Холод

Первый порез был неуверенным, больше походило на нежное поглаживание лезвием по коже, чем на попытку причинить себе боль и освободится. Второй порез был увереннее и намного глубже, но на лице не отразилась боль, оно было все таким же спокойным, а взгляд стеклянным, как будто парень это делал не сам, а им управлял другой человек. Кровь потекла по руке, пачкая стол. Третий порез, все такой же голубой, Камиширо наконец начал чувствовать эту успокаивающую боль, боль, что была так ему не обходима сейчас. Рука с канцелярским ножом продолжила элегантно двигаться по предплечью, стараясь не оставлять и миллиметра здоровой кожи. Кровь уже начала течь со стола на пол и штаны, но Руи было плевать. В голове наконец пусто, боль заполнила каждую клеточку его воспалённого мозга, извращено успокаивая. Глаза непроизвольно прикрываются, а на лице отображается неподдельное удовольствие. И как давно он начал получать удовольствие от такого отвратительного занятия ? Он не помнит, да и уже не важно это. Кровь продолжат течь, ее тепло на руке согревает. Канцелярский нож лёгким движением опускается на не запачканую часть стола. Руи смотрит на эту лужицу засыхающей жидкости, все же кровь предательски быстро сворачивается. Парень непроизвольно цокает. Убирать за собой придется долго Посидев пару минут, наблюдая за тем как капельки крови капают на его штанину, уже полностью пропитанную и не приятно липнущую к телу, механик понял что ему этого недостаточно. Наслаждение прошло так быстро, а мысли вернулись в исходную позицию, заставляя голову гудеть. В груди желание снова сжимается, окутывая больное сердце, напоминая о себе. Дело плохо, но Руи уже не остановиться, не сейчас, когда возможность насладиться этим есть. Он изрезанной и подрагивающей рукой взял ножик и без сомнений начал водить по предплечью целой руки, уже не останавливаясь на одном месте и спускаясь ниже, пока не достигает кисти " Как хорошо... " - единственная мысль всплыла в голове Руи, что уже не держал руку над столом, а спокойно дал всей крови стекать на пол. Боль просто невыносима, но в этом вся суть, наконец он получил то что заслуживает, хотя чувство вины потихоньку начинает скрести маленький котёнком, намереваясь быстро превратиться в огромного барса, а пока этого не случилось, парень тонет с больном наслаждении Все же тепло крови было намного роднее чем тепло материнских объятий, а боль, распространяющаяся по телу, была намного лучше самых нужных слов поддержки. Руки уже немели от потери крови, но парень и не думал что-то с этим делать, если он сейчас умрет, то так и должно было случиться. Взгляд устремляется в потолок, Руи будто искал в нем ответ, но так ничего не найдя прикрыл глаза. И почему он продолжает заниматься этим ? Все же в жизни хорошо. Друзья, любимый человек, родители живы и здоровы, у него есть все, но это никак не уничтожит его постоянное чувство одиночества или всеобъемлющий страх и чувство вины. Эти радости не перекроют его тревогу и паранойю, они не дадут и шагу ступить без боли с траха сделать что-то не так. Камиширо до истерики хочется быть идеальным, таким каким его могли полюбить и принять, таким в которого не тыкнешь пальцем и не посмеешься, таким каким хотят стать остальные, но он всегда будет белой вороной, даже среди таких же белых ворон Из бредовых и полусонных мыслей его выводит стук в железную дверь, а потом небольшой скрип. Спокойствие резко сменилось страхом, но он все равно уже не успеет убрать место преступления или найти оправдание. Осталось лишь гадать кто там. И на кой черт кому-то приспичило прийти именно сейчас? И какого хуя он опять забыл закрыть дверь на замок ? – Рууууууи! Прости за вторжение и опоз– Парень не успел ничего сказать, лишь выронить бумажный пакет из рук. В глазах чистый и не поддельный ужас, он не произвольно делает шаг назад. Руи лишь измучено прижимает руки к груди, что бы хоть как-то скрыть это убожество, взгляд в сторону отводит, не может смотреть на своего возлюбленного, который с таким ужасом смотрит на него сейчас. Он все испортил, опять все испортил и теперь его одиночество больше не будет фантомным, а станет реальным. Тишина убивает, сжирает изнутри, не даёт нормально вдохнуть. Цукаса все так же стоял, пытаясь понять сон это или реальность, пытаясь понять что ему сейчас делать, подбежать к своей другу, человеку которого он безмерно любит и обнять, или же начать плакать и кричать на него в попытке достучаться до его здравого смысла. Но парень лишь опустился на колени с тихим стуком. Руи повернулся на шум, думая что его друг упал в обморок – Зачем ты это сделал ?.... - голос дружит, а к глазам все же подступают слезы, – Руи... Зачем ? С ужасом в глазах теперь смотрел Камиширо, пытаясь подобрать слова, что бы не казаться глупым. Из головы испарились все мысли, а ком в горле точно не даст и слова сказать. Хотелось сейчас встать и убежать. Спрятаться от родных глаз, что сейчас смотрели на него неотрывно, от глаз, что прожигали в нем дырку, глаз, что вот-вот заполнятся слезами – Не молчи... Прошу, – Цукаса наконец решил встать и подойти Он поднимается с колен, не отряхивая штаны и на дрожащих ногах подходил к Руи, что сейчас пытается слиться со стулом, лишь бы Тенма не подходил к нему и не трогал его сейчас. Цукаса видел этот страх и эти попытки, от этого слезы начали течь непроизвольно, ведь сейчас Камиширо сильнее всего напоминал бездомного раненного котенка, который сейчас пытается спрятаться от рук, что пытаются ему помочь. И вот, актер наконец прижимает Камиширо к себе, наплевав на то что его любимая футболка со звёздами испачкается в крови любимого – Руи.. Ну зачем ? Почему ты не обратился за помощью ? Я же всегда тебе помогу и выслушаю, я же всегда буду рядом, – шептал актер, прижимая к себе возлюбленного, что кажется тоже сейчас расплачется. Ответа так и не было, лишь голова его обессиленно упала на плечо Цукасы, – Руи ? – Прости, я не должен был этого делать, – голос дрожал и был ели слышным из-за того что эта фраза была сказана в одежду Цукасы – Не нужно извинений, я лишь хочу узнать почему ты это сделал и как тебе помочь, – нежно погладил волосы механика, – Я понимаю если ты не хочешь об этом сейчас говорить, прости если я слишком давлю на тебя Кажется для Камиширо это была последняя капля, слезы неконтролируемо потекли из его глаз. Он расправил Рукия что все это время прижимал к себе и наконец обнял Цукасу в ответ, пачкая его одежду ещё сильнее. Он дрожал и всхлипывал, не в силах больше сказать ничего. Он так слаб, безнадёжен и не исправим. Как же он противен сам себе сейчас, но ничего уже не исправишь, память родному человеку не сотрешь, остаётся лишь беспомощно втыкаться в чужое плече в попытках успокоить свою истерику – Тише-тише, я тут, не бойся, – хоть Цукаса и сам сейчас плакал, но голос старался держать уверенный, что бы передать немного уверенности своему возлюбленному, – Я никуда не уйду – Спасибо... – лишь тихо сказал механик и сильнее прижался к звезде