Primera División

— ...Формула? — Атлетико заинтересованно кивает на одинокий плакат, аккуратно приклеенный к дверце шкафа на двусторонний скотч с маниакальной точностью параллельно вертикальным линиям. И, несмотря на то, что ситуация совершенно непривычная, Реал Мадрид совершенно привычно закатывает глаза. В обществе "индейца" он делает это, пожалуй, даже слишком часто, чтобы не сделать ещё раз сегодня. — Да. Формула. Ты не на экскурсию сюда пришёл, — бросает он, не оборачиваясь. Атлетико равнодушно пожимает плечами: — Ты сам виноват. Почему мы не могли сделать этот чёртов проект в школе? — Потому что у меня есть расписание и нет времени болтаться хрен знает где после уроков, — почти шипит бланкос, в очередной раз гадая, сколько ещё очевидных вещей ему придётся объяснить. — У нас есть ровно час на доклад и я сваливаю на тренировку. — Но сегодня нет тренировки. — У меня есть, — кивок головы. И Реал Мадрид смотрит наискосок через комнату таким взглядом, что у Атлетико от холода сводит зубы. Но рохибланкос, конечно, в этом не признаётся. — Берёшь дополнительные уроки, чтобы поспевать за умными ребятами? Мило, — улыбается он, и несколько веснушек забираются в насмешливые морщинки в уголках его глаз. "Умные ребята" — это, естественно, Атлетико Мадрид в первую очередь. По его мнению. — Ты продул Кадису, — спокойно напоминает Реал, не разрывая зрительный контакт. — В отличие от тебя, я смогу это пережить, — парирует Атлетико, но всё-таки двигается в сторону стола и даже бросает рюкзак на пол. — Чё там задали?.. Но "чё там" не получается. Они ругаются ещё на введении и пытаются разделить работу. Реалу в упор не нравится всё, что делает "индеец", они снова ругаются и в стену летит какая-то несчастная тетрадка, некстати оказавшаяся верхней в ровной стопке на краю стола. Дело заканчивается тем, что Атлетико демонстративно отлынивает от работы, пока Реал подчёркнуто благородно корпит за двоих. Рохибланкос всё устраивает. Он нежится на солнышке, привалившись спиной к стене и задрав колени выше головы. Его беспокойный взгляд, уже исследовавший всю комнату вдоль и поперёк, от скуки то и дело невольно возвращается к тому самому плакату на шкафу. Атлетико слегка щурит правый глаз, чтобы солнечный свет не слепил его. — Макс Верт... Верс... Верстаппен? — читает "индеец", упорно сражаясь с чужой фамилией. — Ферстаппен, — машинально поправляет Реал. Один-ноль в пользу голландской фонетики. Атлетико чувствует себя уколотым и недовольно морщит брови. — Он выглядит как Сид из "Ледникового периода", — находит он наконец, за что зацепить нидерландского гонщика. — Ты так же выглядишь, — заявляет в ответ Реал. — Даже хуже. Уж поверь мне. У Макса хотя бы нет веснушек. На секунду бланкос отвлекается от учебника, чтобы перевести взгляд вниз, туда, где на уровне плинтуса по белой стене его комнаты размазались чужие рыжие волосы, и убедиться, что за последнюю четверть часа Атлетико не перестал выглядеть так, словно на его лицо нагадило полчище тараканов. Атлетико только лениво дёргает уголками губ. Ему всё равно. Он любит себя и плевать хотел на веснушки: их наличие или отсутствие. Ему вообще плевать, кто как выглядит, просто Ферстаппен и вправду похож на Сида и это ужасно смешно. — Ты за него болеешь? — интересуется Атлетико, кажется, искренне. — Да. — Почему? Реал со вздохом откладывает в сторону ручку и откидывается на спинку стула. — Он лучший. И всегда выигрывает. — Скукота, — фыркает Атлетико. — А за кого ты предлагаешь болеть? За "Альпин"? — Понятия не имею, кто это, но, допустим, да. Если он тоже не похож на Сида, конечно. — Это команда, идиот. — Да хоть твоя мамаша. На Атлетико сваливается ещё один леденящий душу взгляд, но он уже чем-то занят в своём мобильнике и не обращает на это внимание. — Александр Албон, — вбрасывает рохибланкос совершенно без контекста и как-то вопросительно смотрит на галактикос с отметки пола. — Судя по статистике, полный отстой. — Он не очень, — обтекаемо соглашается Реал, но больше не произносит ни слова о бывшем напарнике своего кумира. Атлетико серьёзно пошёл читать список пилотов Формулы на Википедии? — Фернандо Алонсо. — Испанец. — А то я, блять, не понял, — бурчит со своей странной позиции изогнувшийся как креветка Атлетико Мадрид, — Но это респект, конечно. Vamos, — одобрительный патриотичный кивок и тут же вопрос, граничащий с претензией. — Почему ты не болеешь за него? Он же вроде крутой. — Мне из испанцев больше Карлос нравится. Но Фернандо, конечно, легенда и всё такое. Атлетико не реагирует. — Ему сорок два?! Кажется, "индеец" перешёл на