поистине удивительного и загадочного парня был смуглый, ближе к белому. Таких на Марсе не было. Неужели… Догадка проскользнула в его голове и сразу же улетучилась. — Кто ты? — спрашивает гость, чем выводит из своих размышлений Чимина. — Чимин, а ты? — тихо отвечает хозяин, а Чон думает, что имел ввиду совсем другое, а не имя, но решает пока не акцентировать на этом внимание. — Чонгук, но где я? — сразу же отвечает мужчина, оживившись от того, что его язык понимают и могут даже на нем говорить. — Марс, ты знаешь ещё какие-то места, где можно жить? — любопытно спрашивает Чимин и выползает из-под одеяла, чтобы можно было удобнее сесть в постели. Чонгук думает, что его сон слишком яркий и реальный, а еще, что этот парень больно доверчивый к незнакомцам. Глупышка. — Вообще-то мы единственная планета, где живут люди, нам всегда говорили, что на Марсе невозможно жить, — хмурится этот странный Чонгук, а брови Пака ползут вверх. — Ты говоришь очень странные вещи, Чонгук, — возражает Чимин. — Марс, как и другие планеты, имеет на себе жизнь. Ведь без нас не было бы планеты. Мы как одна монета, но две стороны. Друг без друга просто не можем. — А я вот думаю, что Земля не плохо бы жила без нас, — хмыкает Чонгук. — Но как я сюда попал? Я пришел домой после работы и завалился спать в гражданской одежде, а потом открыл глаза уже здесь. Не может быть, чтобы мои сновидения были такими невероятными. Моей фантазии просто-напросто не хватило бы на это. — Я думал, это ты мне скажешь, — закусывает нижнюю губу Пак и смотрит в ответ. — Я тоже уже спал и никогда не видел никого похожего на тебя. Поэтому странно, что мой мозг придумал тебя. — Тогда я не знаю, — отвечает Чон и осматривает этого странного парня. Чимин имел фиолетовый оттенок кожи, можно даже сказать лиловый. Его волосы были ниже плеч, и имелись небольшие кудряшки, что выглядело слишком мило и забавно. Пухлые губы с фиолетовым отливом, золотые глаза с черными крапинками. Такие диковинные, как и сам парень. Чонгук переводит взгляд на постель и видит под парнем тучку, такую мягкую по виду и такую ненадежную. Он удивляется, что не ускользает от Пака, который так же жадно продолжает изучать его. На этом марсианине надета почти прозрачная рубашка, что почти ничего не скрывала, но видимо это его не смущало, раз он выбрался из-под одеяла и так нагло восседал перед ним. — Может это наш сон? — предлагает Чимин, а Чон дергается от неожиданно громкого вопроса. — Все-таки думаешь, что наша фантазия настолько обширна, что выдала такое? Или это только моя фантазия? — спрашивает Чонгук, складывая руки за спиной. — Ну это моя комната, я выгляжу так же, и все тут знакомо, кроме тебя, — морщит свой милый носик Чимин, когда осознает, что ведь правда, единственное изменение — это незнакомый, красивый мужчина. — Тогда можно сделать вывод, что это мой сон, — делает свои выводы Чон и подходит к парню на постели. — Ты это чего делаешь? — пищит Чимин под таким тяжелым взглядом. — Хочу немного рассмотреть тебя, — честно отвечает Чонгук, на щечках марсианина показывается красный румянец, что удивляет мужчину. — Держи дистанцию, чужеземец, — пищит Пак и прытко спрыгивает со своей воздушной постели на другую сторону от мужчины. — Ты не у себя дома. — Я у тебя дома, это мы уже поняли, — кивает Чон и улыбается, впервые за все это время. — Ты похож на фландров, — не удерживается Чимин и хихикает, а Чонгук думает, что парень очень милый и манящий. — Чимин, вот ты вроде смущаешься, а стоишь передо мной почти голый, — после того, как последнее слово слетело с губ Чонгука, хихиканье прекратилось, Пак громко ойкнул и умчался