Новая эра для старых богов

      Переместившись через черный туман магической двери, Агнец оказался в Чаще. Легкий ветерок колыхал его красное руно с колокольчиком, который успокаивающее позвякивал. Так как пастырю на сей раз не нужно было мчаться сломя голову, чтобы одолеть первого епископа или его слуг, он начал свой поход с поиска большой поляны. Камелии любят свет, поэтому часто растут в подобных местах. Вдруг карманное изменение Ягненка открылось само по себе, и из него вылетела белая вспышка. Подобно маленькой молнии, Люмия начала метаться вокруг, осматривая лесной пейзаж. Она остановилась и захихикала, когда заметила удивленное выражение лица своего призывателя. — Ха-ха, очень смешно… — Агнец закатил глаза — Давненько ты не проявляла себя — Хиих… — светлячок опустила голову — Хочешь сказать, что ты не могла? — Хие! — она закивала — Понятно — пастырь вздохнул — Готова прогуляться со мной?       Его спутница захлопала в ладоши и села ему на плечо. Ягненок улыбнулся и направился вглубь Чащи. На удивление, им почти не встречались одичавшие последователи бывшего Бога Хаоса, однако тех немногих, кто решался встать у них на пути, легко удавалось одолеть с помощью уже отточенной тактики «ослепи-ударь».       Таким образом, они добрались до небольшой полуразрушенной деревушки, которую, судя по всему, недавно ограбили мародеры. Пастырь создал топор с помощью алой короны, приготовясь к возможному бою. Вдруг он услышал стук металла о металл, словно бы кузнец продолжал работать, даже несмотря на разруху. Агнец осторожно заглянул за угол, и увидел совершенно не тронутую кузню, в которой работал Кыдай. Облегченно вздохнув, лидер культа отозвал топор и подошел к черному селезню. — Давно не виделись, Юный Бог Смерти — произнес кузнец, не поднимая глаз — Я тоже рад видеть тебя, Кыдай — улыбнулся Ягненок — Смотрю, ты никогда не прекращаешь работу? — Верно — кивнул селезень — Я почти закончил новое оружие для тебя, подожди немного — Конечно       Пастырь нашел не сломанный стул в одном из домов и сел напротив сына Первых Богов. Кыдай продолжал молча работать, в то время как Люмия, которой вечно не сидится на месте, начала летать вокруг, осматривая оружие кузнеца. Когда сие занятие ей надоело, светлячок вновь села на плечо своего призывателя и стала болтать ножками, напевая какую-то мелодию. Несмотря на то, что Люмия не говорила, Агнцу показалось, что эта песня была похожа на те песнопения, которые поют его последователи во время молитвы. «Возможно, она могла услышать ее, когда была в виде карты» — подумал пастырь — «Точно! Возможно, Кыдай что-нибудь знает о том, почему карта таро не исчезла при телепортации». — Кыдай, можно задать тебе вопрос? — Одну секунду…       Черный селезень поднялся на ноги, возвышаясь над лидером культа, взял изготовленное оружие и прошелся пальцем по краю лезвия, проверив остроту, затем протянул его Ягненку. — Надеюсь, эта коса станет надежным помощником для тебя, Юный Бог — Благодарю, Кыдай       Пастырь встал со стула и взял оружие, которое сразу же преобразовалось под своего хозяина. Его лезвие стало черным и получило несколько зубий как у пилы, ручка приобрела темно-багровый цвет с золотыми узорами причудливой формы. В месте их соединения красовался алый глаз, символизирующий корону Бога Смерти. Агнец восхищенно посмотрел на свой новый инструмент, затем сделал несколько взмахов, проверяя баланс оружия. Он убрал косую в карманное изменение и благодарно поклонился кузнецу. — Что ж, какой вопрос ты хотел задать мне? — Кыдай обратился к Юному Богу — Ты что-нибудь знаешь о карте таро «Ее Свет»? — произнес лидер культа — Клонек отдал ее мне во время одного из походов, а карта превратилась в нее — он указал на летающую над их головами Люмию — Хмм… — его собеседник задумался — К сожалению, я мало чего знаю о