История, где Кай и Герда бегут друг от друга

      Лэйн распахивает ставни, старое промерзшее дерево с трудом поддается, и девушка с усилием давит на раму. Скрежет и хруст обледеневшего снега разносится по комнате. Второй раз, за три недели.       Она опять сбегает. Снова.       Вихревым потоком в спальню проникают морозные ветра, и она почти готова отказаться от этой идеи. Куда бежать Лэйн не знает, но чувствует острую потребность посетить старое кладбище и церковь.       Анна закрыла ее на ключ, предположив, что Лэйн достаточно умна, чтобы не совершать той же ошибки дважды. Стоило учесть, что она достаточно храбра — чтобы попытаться снова. Высота кружит голову, а ладони резко покрываются тревожной испариной, испытав страх падения в свой первый побег, Лэйн от чего то представляла: на этот раз будет проще.       — Черт, — в пол голоса бормочет она под нос. Очевидно, что Каина на этот раз не окажется «под рукой».       Лэйн перекидывает ногу через подоконник, пол тела оказывается на улице. Подошвой ботинок ощущает под собой скользкий карниз. Если ей повезет, то труба слева от окна не окажется слишком скользкой, а большой сугроб у стены смягчит падение. Она перелезает окончательно. Пальцы сводит от холода железа, а колени начинают слегка подрагивать. Потрясающе дурацкая идея! Проклиная беспечность своего поступка, Лэйн продолжает делать то, что задумано.       Тогда, в гостиной, Дмитрий достаточно четко дал понять; В случае неповиновения приказам или появлении подозрений, в висок прилетит нечто опаснее дула пистолета, в лучшем случае ее застрелят, а в худшем просто убьют после пыток, так и не допросившись. Ведь сказать нечего, она не помнит абсолютно ничего из произошедшего тогда, в «Сибири».       Резкий порыв ветра почти сносит с ног, переступая и удерживая равновесие она наконец достает до трубы настолько, чтобы перенести вес и ухватиться. Подтянувшись на руках она обхватывает трубу коленями. Движение, второе, Лэйн уже в районе первого этажа, потолки поместья выше стандартных, поэтому прыгать с четырех метров не решается.       Каин был прав, наверняка бессмертная, или просто жутко глупая. Криптограф медленно слезает по трубе, несколько раз едва не падая от жжения пальцев на ледяной корке металла. Два метра под ней, и Лэйн решает прыгать. Снег, который Ник и Грег счистили с дорожки, оказывается оледеневшим и твердым, лодыжки царапает когда ботинок проваливается под наст. Она тихо шипит и чувствует, как талая вода затекает в обувь.       Ворота открыты. Лэйн быстро двигается вдоль стены дома. Хруст свежего настила зимы, в тишине звучит до одури громко. Как ей доверится и открыться людям в отряде, если она не помнит ничего? Покидая базу Лэйн либо совершает грандиозную ошибку, либо дает себе шанс на новое познание своей проблемы, если так можно назвать факт ее исчезновения с земли на три года.       Сонный Ротков выглядит волшебно. Старая карусель освещена теплым светом ламп. Фонарные столбы подсвечивают припорошенные тропинки в вечной мерзлоте, заставляя искрится россыпью звезд. Лэйн не может надышаться, не смотря на все запреты она движется в направлении кладбища, не зная, что пара голубых глаз следят за ней с самого окна.       Хрустальные сосульки повисли на крыльях статуи, что встречает ее у самого порога погоста. Лэйн смело движется к могиле, что хранит в себе память о именах людей, пропавших без вести в разломе. Памятник снова засыпало, поэтому смахнув снег, девушка пытается отогреть замерзшие пальцы. Свое имя вызывает поток мурашек, обостряя все органы чувств. Будто под давлением все ухает вниз, а диафрагму защемляет без шанса вздохнуть. Не сдерживаясь, она присаживается на корточки, сжимаясь в комок, прячет голову в коленях, позволяя первой слезе обжечь обветренную кожу щек. Всхлипы пронзают грудь, и дрогнувшие от боли плечи лишь разгоняют тоску по телу. Она потеряла родителей, не знает живы ли они, сможет ли восстановить с ними связь? Ее друзья, собака?       