к диковинной стене и скрылся. Чонгук от неожиданности открыл рот и пялился туда, где совсем недавно исчез марсианин. Удивительно. Колонны стоят очень близко друг к другу, а между ними идет дождь. Ливень стоял стеной и был совершенно непроглядный. Гук уверен, что это просто проекция такая, а оно оказалось правдой. Мужчина твердым шагом подходит ближе и осторожно протягивает руку к ледяной воде. Ладонь ощущает некое сопротивление, но все же проходит, и Чонгук шагает следом. — Невероятно! — удивляется мужчина и осматривает себя и стену. — Ни единой капли. Сухой! — Действительно, удивительно, почему это ты сухой, — с сарказмом произносит Пак, а сам быстро натягивает на себя длинное платье. Теперь все его тело прикрывала фиолетовая, легкая ткань, волосы завязаны в пучок, на шее красуются бусы. Взгляд скользит по плавным изгибам тела и Чон невольно сглатывает слюну. Сексуальный. Невозможно оторваться от созерцания прекрасного марсианина, хотя мужчина даже не пытается это сделать. Это же сон. Зачем тогда лишать себя удовольствия? — Ну знаешь, я привык, что от воды намокаешь, а не проходишь через нее и остаешься сухим, — бурчит в ответ Чонгук, а сам облизывается на эти пышные бедра. — Ты развратник что ли? — делает шаг назад Чимин и осматривает помещение, ища пути отхода. — Нет, просто ты такой сладкий, что не могу от тебя оторваться, — в своей обычной жизни Чонгук не сказал бы подобного, а тут чего сдерживать себя. — Твои глаза больше направлены на мои бедра, нежели в мои глаза, — складывает руки на груди Пак и надувает губы, когда мужчина резко поднимает взгляд на его лицо. — Я военный, — просто отвечает Чонгук. — А я создатель поющих книг, — гордо произносит Чимин, а вот землянин хмурится. — Каких книг? — тут уже опешил Чонгук, глаза марсианина вспыхивают золотом, и мужчина уверен, что это что-то да значит у них. — Поющие книги, ты разве не читаешь такие? — с любопытными нотками в голосе спрашивает Чимин, а руками поправляет платье, чтобы нигде не было складок. — Таких не читаю, у нас обычно книги есть, — пожимает плечи Чон. — Покажешь мне свои книги? — А обычные, это какие? — взгляд Чимина такой цепкий, а глаза так и сияют. — Конечно покажу, пойдем. — Ты слишком доверчивый, — качает головой Чонгук и следует за молодым парнем, который так гипнотически виляет своей задницей. Чон готов поклясться, что еще немного и из его уголков губ начала бы капать слюна. — Мне кажется, что я могу тебе доверять, — резко тормозит Пак, отчего мужчине приходится искать равновесие, чтобы не врезаться в парня. — Если учесть, что это всего лишь сон, то согласен, можешь доверять, хотя мало ли, что я с тобой сделаю даже во сне. Ты же мне ничего не сможешь сделать, достаточно прижать тебя к стене — и ты мой, — Чонгук на примере показывает, как это. Чон в два шага прижимает марсианина к странной стене, а Пак широко раскрывает глаза и таращится на него золотыми глазами. Он от неожиданности теряет дар речи и просто открывает и закрывает свои пухлые губки, а ручки упираются в накаченную грудь военного. — И ты теперь мой, — шепчет в самое ухо Чонгук, ощущая, как тот дергается от неожиданности или еще чего-то своего. — Но тебе повезло, я не насильник, так что показывай свои поющие книги. Интересно же глянуть, ну. Чонгук резко выходит из образа нападающего, и его выражение лица наполняется детским интересом, что совершенно не вяжется с предыдущими словами и действиями. — Ты ведешь себя очень плохо, — журит его Пак, а у самого сердце стучит в ушах. — Теперь я не уверен, что хочу тебе показывать свою студию. — Слушай, ничего не подумай, но у тебя нет ничего