ремесле брата, однако могу сказать лишь одно… — он сложил ладони так, чтобы светлячок могла сесть на них — В этой малышке заключена сущность Божества, хоть и очень небольшая ее часть — Хи? — Люмия вопросительно наклонила голову, словно сама была удивлена такой новостью — Сущность Бога в карте таро? Неужели такое возможно? — спросил Агнец — Разве ты сам не носишь с собой подобный артефакт? — кузнец посмотрел на него — Тот, что подарила тебе наша сестра? — Ты про это? — пастырь достал карту и перо Хемах — Кстати говоря об этой карте, ты не знаешь, почему ни она, ни Люмия не стали прахом, когда я переместился в поселение? Это из-за их Божественного происхождения? — Ты даже дал ей имя? — усмехнулся черный селезень — Полагаю, в случае малышки Люмии все действительно можно объяснить ее Божественностью. Но что насчет этой карты, то все гораздо проще, чем может показаться. Насколько я понимаю, Хемах создала эту реликвию именно по твоей просьбе? — Да, я случайно заикнулся при ней, что мне не помешает карта… — Ягненок содрогнулся, вспоминая ту сцену в библиотеке — Хочешь сказать, что этот артефакт теперь принадлежит мне, поэтому не может быть превращен в пыль? — Совершенно верно, Юный Бог. Эта карта всецело стала твоей собственностью также, как и выкованная мною коса — ответил его собеседник — Можешь считать это нашим подарком тебе, когда ты обрел божественность — Спасибо, Кыдай — Юный Бог поклонился кузнецу — Передай мою благодарность и Хемах       Он еще раз склонил голову в знак благодарности, затем подозвал к себе Люмию и собирался уже покинуть Кыдая. Вдруг печь черного селезня загудела и затряслась, подобно живому существу. Сын Первых Богов встрепенулся, что было крайне необычным поведением для него, и поспешно приблизился к неугасающему очагу. Он открыл дверцу печи, из которой начали вырываться языки пламени, затем взял клещи и вытащил из нее кусок металла, раскаленного до бела. Кыдай захлопнул дверцу и сразу же принялся ковать новый клинок. Из любопытства Агнец решил задержаться еще немного, ведь он впервые видел, как кузнец создает оружие с нуля. Он вновь сел на стул и стал наблюдать за работой селезня, который, похоже, совсем не замечал его.       С каждым ударом молота о кусок металла, будущий клинок приобретал форму, однако пастырь не мог определить, чем он в итоге станет. По своей длине лезвие напоминало меч, однако было куда более узким и гибким, а также имело другой тип заточки. Если бы он мог сравнить это оружие с каким-либо животным, то это, пожалуй, был бы комар. Оно также, как и это надоедливое насекомое, судя по всему, предназначено для быстрого и точного укола в уязвимые части противника. Но оно вдобавок имеет и заточку лезвия на тот случай, если молниеносная атака провалилась. «Довольно интересный клинок, однако для моего стиля боя вряд ли подойдет» — подумал Бог Смерти, зачарованно наблюдая за созданием оружия. Наконец, закончив с приданием формы лезвия, Кыдай принялся закалять его, опуская то в ведро с холодной водой, то вновь нагревая в печи. Удовлетворившись в прочности клинка, кузнец начал создавать для него ручку, которая имела не менее странную форму. Гарда была полукруглой формы, благодаря которой практически полностью защищала пальцы владельца от ударов. Быстро закончив с ручкой, сын Первых Богов соединил ее воедино с лезвием. — Что ж, вышло довольно не дурно — похвалил кузнец сам себя — Эта шпага должна стать достойным оружием для тебя — Разве ты уже не подарил мне косу? — удивился Ягненок — Я говорил не с тобой — ответил ему Кыдай — Я обращаюсь к ней       Он протянул шпагу порхающей рядом Люмии, которая с удивлением посмотрела на него. Светлячок осторожно подлетела ближе и коснулась оружия, которое было в несколько раз больше ее самой. Вдруг белая вспышка озарила кузню, ослепляя всех присутствующих. Когда