персональную страницу гонщика. — Да. — В футболе это пенсия. — Фернандо в хорошей форме, — пожимает плечами Реал Мадрид. Рохибланкос поднимает брови с таким осуждающе-насмешливым выражением лица, словно ему только что признались в чём-то стыдном: — Пиздец у тебя развлечение: смотреть, как престарелые деды катаются на тачках, — хмыкает он, ужасно довольный собой. — Там не только деды, — Реал вдруг чувствует себя оскорблённым. — Оскару Пиастри двадцать два, Логану и Юки двадцать три, Олли Берману восемнадцать — он недавно дебютировал за Феррари, потому что Сайнсу выреза́ли аппендицит. — А Сиду? — Ему не выреза́ли. — Я спрашиваю, сколько Сиду лет, придурок. Мне по барабану на его аппендицит, — смеётся Атлетико даже беззлобно. — А, — Реал неприятно для самого себя осекается. — Максу Ферстаппену двадцать шесть. Атлетико снова с головой уходит в листание Википедии и игнорирование реальности. Носок его ноги раздражающе постукивает по стене справа от рохибланкос, пока "сливочный" отчаянно пытается вернуться в учебный процесс. Не выходит, даже ручка из рук выпадает самым неловким образом из возможных. Почему-то хочется поговорить. Хочется рассказать Атлетико, почему Макс Ферстаппен — лучший гонщик планеты и почему Реалу так нравится смотреть гран-при. Хочется объяснить, как работает система набора очков в Формуле. Перечислить команды, посмеяться над стратегами "Феррари" и механиками "Уильямс Рейсинг". Хочется описать запах, который бывает только на гоночной трассе, когда сам садишься за руль болида. Почему-то хочется, чтобы Атлетико всё это выслушал, хотя Реал знает, что "индейцу" надоест на третьей минуте и он свалит домой рубиться в фифу, при этом как бы случайно забыв захватить свою часть доклада. Атлетико не интересно, чем занимается Реал. Атлетико читает про выступление Фернандо Алонсо на гран-при в Малайзии в две тысячи тринадцатом. — Чарлз Леклерк, — выдаёт он через неопределённое количество времени, за которое Реалу по-прежнему не удаётся вернуть себе концентрацию на школьном проекте. — Шарль Леклер, — снова поправляет бланкос. — Да в жопу, — морщится Атлетико, которого сегодня правила произношения выигрывают просто всухую, не оставляя и шанса. — Чарл... Шарль Леклерк хорош, — с уважением резюмирует рохибланкос, имея в виду, вероятно, статистику его выступлений за "Феррари", но у Реала совершенно другие ассоциации. Галактикос нервно сглатывает, однако он вынужден согласиться: — Шарль Леклер хорош, да. Он старается не вспоминать ощущения в своём животе после первого для бланкос подиума монегаска. — Я бы болел за него, — подытоживает Атлетико Мадрид. — И вообще за "Феррари": у них красная команда, я люблю красный. — Это не так работает, — морщится Реал. — Да плевать мне, как это работает. Команда Сида вообще называется как энергетик; наверное, он поэтому такой быстрый. Иногда Реалу хочется, чтобы фонтан юмора где-то в глубине души колчонеро навсегда пересох и закрылся. Он ни минуты не сомневался в том, что Атлетико выберет "Феррари". Шарль Леклер такой же неудачник, как рыжий "индеец", и тачки у него вечно ломаются, и гидравлика выходит из строя на прогревочном круге. Вечно второй и никогда не дотягивает до Ферстаппена. Это как почти не забивать половину сезона и злиться, раскидывая бутсы по раздевалке. Как проигрывать Кадису (врезаться в стену на гран-при Азербайджана), а потом выигрывать Интер в серии пенальти (Австралия две тысячи двадцать два). Как быть причиной того, что у Реала от нервов крутит живот. Красный цвет определённо точно проклят в его случае. — Феррари сосут, если что, — считает нужным уведомить бланкос. — Сам ты сосёшь, — за неимением других аргументов быстро парирует "индеец". Как бланкос и предполагал, Атлетико сваливает, не прихватив с собой даже план, составленный Реалом для домашней работы, раз уж они не уложились в час с докладом. Вместо этого весело машет рукой у ворот, оповещая всю улицу: — Леклерк сделает твоего Сида в этом году! — Леклер. Шарль Леклер, — вполголоса говорит Реал, зная, что Атлетико уже не слышит. Абсолютно всем, кого Реал знает, насрать на Формулу-1. Бланкос распахивает своё окно, высовывается из него наполовину и, глядя Атлетико прямо в глаза, счастливо орёт ещё громче него: — Ту-ту-ту-ту, Макс Ферстаппен! — и тут же, не дав ни единого объяснения, скрывается в глубине комнаты. Атлетико остаётся в замешательстве всю дорогу до дома. Вместо фифы вечером он смотрит нарезку подиумов Шарля Леклера, радуясь каждому, где у Ферстаппена не первое место. Всё потому, что Атлетико Мадрид абсолютно не интересно, чем занимается Реал.