перекусить, мой желудок сейчас начнет петь серенады умирающих китов, — хохотнул от своих слов Чонгук и посмотрел на нахмурившегося Чимина. — Покушать можно, пошли, — соглашается Пак и меняет их траекторию. Парочка прошла в небольшое помещение, где перед Чонгуком открылся вид на сад. Мужчина остановился и открыл рот от неописуемой красоты, что открылась перед ним. Чон готов поклясться, такого ни один художник не мог нарисовать и передать своими красками. — Это что-то, ну, ты, ага, — выдавливает из себя Чон, пытаясь объяснить свои эмоции и чувства. — Ага, это мой сад, люблю с цветочками проводить свое время. Расслабляет, — соглашается Чимин и мягко улыбается. — Думаю, ты будешь не против покушать на улице? — Шутишь?! Только за! — радостно орет Чонгук, будь у него хвост, тот вилял бы без остановки. — Помочь? — Нет, сейчас принесу нам мяса и разожгу вулкан, чтобы приготовить его, — Пак сторонился его немного, но все же разделял его радость. — Проходи, садись. Чонгук прошел между колоннами, которые впустили его в дивный сад. Он сделал один глубокий вдох и длинный выдох. Тишина. Зелено все вокруг, какие-то цветы, Чон не особо в них разбирался, но оценить красоту мог и без знаний видов. Мужчина подошел к небольшому столу, возле которого было несколько стульчиков, которые были подвешены к чему-то невидимому для Чона. — Садись-садись, — лепечет Чимин, появляясь следом за ним. — Сейчас будем кушать, я еще захватил тортик. — Спасибо, — благодарит Чонгук, усаживаясь на мягкий стул. — Тут так красиво. — Держи, — Пак протягивает ему цветочную тарелку и вилку, а сам каким-то образом вызывает лаву из мини-вулканчика на столе. — Ух ты, как это? — удивляется Чонгук, не отрывая глаз от умелых действий парня. — Обычно, — пожимает плечами Чимин, закидывая прямо внутрь мясо и какую-то картошку. — А вы разве не так готовите? — Ну, у нас есть огонь, но точно не так, уж поверь, — как-то заторможено говорит Чон, глаза его жадно запоминают все, что Чимин делает. — Интересные вы, огонь же ничего не может пожарить, — улыбается Чимин, доставая готовую еду. — Как это не может?! У вас поистине все странно, вода сухая, огонь тогда для чего? Чтобы освещать? — удивляется еще больше землянин, принимаясь за еду. — Ну да, он у нас в фонарях, каминах, лампах, — соглашается Чим, для него это все было очень логично, и тот совершенно не понимал, что не так. — Разве ваш огонь другой? — Ага, он горячий, обжигающий, знаешь ли, — хмыкает Чонгук. — Это очень вкусно, как так? — Я рад, что тебе нравится мясо наших детей, — кивает Чимин и ест как ни в чем не бывало, а вот Чонгук давится куском мяса, что стало посередине горла. — К-кха-каких детей? — выдавливает из себя военный, откашливаясь. — Детей наших лососиков, — хмурится Чимин и протягивает ему стакан с водой. — Ага, то есть не ваших детей, а животных? — решает уточнить Чон, косясь на еду. — Да, я покупаю его у своих соседей, у них ферма небольшая, — рассказывает Чимин. — А ты чем занимаешься? — Ну я работаю в военно-космической деятельности, разработчик, — гордо произносит Чон. — Хм, может поэтому-то ты мне и снишься? — Может быть, а может это просто твои фантазии, — ухмылка на этом милом личике смотрелась чужеродной, хотелось ее сцеловать. — Все может быть, но давай, мне бы очень хотелось посмотреть на твои книги, — переводит тему Чонгук, ему не хотелось думать о том, что можно сделать с этим чудесным парнем. — Ох, а ты уже поел? — решает уточнить Пак, а вот щечки становятся еще более фиолетового цвета. — Я хотел узнать у тебя про эти колечки на твоем лице. — Колечки? А, ох, это просто пирсинг. Он бывает разный, но мне