пастырь наконец прозрел, он увидел, что Люмия держит в своих лапках шпагу, которая уменьшилась под размеры владелицы. Также, как и коса Бога Смерти, оружие светлячка преобразилось. Оно светилось таким же белым цветом, что и Люмия, напоминая чем-то луч солнца. Гарда шпаги была расписана узорами в виде солнца и звезд, а также высечены какие-то слова на неизвестном языке. Агнец подошел к своей спутнице, восхищаясь вместе с ней новым приобретением. Люмия состроила серьезную моську и сделала несколько взмахов и уколов шпагой, опробывая ее, затем рассмеялась, не сумев держать лицо. — Это потрясающе, Кыдай!       Пастырь повернулся к черному селезню, однако тот уже исчез, оставив после себя пустую кузню и деревянный манекен, стоящий вместо Кыдая. Видимо, здание вернулось в свой первоначальный вид до прихода Кыдая. Крыша обвалилась, а когда-то новенькая наковальня была совсем разбита. Все инструменты были покрыты пылью и ржавчиной, и только тепло от полуразрушенной печи было единственным признаком того, что тут работал кузнец. «Надо бы взять уже за правило то, что никогда нельзя отворачиваться от детей Первых Богов…» — Ягненок раздраженно вздохнул, затем посмотрел на Люмию. — Не хочешь опробывать свои навыки? — спросил он, указывая на манекен — Хиех?       Светлячок вопросительно посмотрела на него, но после улыбнулась и подлетела к деревянному истукану. Она подняла шпагу перед собой и на мгновение застыла, затем сделала ею несколько быстрых взмахов. Сначала показалось, что ничего на произошло, ведь Люмия даже не коснулась своего «противника», однако через секунду манекен вдруг покрылся множеством белых полос. Светлячок резко рванула к деревянной фигуре, уколов ее прямо в «сердце», от чего истукан развалился на десятки кусочков. Люмия театрально поклонилась своему призывателю и убрала шпагу в неизвестно откуда взявшиеся ножны. Агнец пораженно посмотрел на нее, но вскоре поаплодировал ее перфомансу, на что светлячок шутливо кланялась. Пастырю показалось, что он уже видел подобный прием раньше, однако не мог вспомнить, где именно. Поэтому он решил не забивать этим голову и продолжить свою первоначальную миссию по поиску камелий. Он подозвал к себе Люмию и вместе с ней покинул деревню.

~~Пару часов спустя~~

      Ягненку повезло наткнуться на большую поляну, усеянную камелиями, поэтому к концу дня у него были полные карманы красных цветков. Он начал вместе с Люмией искать пентаграмму для перемещения в поселение. По какой-то неизвестной причине, светлячок решила спрятаться под руно своего призывателя. «Интересно, кто расставил эти телепорты повсюду?» — пронеслось в голове пастыря — «Возможно, Нариндер начертил их, чтобы иметь возможность видеться со своими братьями и сестрами. Надо будет его расспросить об этом».       Погрузившись в свои раздумья, лидер культа не заметил, как он вышел к границе леса и пожарища. Он удивленно посмотрел на выгоревшую пустошь, что простиралась на десятки километров. Хоть огонь и не оставил после себя почти ничего, среди пепелища можно было узнать руины небольшой деревушки. Видимо, именно здесь бушевал годовой пожар, устроенный муравьями когда-то давно. «Теперь мне понятно, почему Леший так не любит муравьев…» — Агнец печально вздохнул и вернулся в чащу. Вдруг он почувствовал дым и сразу же направился к источнику запаха. Пастырь шел несколько минут, пока не приблизился к большому костру, в который Монк подкидывала еще больше веток. Старая моль увидела лидера культа и радостно подошла к нему. — Ах! Давно не виделись, Агнец! Что привело тебя к моему лагерю? Ты пришел сюда на свет костра? — Скорее, на запах дыма — усмехнулся пастырь — Знаешь, я как раз хотел отыскать тебя — Тот, кто ищет, всегда найдет! — Монк улыбнулась, закинув еще несколько палок в огонь — Для чего ты искал меня? — Я хотел бы спросить