Be my end from "friend"

      Это происходит не постепенно. Не медленно нарастающее чувство, которое ты и не замечаешь, пока не станет слишком поздно. Нет. Это случается внезапно, как резкие холода — даже если знаешь, все равно не готов и потом бегаешь по дому в поисках теплой куртки.       Тэхен просто в первый раз смотрит на Чогука и понимает, что пропал. Зацепился, как рыбка за крючок, об эту смущенную улыбку; не смог отвести глаз от ямочек на щеках, в которые хотелось то ли пальцем ткнуть, то ли поцеловать; нашел покой и смысл жить в горящих восторгом глазах; влюбился в звонкий, искренний смех.       Влюбился в Чонгука. Моментально и бесповоротно.       Он как-то сразу это принял, без сомнений и отрицания. Все просто и понятно, как детские истины, что солнце желтое, небо голубое, океан соленый. Ким Тэхен влюбился в Чон Чонгука.       Не было истерики, гнева или лжи самому себе.       «Разве возможно не влюбиться в ангела?» — спрашивал сам себя Тэхен, и сам же отвечал: «Невозможно».       Он был влюблен и не боялся этого. Он хотел хотя бы дружить и быть рядом, иметь возможность просто разговаривать и, может быть, иногда засыпать на одном диване во время фильма. Вот только попробовав один раз, он больше не мог остановится.       А Чонгук смущался от его пристального внимания, стеснялся излишнего проявления привязанности, но разве мог кто-то удержать себя в руках, когда твоя любовь — вот она, ходит так близко, улыбается тебе по утрам и выглядит так мило в пижаме и с взъерошенными волосами. Вот и Тэхен не мог. Поэтому продолжал касаться, тормошить, смущать и наслаждался каждым мгновением и действием, которое ему позволял Чонгук, не отталкивая.       Тэхен смотрел и все никак не мог насытиться.

You're in my head

I had plans for the weekend But wound up with you instead Back here again Got me deep in my feelings

When I should be in your bed

(Ты не выходишь у меня из головы

А ведь у меня были планы на выходные

Но, кажется, я вновь проведу их в мыслях о тебе

Снова и снова

Зарылся в свои чувства Когда должен был — в простыни твоей постели)

      Они и правда быстро стали друзьями. Даже, наверное, лучшими друзьями — Чимин, все-таки, был скорее соулмейтом, а это другой уровень, так-то — но Тэхену было непозволительно мало. Ему хотелось больше. Он не смел надеяться однажды это «больше» получить и старался довольствоваться тем, что имел.       А имел он много. Больше, чем надеялся. Ему не на что было жаловаться.       Он радовался каждой улыбке и одной ее (даже если не ему) хватало, чтобы стало легче. Словно внутри у него наступал рассвет и его личное солнце — Чонгук, вообще-то, — освещало путь в новый день, знаменуя конец этой долгой и темной ночи. И он получал так много улыбок, совершенно не таких как другим, особенных, что и сосчитать было сложно.       Его улыбки были наполнены какой-то нежностью и теплом, от которых внутри — не бабочки порхали, нет, наоборот — успокаивались штормы и гасли пожары. Вот такие особенные улыбки он получал. Как лучший друг, конечно.       Тэхен все чаще старался Чонгука рассмешить. Ему и напрягаться для этого особенно не приходилось — Чонгук всегда поддерживал его глупые идеи и хохотал до колик, даже если, ну, объективно, было не смешно. Ну и что, что Тэхен выглядел глупо? Какая разница, если внутри от этого чистого, живого смеха словно музыка раздается в унисон. Музыка счастья, радости и, наверное, чуточку музыка дома. Их музыка.       Он даже записал ее — облек в ноты и написал текст, но спрятал в дальний ящик, подальше с глаз любопытных. Слишком уж откровенной вышла песня. Обнажила боль, которую он прятал от посторонних и самого себя. Выдавала, как сильно он хотел перестать быть просто друзьями. Как мало ему Чонгука.       Выдавала также, как и его тело, когда он сам неосознанно скользил ладонью по чужой ноге, хлопал по плечу и откидывался всем телом назад, чтобы почувствовать твердость чужих мышц. Он трогал, обнимал, лип к нему, потому что не мог удержаться — слишком сильно хотелось прикоснуться, вжаться, срастись в единое целое, чтобы и не разлепить. Чтобы хоть так быть вместе. Чтобы хоть так быть ближе.       От первого шуточного поцелуя — исключительно дружеского, разумеется, — у него по нервам словно разряд дефибриллятора пробежался. Вы, кстати, знали, что фильмы врут? Ударом тока сердце-то не запускают, только восстанавливают его сбившийся ритм. Но Тэхену он нужен, у него серьезный диагноз: аритмия от любви. Сердце бьется заполошно быстро стоит только игриво подмигнуть. Так и умереть от сердечного приступа недолго.        Все правильно, когда касаешься огня — он обжигает. А солнце и вовсе коснуться нельзя — сгораешь только приблизившись.       Поэтому остается наблюдать и дружить, да рисковать жизнью, пытаясь урвать побольше. Вдыхать запах шампуня, знакомый до последней ноты, и забывать купить свой, чтобы «Эй, Гуки, у меня шампунь закончился, не одолжишь?», а затем пахнуть им.       Он бы скупил их все, но еще не создали шампунь с запахом любви, а на Чонгуке он пахнет именно так, по-особенному, в отличии от бездушных пластиковых банок.       Чонгук для него самое ценное.       Чонгук для него вдохновение и маленькая вселенная.       Чонгук не для него.       Пусть он и улыбается ему особенно, пусть они и спят в обнимку, но ведь они просто друзья, верно?       Они друг для друга одни из самых близких людей, но Тэхен знает, что Чонгук для него концентрированная любовь, а он для него — лучший друг. Вот только иногда он видел в глазах Чонгука так много нежности, что ему становилось трудно дышать. Мог ли его ангел одарить его своей любовью? Могли ли они быть больше, чем «просто друзья»?

