compasso

подмена понятий – несправедливо и подло. порой это происходит незаметно и безболезненно для жертвы, которая и понятия не имеет о том, что её попросту водят за нос. хёнджин глаза открыл достаточно поздно. проснувшись ото сна, стянув ослепляющую пелену, он наконец-то осознал, что всё, что до этого хван назвал бы "любовью", – это слишком примитивно. потому что любовь – это не только комплименты, сказанные лишь в тот момент, когда хёнджин полностью собран в универ и одет с иголочки; не регулярный секс; не жалкая пародия на совместный быт, когда один пропадает на работе до поздна, а на другом – все домашние обязанности, выполняемые несмотря на гору заданий в учебном заведении; не подарки и множество другой приземленной ерунды. любовь – это очарованный хваном взгляд сынмина, который тот постоянно ловит на себе, даже с самого раннего утра, когда на голове бардак; завтрак в постель, сделанный без повода, не для заглаживания вины за чересчур позднее возвращение; трепет перед каждым даже самым незначительным соприкосновением... подумаете, что последнее несвойственно для итальянского горячего парня вроде кима? вы просто не видели то, что творилось в его тёмных глазах, когда небольшая рука легко скользила по слегка влажным волосам хёнджина, спускаясь к шее, так бесцеремонно зацелованной ещё вчера под действием красного вина. у хвана от этого пламени всё постоянно сжималось. сынмин, еле сохраняющий рассудок, боялся навредить посмуглевшей от местного солнца коже, был не готов оставить на ней хоть какой-то след, потому что точно знал, что ещё не был достоин такой привилегии. даже в порыве вечерней страсти он остановился. помнил о просьбе повременить из-за непоняток с бывшим. ким подождёт, он обещал. только вот с каждым днём, живя в одной общажной комнате со сбежавшим от собственного чудовища красавцем, сынмин всё больше падал в омут под названием "хван хёнджин". – уверен, что я могу оставаться здесь? консьержка так странно смотрит каждый раз, когда я прихожу... – хван, подняв смущенный взгляд вверх на лицо кима, негромко переспросил в тысячный раз. – боюсь, что она как-то зайдёт, пока мы будем спать и увидит... – ну и что она такого увидит? – сынмин перебил, получше ухватываясь за горячую шею хёнджина и приближая за неё чужое личико к себе. – как мой братишка, приехавший сюда погостить, спит прямо на мне в одном белье? ерунда. она – многодетная мама и, когда ты не видишь, вытирает слёзы платочком, потому что её сыновья выросли и уже имеют свои семьи, а мы молоды и так близки. брось, ты всем здесь нравишься, хёнджин. хван улыбнулся. в правду приятно верить. говорил сынмин искренне, а его ласковая интонация откликалась в груди приятным жжением. хорошо, когда тебе рады, даже когда ты расстроен или не в духе из-за очередной несправедливой оценке поставленной противным преподом по математическому анализу и много возмущаешься. – так тебе не нравится, что я сплю в одном белье? – я счастлив, что с нашим графиком ты вообще спишь. не понимаю, как ты мог ложиться в три часа ночи, чтобы просто поболтать со своим экс-бойфрендом. вы ведь даже не в разных городах... разве нельзя... – сынмин, я ведь просил не упоминать его, – хван прекрасно понимал, как облажался с выбором. соль на рану от кима – последнее, что хочется получать перед тяжёлым днём. – давай ты просто меня поцелуешь и мы наконец-то пойдём собираться на первую пару? – не могу, – сынмин хихикнул, утыкаясь в голое плечо хвана лбом. – иначе не остановлюсь и мы пропустим первую пару. идиллия. именно так и чувствовались последние две недели, проведённые в компании кима. с ним невероятно интересно и весело. о таком понятие, как хроническое одиночество, хёнджин наконец-то забыл, ощущая полную заинтересованность в себе и своих интересах. этого ему тоже не хватало в ещё не до конца завершенных отношениях. настал день "икс". этот статус пора исправить. нет, хёнджин никогда не был тем, кто готов перепрыгивать с корабля на бал. просто сынмин действительно открыл ему глаза своим отношением. после занятий в университете они ходили на прогулки, хван наконец-то увидел настоящий милан, непредназначенный только для туристов. а ещё, представляете, хёнджин, оказывается никогда не пробовал настоящую пасту! ким не только приготовил шикарное блюдо по рецепту бабушки на небольшой кухне общежития, ещё и научил хвана её готовить. впервые в жизни парня появились такие драгоценные мелочи, приносящие огромное удовольствие. что это если не расцвет души, готовой для чего-то по-настоящему истинного? чувства, – вот чего ему не хватало. зато благодаря этому сжечь мосты оказалось проще простого. – вернулся? – мне нужно забрать материалы для университета. я уйду, как только всё соберу, – хван даже глаза не поднял, потому что до ужаса боялся теперь лишь одного... страх равнодушие окутывал в стенах когда-то родной квартирки. – смелый ты, хёнджин. шагаешь в неизвестность без парашюта, – гаденько поговаривал мужчина, сидя в когда-то любимом кресле парня и наблюдая за тем, как нервно тот собирал всё с рабочего стола, и старался сохранять спокойствие. – ошибаешься, – неуверенно вылетело из уст, скорее на зло насмехавшемуся. – ты уверен, что мальчишка – хороший вариант? да, тебе нечего терять, понимаю... – это тебе было нечего терять, как я понял, – последнее, что произнёс хван, покинув помещение. и, сделав шаг за порог, он почувствовал, как на сердце моментально стало спокойно. хёнджин сделал всё правильно. впервые он выбрал верный вариант: он выбрал себя и своё счастливое будущее. будущее, в котором он самостоятельный и вправе решать, что ему делать и как жить. выбрал ли хёнджин быть с сынмином? не сразу, но могу сказать лишь одно: любить так, как эти двое, дано не каждому. а всё потому, что любовь в них зародилась в первую очередь внутри каждого и росла, подобна прекрасному растению. два ростка сцепились вместе. не обещаю, что навеки, ведь они в первую очередь люди творческие, но пробовать их разъединить – пустая трата времени. сынмин горячо любил хёнджина, а он утопал в этом чувстве. хёнджин обожал сынмина, а тот всё ещё не мог поверить в это, ведь взаимность – настоящая драгоценность, сохранность которой, – их общая задача.