тебя о том, что ты знаешь об Истинном Свете? — Ах, так ты тоже Ее ищешь? — старая моль восхищенно посмотрела на него — Многие считают, что она погибла, исчезла во мраке, но мы-то знаем, что Истинный Свет существует в этом мире, что она защитит нас если мы найдем её — Защитит? От чего? — удивился Ягненок — От этого… — странница сделала несколько шагов назад и расправила свои крылья, которые скорее напоминали порванный плащ — Мир полон опасностей для столь хрупких созданий, вроде нас. Пусть и ушла та далекая Эра, когда мы лишились света Солнца, но ее отголоски все еще с нами — она опустила крылья — Поэтому я разжигаю этот костер каждую ночь, поэтому я ищу Истинный Свет… — Мне жаль, что с тобой случилось нечто подобное — пастырь подошел ближе и коснулся ее плеча — Нечего печалится о том, что случилось много лет назад — Монк мягко улыбнулась ему — Позволь спросить, как ты узнал об Истинном Свете? Я думала, что среди других зверей сказания о Ней давно исчезли — Услышал историю о Ней от Смотрителя маяка, что живет на Тропе Паломников — ответил Агнец — Но он мало чего мог мне рассказать. Поэтому ты, может быть, прольешь мне свет на эту тайну? — Тайны тут никакой нет, но и ясных ответов тоже — произнесла старая моль — Согласно древним легендам моего народа, много веков назад мы жили в мире под защитой Милосердной Богини, чье имя ныне забыто. Однако идиллия не может длится вечность, но мы осознали это слишком поздно, когда Солнце исчезло с небосвода. Лишь Ее Свет помогал выживать нам во мраке, Она согревала нас и вела сквозь тьму. Но со временем, мы все больше отчаивались и переставали верить, что когда-либо увидим свет Солнца. От того, что наша вера падала, Истинный Свет начала угасать, подобно очагу, в который не подкидывают дров — на этих словах она подобрала с земли ветку и кинула ее в и без того огромный костер — Тогда Она пообещала нам, что вернет нам надежду и свет, чего бы Ей это не стоило. И тогда Она исчезла, растворившись во тьме, однако вскоре Солнце и вправду вернулось на небо. Мы возносили Истинному Свету молитвы и воспевали песни, чтобы Она вернулась, но этого так и не произошло. Вскоре нас поразила неизвестная хворь, от которой не было спасения, а вместо нашей Богини пришли те, кто звал себя епископами Старой Веры. Они уничтожали всех, кто не подчинялся Их воле… — Монк смахнула лапкой подступающую слезу — Тогда все подумали, что это наше наказание за то, что когда-то не поверили в Ее Свет. Поэтому мы собрали все свои скромные пожитки и отправились в путь, длинною во многие поколения, надеясь найти Истинный Свет…       Она умолкла, отвернувшись к кострищу. Ягненок также не смел произнести и слова, обдумывая услышанную легенду. Он, конечно, слышал уже нечто подобное от Калламара, когда он рассказывал об Эре Мрака и чуме, поразившей все земли Старых Богов. Однако тогда эта история была увидена им только со стороны Бога, который, к тому же, стал довольно могущественным в качестве епископа Старой Веры. Теперь, когда пастырь услышал о тех событиях от той, чья жизнь сложилась далеко не так удачно, он начал понимать, что сейчас ситуация точно такая же, как и много веков назад. Предыдущие Боги исчезли, а их последователи находятся в отчаянии, не зная, что им делать и за кем следовать. Как единственному Божеству в этом мире, Агнцу нужно взять все в свои руки, если он не желает опустения этих земель. Однако сейчас ему нужно даровать душевный покой хотя бы одному живому существу. Бог Смерти посмотрел на Люмию под своим руном, которая, как оказалось, просто замерзла и пряталась в его шерсти. Светлячок кивнула ему, отвечая на немой вопрос, и вспорхнула из-под одежды, зависнув в воздухе рядом с ним. — Монк! — лидер культа окликнул странницу, привлекая ее внимание — Я не хочу внушать тебе ложных надежд, но, мне кажется, я нашел