Утро без начала

Прохладный порыв ветра незаметно проскользнул сквозь щель приоткрытого окна, пока солнце медленно выходило из-за многоэтажек незнакомого двора. Сердце, кажется, стучит намного сильнее, чем обычно, хоть и повода беспокоиться сейчас нет. Старенькая кухня наполнялась свежим воздухом, а стул, как назло, противно скрипел, заставляя зубы стиснуться и вызвать в груди неприятное чувство. Сынмин устал: бессонные ночи снова начались. Соревнования по волейболу, вероятно, дали им пинка для продолжения. Но к чему? Возможно, именно сейчас получится поникнуть в свои мысли, изучить нависшее над зданием облако, лучи солнца, попадавшие на стены комнаты. Ну, впрочем, хорошая идея, наверное? — Сынмин… — пробурчало за спиной, — Ты чего не спишь? По затылку как будто мурашки пробежали. — Чонсу? Я тебя разбудил, да? О было стыдно взглянуть в глаза тому, кому он пообещал еще прошлым вечером хорошо отдохнуть, настроиться на покой и стараться не думать о предстоящих событиях, нежели чем чувствовать и ощущать весь оставшийся вечер постоянные тревоги. Но все было тщетно. Вновь началась бессонница. — Нет, — шаги казались тяжелыми и уставшими, — ты ставил чайник? — Не ставил. Боялся тебя разбудить. — Спасибо, — слабо улыбнулся Чонсу и тихонько присел на стул, — Такая погода приятная. Сынмин лишь сейчас набрался сил поднять голову и мельком взглянуть на лицо Чонсу: взгляд казался таким заспанным, а волосы растрепанными до ужаса. Ким являлся для О больше чем простым человеком из команды: дождем в жаркую и душную погоду или затерянной конфеткой на столе при отсутствии сладкого в доме. Страшно показаться для него слабым и заставить разочароваться в способностях, которые показывает Сынмин. Пока в то время парень старается изо всех сил для своей, во-первых, команды, а во-вторых, друзей. Сынмин вяло протягивает руку и беззвучно открывает пачку вафель, лежащих рядом. Мысли досконально сжирают его всего. Чонсу лишь всматривается в недовольное выражение лица и слегка хихикает, но тут же становится серьезным. Кажется, будто бы он следит за каждым движением О и переживает за их возможную неправильность, предварительно подготовив руку на помощь. — Как долго ты здесь сидишь? — шепотом пробубнил Ким, отрывая взгляд от его рук, — Не держи все в себе. О громко выдыхает и морщится. — Я боюсь, Чонсу, очень боюсь, — взгляд проскальзывает по силуэту Кима, на которого в данный момент падают лучи солнца и бьют прямо в глаза. Сынмин бессильно падает на спинку стула и закрывает лицо трясущимися руками. Птицы крикливо пролетают мимо окон, затмевая очередной луч солнца. — Послушай, Сынмин, — Ким поднимается и медлительно, маленькими шажочками подходит к сбитому с толку парню, понижая свой голос на тон ниже, — Пока ты здесь, со мной, — рука аккуратно подхватывает ладонь О, и тут же Чонсу присаживается на корточки, — Я буду рядом. Невинное и полусонное лицо — то, чего действительно не хватало парню при апатии ранним утром и тревогой, которая состояла из одних лишь мыслей о проигрыше. Светлые пряди волос приятно щекотали ладони, а с лица никак не сходила глупая и сияющая улыбка. — Пока у тебя есть попытка и надежда, Сынмин, ты не можешь считать себя проигравшим.