You and I go back to like '09, it's like forever

And you were there my lonely nights, yeah Keeping me together

So wouldn't it make sense if I was yours?

(Мы знаем друг друга ещё с 2009-го, уже целую вечность

И ты был тем, кто разделял со мной одинокие ночи Был поддержкой и опорой

Так может, я предназначен тебе судьбой?)

      Тэхен не спал ночами, не в силах перестать думать о нем, ворочался, пока не сдавался перед собственными желаниями, и шел в чужую комнату, чтобы хоть на одну ночь перестать притворяться.       Одна подушка на двоих, потому что зачем еще, если можно лежать так близко-близко, практически соприкасаясь носами; единственное одеяло, которого хватает только если переплестись ногами и сбитые от глупой возни простыни — Тэхен не хотел бы быть нигде больше.       — Мне иногда кажется, что вы реально встречаетесь, парни.       — Серьезно, ребят, вы точно «просто друзья»?       Сколько раз они слышали подобное? Наверное, почти ежедневно, пока остальные друзья не привыкли. Потом перестали комментировать и задавать вопросы. Может быть, смогли прочесть боль в глазах Тэхена, когда он, смеясь, отвечал:       — Конечно, мы не просто друзья! Мы лучшие друзья!       Но разве друзья позволяют друг другу целовать себя на ночь, даже если это лишь прикосновения губ ко лбу? Друзья не говорят: «Я люблю тебя», имея ввиду «Я люблю тебя, не как друга».       Как же сильно ему хотелось прижаться в поцелуе к губам Чонгука, когда только в его объятиях он мог найти покой. Чтобы не случилось в их жизнях, они знали — они есть друг у друга, готовые окружить заботой. Они были безопасностью. Они были домом.       Тэхен помнил, как Чонгук принес ему парные браслеты. Протянул так робко, словно верил, что Тэхен способен отказать, оттолкнуть. И глаза отводил, пока бормотал под нос:       — Это… ну… как будто мы, понимаешь… типо браслетов дружбы…       А Тэхен смотрел и не мог отвести взгляд от краснеющих щек и кончиков ушей. Браслеты дружбы? Тэхен был готов увешаться ими с головы до ног, если только Чонгук попросит.       И ни один из них с тех пор свой браслет не снимал.

Friends, just for now

Yeah, but friends don't say words that Make friends feel like more than just

(Мы просто друзья, но лишь пока что

Может и так, но друзья не произносят слов

Заставляющих чувствовать больше, чем просто)

      Может быть где-то после этих браслетов он и начал что-то замечать. Слишком неуверенно Чонгук произносил эту фразу. Может быть, для него это тоже было чем-то большим?       И Тэхен больше не мог сдерживаться. Касался в два раза чаще и откровеннее. Подхватывал на руки совсем не по-дружески, целовал костяшки пальцев — вроде как в шутку, но краснели они оба совсем не смешно, обнимал во сне, закидывая ноги сверху и прижимался губами к шее, желая спокойной ночи.       Чонгук никогда не останавливал. Лишь жался ближе, сам ластился под руки и улыбался уголками губ с теплом во взгляде. И Тэхен видел только любовь.       Тэхену было достаточно дружбы. Возможность быть рядом и любить — все, чего ему хотелось. Пока дружба не начала перерастать в нечто большее. Пока границы не размылись настолько, что он сам перестал понимать: кто они друг другу?       Друзья не задают таких вопросов. Разве друзья вдыхают запах с одежды друг друга, которую только за тем и крадут из общей кучи вещей? И ведь Тэхен видел — так делает не только он. Тэхен не был слепым, но так страшно ошибиться и потерять выстроенное годами. Стоит ли рисковать тем, что уже имеешь, надеясь получить еще немного?       Тэхен устал гадать.       — Эй, Гуки! Я люблю тебя… не как друга.

Friends, just for now (Just for now)

Now, I'm over pretending

So let's put the «end» in friends (Друзья, но лишь пока что (лишь пока)

Ведь я устал притворяться Пора положить конец такой дружбе (Прим. дословно: «Пора выделить «end» (конец) в слово «friends» (друзья)