Ту, кого ты искала многие годы — Что ты имеешь…       Старая моль обернулась и, увидев Люмию, закрыла рот ладонью. Ее зрачки расширились, сделав глаза почти черными, а сердце колотилось как бешенное. Она в изумлении сделала несколько шагов вперед, однако не устояла на ногах и рухнула на колени. Агнец подбежал к ней и опустился рядом, чтобы убедиться, что с Монк все в порядке. Но она игнорировала пастыря, устремив взгляд на порхающего светлячка. Глаза странницы наполняли слезы, и она неуверенно протянула лапу к Люмии, словно хотела проверить, что перед ней не мираж или иллюзия. Светлячок мягко улыбнулась ей и подлетела ближе, взявшись за один из пальцев. — Она прекрасна… — тихо произнесла Монк — Гораздо прекраснее, чем я когда-либо могла себе представить… — она вытерла слезы — Как? Как тебе удалось найти Истинный Свет? — Еще день назад я бы сказал, что это была просто счастливая случайность. Однако сейчас мне кажется, что все так и должно было случиться, что я был обязан встретиться с ней — Встреча, предрешенная Судьбой, значит? — старая моль покачала головой — Что ж, так тому и быть… — она поднялась на ноги, не отпуская маленькую ручку Люмии — Твое имя было стерто из истории, как и облик, о Милосердная Богиня… Но сейчас ты предо мной, во плоти… — странница осторожно притянула светлячка к себе и взяла на руки, как младенца — Возможно, я прошу слишком много, но я бы хотела знать и твое имя, о Милосердная Богиня — Хие… — Люмия печально опустила голову — К сожалению, она не сможет тебе ответить — сказал Агнец, поднявшись на ноги — Возможно потому, что она является лишь частичным воплощением Божества — Ах, это печально… — Монк мягко погладила светлячка по голове, укачивая ее — Буду молится за то, чтобы ты снова могла обрести свой истинный образ, о Милосердный Свет — Хиих! — Люмия улыбнулась страннице, затем взлетела с ее рук и села на плечо своего призывателя — Куда ты направишься дальше, Агнец? — старая моль обратилась к пастырю — Сейчас я иду в свое поселение — ответил Ягненок — Ты можешь отправиться со мной, раз уж твои поиски Истинного Света окончены — С тобой? — удивилась странница — Даже не знаю… Я не хочу обременять тебя заботой о старой моли, что только костры разводить и умеет. Я буду лишь обузой для тебя и других — Ничего подобного! — начал успокаивать ее лидер культа — Мы с радостью примем тебя, обещаю. В поселении есть и другие пожилые последователи, я уверен, вы сможете вместе найти занятие — Твоя доброта не знает границ… — странница печально улыбнулась, но затем отвернулась к костру — Но позволь мне обдумать это в одиночестве… Я обещаю, что дам тебе знать, когда приму решение — Конечно, Монк… — Агнец положил руку ей на плечо — Но, даже если ты не захочешь присоединиться к моему поселению, ты можешь прийти к маяку на Тропе Паломников. Уверен, они хорошо примут тебя. Там и твои навыки пригодятся       Старая моль ничего ему не ответила, поэтому пастырь решил оставить ее в покое, отправившись на поиски пентаграммы. Примерно через полчаса ему повезло наткнуться на деревянную церквушку, внутри которой был телепорт. Он облегченно вздохнул и мгновенно переместился в свое поселение. После телепортации Бог Смерти сразу же посмотрел на карту таро, что появилась в его руке. Как он и ожидал, изображение Люмии вновь сменилось. На этот раз светлячок держала перед собой шпагу, и от ее беззаботности не осталось и следа. Ее холодный стальной взгляд устремлен вперед, а лучи света из брюшка были почти незаметны. Края карты покрылись черным, и из этой мглы тянулись когтистые лапы и щупальца, которые намеревались потушить Истинный Свет. Убедившись, что Люмия не собирается принимать свою физическую форму, Агнец убрал ее в карманное измерение. Пока его паства заканчивала ужин, лидер культа зашел в лечебницу и сложил свежесобранные камелии в мешки и кувшины. Он на всякий случай спрятал их в дальний угол среди других пахучих трав, чтобы у Лешего было меньше шансов найти цветы.       