Скоро встретимся

Может, все не так плохо — уже как мантру повторяет парень. Все могло быть и хуже. И не хочется ещё накаркать. Но с губ все равно срывалось: — Куда уж хуже. Руки неловко пытаются привести одежду в более презентабельный вид. Может, он и эколог, но это ещё не значит, что поможет позволить себе вести себя как бродяга. И с какого перепугу появилась в нем вера во все, что говорят люди? Тем более те, кто тебя десятой дорогой обходит, а может, и двадцатой сразу плюется через плечо и стучит по дереву. От греха подальше. Возникал там же вопрос: когда он заделался к психам? Точнее, в какой момент собрал их возле себя так, словно это в норме событий? Может, для него и не было это излишне странно, (с чего такая уверенность была непонятна, но отголоски запечатанных воспоминаний намекали: «—расслабься это база»). А для всех остальных — очень даже. Они не привыкли к паранойе, что никогда не подводила недоверие, к миру и сомнениях во всем В начале ещё можно было все скинуть на его забывчивость и усталость. А разговор с Престоном, даже такой странный, нет. — Можно перекроить мозг людей, но не Интернета, — насмешливо улыбается девушка, щурясь и роясь где-то. Рядом хмыкает её брат, закатывая глаза. Что попадает в Интернет, навсегда остаётся там, как бы ты не старался удалить. Он мог не найти ничего о ресторане «клад Моне», о некой Бри, что раньше подрабатывала в баре. Только в своих сообщениях он смог найти про «Мирчилла», фотографию, недавно удалённую со страницы школы, некой светловолосой девушки, про которую никто не знает. — Я не псих. — в слух повторяет Лололошка, выдыхая и пытаясь сам поверить в это. — Для не психа Ты слишком любишь говорить в слух, — весело хмыкает голос над ним, совершенно не знакомый ему. Лололошка хмурится, рассматривая тёмный силуэт над собой. На чужих губах насмешливая ухмылка, и шляпа спадает сильнее на глаза, но удивительно, не падает полностью. — Зато ты не боишься показаться им, — парирует парень, с подозрением осматриваясь, но не встаёт. Некто над ним смеётся, вызывая неприятные ассоциации. Что-то здесь не то, да и кто это? Он не видел его среди студентов. Театрально склоняет голову Шляпник, наблюдая за его эмоциями. Ему не нравится это. Обычно люди даже не замечали прямых проявления их, а тут вот. — Напоминаешь одного знакомого. — Получая односложный вопрос, парень все продолжает улыбаться, протягивая руку. — Пугод. А вас как, милорд? Лололошка неуверенно поднимает руку в ответ, неловко пожимает ладонь. Чужая кожа, мягкая, несмотря на лёгкие неровности, и тёплая. — Лололошка, — тихо отвечает он. — Странное имя, — тянет новый знакомый, заваливаясь рядом и невозмутимо укладываясь на него, поправляя шляпу, чтобы та не ударяла лицо шатену. Словно это в порядке вещей. — Кто бы говорил. Лололошка не реагирует агрессивно на нарушение личных границ, но и одобрение не даёт. Наблюдает, как парень умещает подборок на груди и смотря в насмешливые янтарными глазами. Казалось, ему просто позволяют их увидеть. — И то верно, — пожимает, как может, плечами Пугод. — Так что у тебя там? — Управляющий, — кривит губы Лололошка, предпочитая пока игнорировать. Странно дружеское отношение к нему. Он не понимает происходящее, но чужие прикосновение не вызывают дискомфорт. Наоборот, можно было представить, что они знакомы очень давно На общем недоверии в университете это казалось глотком свежего воздуха — Ммм, — поджимая губы, мычит парень, пытаясь что-то вспомнить. — Это тот странный в шляпе? — Да, и смею уверить, ты не менее странный в шляпе. — Иногда Лололошка думает, что ему надо научиться затыкать себе рот. Но Пугод смеётся с этого, искренность заставляет замереть. Он ожидал многого. ответной агрессии как минимум, но не веселье. — Ты мне определённо нравишься! — довольно говорит Пугод, растягиваясь на чужой груди. — Даже странно встретиться тебя, ты же сейчас младше меня? — А? — не понимающие спрашивает Лололошка, наблюдая как парень неловко улыбается, словно сказал слишком много. — Забей, — напряжённо хихикает Шляпник. — Ты потом поймёшь, расслабься. Лололошка знает, что расслабиться — идея так себе, но что он может сделать? Ни-че-го. Да и чужие прикосновение, доверие приятно.