нравится, а тебе? — Чон стреляет глазами в парня и хитро улыбается, пока Чимин закусывает свою нижнюю губу. — Знаешь, у меня не только губа и бровь поколоты. Но это я тебе потом может покажу. — Тебе идет, а вот эти черные рисунки на тебе, это что? — Пак жадно смотрит на руки мужчины и ждет объяснения. — Татуировки, это такая техника нанесения специальной краски под кожу, где она остается с тобой, правда со временем лучше будет обновить ее, ведь она выцветает, — Чонгук послушно рассказывает, пока Чимин изучает видные тату. — Они очень красивые, — шепчет Пак. — Пойдем смотреть на книги? — Да, готов увидеть твои работы, можно будет даже прочить? — Чонгук радовался, словно ребенок получивший самый желанный подарок. — Если тебе такое интересно, — уклончиво отвечает Пак, поднимаясь следом. — Пошли тогда. Но если будешь смеяться или осуждать, обещаю, ты пожалеешь об этом. — Я бы никогда не стал смеяться над твоими книгами, — честно произносит Чонгук. Студия была просторной. Чимин уверенно проходит внутрь и направляется к огромному столу, где лежат всякие инструменты, листы, но по центру стоит книга. Видимо, Чимин сейчас работает над ней. Чон подходит ближе и смотрит из-за плеча Пака. Внутри книги были вертикальные строки, что уже удивляло привыкшего к горизонтальным строкам Чонгука. Букв не было, это все были символы, непонятные, но мужчина сразу заметил, каждый символ был выпуклый. — Дотронься, — произносит тихонько Чимин и берет руку Чонгука, поднося ее ближе к книге. — Вот так, нежно, словно это самое ценное и хрупкое, веди по ним снизу вверх. Чонгук словно загипнотизированный следует тихому голосу, и спустя пару секунд раздается тихий голос. «Он берет ее своей сильной хваткой и резко входит в ее мокрое лоно.» Чонгук одергивает руку, и голос затихает, его ошарашенные глаза уставляются на фиолетового парня, который смотрит куда угодно, только не на мужчину. — Так вот какие книги ты создаешь, — ухмылка сама растягивается на лице военного. — Да, осуждаешь? — с вызовом, хоть и смущаясь, смотрит Чимин. — Нет, скорее хочется прочесть все твои книги и осуществить с тобой все, что ты там написал, — голос Чонгука понижается на несколько тембров, а Чимин дрожит от этого сексуального голоса. — Так может, — Пак закусывает губу и смотрит такими невинными золотистыми глазами, что нет желания сопротивляться желанию. Губы сталкиваются в жадном поцелуе, Чонгук не церемонясь толкается языком в горячий и податливый ротик марсианина. Чимин цепляется за плечи, старается поспевать за землянином, сплетают они свои языки в танце. Растворяются друг в друге, даже не обращая внимания на окружающий мир. Пак тихонько поскуливает в рот, когда руки Чона сильно сжимают ягодицы марсианина. Как они оказываются на воздушном облаке, никто из них не скажет, ведь поглощены друг другом. — Какой же ты, — хрипит Чонгук, выцеловывая подставленную под ласки шею. Чонгук скидывает футболку в сторону, открывая вид на свой оголенный торс. Чимин широко раскрывает глаза и облизывается. Пальцы мелко подрагивают, и он, легко касаясь, проходится по рукаву, где были набиты различные картинки. Взгляд падает на темные соски мужчины, и он видит в них несколько шариков, которые держались на его теле. Пирсинг. Понимает Чимин, что готов застонать в голос от этой картины. — Какой? — мурлыкает от удовольствия Чимин и сжимает свои пальчики на широких плечах мужчины. — Невероятный, — шепчет в ушко Чон, целуя его. — Неземной. На этом слове Пак хихикает, ведь он действительно такой, но ему нравилось, с каким жаром говорит Чонгук, сопровождая слова лаской. Чимин никогда не был с мужчиной, и ему