Вдруг он получил уведомление от алой короны: «Последователь ожидает вас в исповедальне!». «Неужели опять Нариндер решил высказаться?» — подумал Ягненок, направляясь к храму. Быстро добравшись до деревянной будки, пастырь вошел в свою часть, закрыв дверь, и сел на скамейку. — Что привело тебя на этот раз? — спросил он — Эм, вообще-то, я тут впервые, Лидер — произнес Элигос сквозь стенку — Оу, прости… Я перепутал тебя кое с кем — Агнец неловко усмехнулся — Что ж, по какой причине ты здесь, Элигос? — Ну, я хотел поговорить с Вами о том, что произошло сегодня утром — начал крылатый жаб — Хочешь узнать, как они присоединились ко мне? — предположил пастырь — Не совсем так. Скорее, я бы хотел узнать почему вы привели их сюда? — Понятно… Скажем так, я не хотел, чтобы их души находились в вечных муках. Даже несмотря на то, что они сделали с моими сородичами и со мной… — Бог Смерти вздохнул, вспоминая ночь собственной казни — Видишь ли, из-за того, что их тела не были похоронены должным образом, их души не смогли покинуть их и найти покой. Сколько бы раз они меня не убивали во время походов, они не заслужили той агонии, в которой я застал епископов, вновь придя в их храмы. Конечно, поначалу мне было сложно с ними совладать, особенно с Лешим и Хекат, но сейчас они, кажется, адаптировались и ведут себя куда спокойнее. Тебя устраивает такой ответ? — Да, вполне… — Но тебя все еще что-то гложет, верно? — Вы как всегда проницательны, Лидер… — Элигос промолчал где-то минуту, пытаясь собраться с мыслями — Я… Я боюсь смотреть Хекат в глаза или вообще приближаться к ней — Из-за того, что ты раньше служил ей? — Да. Я боюсь, что она не простит мне мое предательство. Хекат точно прикончит меня, если увидит — Ну, убить она тебя точно не сможет. Я не допущу этого. Но, возможно, тебе все же стоит поговорить с ней об этом. Все же поселение не настолько огромно, и вы рано или поздно пересечетесь друг с другом. Думаю, раз уж она считала тебя достойным последователем, чтобы ты сразился со мной, то она сможет понять твой выбор или хотя бы выслушает тебя — Возможно, вы правы, Лидер, но дело в том, что я был куда ближе с Хекат, чем просто «достойный последователь»… — зеленый жаб вздохнул — Я был ее женихом… — ЧТО?! — воскликнул пастырь, но быстро опомнился и вновь сделал «божественный» образ — Что ж, я действительно не ожидал услышать такого… Теперь это объясняет, почему ты так странно себя вел, когда я победил Хекат. Но почему ты не рассказал мне этого раньше? — Потому что я трус… — за стенкой послышался всхлип — Я думал, что меня убьют, стоит мне только заикнуться о том, чтобы Вы не трогали Хекат. Но когда я понял, что Вы не такой жестокий и, возможно, смогли бы понять меня, было уже слишком поздно… — Элигос больше не мог сдерживать слез — И что только она нашла в таком ничтожестве, как я?.. — Но что-то же нашла — мягко сказал Агнец — Элигос, ты ведь все еще любишь Хекат? — Д-да, конечно — крылатый жаб немного успокоился — Но не уверен, что она чувствует ко мне то же самое — Именно поэтому тебе нужно поговорить с ней об этом, чтобы наконец расставить все по своим местам. Иначе тебе будет очень тяжело нести этот груз — Но как мне вообще подойти к ней? Хекат всегда находится в окружении других епископов. Не у дома же ее мне караулить? — Конечно, караулить ее нигде не следует — лидер культа ненадолго задумался — Но Хекат частенько задерживается на ужине, и сегодня, скорее всего, не исключение. Она будет там одна, поэтому тебе следует успокоится и поговорить с ней. Ну не съест же она тебя в конце концов? — он усмехнулся — Вы слишком плохо ее знаете… — Элигос вздохнул — Но, думаю, Вы правы. Мне нужно собраться с силами и поговорить с ней…

