Другая история Måneskin

- Да иди ты к черту, Дамиано, - в шатена с размаху летит миниатюрная диванная подушка, которую он тут же перехватывает налету, смеясь. - Ну, Стэээф, ну, не дуйся, - поднимает ладони в капитулирующем жесте и так обезоруживающе улыбается, заглядывая прямо в глаза. Этакая гадина! Знает же, что это запрещенный прием. Я скрещиваю руки на груди и демонстративно отворачиваюсь. - Ну, сколько раз просила быть тише, когда вваливаешься посреди ночи, - ворчу я под нос, - в курсе ведь, что мне вставать в шесть! Я не ты, который может себе позволить дрыхнуть до обеда и напрочь игнорировать все будильники, - всплескиваю руками я, с прищуром глядя на парня. - Стэээф, - все в той же полуулыбке произносит он, делая осторожный шаг в мою сторону, словно боясь спугнуть. Я игнорирую это действие и сижу, не шелохнувшись. Ещё шаг. Только сейчас замечаю, что шатен прячет руки за спиной и по-хитрому так улыбается. - Что ты задумал? – вскидываю бровь я, поуютней зарывшись в свой плед и подтягивая колени к груди. Да, я опять уснула на диване на кухне… Он беззлобно усмехается и качает головой, мол «твоя взяла, я раскрыт». - Ну, простиии, - Дамиано достает из-за спины и протягивает мне глазированный сырок. Ванильный, с карамельной глазурью. Вот ведь засранец! Знает, на что давить. - Это не честно! – смеюсь я, - это запрещенный прием! – но все же жадно хватаю сырок, словно Голум кольцо всевластия, на секунду покинув свое теплое убежище, и тут же возвращаюсь обратно. Дамиано смеется. - Тебе только одержимого шёпота «моя прелесть» не хватает. - Моя прееелесть, - подыгрываю и передразниваю шёпотом я, притягивая сырок к груди, скрывая в ладошках, словно пряча от всего мира, и бросаю на Дамиано исподлобья маниакальный взгляд с прищуром. А точнее, лишь пытаюсь таковой изобразить. Никогда не была хорошей актрисой, поэтому, на деле, я больше напоминаю маленького надувшегося хомяка, который прячет свою вкусняшку. Дамиано заходится хохотом. Я не выдерживаю и, теряя образ, смеюсь вместе с ним. Конечно, я не злюсь. Разве можно, вообще, на него злиться? Не знаю, как так вышло, но, по воле случая, мы снимаем крохотную однушку на двоих на окраине Рима. Познакомились полтора года назад. Мне было пятнадцать, он - на год старше. Всего на год, а уже своенравный, упрямый и, порой, излишне самостоятельный, что идет вразрез со всеми стереотипами об итальянцах. Ведь обычно говорят, что их до тридцати от мамкиной юбки не оторвать, а этот желал свалить из дома и жить свою собственную жизнь, играя по своим правилам. Возможно, это желание было вызвано тем, что Дамиано не очень охотно посещал занятия в старших классах, помышляя и вовсе забросить, по его словам, гиблое дело. А, как известно, родители не особо поддерживают подобные «начинания». Впрочем, когда я спрашивала его об этом, парень всегда отвечал, что им было всё равно. Просто, он хотел больше пространства, и его душили рамки родительского дома. Не потому что он не любил родителей, нет. Они были в прекрасных отношениях. Просто Дамиано не видел себя уже в свои семнадцать под маминым крылом. Возможно, сказалось то, что его родители постоянно были в разъездах из-за своего рода деятельности, и парню с братом рано пришлось повзрослеть. Что касаемо меня, я бы и не прочь по максимуму прожить нормальное детство, но жизнь такой возможности, увы, не предоставила. Отца я никогда даже не видела, а мать вышла замуж за сицилийца и переехала в Италию, естественно, перетащив меня за собой. С того самого момента, я всегда чувствовала себя лишней на этом празднике жизни, пятым колесом. Будем честны, мой новый отчим меня, откровенно говоря, терпеть не мог и считал, что я только мешаю. Накануне моего шестнадцатилетия, мне приснился сон. Я смутно помнила все детали, но проснулась со стойким