очень нравится ощущать себя особенным в сильных руках землянина. — Продолжай, — умоляет Чимин сильнее прижимаясь к накаченному телу. Пальчики Пака пробегают по выраженному рельефу тела и удивляются, как же он смог достичь такого? На их планете все имели похожее телосложение, и ни у кого не было настолько накаченного тела. — Я схожу с ума, только взглянув на тебя, малышка, — хрипит Чонгук, целуя оголенную грудь. Под его губами была невероятно мягкая и нежная кожа, стоит только немного прикусить ее, как там сразу же появлялось фиолетовое пятнышко. Соблазн пометить парня под собой рос в геометрической прогрессии, и Чон решает отдаться ему во владения. — О, великий Непрует, — кричит Чимин, когда зубы мужчины смыкаются на его мягком соске. — Ты так сладко кричишь и извиваешься в моих руках, прелесть, — рычит Чонгук в кожу марсианина, ощущая, как по ней бегут мурашки. — Мне просто голову сносит от тебя. — Ч-Чонгук, — стонет Пак, цепляясь за плечи мужчины, ощущая как в него упирается толстый мужской член. — Что такое, прелесть? — поднимается на руки Чонгук и нависает над парнем. — Ты должен кое-что знать, — лепечет тихонько Чимин, пока его лицо заливается смущением. — И что же такая сладкая булочка хочет мне сказать? Почему моя ватрушечка отвлекает меня от своего прекрасного тела? — хрипит Чонгук и наблюдает за сиянием в глазах парня. — Не говори такие смущающие вещи, — пищит Чимин и хватается за свои щеки, отводя взгляд куда-то в сторону. — Смотри на меня, — приказывает стальным голосом Чонгук, и ослушаться его просто нет сил, Пак подчиняется. — Говори, детка, скажи мне, что ты хотел. — Ну мы ведь разной расы, понимаешь? — Чимин почему-то готов был заплакать от смущения. — У вас по другому происходит соитие? — уточняет Чонгук, а сам оглядывает наполовину оголенное тело под собой. — О, Непрует, за что ты послал мне его? — взмолился Чимин и попытался свести ноги вместе, но Чонгук был довольно сильным препятствием для таким манипуляций. — Малыш, объясни получше, — просит Чон и наклоняется к смущенному парню, что продолжал смотреть на него, как и приказали. — Ну, у тебя же есть эта штука, — мямлит Чимин и думает, что для того, кто создает книги для разных возрастов, он слишком стесняется и не может подобрать слов. — Штука? — теряется Чонгук и хмурит свои брови. — Ну, вот он, — тихо шепчет Чимин и плавно скользит по груди мужчины, опускается на кубики пресса и добирается до выпирающего члена, сжимает его, вызывая у Чона громкий выдох. — Штука, — хмыкает Чонгук, понимая о чем говорит парень. — Ну как мы убедились, она у меня есть. — А у меня ее нет, — пищит Чимин, осознавая в какой глупой ситуации он оказался и как же ему стыдно. — Моя сладкая булочка, — хрипит Чонгук и набрасывается с поцелуем. — Не беспокойся ни о чем. Разберемся по ходу. — Х-хорошо, — соглашается Чимин и расслабляется в руках землянина. Чонгук с жадностью набрасывается на соски и не сдерживает себя, кусает их, вызывая громкие крики Чимина. Спина марсианина выгибается в нереальный прогиб, последняя здравая мысль о том, что необходимо сдерживать себя и быть ласковым с таким чудом. — Я сожру тебя, прелесть, — хрипло обещает Чон и цапает своими зубами нежную кожу парня. — Ох, — все, что может произнести Чимин, ощущая на себе шквал укусов, поцелуев и вылизывания. — Сними эту тряпку, — приказывает Чонгук, поддевая края слетевшего платья. Он безумно желал оголить тело своего марсианина, Чимин послушно избавляется от единственной на нем вещи и не сразу понимает, почему землянин молчит и ничего не делает. Неужели он своим телом оттолкнул его? Золотые глаза вспыхивают какой-то