Весёлый на прогулках, но грустный ты в квартире.
Я счастье подарить тебе хочу.
Ты часто так растерян, потерян в этом мире,
А я к тебе на всех парах примчу.
В любом ты состоянье, рад или зол, неважно,
Мой мальчик, знай, тебя я так люблю!
Со страхами своими боролся ты отважно.
Я тебе путь-дорогу в мир людей пробью.
Ты слышишь крики сзади, не стоит нам бояться,
Это резвятся дети, играют и кричат.
Всё скоро станет лучше, ты станешь улыбаться,
А я тобой гордиться, наш с тобой путь начат.
Сынмин держит Хëнджина за руку, когда они выходят из подъезда. Хван оглядывается по сторонам заинтересованно, но немного боязливо. Он ждëт, когда Сынмин двинется в сторону уже знакомой тропинки, но тот сворачивает в другую сторону. Осознание приходит моментально, с бьющимся сердцем и слегка дрожащими руками. – Минни, я не пойду туда, – альфа пятится назад, стыдливо поджимая губы. Он не сможет долго находиться в социуме. Громко. Страшно. Непривычно. – Всё хорошо, солнце, – омега не напирает, наоборот, мягко гладит нежную кожу, давая понять, что они могут развернуться и пойти домой в любой момент, – Ты же согласился на это. – Я.. – Хван мешкает. Да, он действительно сказал, что они могут пойти гулять. Но тогда думал, что Сынмин как обычно поведëт его прогуляться за домом, призраками забытом месте. Люди никогда не ходят там, за исключением двух парней, что почти каждый день, держась за руки, наматывают новые и новые круги по уже изученным тропинкам. Потому что там не страшно. Там спокойно, уютно и тихо, – Прости меня пожалуйста. Я альфа, и я не должен бояться. Идëм. Хван пытается выглядеть уверенно, но Сынмин чувствует, что что-то не так. Запах. Дотоле умеренный, запах горького шоколада, что был таким приятным для Кима, теперь же - кислый, почти нетерпимый. Он выдаëт старшего с потрохами. – Не говори так, Джинни, – Ким заключает старшего в тёплые объятия. Комфортно. Альфа даже успокаивается потихоньку, когда младший гладит его по волосам, отросшие пряди перебирая между пальчиками, – В твоём страхе нет ничего плохого, и даже то, что ты альфа - не повод винить себя за боязливость. Если тебе так не хочется в парк, мы можем опять пойти за дом. Хëнджин зажмуривает глаза. Он чувствует себя очень виноватым перед Сынмином. Ведь все настоящие альфы защищают своих омег. Настоящие альфы ничего боятся. Настоящие альфы готовы разрубить на кусочки того, кто на их омег позарится, а не стыдливо прятаться за их спинами, боясь выйти в люди. Но Сынмин никогда не винил его ни за что. Лишь говорил, что чувство страха - норма. "Все мы люди, и у всех нас есть свои слабые стороны". Хëнджин безумно благодарен младшему за это. Сынмин вообще очень много что для него делает. Он до сих пор с альфой, а это уже многое значит. Хëнджин клянётся себе в том, что поборет все свои страхи, лишь бы Сынмин был рядом и искренне радовался, когда они, нога в ногу, шагают в сторону ворот парка. – Ты умница, хëн, – Сынмин тянет свободную руку к волосам старшего, вновь наводя там абсолютный беспорядок. Они всё ещё держатся за руки, и Мин аккуратно водит большим пальцем вверх-вниз, чтобы хоть немного снять напряжение старшего, что ощущалось почти физически. Парни минуют пешеходный переход, что стало ещё одним поводом заволноваться. Хëнджин сильно испугался подъезжающей машины и чуть было не порвал Сынмин рубашку, крепко вцепившись в неё, за что извинялся бесконечное количество раз. Сам омега на это лишь рукой повëл, вновь прижимая к себе старшего и расспрашивая о его состоянии. – Мы всё ещё можем вернуться, – на это Хëнджин головой мотает, даря младшему и милую улыбку. Что-то внутри Сынмина трепещет, так и порывается сказать комплимент, да что там, просто засыпать ими Хвана. В последние дни Хëнджин особенно угрюмым стал, улыбался лишь когда они на короткие прогулки по изученным окрестностям ходили, а в стенах квартиры - с головой зарывался в пушистый плед и плакал тихо, так, что даже Сынмин не всегда слышал это. Резкая смена обстановки, конечно, повлияла на Хëнджина. Он очень сильно испугался криков, доносящихся откуда-то со стороны детской площадки, но Сынмин быстро успокоил его, поцеловав в уголочек губы и мягко объяснив, что дети - те ещё проказники. "И не такие крики иногда стоят, тебе не стоит бояться". Хëнджин сияет. Впервые за последние дни действительно чувствует себя живым. А всё потому, что Ким Сынмин рядом с ним. Вот он, стоит в паре сантиметров от Хвана и улыбается так нежно. На лицо Джина натягивается глупая улыбка, что полностью сдаëт его. Хван Хëнджин так чертовски влюблён в свою омегу, что все проблемы и страхи кажутся не такими глобальными, когда рядом стоит Сынмин.