Состояние тревоги скребет мозг острыми когтями, и каждый клык болезненно вонзается в прочность ее убеждений. Лэйн знала кто она, чем занимается, для чего существует и над чем работает. Сейчас, чувствует растерянность и безразличие ко всему. Поднимаясь, ухватывается за верхушку памятника. Девушка старается выровнять дыхание, и наконец сбросить груз неизвестности будущего. В каждой ситуации можно увидеть свет, извлечь из него цель и выгоду. И да, она должна переступить через пустоту, продолжая двигаться. Лэйн терпелива, и Лэйн умеет ждать. Дмитрий ее недооценивает — то, его фатальна ошибка. Церковь за кладбищем.       Своды каменного святилища высоко выбиты в скале. Пугающе-величественно. Лэйн слышит пургу нещадно хлыщущую о витражи. Свечи окропляют воском каждую поверхность колонн, будто тают здесь не первый год. Скорее всего в этом месте часто бывает Каин.       Ангел ее будоражит, в каком то смысле, ее потрясающе завораживает эта аура их совместного отторжения. Он похож на идеально вылепленную статую, в которой каждое сплетение мышц и узлов личности, высечено так же как этот храм в камне. Он холодно отстранен при всех и, одновременно горячо вторгается в ее личное пространство когда они наедине. Горделив, заносчив, самоуверен. Лэйн не обманывается насчет ангела, его главная проблема — божественная сущность, превращенная в жажду беспрецедентной силы и власти над всем. А как известно, не взлетай высоко к солнцу, чтобы не разбиться, опалив крылья.       Лэйн поднимается по ступеням на балкон. Стихия бушует где-то за стенами, но спокойствие внутри храма дает чувство защищенности. Парадоксально, но, несмотря на отождествление Каина с этой церковью, они вызывают у нее абсолютно разные чувства, вот и сейчас, Лэйн нежно касается клавиш органа. Духовые трубы гулко и натужно звучат в высоком потолке залы, а глубокое эхо отражается от стен, до тех пор пока полностью не исчезает.       — Тебе запрещено покидать базу без сопровождения. — Каин опускается на перила за ее спиной.       Лэйн не вздрагивает, она давно осознала, что находится здесь не одна. Лишь опускает глаза, видя носки ботинок и нотные грамоты, раскиданные на полу. Палец снова касается темной клавиши и инструмент отзывается на прикосновение. Не оборачиваясь она отвечает:       — Я не пленница, — неискренний смешок слетает с губ, пока Лэйн пытается угадать, прибьют ее на месте, или же бросят под ноги командиру.       — Знаю.       Каин приближается к ней со спины, широкая грудь врезается в лопатки девушки, а ловкие руки хватают за подбородок, заставляя запрокинуть голову ему на плечо.       — Зачем ты пришла сюда? — Глаза совершенно потеряли свою морскую глубину, абсолютно алая радужка вонзается в темные глаза Лэйн.       — Подумать. Побыть одной. Нельзя? — Вырываться бесполезно, она понимает, и принимает его власть в этой ситуации.       — Дмитрий всадит пулю между твоих красивых глаз, как только узнает об этом, — широкая улыбка расходится на его лице, довольствуясь превосходством, — стоит того? — Вторая рука ангела скользит на талию, крепче вжимая тела друг в друга.       Лэйн одурманена, и никак иначе. Плавиться в его прикосновениях — совсем не та реакция, которой она ожидала от себя. Каин играет с ней, пользуется беспомощностью и, все же, тепло тела что Лэйн ощущает спиной, дает слабую надежду обернуть ситуацию в свою сторону.       — Давай сохраним этот секрет? — Молебно смотря, Лэйн касается его кисти, что удерживает подбородок. Пальцы подрагивая ложатся сверху, сплетаясь, и уводя куда то в район плеч. Она опускает голову полностью отдаваясь этому странному объятью. Шепот: — Почему я…       Каин единственная опора, физически позволяющая стоять. Внутренне она давно рассыпалась и раскрошилась как фрески церкви. Крылья ангела сходятся перед ее лицом, заключая в кокон, а у самого уха слышен ответ:       — Я не могу рассказать, но ты вспомнишь сама.       Утреннее собрание проходит шумно, с обсуждениями и спорами. День вносит свои коррективы в дела, но, перечень новых задач от командира не так беспокоит Лэйн, как факт того, что Каин не сводит с нее глаз. Все это время она чувствует открытую слежку. Цепкие взгляды касаются каждого открытого участка кожи, а когда она задумавшись облизывает губы, успевает уловить легкий румянец и то, как Каин откидывается в кресле, прикрывая веки. Поправляя пояс брюк, он бросает последний взгляд из под ресниц, и резко удаляется к лестнице.       Невыносимо. Лучше бы боковое зрение ее подвело.       