иррациональной злостью, и когда Пак видит, куда направлен взгляд мужчины, громко ойкает. — Не смотри на мою изольду, — умоляет Чимин и сводит ножки вместе, а у Чонгука резко отказываетал мозг. Он смотрит туда, где совсем недавно было видно прекрасную, пухлую вагину. Он явно сорвал джекпот в этом сне, и этот цветочек он тоже сорвет. Облизывает губы и смотрит горящими глазами на взмокшего марсианина. — Покажи мне ее, — хрипло произносит Чонгук, а сам не узнает свой голос. — Ты видишь ее первый, — тихонько делиться Чимин, медленно раздвигая коленки в стороны. — Блядство, я трахну эту дырку, обещаю, малышка, ты будешь скулить и плакать от удовольствия, — обещает Чонгук, сглатывая вязкую слюну, что накопилась во рту. — Только будь осторожен с изольдой, — умоляет Чимин, а вот Чонгук несколько оторопел. — С кем? — его брови ползут вверх, и он даже осматривается по сторонам. — У нас ее называют изольдой, — пищит от смущения Пак и прячет свое лицо в ладошках. — Блять, — не смог сдержаться Чон и засмеялся, утыкаясь лицом в изгиб шеи марсианина. — Тогда, ах-ха, как же вы член называете? Штучка? Чонгук не мог сдерживать себя и хохотал от души, пока ногтики милого марсианина впивались в его кожу. Чимин не совсем понимает, почему это землянин так заливается смехом, неужели от его промежности? Или его так веселят их названия? — Нет, просто я всегда смущаюсь произносить это вслух, — честно отвечает Чимин. — А это называется пинус. — Ну это куда солиднее изольды, — успокаиваясь произносит Чонгук, хотя все еще улыбался. — Но давай вернемся к более приятным вещам, нежели изучение названий половых органов. — Прекрати меня смущать, — умоляет Чимин, а Чон медленно спускается вниз к заветному местечку. — Ч-что ты собираешься делать? — О, я собираюсь попробовать ее, — с удовольствием произносит Чонгук, облизывая губы. Чон целует гладкий лобок и думает, а есть ли растительность на их теле, кроме головы? Но не долго раздумывая над этим, он отбросил его и языком скользнул к клитору. Упругий кончик языка надавливает, скользя вниз к половым губам. Чонгук удерживает ноги Пака, чтобы тот не смог их свести вместе. Язык вырисовывает восьмерки, а спина парня выгибается от удовольствия. Такой вкус остается на губах, что Чон не может насытиться им, вылизывает рьяно, отдает всего себя, не жалея его. — Ох, еще, — умоляет Чимин и тихо стонет, когда язык надавливает на дырочку, скользя внутрь. — Чонгук-и, это пытка для меня. — Да? — отрывается от своих действий с громким чмоком Чон и смотрит прямо в затуманенные глаза марсианина. — И что тогда мне сделать, чтобы прекратить пытку? — Вставь его в меня, — шепчет Чимин, а Чонгук готов расцеловать его за то, что ему достался такой милашка. — Прямо сюда вставить? — дразнится Чон, толкаясь в нутро марсианина двумя пальцами. — Да-а, — виляет бедрами Чимин, насаживаясь сильнее. — Это так хорошо. — А будет еще лучше, малышка, — уверяет Чон, вынимая пальцы из мокрой вагины и выпрямляется, чтобы стянуть с себя штаны. — Давай сюда свои ножки. — Ты будешь так входить? — в голосе Чимина звучат нотки тревоги, но тот позволяет вертеть собой, как хочется Чону. — А как ты хочешь? Или как надо? — спрашивает Чонгук, упираясь головкой в лоно его желанного марсианина. — Не знаю, я доверяю тебе, — Чимин смотрит прямо в глаза Чона, и тот не выдерживает, наклоняется к его приоткрытому ротику и сразу же скользит языком внутрь, делясь собственным вкусом с Паком. — Ты такой вкусный, детка, — шепчет Чонгук, между поцелуями, а Чимин просто наслаждается этим. Член мучительно медленно входит в пульсирующую вагину, головка раскрывает девственные