ощущением, что мне нужно в Рим. Никогда такого не чувствовала. Не знаю, почему, но я точно была уверена, что этот сон приснился мне неспроста. Вот так, при первой удобной возможности, за месяц до своего шестнадцатилетия я свалила в Рим на накопленные деньги. И в первую же неделю встретила его, Дамиано Давида, уличного музыканта, бунтаря, неформала и, вследствие, лучшего друга. Ведомые одним желанием на двоих жить самостоятельно, мы в первую же неделю знакомства решили снимать вместе квартиру. Сперва, это казалось безумием, ведь мы знали друг друга всего неделю. Но за все прошедшие полтора года мы не пожалели о своем решении ни разу. Это была та самая встреча, когда с первых минут понимаешь, что человек твой. Ты еще толком ничего не знаешь о нем, но чувствуешь это. На каком-то подсознательном уровне. Чуйка не подвела. И вот, спустя полтора года, мы сидим в обнимку на диване крошечной кухни, пьем чай из пакетика, который завариваем, наверное, уже раз пятый, прикусывая каким-то засохшим пиченьем, ведь денег на большее попросту не хватало. Все сбережения мы спускаем на оплату квартиры, а свободные заработанные им деньги парень вкладывает в музыку. Я же не располагаю такой возможностью, потому что в свое свободное время постоянно учусь. И могу подрабатывать лишь изредка по вечерам или в выходные. Но даже за это я благодарна ребятам, что вообще берут меня на стриты. Ведь ни один нормальный работодатель не нанял бы семнадцатилетнюю девчонку, да еще и с таким плавающим графиком. Приходится время от времени быть той самой девочкой с шапкой, что собирает деньги. Но и на том спасибо. - Почему ты опять уснула на кухне? – интересуется он, - знала ведь, что я поздно приду и могу разбудить тебя. - Если бы ты не свалился, запутавшись в собственном чехле от гитары, я бы тебя даже не заметила, - усмехаюсь я, с набитым ртом. Задабривающий трюк с сырком был приведен в действие. - Как минимум, это не удобно, как максимум на диване обычно сплю я, - он отпивает горячий чай цвета янтаря, - но последнее время ты меня просто вынуждаешь спать на мягкой просторной кровати, променяв плед на пушистое одеяло. - Честно говоря, я опять допоздна зубрила… Ты ведь знаешь, скоро экзамены, - обреченно вздыхаю я, - а потом у меня просто не осталось сил куда-либо перемещаться. Мне стало лень, - честно признаюсь ему. - У тебя есть еще два часа, чтобы хотя бы попытаться выспаться, - он убирает за ухо мою светлую прядь волос и, словно извиняясь за то, что разбудил, заглядывает в глаза. - Брось, все равно не усну. Ложись на кровати, а я поучу еще немного… - обреченно вздыхаю. На это мое заявление брюнет лишь приподнимает вопросительно одну бровь и бросает на меня скептический взгляд. Мол, «ну-ну, знаю я твое не усну». Затем просто подхватывает на руки и тащит в спальню, усаживая на кровать. Не спрашивая, стаскивает с меня футболку, оставляя лишь в спортивном топе и коротких шортах. Одним взглядом указывает на другую половину кровати, и я забираюсь туда, понимая, что он от меня хочет. Дамиано стягивает свою футболку и ложиться рядом, притягивая к себе и обнимая со спины. Зарывшись носом в пшеничные волосы, тихо шепчет: - Спокойной ночи, Стэф. - Ты ведь опять будешь проклинать трехэтажным все мои будильники? – протестую я, вспоминая, почему мы решили спать всё-таки в разных комнатах. - Плевать, сам виноват, - слышу улыбку в голосе. С другой стороны… Действительно, сам виноват. Улыбаюсь, прижимаясь ближе, и закрываю глаза, тут же проваливаясь в сон. Парень действовал на меня лучше любого снотворного, и он прекрасно это знал. Мы уже привыкли к такой жизни, и каждого подобное стечение обстоятельств более, чем устраивало. Каждому было комфортно друг с другом, и привычное течение вещей нам нравилось. Но никто даже представить не мог, что уготовила нам судьба.