В церкви необычно тихо, Каин ушел наверх, стоило им оказаться у порога. Работа кипит, Лэйн с точностью ювелира относится к каждому слову, переменно вычитывая сторонние пергаменты и источники, в поиске крупицы информации. Криптография ее дело жизни, пожалуй — это единственное в чем она уверенна даже сейчас.       — Каин, — Лэйн произносит не громко, пустота стен донесет слова за нее, — мне нужна твоя помощь.       Каин опускается рядом, пространства лавочки едва хватало для двоих, поэтому тела непременно касаются плечами и бедрами.       — Вот тут, — пальцем она указывает на письмена, где говорится о последнем дне человечества, — как думаешь, это слово имеет прямой перевод, или дело в контексте? — Минуту назад Лэйн была увлечена и погружена в работу, но сейчас, мозг подкидывает вчерашние картинки их длительного, молчаливого объятья. Лэйн подвисает на секунду, и ей становится стыдно за свою слабость. Скула начинает гореть, спускаясь все ближе к щеке, жар охватывает лицо целиком. О чем она снова думает! Кажется, что Каин слышит ее биение сердца и участившийся бег крови, но ангел лишь продолжает с нахмуренными бровями водить взглядом по листу.       — Я точно должен помочь тебе с этим? — Каин резко переводит взор. Все ухает в пятки от смены тона и хрипоты в его голосе.       — Каин, я… — Ей не дают договорить.       Губы ангела врезаются в ее с нетерпеливым напором. Рука сразу ложится на бедро, сжимая и притягивая к себе, требуя большего контакта и прикосновений. Лэйн вздрагивает, цепляется за плечо парня, вонзая пальцы в плотную ткань куртки, пока ее намерено затягивают на колени. Оказываясь сверху Лэйн чувствует нарастающее давление внизу живота, теплая волна накатывает почти раздражающе, требуя сильнее, ближе, глубже. Желание Каина передается ей сквозь тяжелое дыхание в губы. Тихий собственный всхлип вырывается из груди, пугает ее, но подбивает Каина усилить хватку на талии и ягодицах. Он сминает кожу сквозь одежду, шепча ей:       — У нас стало на один секрет больше.       Лэйн запускает пальцы в волосы у затылка, локти лежат на плечах ангела и, она не знает, хочет ли сейчас оторваться и прекратить все это, или продолжить, зайдя так далеко, насколько позволит совесть. Выбор делают за нее, тихий рык и грубый низкий стон, убивают Лэйн, лишь один вариант, углубить поцелуй. Языки встречаются во рту у Каина, она дрожит в его руках, пока те путешествуют по спине. Грудь прижимается к его крепким мышцам, а поясница выгнута навстречу обжигающим прикосновениям. Лэйн смущенно вспоминает — на ней нет белья. Ладонь касается, намеренно задевая сосок. Конечно он заметил это с самого утра. Усаженная на колени она ерзает в чужом объятии, хныкает, и забирает остатки святого в этом месте, и в Каине.       — Каин, — сейчас акустика места слишком интимно отражает его имя, смущая, но в тоже время распаляя обоих, — пожалуйста…       Он ведет дорожку влажных поцелуев по румяной скуле, висок, нижняя челюсть, ничего не останется без внимания. Позвонки уперты в стол до рези, и пытаясь найти удобное положение Лэйн еще сильнее задевает возбуждение Каина. Он поднимается с девушкой на руках, будто та не весит ничего, лишь для того чтобы усадить Лэйн на стол. Разбросанные бумаги летят в беспорядке на пол. Рывком он сдергивает Лэйн к самому краю, вновь выбивая из ее рта стон, а влажные звуки их губ заставляют терять рассудок бесконечное множество раз. Руки девушки оказываются перехвачены ровно в момент прикосновения к его прессу.       Каин медленно и осторожно отстраняется, пока может. Он должен.       — Почему? — Лэйн чувствует чужие пальцы на запястьях, большим, Каин выводит незамысловатые круги.       — Лэйн, прости, я не справился, снова.       Посреди разлома невероятно ветрено и мрачно. Свечение расходится на несколько километров вокруг, а конца и края не предвидится. Пугающая тварь приземляется прямиком у ног Лэйн с жутким визгом. Нечто светлое и быстрое пролетает над ее головой, но тяга к существу, что стоит напротив — сильнее. Подавив порыв, Лэйн обращает голову чужому к взгляду, тому, что парит в облаках.       В «Сибири» не должно быть выживших, он лично об этом позаботился — говорят ей ярко голубые глаза.       — Сохраним наш секрет? — Произносит одними губами. Ее слышат, Лэйн это знает.       Глухой удар в висок. Она вспомнила.