стенки, а Чимин тяжело дышит и откидывает голову назад, открывая вид на свое помеченное тело. Чонук ощущает невероятное удовольствие от этого вида и готов начать рычать по-звериному. Как же узко и горячо внутри этого прекрасного создания, что распласталось по чудному облаку. Чонгук сцепляет зубы, стараясь медленно проникнуть внутрь, чтобы не причинять дискомфорт. Мужчина тяжело дышит и старается держать себя в руках. Член скользит внутрь, смазки марсианина много и она стекает вниз, пачкая все вокруг. — Так много, — шепчет пересохшими губами Чимин, и Чонгук сразу же поднимает глаза на него, наблюдает за его выражением лица, эмоциями, что сменялись с каждой секундой. Чон перехватывает удобнее стройные ножки Пака, целует коленку, что оказывается так близко к его лицо и ухмыляется, один плавный толчок, и он входит полностью, вызывая громкий ох парня. Приятный, мелодичный голос заставляет Чонгука хотеть слушать его еще и еще. — Держись, кроха, сейчас ты увидишь звезды, — хрипит какую-то фигню, хотя раньше он за собой подобных фразочек не замечал, возможно этот сон достал что-то потаенное даже от него самого. Ему нравится, какой эффект производит его голос и то, как тело под ним реагирует, отзывается, стоит ему немного толкнуться, и Чимин скулит. Ох, эти звуки, невозможно себя сдерживать. Внутри будто бы зверь срывается с поводка, и Чона уже не остановить. — Я в жизни ничего лучше не слышал, поскули еще, детка, — приказывает Чонгук и выходит из влагалища, толкаясь обратно. Чимин хватается одной рукой за платье, что лежало недалеко от него, а вторую крепко сжимает в кулак и тяжело дышит. Он растворяется в этих божественных ощущениях. Оказывается, сливаться с мужчиной было так восхитительно, сладостно, и не хотелось, чтобы это заканчивалось. Внизу живота ощущалась тяжесть, Пак закатывает глаза, когда Чонгук ускоряет свои толчки. — Ах, — стонет марсианин, когда Чон толкается глубже, а яйца шлепают о задницу, военный хрипит от удовольствия. — Как же в тебе охуенно, — не выдерживает землянин, наблюдая, как его член исчезает в промежности. Чимин не слышит, что ему там говорят, в ушах шумит, пальцы на ногах поджимаются, сложно что-то говорить, когда в тебя резкими толчками входит толстый член. Чонгук не прекращает свои фикции, а большой палец ложится на припухший клитор, надавливает на него. — Чонгук, — выгибается Пак и кричит не своим голосом, открывая широко сияющие глаза. Ох, как же Чон кайфует от этого вида перед ним, а теснота, что обволакивала его член, подгоняет его к краю. Палец давит, растирает чувствительный клитор, заставляя марсианина скулить, метаться по постели. — Давай, кончи на моем члене, покажи, как тебе хорошо, — каждое слово Чонгук сопровождает толчком, а палец не отрывает, чувствует, что парень уже подходит к кульминации. Стенки влагалища сжимаются, но Чон не прекращает, трахает, доводит до предела. Пак распластывается на облаке, кричит, когда его ноги начинают дергаться, Чонгук понимает, что больше не выдержит, и изливается внутрь парня. Его член порциями выплескивает сперму внутрь парня, член дергается, когда стенки его сжимают сильнее. Чон целует свой след на вздымающейся груди и ярко так улыбается этому. Не хочется покидать этого дивного парня и чудное место. — Моя маленькая горошинка, — хрипит Чонгук, когда Пак блаженно поскуливает от удовольствия. — Не хочу, чтобы ты уходил, — тихо шепчет Чимин, сильнее прижимая мужчину к себе, наслаждаясь теплом, что он дарил ему. — Я бы все отдал, чтобы быть с тобой, моя прелесть, — с грустью в голосе отвечает Чонгук. — Моя самая вкусная конфетка. Чимин ему сладко улыбается и смотрит своими золотыми глазами. Именно в этот момент Чонгук резко просыпается у себя в квартире на диване. — Неужели сон? — тихо шепчет Чонгук и бежит в ванную комнату, где осматривает себя. Возможно он так бы и согласился с тем, что всего лишь слишком реалистичный сон, вот только на ключице красуется маленькое пятнышко, которое ему оставил марсианин Чимин.