~~А тем временем~~

      Попрощавшись с остальными епископами, Хекат приступила ко второй порции ужина. Для бывшей Богини Голода стало открытием, что Ягненок решил пощадить всех тех последователей, которых они посылали для того, чтобы остановить его, хотя и не все из них выжили. Жаба услышала разговор между Калламаром и Хаборимом о том, что в живых остались лишь четверо: этот осьминог, Хаурес, Валефор и… Элигос… Она в который раз осмотрелась вокруг, ищя его глазами, но, похоже, он не собирается появляться на ужине. Разочарованно вздохнув, Хекат опустила взгляд в тарелку с рагу и продолжила есть в полном одиночестве. Вдруг периферическим зрением она заметила движение около себя, но она не обратила на него особого внимания. Однако стук тарелки за ее столом заставил жабу посмотреть на севшего напротив нее Элигоса. Он глупо улыбнулся бывшей Богине так, как умел только он. При других обстоятельствах эта глупая мордаха вызвала бы у нее смешок или хотя бы улыбку, но сейчас… Она вновь опустила голову и продолжила есть, игнорируя Элигоса. Крылатый жаб тоже приступил к своему ужину, но через несколько минут он не вынес этой гнетущей тишины. — Госпожа Хекат, мне очень жа… — …Молчать… — как можно строже произнесла Хекат — …За едой……Молчат… — Да, Госпожа…       Элигос печально вздохнул и продолжил есть. Он больше не предпринимал попыток заговорить с ней до конца ужина. Когда бывшая Богиня Голода закончила с рагу, она взяла всю свою посуду и жестом приказала ему следовать за ней. Поспешно допив остатки супа и чуть не подавшись им, Элигос забрал свою миску с ложкой и отправился на кухню. По правилам поселения, после приема пищи каждый моет свою тарелку сам, и бывшие Боги — не исключение. Хотя после того, как младший из Богов устроил хаос на кухне, за Лешим тарелки убирают старшие епископы. Хекат вошла на кухню и поставила посуду около таза с водой, затем закатала рукава и взяла лежащую рядом тряпку. Смочив ее в тазу и выжав, жаба принялась мыть первую тарелку. Подоспевший Элигос повторил те же действия, встав подле нее, и они продолжили молча мыть посуду. Судя по всему, крылатый жаб специально медлил со своей миской, чтобы остаться с ней подольше. Бывшая Богиня сполоснула тарелку в тазу и поставила ее на место, затем раздраженно вздохнула. — …Я злюсь, Элигос… — с трудом произнесла она, посмотрев на него — …Но я……Рада тому……Что ты жив… — Я тоже рад, что с Вами все хорошо, Госпожа Хекат — Элигос посмотрел на нее, наконец убрав свою посуду — …Просто «Хекат»… — поправила его жаба — К-конечно, прости — ее бывший жених неловко отвел взгляд, затем обратил внимание на гору посуды — Может быть, тебе помочь?       Бывшая Богиня обернулась на две оставшиеся тарелки, затем шагнула в сторону, соглашаясь на предложение помощи. Мгновенно поняв ее, Элигос взял верхнюю миску и начал мыть ее, Хекат повторила за ним и они вновь продолжили работать в тишине. Все это время крылатый жаб старался якобы случайно встретиться со своей бывшей невестой взглядом или тронуть ее руку. Через несколько минут Хекат это надоело и, когда он в очередной раз протянул к ней руку, она схватила его за палец, затем вывернула его под неестественным углом. Зеленый жаб вскрикнул от боли и неожиданности и застыл, смотря на нее извиняющимся взглядом. Бывшая Богиня сощурила все четыре глаза на него, но потом слегка смягчилась. Она резко притянула Элигоса к себе и коснулась губами его лба. Это было не столько поцелуем, сколько легким прикосновением, но даже его хватило, чтобы сердце крылатого жаба пропустило удар. Все еще держа палец бывшего жениха, Хекат отстранилась от него и крутанула так, чтобы сбить его с ног. Она слегка усмехнулась, наблюдая за его шокированным выражением лица, затем выскользнула из кухни, оставив Элигоса наедине с недомытой тарелкой…