***

— Ну здравствуй, моя малышка, — произносит Чонгук, стоя позади такого незнакомого и в тоже время такого родного марсианина. — Ты совсем не изменился, как я погляжу. — Ч-Чонгук? — неуверенно произносит Пак, медленно поворачиваясь к мужчине в форме. — Это правда ты? Или опять сон? Ты так повзрослел! Пак одет в удлиненную футболку, его волосы завязаны в пучок, а руки дрожат, по милому личику стекают слезы. — Нет, это действительно я, а что, часто снюсь? — ухмыляясь произносит Чонгук, расставляет руки в стороны, чтобы его Чимин бросился к нему в объятия. — Прошло два года с нашей последней встречи. Я ждал этого дня, надеялся, что еще увижу тебя, но ты никак не приходил ко мне, и приходилось сцеплять зубы, чтобы добиться своего. Но оно того стоило. Чон шепчет слова в волосы марсианина, сильно прижимая дрожащее тело парня к себе. Тепло разливается в груди от осознания, что он наконец-то добрался к своему марсианину. Только сейчас он смог осознать масштаб его чувств, насколько сильно ему было плохо и как же хотелось прижать это чудо к себе. — Каждую ночь, но ты только стоял и смотрел на меня, — всхлипывая произносит Пак, теснее жмется к горячему Чонгуку. — Ты теперь не исчезнешь? Не бросишь нас? — Нет, я к тебе, моя рыбка. Примешь? — улыбается нежно и с теплом Чонгук, поглаживая роскошные волосы парня. — Погоди. Нас? Чимин смущенно смотрит на мужчину и неуверенно кивает, отодвигаясь от него, чтобы можно было заглянуть в глаза мужчины. У Чона появились морщинки, мягкий взгляд, и такие сильные руки не отпускали его. — У тебя прошло два года, а у нас четыре, ты ведь помнишь, чем закончилось наше знакомство? — шепчет Пак, теребя свое платьишко, а глаза сразу же опускает вниз. — Не забывал ни дня, кроха. Соскучился, — притягивает обратно к себе Чонгук и поддевает подбородок, чтобы поцеловать искусанные губы. Чимин податливо следует за ним, отвечает с жадностью и нежностью. Каждый вкладывает в этот поцелуй все свои чувства, переживания, разделяют года на двоих. — У нас с тобой милый сынок, — тихонько так тянет Пак, утыкаясь в шею мужчины, замирая в ожидании. — Сын? — удивленно произносит Чонгук, а позади них вбегает мальчишка с легким фиолетовым оттенком. Губы ребенка точная копия Чона, глаза золотые, вот только были они с коричневым оттенком, явно гены мужчины пытались взять вверх, но смешались, и получился красивый цвет. Пухлые щечки, черные волосы, он одет в длинную тунику, мальчишка стоял босыми ногами на полу и осматривал их, хмуря свои бровки и кусая губу. — Папа? — произносит громкий детский голос, Чимин в руках замирает, даже не дышит, ждет реакции. Чон пару раз моргает, осматривая неуверенного ребенка, что стоит в проеме и пытается понять, что ему стоит сделать и кто этот человек рядом с его родителем. — Я твой отец, иди ко мне, — Чонгук не ожидал такого, но точно был не против, скорее теперь в его груди все резко успокоилось и разлилось ощущением дома. — Как же тебя зовут? — Юнги, — мальчишка широко улыбается и влетает в объятия своего второго родителя. — Я ждал тебя. Очень-очень. Ты ведь не уйдешь от нас? — Теперь вы от меня не отделаетесь, — нежно произносит Чон, притягивая к себе своего возлюбленного, а другой рукой держит сынишку. — Теперь мы будем вместе. Обещаю.